Драбблы по комиксам.

Правда в том, что она все еще думает по-русски. Иногда Наташа лишь в последний момент успевает оборвать себя и найти нужные слова на английском. Ей не нравится английский. Этот язык – чужой. Он сухой и строгий. Агент Романофф вежливо улыбается психологу. Эту западную моду она тоже не любит, но она обязана проходить эти тесты. Иногда Наташа задает себе вопрос – верит ли ей этот псевдодоктор или же нет. - Ну как? Наташа чуть более расслаблено вскидывает брови, отвечает дежурной улыбкой. - Все хорошо, доктор. Я… осваиваюсь. Все-таки столько времени прошло. - Вы рады, что вам разрешили иметь личное жилье? Наташа чинно складывает руки и кивает. -Разумеется, это не только показывает повышения уровня доверия ко мне, но и дает мне ощущения дома. Правда в том, что она не чувствует себя здесь дома. Наташа может заставить кого угодно поверить в то, что она своя, местная, но это лишь притворство. За время карьеры она побывала во всех уголках планеты, и никто не заподозрил в ней актрису. Правда в том, что Наташа чувствовала себя дома очень-очень давно. И очень далеко отсюда. - А как отношения с коллегами? Врач делает пометки в блокноте с важным видом. - Все еще неважно, - как будто чуть расстроено отвечает агент Романофф. – Но я понимаю их. Все-таки мы довольно долго были противниками. - А с соседями? - Да, с ними лучше. Но я все еще не уверена в том, как лучше себя вести. Правда в том, что ее тошнит от этих фальшивых соседских отношений. В ее доме, не здесь и не сейчас, все знали друг друга, дружили, ссорились, мирились. Она знает, что это нормально – идеализировать то, что потерял. Она знает, что жизнь в Советском Союзе была не такой радостной, как снится ей. Но правда в том, что Наташа скучает по той жизни. Там все было просто и ясно. Мы - хорошие, они – плохие. И цель была такой же простой. - Как вы отнеслись к своему включению в команду Мстителей? - Я очень польщена. Постараюсь не обмануть надежд. Правда в том, что ей наплевать. Наташу учили держаться в тени. Ее учили действовать тайком. И уж точно ее не учили быть героем всея Америки. Они ведут беспредметную беседу еще долго. Наташа признается в каких-то выдуманных страхах, проблемах. Если кто-то придет к ней домой, он не увидит советской символики. На кухне не будет кастрюли с борщом, а в холодильнике – бутылки водки. Этот визитер не найдет книг на русском языке. Максимум что там есть – томик «этого безумного русского» Достоевского. Наташа ведет себя как истинная жительница Европы. Она продолжает играть свою роль. Наташа говорит о том, что теперь она гордится своей работой, что ей нравится быть здесь. Она говорит про свои выдуманные хобби и интересы. Агент Романофф ведет себя как настоящая американка. Она говорит о знакомых, о связях, которые появились у нее здесь. Правда в том, что ее ничего не держит тут. Фьюри не может контролировать ее, не может шантажировать ее. Она – идеальный солдат, без семьи, без привязанностей. Правда в том, что она может сбежать отсюда в любой момент. С другой стороны, Фьюри не нужен компромат на нее, ему совсем не нужно следить за ней, посылать на эти проверки к врачам. Он и так знает, что Вдова слишком долго была солистом в этом кровавом бизнесе. Правда в том, что ей некуда бежать.