★★★
На следующий день мне нужно было в обязательном порядке присутствовать на очередном приеме, который Vogue организовывал каждый сентябрь. Я должен был выглядеть свежим, счастливым и беззаботным – таким, чтобы люди, познакомившись со мной, могли сказать: «Этот парень и правда похож на того, кто может вести колонку о человеческих отношениях». Я же выглядел как ходячий мертвец. Все эти недели у меня не было аппетита, и я глотал горький кофе без сахара, мятную жвачку, аэрон и прозак, которые мне выписал психотерапевт Кэрри. Если бы не прозак, я бы наверняка уже загнулся. Я решил дойти до офиса (хотя это шикарное здание едва ли можно назвать офисом) пешком, захватить в кофейне по пути стакан вареного, а не растворимого, как обычно, кофе, купить еще три пачки таблеток и шесть пачек сигарет. Когда мы с Блейном были вместе, я замечал, что довольно-таки редко курил. Пора было возвращаться к этой привычке. «Иногда мне кажется, что причина популярности сигарет не в воздействии никотина, а в том, что, когда куришь, создается ощущение, что делаешь нечто крайне важное». Я уже и не помню, кому принадлежит эта цитата, но меня она заставила задуматься. Я курил не для того, чтобы почувствовать себя лучше. Я курил для того, чтобы занять чем-то свои руки и мысли, потому что руки постоянно тянулись к телефону, чтобы позвонить человеку, лишь о котором были все мои мысли. Выкуривая очередную сигарету, я стоял на пешеходном переходе, размышляя о чем-то холодном и неприятном, таким же, как и осенний воздух. Я посмотрел на поток людей на другой стороне дороги и заметил в толпе Блейна, мои пальцы рефлекторно смяли сигарету, а ноги… Побежали. Движение на девяносто третьей улице в этот момент было не особо плотным, и лишь этот факт спас меня. Водителям нескольких машин пришлось резко дать по тормозам, еще одному резко крутануть руль вправо. Я слышал крики пешеходов позади меня, слышал громкие автомобильные гудки, и, добежав наконец до тротуара, отчаянно старался отыскать глазами Блейна. Он, как и несколько пешеходов рядом, стоял, пытаясь понять причину того, что сразу нескольким машинам пришлось резко затормозить. А еще через несколько секунд он увидел меня. Я, все еще не отдышавшись, побежал к нему. Блейн быстрым шагом пошел в противоположную сторону, всем своим видом показывая, что ему было наплевать на то, что я рисковал своей жизнью, чтобы получить возможность хотя бы поговорить с ним. Я схватил его за руку и резко развернул к себе. - Отпусти, - Блейн процедил сквозь зубы. Я лишь еще крепче сжал пальцы вокруг его запястья. – Я сказал тебе. Отпусти. Иначе я ударю тебя. Я ни секунды не задумался над ответом. - Бей, - я взглянул ему в глаза. – Выслушай меня, а после этого ты можешь выбить из меня всю дурь. «Мужчина моей мечты» посмотрел на меня так, будто видел впервые. - Что ты хочешь мне сказать? У меня есть десять минут. Я слушаю тебя. Мое ликование длилось недолго. Все слова, которые я, кажется, уже успел вызубрить, шепча по ночам в темноту, вдруг вылетели из моей головы. - Дай мне второй шанс, Блейн, - я не отпускал его руки. Мне не хотелось, чтобы это заканчивалось. Чтобы существовать, мне нужно хотя бы держать его за руку. – Я обещаю. Все будет по-другому. Мы будем жить вместе, мы поженимся, состаримся, всю жизнь пройдя рука об руку. Я всегда буду честен, я всегда буду верен, я найду высокооплачиваемую работу, я избавлюсь от всех своих вредных привычек, я… - Ты все равно не сможешь повзрослеть, - Блейн смог подытожить всю мою речь одним предложением. – Сколько тебе сейчас? - Двадцать четыре, - я ответил, глядя ему в глаза. - А мне тридцать семь. Когда ты родился, я уже мастурбировал, лежа на родительской кровати. Тебе ни о чем это ни говорит? Я не хочу быть просто богатеньким папочкой, я не хочу, чтобы ты прыгал на моем члене, развлекаясь за мой счет, Курт. Я хочу отношений, которые перерастут во что-то серьезное, я хочу иметь детей, я не хочу каждые выходные проводить в клубе, напиваясь до потери пульса. Я не хочу постоянно ссориться со своим партнером, я не хочу постоянных проверок на прочность, я не хочу постоянно ощущать тяжкое бремя вины, я не хочу метаться из квартиры в квартиру, чтобы с кем-то переспать. Ты говоришь, что хочешь отказаться от своих вредных привычек и состариться вместе со мной. Я буду считаться старым уже через двадцать лет. Ты думал об этом? Ты думал о том, что мы не все время можем заниматься сексом на кухонном столе, а потом поить друг друга текилой? Чем мы занимались весь этот год, Курт, не напомнишь мне? Он взял паузу, чтобы я мог ответить, но я не знал, что сказать. - Мы трахались, курили, играли в кошки-мышки, смотрели эти гребанные «Грязные Танцы», которые я начал ненавидеть после шестого просмотра, мы выбирали тебе одежду, решали твои «подростковые проблемы», мы вели себя словно старшеклассники, - Блейн усмехнулся. – Я уже давно вышел из этого возраста. Найди парня, который будет подходить тебе по возрасту, и развлекайтесь сколько влезет, - он с силой сжал переносицу пальцами, пытаясь прояснить свои мысли. – Отпусти мою руку. Когда человек зол на кого-то, он пытается причинить ему как можно больше боли. - Я не хочу находить себе парня. Я