Драбблы по комиксам.

Что, если Пеппер не успела закрыть глаза?(по IIM #508) У Пеппер серьезное и сосредоточенное выражение лица. Она как будто вглядывается вдаль, что-то ища или ожидая. Что-то или кого-то? Ее брови чуть нахмурены, а на переносице видна чуть заметная морщинка беспокойства. Всего лишь беспокойства, не страха. Забывшись, Тони тянется к ней, желая разгладить, убрать эту морщинку недовольства, но его пальцы обжигает холод и неприступность камня. У Пеппер теперь всегда будет такое лицо. Только искусные руки скульптора смогут что-то изменить в ее чертах. Тони не знает, что он делает здесь. Сейчас в его смене небольшой перерыв. Ему надо поесть, поспать, отдохнуть, но вместо этого он всегда приходит сюда и стоит рядом с ней. С ее статуей. Как будто ждет чего-то, пытается поймать ее сосредоточенный взгляд, как будто пытается извиниться. За что я прошу прощение? За то, что убил ее? Или мне просто хочется убрать эту сосущую боль и сводящие с ума одиночество, тишину и неизбежность? Или я хочу получить успокоение, что она не презирала меня, не разочаровалась во мне? Именно сюда, в эти ангары привозят всех жителей Парижа, обращенных в камень. Их бережно переносят, прячут, со странной маниакальной заботой навешивают ярлыки с номерами. Немое каменное кладбище, где могилы и надгробья – одно и тоже. Тони вздыхает, почти неосознанно раскачивается на ногах. Ему не говорили до последнего. Хотя толком никто и не знал ничего. В это безумное время потеря связи с кем-то стало обычным делом. Но потом, когда все чуть успокоились, он вспомнил про Пеппер. Но он не помнит, кто именно, опустив глаза в пол и запинаясь, сообщил ему, что Спасительница полетела в Париж. И стала там еще одной жертвой Гаргульи. Кто угодно, проклятый одноглазый старик! Кто угодно, но не она! Ты же знал об этом, всеведущий бог, ты знал, но ничего не сделал! В первый миг он не поверил, хотя сердце сжалось и замерло в предчувствии непоправимого.. Нет, на Пеппер же была броня! Она должна была защитить ее, Пеппер бы сразу поняла, что к чему. В первый миг… Возможно, именно подобной доли секунды не хватило Пеппер, чтобы закрыть глаза. Он снова вернулся в Париж и, когда увидел ее, застыл также, не в силах справиться с собой. Она прилетела сюда, чтобы заменить его, пока он был у Свартальфхейме. Если бы он не ушел…Но ведь он должен был создать оружие! Чувство вины, которое было привычным почти всю его жизнь, почти придавило своим каменным весом. Его губы тогда дрогнули под маской, и Старк с трудом сдержал нездоровый смешок. Каменная вина. Теперь на его плечах действительно целая гора. Гора из статуй и обломков сломанных жизней. Тони ерошит волосы рукой. Если бы он знал, он бы успел, он бы помог… Не ври, Старк. Не ври самому себе. Ты бы рванулся спасать весь мир, наплевав на жизнь самого дорогого человека. Тебе от самого себя не противно? Пеппер была с тобой рядом столько времени, и ты ни разу не успел, не помог ей. Из-за тебя она потеряла сначала ребенка, потом мужа, но никогда не обвиняла тебя в этом. Единственная из многих. Тони с болью вглядывается в ее лицо, а потом прижимается своим лбом к ее. - Прости меня, – шепчет Тони, – я снова не успел. Хотя ты, наверное, и не ждала меня. Ты беспокоилась за меня, но не рассчитывала на мою помощь. Ты…ты бы сама не позволила мне прийти на помощь к тебе. Ты ведь всегда была такой гордой и самостоятельной. Он сглатывает. Как нехорошо, как плохо звучат эти слова, которые переводят его Пеппер в прошедшее время. Когда рабочие привозят новую партию статуй, они видят, как взлетает Железный человек. Они аккуратно и бережно переносят внутрь застывших в камне людей. Луч заходящего солнца освещает их лица – улыбающиеся, испуганные, недоуменные, сердитые… И никто не замечает, как на миг ярко вспыхивает небольшая капля на щеке женщины в броне.