Мой наркотик

Внешне Наруто никак не изменился: клейма на нём не появилось, запах не стал хуже. Вот только от хорошего настроения и приятной улыбки не осталось и следа. Наруто стал очень хмурым и задумчивым. Иногда он немного неадекватно реагировал, если Суйгецу по привычке заходил в комнату, где сидел Узумаки, без стука или предупреждений. В подобные моменты Наруто напрягался, бледнел и вжимался в спинку дивана или стену. Его быстро отпускало, но Суйгецу успевал это заметить и подобная реакция ему совершенно не нравилась. Для Суйгецу это было в новинку. В его жизни было много всяких странных и не очень приятных событий, но изнасилованного мальчика он ещё ни разу в жизни в живую не видел. Да, читал истории в интернете, да, наблюдал новости по телевизору, но не более. Он и понятия не имел, как себя вести с Наруто. Так уж получилось, что все эти вскользь упомянутые факты упускают детали о психологическом состоянии жертвы. Тем более никто не предоставлял свод правил «Общение с детьми, подвергшимися насилию». И поиски во всемирной сети ничего толкового не давали. Опять же, никаких правил или советов. Только информация о самом явлении, всякие мотивации-виды и никаких полезных данных для близких людей несчастного ребёнка. Это ставило в тупик и заставляло ненавидеть СМИ за их любовь к шокирующим вещам, но не помощь в решении подобных ситуаций. Однако нужно было как-то справляться, и Хозуки делал всё, что мог. К своему стыду Суйгецу неоднократно ловил себя на мысли, что они с Карин зря приехали. Не нужно было откликаться на просьбу о помощи. Но, чёрт возьми, его попросил о приезде сам Итачи! А этот парень даже вида Суйгецу не терпел. При таком раскладе сложно отказать. Но, что самое важное, Наруто просто по-человечески не хотелось бросать в беде. Они стали друзьями и стыдно было сачковать, пусть для этого было достаточно аргументов: ответственность за Узумаки, незнание как себя вести с ним и опекун со связями, который создал данную ситуацию. Семья Хозуки была обеспеченной, но их связи были не настолько обширными, чтобы в случае проблем разобраться с опекуном Наруто. Не будь Суйгецу достаточно безбашенным, он бы ни за что не приехал. Но тормозов у него не хватало. И у Карин, как оказалось, гипертрофированное чувство ответственности. Девушка упёрлась и ни за что не хотела бросать Наруто. Обещала в случае чего собственноручно «надрать задницу ненормальному педофилу», если тот сунется, пока она приглядывает за Узумаки. Но теоретически это было лишним. Они с Суйгецу следили за Наруто только во время заседаний, на которых в том числе должен был находиться Орочимару. Максимум, что их ждало – подручные опекуна. Но до возвращения хозяина квартиры Карин и Суйгецу категорически запрещалось открывать двери. На это Суйгецу скептически выгибал бровь и посмеивался. Будто человека, который столько лет насиловал мальчиков и оставался кристально чистым, можно остановить одной несчастной, пусть и металлической дверью. Хотел бы Орочимару забрать Наруто – сделал бы это даже без «взлома». В конце концов, он опекун и имеет полное право забрать своего ребёнка к себе домой. Раз он этого не сделал сразу, значит, и не собирается делать. Хочет «честно» вернуть Наруто обратно. И Суйгецу совершенно не хотелось знать, что он сделает с Узумаки, если суд окажется на стороне Орочимару. - И почему я не удивлён, что у Итачи-сана скукота смертная, а не квартира? – ворчал Суйгецу, доставая из пакета игровую приставку. – Для полной картины не хватает тоненького футона на полу вместо кровати и костра на кухне вместо плиты. Он сюда только спать приходит? Ах да, он наверняка спрятал свой ноутбук, потому что там куча компромата и порнушка! Карин дала Суйгецу подзатыльник. Ей казалось, что любое упоминание о сексе заставит Наруто биться в истерике. Но Узумаки только пожал плечами и продолжил пялиться в телевизор, где шла какая-то дурацкая передача. - И почему у тебя такая тяжёлая рука? – тихо спросил Суйгецу, потирая голову. – Эй, Наруто, сыграем в «Смертельную битву»? Уже новая часть вышла! Там у всех какие-то родственники. И когда они только успели так расплодиться? Наруто покачал головой. - Если хочешь, можешь сыграть. Я не буду. Суйгецу нахмурился и положил приставку на журнальный столик. - Определённо во всём виновата атмосфера этого притона скукоты, - тоном всезнающего профессора заявил Суйгецу, подняв вверх указательный палец. – У Итачи-сана только хоспис строить, а никак не выводить кого-то из депрессии. - Меня не нужно выводить из депрессии, - отозвался Наруто, нахмурив светлые брови. – Со мной всё в порядке. Ох, как Суйгецу хотелось ляпнуть нечто в духе: «Ну, конечно! Изнасилование вообще никак не сказывается на настроении и тем более на психике!», но второй подзатыльник Карин пришёлся как раз кстати. - Только попробуй съязвить, и ты снова почувствуешь себя в роли «пассива», - прошипела Карин в ухо своего парня. – А «активом» в твоём случае будет служить та сувенирная бейсбольная бита, которая сейчас лежит в гостинице и ждёт не дождётся своего «милого принца с острыми зубами». - Ты страшная женщина, - проворчал Суйгецу и ушёл на кухню. С Наруто проблемы, это понятно, но ещё и арест Саске. Вот чего не хватало для полного счастья. Как бы Суйгецу не открещивался, он продолжал волноваться за младшего Учиху. Хотелось бы сейчас позвонить ему, позлить и понаслаждаться ленивой руганью, но куда там? Максимум на что можно надеяться – свидание в тюрьме, а видеть Саске за решёткой не очень-то хотелось. Это слишком странно и нелогично. Даже зная о не совсем добропорядочном прошлом Саске, Суйгецу с трудом представлял себе Учиху в наручниках и в камере, да ещё и за изнасилование. Полный бред, который вполне может стать реальностью, потому что Наруто тоже не может заставить себя пойти, но уже в суд. И Хозуки понимал это желание. Ему бы тоже не хотелось столкнуться с собственным насильником, который мало того, что не за решёткой, но ещё и пытается засадить твоего любимого человека. - Я не знаю что делать, - Карин плюхнулась на свободный стул и сложила руки на коленях. – Я даже писала об этом, но… не знаю я, как себя вести. - И