Hatelove

Терпеть не могу (люблю). - Мне всегда не хватало семьи. Не обязательно родственников, а хотя бы людей, которых бы я смог назвать своей семьей. Нико говорит еле слышно, но Перси слышит это отчетливо и понимающе кивает. Конечно же, он не понимает какого это жить совсем одному в мире, где ты никого не можешь назвать своей семьей, но все равно кивает. Просто кивает, без лишних слов, без лживых пламенных речей о том, что Лагерь Полукровок всегда будет семьей для Нико, что полубоги – это все большая семья. И Нико благодарен ему за это. Нико и Перси еще в лагере полукровок. Им еще не третий десяток, Перси еще не определился в своих чувствах к Нико, но с тех самых пор, что его бросила девочка с очень умными серыми глазами, ему жизненно необходимы эти ночные разговоры. Правда, спустя пару недель, девочка с очень умными серыми глазами и мальчик с глазами цвета штормового моря, снова сойдутся, но привычка запрыгивать каждую ночь в домик Аида через открытое окно останется. И навсегда останется привычка слушать тихий голос ди Анджело ближе к ночи. Только такими ночами Перси ощущает себя даже более живым, чем на поле битвы. Такие ночи создают иллюзию, будто они обычные подростки и их жизнь не висит на волоске каждый божий день. Летней ночью в домике Аида, слушая тихий доверительный шепот Нико, Перси расслабляется, все напряжение уходит и он, наконец, может просто закрыть глаза и, лежа на кровати, слушать Нико. - Мне иногда кажется, что не будь у меня мамы, было бы лучше, - также шепотом отвечает Перси, лежа на кровати ди Анджело. - Дурак? – тут даже не надо произносить полностью эту фразу, Нико так часто ее повторяет, что Перси скоро начнет ее распознавать, едва ди Анджело нахмурит брови. - Каждый раз, когда я иду в поиск, я думаю: надо идти, надо идти, надо, надо, надо. А потом я вспоминаю о матери, которая ждет меня в Нью-Йорке, я вспоминаю о том, что я ее единственный сын, и уже думаю: ненавижу это все, ненавижу, ненавижу, ненавижу. Ее сердце разобьется в тот момент, когда она получит сообщение о моей смерти. - Не только ее сердце разобьется в этот момент. В домике повисает тишина. Перси раскрывает глаза и пару секунд рассматривает ди Анджело, а потом глаза Перси снова загораются буйством синих красок. - Ну конечно, ты без меня совсем заскучаешь! Ди Анджело фыркает: - Терпеть тебя не могу. Ненавижу/люблю. Когда Перси и Нико, наконец, навещают Лагерь Полукровок их первым делом встречает новый местный Перси-Джексон-Джейсон-Грейс. Сын, кажется, Аполлона, красивый и наглый засранец, который убедил богов Олимпа в том, что лучшим героем лагеря может быть не только сынок большой троицы. Аполлон на радостях, конечно же, преобразил лагерь, тут была такая Школа Ремонта, что Перси благодарен всем богам, что его в это время тут уже давно не было. Неизменяемыми остались только три домика – Аида, Зевса и Посейдона. И первым делом, когда Нико отлучается, Перси приходит в домик Аида, он незатейливо, совершенно нечаянно обшаривает всевозможные шкафы, ящики и столы, и находит список, который тут же приковал его внимание. «Почему я ненавижу Перси Джексона: 1. Он заносчивый, наглый и, кажется, что ему удалили железы стыда при рождении. Ему совершенно наплевать на то, что на него пялится толпа девчонок, когда он снимает футболку во время тренировок. А мне на это очень даже не наплевать. 2. У него пристальный задумчивый взгляд, когда он ощущает, что он будто совершил ошибку. Перси всегда смотрит на меня этим взглядом. 3. Он веселый. Это плохое качество, потому что я слышу его шутки издалека и мне хочется смеяться врезать ему как можно сильнее. 4. Он не травит при мне шуток. 5. Он всегда улыбается, когда видит, что я подхожу к его компании. Улыбается так, что мне хочется провалиться под землю. Лучше бы он вообще на меня не смотрел. или смотрел только на меня 6. Из-за него я краснею. Ничего особенного, все краснеют при Джексоне. Ладно, не все. 7. Он постоянно чем-то занят. Все время его нет в лагере, он постоянно на поисках. я не волнуюсь за него, нет, но 8. Он время с Аннабет. Это же отвратительно, могли бы ходить за ручки и сюсюкаться в другом месте. В другом лагере. В другом городе. На другом материке. На другой планете. Ладно, пожалуй, хватит. 9. Он трогает меня, иногда треплет по волосам. Так нельзя делать. Ну не на людях точно. 