Cosmopolitan

Когда же следующим вечером после нашей с друзьями импровизированной вечеринки я вернулся домой весь помятый, все еще пьяный - похмелье можно лечить лишь алкоголем, сказала Сантана, протянув мне стакан Кровавой Мэри - и счастливый, Адам ждал меня дома. – Здравствуй, – он посмотрел на меня, не вставая из-за стола. – Как я вижу, ты неплохо повеселился, Курт Хаммел? – Адам, я... – Ничего не говори, – он покачал головой. – Я представлял нашу с тобой поездку в Нью-Йорк совершенно другой. – То, что я не оправдал твоих ожиданий, не моя вина, – я хотел было начать оправдываться, но понял, что тогда совсем потеряю свое достоинство. – С кем ты провел эту ночь? – С друзьями. – Тогда как ты объяснишь мне это? – он протянул мне телефон, на котором были запечатлены десятки фотографий нас с Блейном, сидящим за столиком в ресторане. – Ты следишь за мной? – Я должен знать, чем занимается мой муж. – Адам поравнялся со мной. – Ты не имеешь права делать это, – я подошел к нему вплотную. – Ты не имеешь права следить за моей личной жизнью. – Я – твоя личная жизнь, Курт, – он посмотрел на меня со своим вечным достоинством в глазах, которое с каждым днем начинало нервировать меня все больше и больше. – Мы женаты! – Это не дает тебе права следить за мной! – я закричал в ответ, ударяя его кулаком по груди. – Ты только что ударил меня? – Адам приподнял бровь. – Это вряд ли похоже на настоящий удар, – я произнес, не разжимая кулаков. После продолжительного молчания он соизволил, наконец, ответить мне. – Если ты будешь так вести себя... – он скривился, – встречаться с другими мужчинами, пить, проводить ночи неизвестно где, – Адам вздохнул, – я покажу тебе настоящий "удар", и буду иметь на это право, – он фыркнул и направился в спальню, задев меня плечом. Я же в смешанных чувствах так и остался стоять на пороге кухни. Что принято делать в тех случаях, когда муж ограничивает личное пространство своей «любимой»? Сидеть на диване и сожалеть героине кинофильма, который вы решили посмотреть субботним вечером. В моем случае началась уже реальная жизнь, а здесь все не так-то просто. Я не был чьей-то «любимой». И поэтому я не нашел ничего лучше, чем этим же вечером отправиться к своему новоиспеченному другу. «Зачем?» - вы можете спросить. Затем, что никто не может указывать мне, с кем и как проводить своё время. Затем, что кто бы ни был моим мужем, я был, есть и остаюсь Куртом Хаммелом. – Блейн? – он поднял трубку после первого же гудка, приятно меня удивив. – А ты звонил кому-то ещё, детка? – мягкий смех Блейна раздался в трубке, заставляя меня улыбнуться. – Нет-нет, именно тебе, – я не мог не рассмеяться в ответ. – Ты свободен сегодня вечером? – Для тебя в любое время. Что-то случилось? – Нет, ничего. Как насчет чисто дружеского вечера с бутылкой виски у тебя дома? – О, мистер Хаммел, к какой близкой дружбе мы сразу перешли, – Блейн снова рассмеялся. – Ну так да или нет? – я начинал бояться отказа. По-настоящему бояться, потому что после тех слов Адама я не хотел оставаться с ним дома. – Определенно, да. Моего жениха всё равно не будет, какие-то поздние съемки. – Ты не ревнуешь? – Зачем? Отношения должны быть основаны на доверии, я уже говорил тебе об этом. Если постоянно ревновать любимого человека к каждому столбу, ничего путного не выйдет. – Я как никогда с тобой согласен, – улыбнувшись в трубку, я вытянул руку, чтобы поймать такси. – Через час, если мне очень повезет, я буду у тебя с бутылкой виски. Или двумя. – Договорились. Итак, я предвкушал восхитительный вечер в компании «мужчины моей мечты». И мои ожидания полностью оправдались. Когда я зашел в его квартиру, она показалась мне раем. Все те же темные стены, все тот же запах: кожа, цедра лимона, мускус, сигары. Все то же белоснежное белье на кровати и ковер. Ковер, который хранил столько же воспоминаний, сколько и моя память. – Что привело тебя в мою скромную хижину? – Блейн поставил два стакана на стол и усмехнулся. – Если апартаменты на Парк Авеню можно считать хижиной, то моя квартира – это картонная коробка. Блейн налил в стакан виски и протянул его мне. – Что-то стряслось? – Мне просто захотелось провести время с другом, тебя это смущает? Блейн посмотрел на меня, чуть сощурив глаза, и произнес: – Абсолютно ничего. – Он пожал плечами, сделав глоток. Блейн даже не поморщился, но когда он зажал кусочек лимона между зубов, я не смог оторвать глаз от этого зрелища. Он все еще оставался чертовски