что у тебя за «тетрадь смерти», в которой ты написала, и мы с этим столкнулись? – с подозрением спросил Суйгецу. – И почему я замешан вместе с тобой? Несправедливо. - Это всего лишь стандартный текстовый редактор, - девушка закатила глаза и пододвинула к себе заварочный чайник. - Проклятое офисное приложение или сатанинская операционная система стоит на твоём ноутбуке? Признавайся, до меня ты проводила чёрные мессы, глупая женщина? - Не смешно, - сухо ответила Карин, разбавляя горький напиток парой ложек сахара. Суйгецу развёл руками. – В таких условиях и с такой неблагодарной публикой сложно создавать хорошие шутки. - Простите, это я виноват. Карин и Суйгецу обернулись к Наруто. Узумаки стоял в дверном проёме и печально рассматривал своих «нянек». - Да нет, это всё моя глупая женщина. Она губит моё творчество на корню, - Хозуки нервно посмеялся, чувствуя на себе ненавидящий взгляд своей «второй половинки». - Нет, это я, - упрямо повторил Наруто, садясь на третий и последний стул. – Просто… Я никак не могу успокоиться. Мне страшно. - Глупости, - Карин улыбнулась и махнула рукой. – Всё будет хорошо. Все со всем разберутся и… Всё будет хорошо. - Ты повторяешься, - вставил свои пять копеек Суйгецу. За это Карин наступила ему на ногу, и парень тихо взвыл от боли. Наруто вымученно улыбнулся, но очень скоро помрачнел ещё сильнее. - Ночью мне снился опекун. Ничего такого не было, но само его присутствие… мне было неприятно и страшно. Сейчас я знаю, что это был сон, но тогда всё казалось реальностью и… Сегодня я не могу думать ни о чём, кроме суда. Карин и Суйгецу переглянулись. Шутки или успокаивающие речи никак не шли. Оба понимали, что это бесполезно. Они и сами не чувствовали себя в безопасности. Что говорить о Наруто, который завяз в этой истории по самую макушку? - Я знаю, ты отказался от показаний в суде, но если бы ты туда сходил… - начал Суйгецу, но Наруто покачал головой. - Я не пойду. Не хочу видеть его. А перед Саске мне стыдно. - Почему тебе стыдно перед Саске? – удивилась Карин. – Это было не добровольно, и он это понимает. - Если бы я был внимательнее и осторожнее, ничего такого бы не случилось! – Наруто подскочил на месте. От былой апатии не осталось и следа. – Саске столько раз меня предупреждал, а я всё равно остался в клубе один. Нужно было сразу уйти. - Прекрати винить себя, - Суйгецу вдруг стал очень серьёзным. Это было очень странное и необычное зрелище, поэтому даже Карин на секунду замерла, а потом с недоумением покосилась на своего парня. – Ты в этой истории жертва. Ты никого не провоцировал и не нарывался. Он сам это сделал. Вини его, школу, в которую пускают кого попало… - Он вообще-то член попечительского совета, - возразила Карин, перебивая Хозуки. Они оба были введены в курс дела и знали многое об Орочимару, в том числе о его связях. – Попробуй не пусти такого. - Можно подумать, это автоматически делает его святым! – Суйгецу всплеснул руками. – Даже преподавателям нельзя доверять! Вот в моей школе ходил слух об учителе физкультуры, который любил без стука вламываться в женскую раздевалку, чтобы поглазеть на полуголых учениц. - Тебя послушай, так твоя школа - самая настоящая съёмочная площадка для порнухи! То химик каким-то чудесным образом подсовывал в автоматы с напитками газировку с афродизиаками, а после снимал в подвале побочный эффект. То преподаватель японского обещал подделать результаты тестов в обмен на «дополнительные занятия», а теперь ещё и это. Может, хватит выдумывать? Карин бросила на Суйгецу злой взгляд. - Первое вообще-то было сном. И даже не моим, а одного моего друга. Но преподаватель японского языка действительно выглядел каким-то извращенцем! - Да ты тоже не тянешь на святого отца, - хмыкнула Карин и сложила руки на груди. - Во-первых, я никогда не был святошей, во-вторых, ты не представляешь какие на самом деле извращенцы эти святые отцы! - И ты, конечно, знаешь об этом не понаслышке! Вдруг оба замолчали и как по команде обернулись к смеющемуся Наруто. - Следить за персоналом нужно, вот и всё, - буркнул Суйгецу. – А ты, Узумаки, ни в чём не виноват. И Саске не виноват. Поэтому его обязательно оправдают. Наверное. Наруто изменился в лице и опустил голову. - Я и так всё испортил, когда вместо больницы пошёл в душ и смыл все улики. Теперь Саске подставляю, потому что боюсь. Я совершенно бесполезный и испорченный. Последние слова Наруто произнёс совсем тихо, но Карин и Суйгецу его услышали и хотели возразить, однако парень их остановил: - Я, наверное, попробую сходить в суд. Но не знаю, получится ли досидеть до конца. - Наконец-то рядом со мной появился настоящий мужчина, - Карин улыбнулась глядя на приунывшего Узумаки. Слова словами, а победить страх можно только делом. И пока что Наруто чувствовал себя настоящим кроликом в открытом поле, над которым летают голодные стервятники. - О, чудесно! Теперь я не мужчина! – обиделся Суйгецу. – Раз других вариантов нет, значит, я девушка? А ты лесбиянка? Миленько, миленько. - Ну ты же не знаешь о моих студенческих буднях, – рассмеялась Карин под вытягивающиеся лица Суйгецу и Наруто. – А что? Только вам можно иметь гомосексуальный опыт? - Она хочет моей смерти! – Суйгецу театрально схватился за сердце. – Целующиеся девушки? И без меня? Это варварство! Надо было взять меня с собой! - Но это было ещё до наших отношений, - смеясь, возразила Карин. - Но можно было повторить ради меня! Наруто начал давиться тихим смехом, глядя на разыгравшуюся сценку. - Может, в картишки сыграем? – прерывая поток негодования Хозуки, предложила Карин и выложила на стол новенькую колоду карт. – Всё равно заняться нечем, а смотреть на эти дурацкие фаталити я не хочу. - Давай! – Суйгецу выхватил карты и начал их тасовать. – Если проиграешь, я хочу посмотреть, как ты будешь целоваться с девушкой. - Да без проблем. Но тогда я тебя брошу ради какой-нибудь грудастой красавицы. - Нееет! – разложив карты, Суйгецу с хищной улыбкой уставился на Карин. – Ты меня не бросишь. Или я тебя брошу ради красивого парня с большим… - Эй, хватит уже! – возмутился Наруто, с весёлыми искорками в глазах разглядывая своих «нянек» поверх