Дыши краской, Живи кистью

Проснулась Таис уже у себя дома. Она мало что помнила, у нее сильно болели ноги и голова. Одним словом, чувствовала она себя ужасно. Дома уже никого не было, мать уехала на работу, а Ламина в институт. Художница пошла на кухню и налила себе чай с жасмином. Как странно, но девушка абсолютно не нервничала из-за ссоры с матерью, ей было все равно. Она не знала, чем занять себя. У нее не было никакого настроения. Ей не хотелось ни спать, ни есть, ни даже жить. Таис взяла листок бумаги и сделала легкий набросок портрета Инги. Они не видели друг друга всего-то несколько часов, а она уже скучала. Девушка начинала чувствовать привязанность к этому человеку. Если бы она знала ее номер телефона, то обязательно бы уже позвонила или написала что-нибудь. Художница уже знала, что будет делать сегодня. Она будет рисовать портрет Инги. Но она хотела не просто нарисовать ее лицо, шею и потрясающие глаза… Она хотела внести туда что-то особенное, волшебное и необыкновенное. Что-то такое, что недоступно увидеть простому человеку. Каждый штрих, каждый взлет карандаша над холстом был окутан необыкновенной любовью к девушке. Казалось, что Таис рисовала не свою новую подругу, а саму себя. Ибо с такой улыбкой, с такой чувственностью трудно изобразить едва знакомого человека. Таис и не заметила, как пролетел почти весь день. Рисунок она завершила и аккуратно положила его в самый нижний ящик своего письменного стола. Совсем скоро уже должна будет вернуться с работы мать. Девушка очень сильно переживала из-за предстоящего разговора с ней. Ей снилось то, что нельзя описать словами. Это было что-то особенное, волшебное… и Инга. Сон был слишком коротким, и поэтому девушка почти не запомнила его. Художницу разбудил громкий голос матери. - Где ты была весь вчерашний день? Ты даже не представляешь, как я за тебя волновалась! Девушка открыла глаза и увидела перед собой искаженное волнением и гневом лицо женщины. Сегодня она была сама на себя не похожа. - Я просто очень плохо чувствовала себя и решила прогуляться, - спросонья соврала девушка. - Прогуляться в грозу? Ты с ума сошла? И почему ты в чужой одежде? Так, ты немедленно должна мне все рассказать! – продолжала вопить матушка. Таис все рассказала о вчерашнем дне и, увидев, что мама уже успокоилась, решила показать ей портрет Инги. - Как тебе? Это я сегодня весь день рисовала. Женщина посмотрела на портрет, потом медленно перевела взгляд на художницу и спросила: - А в школе-то ты была? - ее голос нервно дрожал. - Мам, сегодня я себя очень плохо чувствовала, мне действительно было плохо, у меня болела голова и … - она не успела договорить, как услышала яростный голос матери: - Да что из тебя вообще вырастет, черт возьми?! - ее лицо скривилось, и, она добавила. - Ты прогуливаешь школу, убегаешь из дома! И это в твои шестнадцать лет! Я даже уже и представить себе не могу, что с тобой будет происходить дальше. Вот лучше бы ты взглянула на своих одноклассников, эти дети просто безупречны! - Зачем ты все преувеличиваешь? Я даже не собиралась убегать из дома! - Заткнись! Я больше не хочу разговаривать с тобой! - с этими словами женщина ушла, громко хлопнув дверью. Таис снова легла, закутавшись в одеяло, и начала рыдать. В ее жизни это был первый раз, когда она ненавидела все. Она ненавидела висящие на стене фотографии, семью, полный печали дождь и взмокшие от воды листья. Больше всего на свете девушка сейчас хотела исчезнуть, раствориться в облаках, стать частью дождя. Впервые в жизни она не сделала уроки на завтра, она думала о них, но так и не садилась за свой старенький обклеенный сухими розами стол, не доставала тетради и учебники. Сейчас она хотела попасть в другой мир. В мир счастья и радости. В самый беззаботный и добрый мир во всей вселенной. Таис даже не заметила, как снова заснула. Впереди ее ждали последние, самые тяжелые недели учёбы.