соблазнительным с нахальной ухмылкой, не сходящейся с лица, дьявольской самоуверенностью и чуть затуманенными алкоголем глазами. Ослабив галстук, затянутый на своей шее, он снова посмотрел на меня. – Ты так и не рассказал мне о Лондоне. Я удивился тому, что даже находясь дома, Блейн не снимал костюм. Может быть, он кого-то ждал, а я помешал ему? Стал бы он отменять встречу, чтобы увидеться со мной, а если да, то что бы это значило? – Лондон не сравнится с Нью-Йорком, – единственное, что я смог вымолвить. –Так почему же ты снова уезжаешь? Ответ, который я собирался дать ему, был отвратителен и мне самому. – Потому что Адам этого хочет. Вальяжная атмосфера, витавшая в комнате, стала напряженной. – Брак – это сотрудничество. И если ты не хочешь чего-то делать, никто не может тебя принудить к этому. – Я знаю, – кивнув, я сделал еще глоток виски и также закусил его кусочком лимона. – Я справлюсь с этим сам. – Я не сомневаюсь. – Блейн снял пиджак и повесил его на спинку стула. Я опустился на ковер, пальцами свободной руки проводя по мягкому ворсу. Сделав глоток виски, я неосознанно поморщился, за что дал себе мысленную оплеуху. – Слишком долго без практики, – я усмехнулся. – Думаю, это поправимо, – Блейн опустился на пол вместе со мной, прихватив виски и лимон. – Угощайся. Так было комфортно. Сидеть рядом с ним, цедить виски, закусывая его лимоном, наслаждаться атмосферой дома, который хранил так много «нас», что на доли секунды становилось физически больно. – Курт? – Блейн мягко меня окликнул, чуть улыбаясь. – Да? – Ты действительно великолепно выглядишь, знаешь? Лондон изменил тебя в лучшую сторону, – «мужчина моей мечты» улыбался, а я понимал, что всё то, через что нам пришлось пройти, – боль, измены, ссоры, страсть, любовь, и новые волны боли, – стоили того, чтобы теперь сидеть вместе на ковре и не бояться говорить о чем-то. Всё это подарило мне лучшего друга, которого я мог хоть когда-либо получить, даже учитывая своё верное трио из Сантаны, Рейчел и Эллиота. Я не хочу сказать, что они плохи, нет. Просто никто из них никогда не будет знать меня так, как Блейн. Никто из них не успокаивал моих истерик и не делал для меня того, что делал он. Никто из них никогда не отдавал в мои дырявые руки своё сердце. – Ты уже говорил это, – я улыбнулся Блейну, чувствуя, что ком липкого страха в моей груди рассеивается. – Знаешь, там всё совсем другое. Ты когда-нибудь ездил туда? – Честно? Хотел, – Блейн усмехнулся. – Но, наверное, я тоже мальчишка в душе. Я не поехал туда, потому что ты был там. И тогда я не хотел встречаться, не хотел даже шанса на встречу. – Может, тогда бы всё сложилось иначе, – я пожал плечами. – Может быть, - Блейн сделал ещё глоток виски. – Но и то, что есть сейчас – отнюдь не плохо. – Абсолютно с вами согласен, сэр, – я рассмеялся, салютуя Блейну стаканом и делая очередной глоток. – Расскажи мне, как ты жил тут. Не могло ничто не измениться в твоей жизни. Как ты познакомился со своим женихом? - Мы встретились на благотворительном приеме у Тома Форда, - Блейн вздохнул, потирая глаза. – Через шесть месяцев после того, как ты уехал. До этого я просто... Не мог, знаешь. Я кивнул, не представляя, что мог сказать в ситуации, сложившейся между нами. – Скажи мне, я поступил плохо? – Блейн произнес, запуская пальцы в волосы. – Скорее это я был тем, кто поступил плохо, – я поставил стакан на пол и посмотрел на "мужчину моей мечты", желая запомнить этот момент. – Прости меня, Блейн. Ответом мне служило молчание. – Прости за упрямство, за глупость, за ветреность. Прости за то, что подвел нас обоих. – Мне не оставалось ничего другого, как взять его за руку. – Я прощаю тебя, Курт. – Он посмотрел на меня из-под опущенных ресниц. Мы сидели рядом друг с другом еще минут пять, не разжимая ладоней. Соприкасаясь плечами. Вспоминая все хорошее, все плохое, что было между нами, молча скорбя об утрате. – Я тоже должен извиниться, – Блейн наконец улыбнулся, и мне показалось, что в помещении стало светлее. – Я сказал, что начал ненавидеть "Грязные Танцы", но это было совсем не так. – Я знаю, – я кивнул. – Никто не может ненавидеть "Грязные Танцы", и, будучи уже в Лондоне, я тысячу раз представлял себе, как кричу эти слова тебе прямо в лицо. – Ты можешь сделать это сейчас, – он усмехнулся. – Ты хороший мальчик, ты сам понял это. – Я погладил его по голове. Между нами словно не существовало границ, и это восхищало меня и пугало больше всего.