веера карт. – Не хочу знать, кто к кому уходит. Лучше давайте играть. Суйгецу и Карин согласно покивали. - Ну, может хоть видео какое-нибудь осталось или фотки? – жалобно протянул Суйгецу в середине игры. – Я не верю, что какая-то девушка рискнула с тобой… - Хозуки! Ты нарываешься! Подперев голову рукой, Суйгецу что-то проворчал и подмигнул улыбающемуся Наруто. - Просто она меня обманывает. Ни одна девушка не согласилась бы с ней связываться. - Суйгецу!!! Вечером того же дня вернувшегося Итачи обрадовали важной новостью. Старший Учиха выглядел уставшим и измученным, но обещание Наруто изменило его настроение. После этого он впервые поблагодарил Суйгецу и Карин. Кажется, дело налаживалось. ~~~ Здание суда было в некотором роде удивительным местом. По общему замыслу и первому взгляду оно внушало некоторый трепет и настраивало на серьёзный лад. Но первое впечатление было обманчивым. Металлодетекторы и охранники отлично справлялись с созданием внешнего фасада. Однако общую картину портили расхаживающие по коридору работницы судебной системы. Практически одни молодые женщины, с хорошей фигурой и в дорогих костюмах, они совершенно не вязались с образом той сферы, в которой они работали. Создавалось впечатление, будто находишься не в муниципальном учреждении, а в модельном агентстве. Во второй свой визит Итачи все же начал замечать, что за некоторыми дверями, где с высокой долей вероятности находились архивы, рассиживали женщины постарше и «покрупнее». Но даже они выглядели безукоризненно и идеально. Определённо, это вотчина настоящих амазонок. Мужчины - лишь рабы-охранники, редко – юристы. За этими нейтральными мыслями старшего Учиху застал один из сопровождающих полицейских. - Можете пройти к Учихе Саске. Итачи кивнул немолодому человеку в форме и зашёл в комнату, где находился его брат. Саске резко поднялся со своего места. Послышался скрежет цепей от наручников и оба Учихи синхронно посмотрели на источник шума. Итачи устало вздохнул, а Саске поджал губы и опустил взгляд, чуть отворачивая голову от своего посетителя. - Как ты? В порядке? – в голосе Итачи улавливалась печаль вперемешку с беспокойством. - Насколько это возможно в клетке, - Саске пожал плечами и уселся обратно на скамью. – Как Наруто? С ним всё хорошо? Губы Итачи тронула улыбка. - Да, Наруто-кун в порядке. И скоро придёт сюда давать показания. Невооружённым взглядом было видно, что внутри Саске боролись два чувства: облегчение, потому что показания Наруто должны были его оправдать, и страх, который появлялся от одной мысли, что Узумаки окажется в опасной близости от опекуна. - Не волнуйся, отото, он не посмеет что-нибудь сделать с Наруто. Здесь везде камеры и повсюду люди. - В школе его это не остановило, - сказал Саске, закрывая лицо ладонями. Снова зазвенела цепь, и младший Учиха раздражённо тряхнул головой. – У нас камер почти не было, но детей хватало на каждый закоулок в коридоре. Но он сделал всё, что хотел без лишних свидетелей. Думаешь, здесь его что-то остановит? Ты видел лицо судьи? Она его оправдает даже если мы найдём записи, где этот ублюдок насилует… кого-нибудь. Она заодно с ним. - Цунаде-сама не похожа человека, которого можно купить, - после нескольких молчаливых мгновений возразил Итачи. – Думаю, её ввело в заблуждение чистое досье на Орочимару. Где ты, а где он? На её месте я бы тоже засомневался в твоей честности. - Наруто точно в порядке? – Саске резко поменял тему, отчего Итачи на секунду растерялся. – Мне нужно было поехать к нему в тот день, а я его бросил. Он, наверное, злится... - На самом деле ему нужно посетить психолога. Желательно в ближайшее время. Но он хорошо держится для человека в его ситуации. Насколько мне известно, суицидальных мыслей и попыток у него не было, а в его случае это самое главное. Саске вздрогнул, осознавая в полной мере, чем может грозить Наруто вся эта история. Подумаешь, тюрьма! Его любимый человек может наложить на себя руки! Младший Учиха хотел что-то сказать, но Итачи наклонился и обнял его, прижимая голову брата к своему плечу. - Я разберусь. Ты здесь не останешься. И Наруто не останется с опекуном тоже. Мы засадим Орочимару, и жизнь наладится. Просто нужно немного потерпеть. Зарывшись носом в идеально выглаженный пиджак, Саске закрыл глаза и тяжело вздохнул. Если бы не брат, он бы ни за что не справился с этим. ~~~ - Снова кофе? – тихий голос Какаши заставил Гаару вздрогнуть. На короткое время Сабаку но поднял взгляд на писателя, а потом протянул руку за наполнившимся бумажным стаканом. - От тебя заразился, - пожал плечами юноша. Какаши расслышал в его интонации шутливые нотки. - Маа, маа, - театрально посетовал писатель. – Нет бы чему хорошему поучиться. Гаара отпил из стакана и слабо улыбнулся уголками губ. - Не самый лучший выбор, - заметил Какаши, показав взглядом на кофейный автомат. Разве может какой-то растворимый кофе сравниться с настоящим, молотым? - По-моему довольно вкусно, - возразил юноша. Кофе стал для Гаары неизменным спутником с того самого вечера, когда ему позвонил Киба и сообщил шокирующую новость о Наруто. Молотый, растворимый – Гааре было все равно, что пить, лишь бы что-нибудь с крепким и горьковатым вкусом, который по странной причине помогал отвлечься и расслабиться. Гаара не помнил, сколько растворимого напитка он вбухал в себя тогда, в доме Инузуки. Должно быть, изрядно проредил запасы их кухонных шкафчиков. А после «кофейная вечеринка» продолжилась уже дома. Какаши застукал его ночью на кухне с чашкой в руках. Глупо было надеяться, что этот «шиноби» писательского поприща не заметит его отсутствия в постели. Тогда растрепанный седоволосый писатель еще не знал, что заставило Гаару просиживать ночь на кухне. Кофе не был причиной бессонницы. Скорее следствием. Потому что после увиденного во сне Гаара остро чувствовал необходимость на что-то отвлечься. А горьковатый, ни на что непохожий привкус темного напитка отвлекал от воспоминаний о мерзкой улыбке опекуна как нельзя лучше. Какаши тогда как ни в чем ни бывало попросил кофе и для себя и сел рядом. Гаара честно попытался отправить Какаши спать. - Тебе нужно отдохнуть, - с