***
- Ты будешь завтракать? – спросила Лармина, зайдя в комнату Таис. Девушка молчала. Сейчас она не хотела есть, пить, спать или делать что-то подобное. Она хотела просто забыть обо всем. Исчезнуть, раствориться в воздухе или красиво умереть. Так и не услышав ответа, Лармина вздохнула и, хлопнув дверью, ушла. Наша героиня хотела навестить маму, узнать, как она себя чувствует, но не покидало ощущение, что своим появлением она, раскаявшаяся дочь, только усугубит положение. Встав с кровати, художница подошла к столу. Чистый лист бумаги и лежавший на нем карандаш красноречиво призывали девушку рисовать. Понимание, что художественная школа хоть каким-нибудь образом сможет устроить девушке счастливое будущее, заставило Таис поддаться призыву. На прошлой неделе девушка пропустила занятие. И все уговоры Инги не заставили её даже с кровати подняться. Попытка нарисовать розу не увенчалась успехом.***
Над рабочим столом девушки висел календарь. - Суббота?! Опять?!- взглянув на него, вскрикнула девушка. Она перевела свой взгляд на часы: - Почти десять?! Не теряя ни секунды, Таис надела первые попавшиеся джинсы и майку. Она умылась, схватила сумку, закрыла дверь и пустилась бежать на остановку. Сегодня ей хоть в чем-то повезло, девушке не пришлось ждать автобус. Двери открылись прямо в тот момент, когда она подбегала к остановке. Уже сев в автобус, Таис вспомнила, что забыла взять с собой плеер. «Супер, - подумала она. - Просто прекрасно!» Девушке казалось, что автобус шел очень медленно, как будто это был и не автобус вовсе, а какая-нибудь старая черепаха. Не смотря на все, Таис пришла в художку, как обычно, раньше всех. Миссис Фейн по обыкновению курила около распахнутого окна. - Доброе утро, миссис Фейн, - пробормотала запыхавшаяся девушка. Женщина обернулась. - Здравствуй, Таис. Мне нужно поговорить с тобой. Лицо художницы искривилось в гримасе внезапно накатившего страха. Они зашли в класс. Таис уже успела соскучиться по всем запахам и звукам, которые ее здесь окружали. Девушка опустилась на стул, стоящий около большого деревянного стола миссис Фейн. - В прошлую субботу я позвонила твоей матери, чтобы узнать, почему ты не явилась на занятие… Ты правда убегала из дома? – женщина смотрела в глаза девушке, нервно постукивая длинными ногтями по лакированной столешнице. Ученица медленно кивнула, тихо проговорив: - Знаете, сейчас мне не очень хочется говорить обо всем этом… - Я знаю, - перебила ее миссис Фейн, - Я знаю, ты бросила школу. Я просто думала, может быть, тебе нужна помощь психолога для того, чтобы разобраться в себе? – беспокойно спросила учительница. Художница покачала головой. Она хотела попытаться выйти из всего этого сама. Повисшее тягостное молчание и давящую на сознание тишину прервал робкий стук в дверь. После дозволительного "войдите", в классе появились одногруппники Таис, в числе которых была и её подруга. - Я знала, что ты не пропустишь сегодняшнее занятие, - улыбнулась Инга. Юная художница улыбнулась ей в ответ, занимая свое место. Казалось, что искусство может избавить от проблем и спасти от самоубийства, мечтание о котором несколько дней кряду не покидало мысли нашей героини.***
Искусство дарило то, чего не отыщешь в книгах и не получишь от друзей: силу и энергию, чтобы стремиться жить дальше, уверовав, что стойкости духа хватит для преодоления всех преград, возникающих на жизненном пути. Конечно, легче уйти, нежели пройти весь этот путь до конца, но искусство, такое несерьезное, но завораживающее своей несерьезностью и жизненностью, тащило на поверхность из бездны отчаяния, заботливым потоком теплого ветерка подталкивая идти дальше, невзирая на все проблемы, что сваливаются на голову, вынуждая падать и больно ударять колени. Больно, но всякая боль проходит. Сама или путем лечения. Верно, время не лечит, но тем не менее, бесконечный бурный поток событий, уготовленных Судьбой, уносит боль, страдания и слезы вместе с собой. Посмотри вперед - впереди еще целая жизнь! Таково было мнение героини этой истории, впервые за столь длительное время ощутившей такое приятное и не привычное чувство - чувство жизни.***
Сегодня вольная тема. Некоторые рисовали цветы, портреты друзей по памяти. Таис решила нарисовать пейзаж. По словам старшей сестры, красота природы в картинах больше всего удавалась художнице. Царящий вокруг сумбур звуков не отвлекал, а наоборот, помогал девушке полностью окунуться в создание своего шедевра. За несколько минут до конца занятия Таис на корточках подползла к Инге и спросила, что же она рисует. Ее любопытство не давало ей спокойно сидеть на месте и творить. - Я рисую Бафомета, - произнесла Инга. - Взгляни. Как тебе? Девушка увидела на бумаге изображение какого-то странного существа. Тело античной богини, лишь из приличия прикрывающей уж совсем откровенное место изящного тела, и голова козла. Смотрелось это, как показалось Таис, слегка устрашающе. Она подняла голову, и, убедившись, что миссис Фейн ее не видит, быстро поползла к своей парте, так и не ответив своей подруге. Вскоре занятие подошло к концу и учительница по традиции подходила ко всем ребятам и любовалась их работами. В этот раз все ее внимание было приковано к очень интересной, но еще не завершенной работе Инги. Она отличалась ото всех других, больше никто из одногруппников не смог бы нарисовать так, как нарисовала эта талантливая ученица. - Это определенно потрясающая работа! - сказала ей Таис, когда они выходили из кабинета. - Спасибо, я рада, что ты оценила это. Далеко не всем нравится то, что я рисую. - Кому же могут не нравиться твои работы? - удивленно спросила девушка. - Моим родителям, ибо они христиане. Лишь одно упоминание о Дьяволе в разговоре с ними переходит в бурную ссору, которая в итоге заканчивается походом в церковь. - А как они относятся к твоей темной комнате? Инга рассказала ей, что они не посещают ее. Несколько лет назад она купила в одном дорогом магазине очень надежный замок, благодаря которому сдерживается излишнее любопытство родителей. Девушки попрощались. С каждым днем Инга начинала нравиться юной художнице все больше и больше. Она чувствовала непреодолимое желание быть с ней, ощущать тепло ее кожи, наслаждаться таким особенным, несравнимым ни с чем ароматом стройного тела. Жгучее собственническое желание зародилось в груди Таис, которая, к сожалению, а может быть, и к счастью, осознавала то, что необходимо заполучить желаемое.