хочу тебя, - я не мог дать ему уйти. Я не мог смириться с мыслью, что когда-то это должно закончиться. Я мог выслушать хоть тысячу оскорблений, главное, чтобы он не прекращал говорить. Главное не опускать его руку. Я не мог поверить, что вижу Блейна в последний раз. Я все не мог осознать, что все кончено, и мне казалось, что пустой взгляд карих глаз, направленных на меня, мог причинять физическую боль. – Хочешь, я встану на колени? Хочешь, я на всю улицу закричу о том, как сильно люблю тебя, Блейн? Как я могу заставить тебя поверить, что говорю правду? - Ты лишь опозоришь себя перед всеми этими людьми, - голос Блейна был холодным, словно острый осколок льда, дрейфующего в Северном море. – Все кончено, Курт. Прими это и живи дальше. Я больше не нуждаюсь в тебе, а ты очень скоро поймешь, что все это время не нуждался и во мне. Если бы мы стояли на Бруклинском мосту, я бы, не задумываясь, прыгнул вниз. - Отпусти мою чертову руку! – он закричал, пытаясь вырваться, и несколько прохожих обернулись, чтобы посмотреть, что происходит. Я, зажмурившись, покачал головой, чувствуя горячие слезы, что струились по щекам, и, схватив его запястье свободной рукой, переплел наши с ним пальцы. Открыв глаза, я увидел, что Блейн уже занес руку для удара. Я приготовился ощутить самую сильную боль в своей жизни, но затем почувствовал его пальцы в своих волосах, и горячие губы на своих губах. Мы долго, жадно и отчаянно целовались, смущая своим видом прохожих, и мне казалось, что Земля вдруг перестала вращаться вокруг Солнца. Время остановилось. Это было похоже на свободное падение, и я чувствовал, что задыхаюсь. В целой Вселенной не существовало никого, кроме меня и «мужчины моей мечты». Мне хотелось кричать от радости и плакать от восторга, яркими вспышками пылающих в ликующей душе. По законам Голливуда после этой сцены Блейн должен был прошептать «я люблю тебя», но вместо этого я услышал рваное, сухое и хриплое: - Прощай. Это слово разорвало мою душу и покрошило ее на кусочки. Оно оцарапало все внутренние органы, нанесло неизлечимые раны сердцу и сбило с ног, ударив по голове. А Блейн, подарив прощальный поцелуй, в последний раз посмотрел на меня, развернулся и ушел, растворившись в толпе. Не существовало боли сильнее. Ни физической, ни душевной.★★★
Я опоздал на целых полтора часа на вечеринку, которую устраивал Vogue, я пришел туда пьяным и в рваной рубашке. Я сказал Кэролин Мерфи, что ей не идет это «нелепое сиреневое платье». Я забрал у официанта, разносящего напитки, сразу два бокала шампанского и прикончил их в несколько глотков. Анна Винтур тихо отвела меня в сторону, чтобы «серьезно поговорить», и у меня не был сил ей сопротивляться. Мне было все равно. Уволят меня или нет, понизят или же повысят мне зарплату, скажут ли мне, что у меня нет никакого будущего в модной индустрии или же, наоборот, предложат повышение. Мне было нап-ле-вать. - Ты ведешь себя неприемлемо, - Анна взяла меня за локоть, и от этого жеста меня чуть не стошнило на ее белоснежное платье. Хотя меня наверняка тошнило еще и от шампанского, смешанного с водкой и клюквенным соком. – От тебя воняет сигаретами, ты выглядишь как одна из тех дистрофичных моделей на последнем показе Gucci, на тебе надета рваная рубашка. Я знаю, насколько тяжело в твоем возрасте переживать личную драму, и я хочу помочь тебе, - она протянула мне бокал шампанского. - Как вы можете мне помочь? – я сделал несколько глотков. – Никто и ничего в этом мире не сможет мне помочь. Мне вспомнились резкое «я не нуждаюсь в тебе». - Я знаю, что способно вернуть тебя к жизни, - она улыбнулась и протянула мне билет. «25/09/14 НЬЮ-ЙОРК - ЛОНДОН» Это был билет в один конец. - Лондонское издание попросило прислать им человека с подвешенным языком, который смог бы освежить их журнал. Пятнадцать тысяч долларов в месяц, двухкомнатная квартира в центре, страховка покрывает даже расходы на дантиста. Я подумала, что это идеальный вариант для тебя. - Срок..? – я все еще держал в руках билет, пытаясь придумать связное предложение. - Три года. Теперь мне нужна лишь твоя подпись, - она лучезарно улыбнулась. – Ты вернешься сюда другим человеком. Это ведь и нужно было Блейну? Он хотел, чтобы я повзрослел. Чтобы я понял, что к чему, и Лондон по праву мог считаться идеальным вариантом. Я подписал все нужные бумаги и, извинившись перед Кэролин Мерфи, поймал такси, назвав адрес Рейчел. Рейчел, узнав, что я уезжаю, несколько минут просто пялилась на меня, а затем обняла, сказав, что будет скучать. Эллиот сказал, что обязательно навестит меня в «сонном и туманном Лондоне, полном аристократов». Он пытался быть остроумным в этой ситуации, но я знал, что нам будет чертовски не хватать друг друга. Сантана расплакалась. Это окончательно выбило меня из колеи и заставило посмотреть на всю эту ситуацию с другой стороны, и я еще раз убедился, что побег был идеальным решением всех моих проблем.★★★
А двадцать шестого сентября я уже стоял на пороге своей лондонской квартиры, начиная совершенно новую главу в своей жизни. В тот момент я был уверен лишь в одном. Я буду безумно скучать по тебе, Нью-Йорк, но ты, пожалуйста, продолжай жить своей жизнью. Не скучай без меня.