нажимом произнес юноша. - Тебе тоже, - пожал плечами писатель. На том все и закончилось. Засыпали, только когда стрелки часов миновали цифру три. Когда сцена на кухне повторилась и на следующую ночь, Какаши мягко, но настойчиво попросил юношу поделиться переживаниями. И как бы Гааре ни хотелось избежать этого разговора, все же пришлось признаться в том, что спать ему не дают отвратительные навязчивые сны об опекуне. Слава ками, общий ответ писателя удовлетворил, потому что прокручивать в памяти все неприятные подробности своих снов Гааре было отвратительно даже наедине с собой. Когда он начинал вспоминать подробности кошмаров, все мельчайшие детали: запах воздуха и кожи опекуна, тактильные ощущения и звуки – все начинало казаться настолько реальным, что Гаару до самых костей пробирал мороз. Один раз ему приснился Наруто. Во сне опекун с широкой улыбкой насиловал его, изредка поглядывая на Гаару, а тот не мог сдвинуться с места, чтобы как-то помочь Узумаки. Проснулся Гаара в холодном поту, резко сев на кровати. Чувство собственной беспомощности и бесполезности навалилось на плечи и грудь гранитной плитой. Гаара чувствовал свою вину за произошедшее, словно он не справился с задачей, забыл передать Наруто какую-то важную информацию об их опекуне и тем самым не смог уберечь его от боли и унижения. Здравый смысл подсказывал Гааре, что это психоз. На самом деле он ничем не мог помочь Наруто. Какаши прав. Во всем случившемся только один виноватый – Орочимару. - Ладно, - произнес Какаши, отвлекая Гаару от его мыслей, - я должен попробовать, что за гадость продают в этом храме Фемиды. Гаары улыбнулся, глядя, как Хатаке изучает список напитков. Но не успели отзвенеть опущенные в прорезь монеты, как за спиной раздался до тошноты знакомый шипящий голос: - Гаара-кун. Юноше хватило самообладания не выронить стаканчик с кофе из рук и нарочито спокойно обернуться к опекуну. Лицо и тело тут же словно сковало пленкой едва позабытого холодного равнодушия к происходящему. Гаара успел заметить внимательно-оценивающий взгляд, которым Какаши наградил Орочимару. Спокойствие писателя приятно поражало. Орочимару ответил Какаши примерно таким же взглядом, после чего сосредоточил все свое внимание на Гааре. - Гаара-кун, я очень волновался за тебя, - Орочимару сделал паузу, будто на эти слова ему должны были что-то ответить. Но он так и не дождался. Гаара хранил молчание. И это действовало на Орочимару словно красная тряпка на быка. - Ты должен вернуться домой, - с нажимом заговорил опекун, но Гаара тут же прервал его резким замечанием: - Я больше ничего вам не должен. Орочимару прищурился и перевел взгляд на Какаши. - Вижу, что у тебя появился взрослый друг, - со злой усмешкой произнес Орочимару. – Это нехорошо, Гаара-кун. Взрослые друзья имеют обыкновение… портить таких милых мальчиков. - Идем, - Какаши тронул Гаару за плечо, намереваясь уходить. – Мы не обязаны все это выслушивать. Разговаривать с Орочимару не имело никакого смысла, только лишние нервы изведешь. К тому же Какаши совершенно не нравились перемены, возникшие в Гааре, с появлением этого мерзавца. Он словно снова превращался в «прошлого Гаару», словно происходил ужасный рецидив в этом странном заболевании, и Какаши это решительно не нравилось. К тому же писатель чувствовал, что еще немного, и он накинется на грязного ублюдка с кулаками. Точно так же, как это уже сделал Саске. А потому им с Гаарой необходимо было немедленно покинуть опасную зону. - Один вопрос, - внезапно произнес Орочимару, заставив пару остановится. – Не боитесь оказаться на одной скамье с Саске, Какаши-сан? – светским тоном, но с явно ощутимой скрытой угрозой поинтересовался опекун. - А вы прямо-таки напрашиваетесь на повторное избиение, - невесело усмехнулся Какаши. Они с Гаарой снова собрались уходить, когда Орочимару в очередной раз окликнул их: - Какаши-сан? Писатель с неохотой взглянул на него. Губы Орочимару расползлись в змеиной улыбке. Он кивнул на Гаару и спросил: - Нравится мальчик? Какаши недобро прищурился и почувствовал, как Гаара предостерегающе впился пальцами в его локоть: им нельзя выдавать себя, ведь Орочимару именно этого и добивается. Неожиданно для Какаши Гаара отпустил его локоть и полностью повернулся к опекуну. - Орочимару, - заговорил Гаара. В этот момент и Какаши, и сам опекун удивленно приподняли брови, отмечая в речи юноши отсутствие суффиксов вежливой формы обращения. – Я много думал о вас. О том, почему вы такой и что могло случиться с вами, чтобы вы таким стали. Иногда я даже испытывал к вам что-то вроде сочувствия, потому что наверняка вас сделали таким какие-то ужасные события. Какаши смотрел на Гаару словно громом пораженный. Лицо Орочимару было нечитаемо. - Но вот, что я хочу вам сказать, - продолжил Гаара. – Я был готов простить вас. Но… после того, что вы сделали с Наруто, это невозможно. Я вас презираю. Наступила тяжелая тишина. А после Орочимару лишь рассмеялся. - Ты думал, что меня «сделали таким» какие-то ужасные события? – с искренним весельем спросил он. – А тебе не приходило в голову, что у меня не было никакого тяжелого прошлого, и мой теперешний образ жизни – это просто мой осознанный выбор? - Это в любом случае ваш осознанный выбор, - произнес Гаара. – Печальное прошлое никому не может служить оправданием. Возможно, оно лишь слегка сглаживает вину и объясняет причины выбора. Но если вы стали жить так даже не из-за того, что когда-то кто-то причинил вам боль, а просто потому, что так решили, значит… вы еще хуже, чем я о вас думал. Орочимару насмешливо хмыкнул: - А если допустить, что печальное прошлое все же было? Тогда выходит, что ты пойдешь по моим стопам, Гаара-кун? Какаши видел, как глаза юноши пораженно расшились. - Я никогда не выберу ваш путь, - помотал головой Гаара. – Он мне отвратителен. Вы мне отвратительны. - Неужели? - на губах Орочимару расцвела змеиная улыбка. Какаши нутром чувствовал, какой будет следующая реплика этого подонка. Он собирался надавить на больное, упомянуть то, за что Гааре было мучительно стыдно. Как-то раз, в минуту откровения юноша признался ему в том, что несколько раз сумел