10. И самое главное, мне кажется, у меня аллергия на Перси Джексона. Меня кидает в жар при нем, иногда бьет озноб, порой я не могу связать и двух слов, я все время краснею. Силена уверена, что это признаки того самого слово на букву «л», но я не верю. Не может быть так, что из-за слова на букву «л» мы должны испытывать такую сильную боль в груди. Я ненавижу Перси Джексона» Дочитав список, Перси сделал то, что и положено делать в таких ситуациях - спрятал себе его в рюкзак и решил оставить эту тайну при себе на первое время. Но вечером его планы изменились, когда ди Анджело с торжествующей улыбкой протянул Перси старый помятый синий стикер. Перси вспомнил, что стикеры были расклеены по домику Посейдона как напоминания, которые сам себе писал Перси. Джексон взял в руки стикер, который гласил: «Ты не любишь Нико ди Анджело. Ты не любишь Нико ди Анджело. Ты не любишь Нико ди Анджело. Ты же не совсем больной придурок» Нико качает головой. - Не то чтобы я удивлен, но теперь есть фактические подтверждение того, что ты больной придурок. Ненавижу. В первый раз Нико целует кого-то ранним утром, на восходе солнца, когда возле реки начинает бушевать дикий холодный ветер. Нико прижимается к губам Джейсона неуклюже, но старательно, будто потом Джейсон даст ему подробный отчет о недочетах в поцелуе. Нико целует такого хорошего, доброго, красивого, правильного Джейсона, о котором мечтает вся женская составляющая Римского Лагеря, но ничего не чувствует. Он чувствует, что губы у Джейсона мягкие, он чувствует, что Джейсон весь напрягся, кажется, это был и первый поцелуй Джейсона, он чувствует на пару секунд вкус соленой воды и ему кажется, будто с ним Перси, но вкус исчезает, а Джейсон и разочарование остаются. Сердце не заходится бешеным стуком как тогда, когда Перси изредка хватал за руку Нико. И ди Анджело разочарованно отводит взгляд от Джейсона, он знает, что Джейсона скоро отправят в Лагерь Полукровок и он все забудет, скорее всего он забудет и это, Нико надеется на это. Пока Джейсон стоит в ступоре, Нико уходит, он издалека машет ему по-свойски рукой, мол, «давай, чувак, классно повеселились, еще увидимся!» Во второй раз Нико целует Лео поздним вечером, на очередной попойке, что замутил домик Гермеса. Целует небрежно, этот поцелуй стоит назвать Эй-Посмотрите-Видите-Я-Тоже-Отрываюсь. На самом деле Нико едва заметно следит за Перси, который этим вечером подозрительно часто касается плеча Джейсона, а сейчас он даже перекинул руку через плечо Грейса. Сегодня тут нет Аннабет, что несказанно обрадовало Нико, но Перси Джексон, конечно же, нашел другой способ вывести ди Анджело из себя. Третий поцелуй Нико происходит ночью, в самый темный час с трех часов ночи до четырех утра, в доме так тихо, что не слышно даже машин в этом невероятном городе, который не спит. Третий поцелуй был самый лучший, самый важный. Перси замирает перед Нико, всматривается в темноте комнаты в его лицо, такая знакомая ситуация, как обычной летней ночью в домике Аида, и, когда Нико уже собирается отстраниться, Перси хватает его, прижимает руку к затылку ди Анджело и притягивает его к себе непростительно близко. Перси целует пылко, жарко, Нико тут же пробивает волна мурашек и легкого возбуждения так, что парень млеет в руках сына Посейдона. Когда Нико начинает отвечать на поцелуй, слегка прижимаясь к бедрам Джексона, Перси заводиться и стремительным рывком прижимает Нико к кухонному гарнитуру, а потом в его голове будто срабатывает какой-то механизм. Джексон отпускает ди Анджело и смотрит на Нико как на жертву обстоятельств, будто Джексон минутами раннее пытался свернуть ему шею. От такого растерянного взгляда синих глаз внутри Нико что-то ухает и падает. Наверное, это была надежда. Перси уходит быстро, не говорит никаких прощальных фраз, накидывает на себя куртку и выходит из квартиры. Через некоторое время Нико может наблюдать через окно своей квартиры картину того, как Перси Джексон нервно скуривает две сигареты подряд, садиться в машину и выезжает со двора. Нико ненавидит этот самый лучший, самый важный поцелуй. Потом этим двоим будет тяжко. Потому что серьезно говорить о чувствах Перси не умеет, особенно строить отношения, особенно, если это не Аннабет, которая знает все на свете, которой не нужны разговоры с обсуждением их личной жизни, она и так все для себя всегда сама решала. Будет тяжко, потому что Нико все еще не верит, что Перси Джексон может влюбиться в него и полюбить его также как он любил Аннабет, а может даже сильнее, потому что не бывает все так, как в сказках. У детей Аида вообще большие проблемы с принятием своего счастья. Но они справятся, куда без этого.