★★★

С каждой минутой градус нашей с Блейном беседы лишь повышался. Мы говорили о Нью-Йорке, Лондоне, Блейн рассказывал мне о своей поездке в Токио, а я, истерично смеясь, пытался поведать ему о том, как мы с мужем ездили в Германию. – Ты счастлив с ним? – вопрос, который задал мне "мужчина моей мечты" был неожиданным, обескураживающим и подлым. Я был счастлив с Адамом каждую секунду, пока мы находились в Лондоне, но, вернувшись в город, который никогда не спит, я понял, что этого счастья мне вовсе недостаточно. И тихая размеренная жизнь в загородном доме с несколькими спиногрызами и собакой больше не казалась мне такой прекрасной. – Абсолютно счастлив, – впервые я соврал Блейну, и мне не становилось легче от этого. – А ты? – Вполне, – он пожал плечами. – Может быть, он не идеал, но он безумно хорош в постели, – непонятно по какой причине после этих слов Блейн обвел мое тело взглядом. – С Мэттью я не чувствую себя одиноким. – Но ты не любишь его. – А ты любишь своего Адама? – Я люблю Адама. – Врешь, – он пристально посмотрел на меня. – Я знаю, когда ты врешь. Я знаю все твои секреты, Курт Хаммел, и если бы ты любил своего мужа, ты бы не сидел сейчас рядом со мной. Блейн был чертовски прав. – Я сижу рядом с тобой, потому что ты – мой друг. И ничего более, Блейн. – Я все знаю, – он покрутил пальцем в воздухе, ухмыляясь – любимое действие Блейна, когда он в стельку пьян. – Сыграем? Я посмотрел на него с подозрением, но все мои подозрения мигом развеял очередной глоток виски. – Правда или действие? – Я задаю вопрос первым. – Мне стало жарко, и я расстегнул пару пуговиц на рубашке, зная, что Блейн наблюдает за мной. – Кто из вас сделал предложение? Блейн фыркнул. – Правда. Конечно же это был я. Правда или действие? – Действие. – Сними рубашку. Я посмотрел на него, как на предателя, но выполнил приказ (ведь в его голосе явно сквозили приказные нотки, я всегда с точностью мог это определить). – Смотри мне в глаза, Блейн Андерсон, – я указал на него пальцем. – Правда или действие? – Правда. – Ты изменяешь своему жениху? – Да. Я кивнул. – Ты изменял мне? – Ты уже задал вопрос, – он покачал головой. – Нет, я не изменял тебе. Правда или действие? – Правда. – Вы практикуете с Адамом жесткий секс? – Нет. – Правда или действие, Блейн? – я прожигал его таким взглядом, что, казалось, готов уничтожить на месте. – Действие. – Выкинь этот галстук, чтобы я больше его не видел, – казалось, сам факт его (я имею в виду галстук) существования меня выводил. Блейн встал, ослабил узел и демонстративно подошел к окну, выкидывая полоску ткани на улицу. – Правда или действие? – мужчина развернулся, глядя на меня с самодовольной улыбкой. – Действие. – Ляг на мою кровать, Курт. Как я любил тебя на ней видеть. Я поднялся безропотно. Я лег на ковать, широко расставив ноги, чуть согнув их в коленях, и ухватившись руками за спинку кровати. – Правда или действие? – мне было тяжело дышать. Игра заходила слишком далеко. – Правда. – Кто подарил тебе этот отвратительный галстук? – Мэттью. Правда или действие? – Правда. – Ты вспоминаешь меня, когда занимаешься сексом с Адамом? – Особенно часто так было по началу. Правда или действие? – Правда. – Ты вернулся бы, останься я в Нью-Йорке? – Спустя несколько месяцев, да. Мне нужно было бы время переварить произошедшее, и нужда в тебе вернулась бы. Правда или действие, Курт? – его лицо оказалось в опасной близости. Казалось, что ещё доля миллиметра, и он коснется моей обнаженной шеи. Что он возьмет меня за неё и заставит подчиниться себе. – Действие. – Поцелуй меня. Я взглянул в его глаза, после чего сам поднялся с кровати и поднял с пола свою рубашку. – Мы друзья, Блейн. И я люблю своего мужа. Он кивнул. - И то, что я пьян, не дает тебе права... Воспользоваться этим. - Я просто хотел попробовать. - Я услышал, стоя уже на пороге. - До встречи, Блейн. Он закрыл дверь, и я остался стоять на лестничной площадке совершенно один. И я никогда еще не чувствовал себя более одиноким, чем в тот момент.