кончить с опекуном. Гаара уже и сам понимал, что удовольствие от секса не всегда связано с симпатией к партнеру, однако вспоминать об этом факте все равно было неприятно. - Неужели отвратителен? – продолжал улыбаться Орочимару. - Идем, уже достаточно, - Какаши настойчиво взял юношу за локоть, но Гаара не был намерен проигрывать эту словесную баталию. - Гаара, это бессмысленно, - покачал головой Какаши. Внезапная помощь пришла, откуда не ждали. - Какаши-сан, Гаара-кун, пойдемте. Там приехал Итачи… - Суйгецу быстро осекся, заприметив, на кого направлены взгляды мужчины и юноши, и тут же распознавая в их собеседнике «того самого опекуна». Суйгецу замялся, однако его появление уже сыграло свою роль и, наконец, позволило Какаши и Гааре покинуть общество Орочимару. - Все будет хорошо, - пробормотал Какаши, как бы между прочим коснувшись руки Гаары. - Я знаю, - на короткое время юноша сжал рукой запястье Какаши. Тем временем в здание суда вошёл Наруто в сопровождении Итачи, Сая и Карин. Они уверенно зашагали в нужном направлении, пока Узумаки семенил за ними, попутно разглядывая коридоры и блуждающих в них секретарей, адвокатов, прокуроров, охранников и судей в длинных чёрных мантиях. Упомянутая деталь одежды особенно привлекла Наруто. Ему всегда хотелось надеть на себя плащ и выглядеть так же круто, как герои комиксов и манги. «Интересно, а можно её одолжить?» - Наруто, не отставай, иначе потеряешься, - Сай резко дёрнул его за рукав рубашки, заставляя Узумаки оторваться от созерцания одной из судей. - А, да, - Наруто рассеянно кивнул и, продолжая крутить головой, ускорил шаг. Запах вокруг был одновременно знакомым и новым: вроде дерево, но очень много смешений бумаги, краски и чего-то близкого к чернилам для каллиграфии. А ещё было много бордового и бежевого цветов. И стенды с кучей информации бросались в глаза. Забавное место. Почувствовав на талии чужие руки Наруто замер и перестал дышать. Он узнал запах, ударивший в нос. И цепкие холодные пальцы, уверенно скользнувшие под рубашку. - Как твои дела, Наруто-кун? Соскучился по папочке? Повертев головой и не найдя в поле зрения ни Итачи с Саем, ни Карин, блондин резко дёрнулся вперёд и собирался сбежать, но дорогу преградили охранники в местной форме. Минуту спустя Орочимару втолкнул своего подопечного в свободный кабинет, набитый папками и разложенными на столе печатями, и запер дверь. - Отойди от меня! – немного истерично крикнул Наруто, стараясь расположиться так, чтобы между ним и Орочимару находилось какое-нибудь препятствие. Но мужчина и не торопился поймать Узумаки. Он просто смотрел на него своими блестящими яркими глазами и облизывал тонкие губы. Наруто сглотнул подкативший к горлу ком и прислонился к полке всё с теми же разноцветными папками, заставив простенький предмет мебели опасно пошатнуться. Упавшая перед ним кипа бумаг заставила парня выйти из оцепенения. - Я хочу уйти, - тихий и испуганный голос. - Конечно, ты уйдёшь, но позже. Орочимару осторожно оправил манжеты, одёрнул края пиджака и уселся в удобное кресло. - Я пришёл поговорить, только и всего. Наруто затрясло от знакомых слов. - В прошлый раз ты говорил то же самое… Я хочу уйти! – настойчивее повторил Узумаки, осторожно продвигаясь к выходу. - Ты не выйдешь за эту дверь, пока я этого не захочу. Вот такой тон, твёрдый и властный, особенно сильно прошёлся по нервам. По спине и рукам Наруто побежали мурашки, а в груди образовалась пустота, очень скоро наполнившаяся чем-то похожим на когтистые руки, которые скребли края плоти, заставляя в ужасе жаться к стене. Наруто физически не был слабее Орочимару, но он его боялся. Боялся до ужаса. И дело было даже не в том, что тот его изнасиловал. Этот человек внушал что-то такое, от чего хотелось бежать. Орочимару был мерзкой тварью, которая одним своим присутствием высасывала положительные эмоции. Словно настоящий дементор, сошедший с обложки «Гарри Поттера» и обрядившийся в дорогой костюм, словно дементор, который научился разговаривать и назвал себя Орочимару. Да и какие были шансы миновать охрану за дверью? - Ты же хочешь, чтобы Саске-сана оправдали? Чтобы он спокойно вернулся домой? Возможно, к прежней работе? В другой школе, но это лучше, чем ничего. Правда? Наруто пытался не смотреть в глаза Орочимару. Старался найти какой-то предмет и сконцентрировать внимание на нём, но получалось откровенно плохо. Орочимару продолжал отлавливать его взгляд и полностью концентрировать на себе. - Хочу, - неохотно отозвался Наруто. - Ты же понимаешь, что я могу помочь? – теперь голос Орочимару чуть смягчился, стал более приятным, тихим и доверительным. Так малознакомые или незнакомые люди разговаривают с маленькими детьми, одновременно сохраняя вежливый нейтралитет, но давая прочувствовать малышу, что он уже взрослый и вполне может поддержать беседу. - И я должен буду вернуться к тебе, так? – спавшее напряжение заставило Наруто прибавить наглости. - Само собой, - Орочимару медленно моргнул и чуть склонил голову. – Ты будешь послушным мальчиком, который слушается своего папу, и мы забудем всю эту историю. Я заберу заявление, и всё будет как раньше. Мы станем полноценной семьёй. - Какая к чёрту семья?! – возмутился Наруто, отходя от полки и тыкая в Орочимару пальцем. – Ты меня изнасиловал! Отцы так не делают! - Глупый Наруто-кун, - Орочимару хрипло посмеялся. – Может, для тебя это будет неожиданностью, но отцы иногда так делают. Это тоже любовь. Более продвинутая версия. Она не для всех. Только для тех, кто особенно доверяет своим детям. - А я тебе не доверяю, - с отвращением выплюнул Наруто. Ему было мерзко от самой мысли, что Орочимару так просто извращает семейные ценности и родительские отношения. - Ничего, мы это исправим. И мы будем любить друг друга как настоящие отец и сын, - улыбка мужчины стала шире. Обнажились верхние клыки. – Мы с тобой это уже сделали. Мне понравилось. А тебе? Наруто затошнило от нахлынувших воспоминаний. Он прикрыл рот рукой и с трудом сглотнул желудочную кислоту. - Я не буду этого делать, - Наруто покачал головой. – Не заставишь. - Вот как? Орочимару встал и принялся расхаживать по своей половине кабинета. - Ты хочешь, чтобы Саске-сана посадили? Ты знаешь, что делают в тюрьме с насильниками? - Он никого не насиловал! – отчаянно выкрикнул Наруто. - Насиловал. Тебя, - Орочимару остановился и посмотрел прямо на Узумаки. – Когда мы с тобой любили друг друга, ты определённо не был девственником. Многие знают, что твой учитель насиловал тебя. Долго насиловал. Так, что мне даже не пришлось тебя особо подготавливать. - Это ты меня насиловал, - Наруто злился. До тумана перед глазами. А потом Узумаки понял, что ему стало нехорошо: закружилась голова, и мысли начали куда-то уплывать. Кажется, в кабинете стало не хватать воздуха. Вернее нет, его стало словно слишком много. Наруто часто дышал и не мог остановиться. Грудная клетка против воли быстро поднималась и опускалась, все быстрее и быстрее. Это сводило с ума. Перед глазами начало чернеть. - Если ты откажешься от своих слов, вернёшься домой и позволишь мне стать твоим отцом, никто не узнает, что с тобой делал твой любимый учитель. С ним всё будет хорошо, а я позабочусь о тебе. Голос Орочимару стал каким-то странным, словно пробивался сквозь толщу воды. - Наруто-кун? В глазах потемнело окончательно. А он продолжал дышать так же часто, насыщая свой организм лишним кислородом. Кто бы мог подумать, что воздухом можно захлебываться, как водой. Наруто пытался дотянуться до горла в попытке пережать его и прекратить доступ к ненужному воздуху, но руки ничего не находили, и Узумаки скрёб воздух. - Я... не... хочу... домой, - в перерыве между быстрыми вдохами успевал сказать Наруто. Он не знал наверняка, но ему показалось, что из глаз потекли слезы. Орочимару не сразу сориентировался, поэтому когда позвал охрану, чтобы те вызвали врачей, Наруто уже лежал на полу без сознания. Мужчина до последнего не понимал, что у его подопечного приступ. Он думал, что тот просто кривляется и давит на жалость. Откуда ему было знать, что Узумаки такой слабенький? Или это он слишком сильно давил? Нет, он не мог переборщить. С другими своими «сыновьями» он вытворял вещи гораздо хуже, и никто не терял сознание так быстро. Но это определённо шло ему на руку. Самый важный свидетель выведен из игры, упрощая второе заседание суда. Орочимару определённо везло. Даже слишком. И это было прекрасно. - Понятия не имею, как он мог потеряться, - паниковала Карин, заламывая руки. - Он все время шел за мной, только постоянно оглядывался и смотрел по сторонам... Гаара мысленно обругал вечное узумакинское любопытство. Внезапно поток мыслей пронзила одна единственная, которая заставила Гаару нервно оглядеться по сторонам. Ублюдка Орочимару нигде не было видно. - Мы должны как можно быстрее найти Наруто, - дрожащим голосом Гаара прервал причитания Карин. Судя по выражению лица Итачи, тот быстро понял, что именно имел в виду Гаара и, не теряя времени, зашагал по коридору, по пути заглядывая в кабинеты. - Мы пойдем с ним, будем смотреть с другой стороны, - Суйгецу уже тащил бледную Карин вслед за Учихой. Гаара и Какаши прочесывали противоположную сторону коридора. - Обвинение вызывает свидетеля Инузуку Кибу, - объявил Данзо, тут же начав листать бумаги на своем рабочем столе. Киба настойчиво убеждал себя в том, что дача показаний перед лицом суда ничем не отличается от ответа домашнего задания у доски. Но как же он ошибался. Все было гораздо хуже, чем он мог себе представить. Едва Киба успел усадить свою пятую точку в нужное место, обвинение тут же приступило к допросу. Первый вопрос был сравним с ледяным душем в сорокоградусную жару. - Инузука Киба, ответьте суду, состоят ли Учиха Саске и Узумаки Наруто в сексуальных отношениях? Нет, Киба, конечно, предполагал, что такой вопрос будет рано или поздно задан, однако не рассчитывал, что это случится так скоро. - Н-н… я не… Н-нет, - заикаясь, выдавил Инузука. - Простите? – вопросительно приподнял брови Данзо. – Ответьте, пожалуйста, громко и четко. Киба снова едва не ляпнул «не знаю». Школьная привычка отвечать на любой трудный вопрос этим простым сочетанием слов в суде могла сослужить плохую службу его друзьям, потому что такой ответ означал бы, что между Учихой и Наруто возможно что-то и есть. - Нет, - громко произнес Киба. - Откуда вам это известно? - продолжал спрашивать Данзо. - Эээ, - замялся Киба. Что он сейчас должен был ответить? – Ну… Наруто никогда мне ни о чем таком не говорил… - То есть вы допускаете, что у Узумаки Наруто могла быть связь с Учихой Саске, о которой он мог просто умалчивать, - Данзо даже не спрашивал, а просто утверждал. - Что? Но я же… - Киба нервно облизнул губы и метнул растерянный взгляд в сторону Саске и Тензо. - Я протестую, Ваша Честь, - поднялся адвокат. - Протест отклонен, - оповестила Цунаде. – Вывод стороны обвинения вполне логичен. Так-то оно так, но только Киба как раз таки хотел сказать, что никакой связи у Наруто с учителем быть не могло… - Вам известно, где проживал Узумаки Наруто с начала учебного года и до момента совершения преступления? - Да. - Где же? Киба ответил так, как его учил Тензо: - Сначала Наруто жил вместе с опекуном в доме своих родителей. Но поскольку оставаться там становилось все труднее из-за приставаний опекуна, через некоторое время после начала учебного года он переехал жить ко мне. Мои родители, в частности моя мать, которая присутствует здесь, могут это подтвердить. Цуме и вправду согласилась солгать суду ради спасения Саске. Еще до первого заседания она накинулась на Кибу с расспросами насчет того, что же все это время происходило с Наруто, что они от нее скрывали и какова теперешняя ситуация. Для того чтобы мать согласилась пойти с ним в суд, Киба выложил все как на духу. С самого начала. Про опекуна Наруто, подробности про таблетки. Про то, как в школу пришел Саске и вытянул Наруто из всего этого. Разрешил жить в своей квартире, чтобы укрыться от опекуна со связями на каждом углу. Естественно, об «особых» отношениях этих двоих Киба умолчал. - Поверить не могу, что вы все это от меня скрывали, - потрясенно заметила тогда Цуме. Киба не знал, что ответить и лишь растерянно пожал плечами. - Понятно, - покачал головой Данзо, словно показывая этим, что Инузука несет полную чушь. – А вам известно, где сейчас находится Узумаки Наруто? - Да, - напрягся Киба. - Ну и? - улыбнулся Данзо. - Не поведаете ли нам, где он? - Он… он живет у друзей. Естественно потому, что к опекуну возвратиться он не может, ведь это он его изнасиловал! – выпалил Киба. - Тише-тише, - Данзо сделал движение руками, словно он пытался успокоить душевнобольного. – Да будет вам известно, что у Орочимару-самы стопроцентное алиби, а на скамье подсудимых сидит человек, чьи отпечатки пальцев были найдены на месте изнасилования. Но сейчас не об этом. Лучше ответьте, почему Узумаки Наруто не остался у вас? У кого он сейчас? Как будто Киба не понимал, что Данзо хотел сделать! Если суду станет известно, что Наруто сейчас живет у брата Саске, тогда у них появится причина полагать, что их связывали гораздо более близкие отношения, нежели просто «учитель-ученик». - Я не знаю, у кого конкретно сейчас живет Наруто, - туманно ответил Киба. – А съехал от меня он потому, что ему было стыдно за то, что с ним приключилось. Возможно, он живет у того, кто не знает, что его изнасиловали. Киба видел, как еле заметно улыбнулся Тензо, и тихонько выдохнул. Кажется, он все делает правильно. - На этом у меня все, Ваша Честь, - неожиданно для всех сказал Данзо. Киба перевел на мужчину удивленный взгляд. Саске допрашивали гораздо дольше, а тут всего несколько вопросов – и все? Данзо улыбнулся одними уголками губ, после чего занял свое место. - Защита, вы можете задавать свои вопросы, - судья сделала приглашающий жест рукой. Кибы вздохнул с облегчением. Ну, тут-то ничего сложного не предвиделось. Все вопросы и ответы были заранее оговорены с Тензо. - Киба-кун, - Тензо обращался к нему не по фамилии и имени, а по-простому, словно таким образом желая напомнить присутствующим, что перед ними – всего лишь несовершеннолетний парень. Почти ребенок. Киба был не против, лишь бы это хоть как-то им помогло. – Пожалуйста, расскажи нам, что тебе известно о ситуации в семье Наруто. От того, какой взгляд в него вперил Орочимару, Киба чуть не закашлялся. Но черта с два он испугается! Нетушки! Прямо здесь и сейчас он сдаст этого педофила с потрохами! Однако вопреки своей изначальной уверенности, Киба почувствовал, что его рассказ не возымел на слушателей должного впечатления. Судья то и дело приподнимала брови и переводила взгляд на Орочимару, а тот в ответ лишь с ироничной улыбкой пожимал плечами. Данзо постоянно качал головой с таким видом, словно Киба рассказывал какую-то чушь. Большая часть людей в зале суда, из которых Киба никого не знал, ориентировались на поведение судьи и сторону обвинения. Проще говоря… Кибе не верили. И здесь не было Наруто, чтобы подтвердить сказанное. Киба знал, что Наруто наконец-то решился выйти из квартиры, но в итоге снова не пришел на суд. Киба даже не успел спросить остальных, почему. Неужели Лис все-таки струсил? Неужели настолько страшится встречи с Орочимару, что совсем не волнуется за Саске? Киба закончил свой довольно краткий рассказ и бросил нервный взгляд на Тензо. Адвокат одобрительно кивнул. Похоже, поведение судьи и Орочимару с Данзо его не заботило. Он поблагодарил Кибу за рассказ и задал следующий вопрос: - Расскажи нам, пожалуйста, в подробностях о событиях дня, когда было совершено преступление. Киба подумал, что Тензо специально, в отличие от Данзо, не делает акцент на слове «изнасилование». То ли для того, чтобы лишний раз не нагнетать и без того напряженную атмосферу, то ли не желая привлекать внимание к Саске. Потому как, судя по общему впечатлению, большинство все же считало насильником именно его. Когда Киба закончил рассказ, Тензо отпустил его и сам занял свое место, объявив, что вопросов к свидетелю больше нет. Право слова снова переходило к Данзо. Он назвал какое-то незнакомое Кибе женское имя. Как выяснилось позже, оно принадлежало миловидной девушке, ученице их школы. В своей школьной форме с неимоверно укороченной юбкой она гордо прошествовала к креслу свидетеля, при этом бросив странный взгляд на Саске. У Кибы возникло тревожное чувство. - Пожалуй, - произнес Данзо, - начну я, а после вы поведаете суду то, что рассказали мне. Девушка чуть улыбнулась и кивнула. Данзо принялся вышагивать перед судейской трибуной. - Готов побиться об заклад, что многим из тех, кто находится в этом зале, доводилось испытывать то, что испытывала эта молодая девушка, поэтому я не имею никаких сомнений насчет правильного понимания ситуации. Ситуации под названием «влюбленность в учителя». Да, эта девушка, ученицы школы «Конохагакуре», была влюблена в своего учителя математики, Учиху Саске. Киба хмуро взглянул на девушку и поерзал на стуле. Это что, одна из тех дурочек, которые бегают за Учихой? Ну и зачем Данзо ее сюда притащил? - Конечно, все мы понимаем, что такие увлечения, как правило, несерьезны и являются всего лишь одной из стадий взросления. Эта девушка не сделала ничего плохого, хотя, возможно, некоторые из вас осудят ее поведение. Тем не менее, именно оно дает нам важный ключ к раскрытию преступления, совершенного Учихой Саске. - Протестую, Ваша Честь, вина моего подзащитного еще не доказана! - Протест принят. Данзо-сан… - Прошу прощения за огрехи в моих фразах, Цунаде-сама… Итак, - прошу не судить строго - эта юная леди была влюблена в Учиху Саске и после школы имела обыкновение за ним следить. По залу прокатился шепоток. Киба почувствовал, как у него пересохло во рту. Эта девка… - Пожалуйста, расскажите нам. Девушка кивнула и заговорила: - Учиха-сан возвращается домой после работы на своей машине. Обычно он оставлял ее на стоянке перед школой, но с некоторых пор это прекратилось. Я и еще несколько девочек, - видимо, имелись ввиду другие участницы общества «Саске – наше все!», понял Киба, - мы подумали, что Учиха-сан стал ездить в школу на автобусе. Но каждый раз он приходил не со стороны автобусной остановки, а из жилого квартала, неподалеку от нашей школы. После занятий уходил он также не на остановку. И вот однажды… - девушка немного замялась и, бросив короткий взгляд на Саске, покраснела. – Ну, мы с подружками решили проследить за Учихой-саном… У Кибы внутри все оборвалось. Он был уверен, что Саске и остальные друзья чувствуют себя так же. Догадаться, что Учиха и Наруто не всегда возвращались домой разными путями, было нетрудно. Чертова любовь, блин! Зал суда замер в ожидании. Следящие за молодыми преподавателями ученицы – ни для кого не новость. Никто не осудит девчонку за такие мелкие погрешности в поведении. Особенно когда народ чует добычу покрупнее: пикантные подробности личной жизни самого преподавателя. - И что же вы и ваши подруги выяснили? – с довольной улыбкой Данзо подтолкнул девушку к продолжению рассказа. - Мы увидели, что машина Учихи-сана стоит в одном из дворов этого жилого квартала. Он подошел к ней и стал ждать. Вскоре показались двое парней из нашей школы, старшеклассники. Все плохо. Все очень-очень плохо. Желудок Кибы скрутило в узел. Чертова девка! Она ведь даже не понимает, насколько подставляет их! - Понятно, - произнес Данзо. - Пожалуйста, ответьте нам, знаком ли вам кто-нибудь из присутствующих в этом зале? - Да, предыдущий свидетель был одним из парней, что подошли к машине Учихи-сана. Твою мать! Твою чертову мать! Кибу тошнило, как после сотен мертвых петель американских горок. - То есть одним из тех парней был Инузука Киба. Не могли бы вы описать внешность второго? - Это был блондин. У него еще были странные ровные шрамы на лице. - По три полоски на каждой щеке? – уточнил Данзо. - Да. Все пропало… Киба нервно прикрыл рот рукой и бросил взгляд на мать. Цуме смотрела на него с тревогой. - Осмелюсь предположить, - тем временем продолжал Данзо, - что в вашей школе есть только один ученик-блондин с такими шрамами. И это Узумаки Наруто. И именно его и Инузуку Кибу видели возле машины Учихи Саске. Что же было потом? - Блондин сел в машину к Учихе-сану на переднее сидение, и они уехали, - продолжала девушка. – А второй парень куда-то ушел. Наверное, к своему дому или на остановку. - После этого случая вы продолжали следить за Учихой Саске? - Не всегда. Иногда у меня было больше уроков, чем у Учихи-сана. Но мои подружки часто следили за ним. Многие из них учатся в других классах, и наши расписания не совпадают. После они рассказывали мне о том, что видели. - Хорошо. Тогда ответьте: подобная ситуация – я имею ввиду то, что Узумаки Наруто, блондин со шрамами, уезжал со своим учителем – была единичным случаем? - Нет. Такое повторялось семь раз. Зал загудел. Данзо перевел «многозначительный» взгляд на судью. - Ваша Честь! – не выдержал Тензо. – Но ведь это ничего не доказывает! Учиха Саске помогал Наруто защищаться от опекуна! То, что он его подвозил, не указывает на какие-либо… отношения между ними! Судья постучала молотком. - Ямато-сан, пожалуйста, сядьте. Тишина в зале! Когда все успокоились, а Тензо сел на место, Данзо посмотрел на адвоката и выгнул бровь: - Не могу не заметить, что выводов я пока никаких не делал. К тому же мне и суду очень интересно, каким-таким способом Учиха Саске «помогал» Узумаки Наруто «защищаться от опекуна». Из зала послышались тихие смешки, и судье снова пришлось постучать молотком. Киба мысленно клял все на свете. Тензо просчитался. Они боялись, что факт совместного проживания Наруто и Саске сыграет против них. Однако на деле вышло, что ложь была еще более худшим вариантом. - А теперь что касается вывода из всего вышесказанного, - Данзо снова заходил перед трибуной судьи. – Свидетели предоставили нам несколько фактов. Инузука Киба утверждает, что некоторое время до изнасилования Узумаки Наруто проживал в его доме. Однако нам известен и другой факт: Учиха Саске забирал куда-то Узумаки Наруто после школы и при этом не брал с собой Инузуку Кибу. Для чего учителю понадобилось увозить с собой только одного ученика? Для чего нужно было прибегать к этой секретности с машиной? Не ясно ли нам, что человек с чистыми помыслами не стал бы скрываться по дворам и оставлял бы машину на школьной стоянке? И самый главный вопрос. Действительно ли Узумаки Наруто жил в доме Инузуки Кибы? Приехали, мысленно простонал Инузука. - Или же все это время он жил со своим учителем, Учихой Саске? Не поэтому ли Узумаки Наруто было удобно уезжать из школы вместе с ним? Прошу суд задуматься над этими вопросами, а у меня пока все. Ваша Честь, - уважительный наклон головы, и Данзо направляется к своему месту. - У защиты есть вопросы к свидетельнице? – чуть помолчав, спросила судья. - Нет, Ваша Честь, - глухой голос Тензо не предвещал ничего хорошего. По окончанию заседания, едва людей вокруг стало чуть меньше, Цуме сгребла Кибу за локоть и подтянула к себе: - Слушай, Киба, ты точно мне не врешь? - О чем ты, ма? – Киба был уверен, что после сегодняшнего дня в суде у него не осталось сил ни на что, однако вопрос матери вызвал немалое удивление. - Я о вашем учителе и Наруто. Между ними точно ничего нет? Киба нацепил на лицо маску бесконечного возмущения. - Ну конечно нет, мам! Ты что, поверила в россказни этого придурка Данзо? Да он за Орочимару свою родню продаст, а тут всего-то делов: оклеветать учителя! - И откуда ты все о нем знаешь? – нахмурилась Цуме. - Откуда-откуда, - буркнул Киба, освобождаясь из захвата. – Итачи… брат Саске рассказывал. Ну и этот… Сай, бывший подопечный Орочимару. Цуме покачала головой. - Знаешь, Киба. Вот хоть убей, а не похож этот Орочимару на насильника. Такой представительный, солидный мужчина… - Боже, мам! И ты туда же? Да он просто так выглядит! Сумел бы он скрывать все свои делишки, если бы выглядел по-другому? И поверь, с Наруто он вел себя совсем по-другому и выглядел иначе. Ты бы видела этот его коротенький халат, в котором он расхаживал по дому! А уж что мне Наруто рассказывал… - С одной стороны, я понимаю, Киба, - задумчиво произнесла Цуме, пока они шли по коридору к выходу из здания суда. – Но с другой, все равно как-то не верится. - А во что верится? – устало спросил Киба. – В то, что Наруто изнасиловал Саске-сенсей? Цуме замялась. - Ну… если честно… в это легче поверить. Киба остановился и в неверии уставился на мать. - Понимаешь, - Цуме было явно не по себе, она испытывала чувство вины за собственные ощущения, но не хотела врать, - просто у Саске-сенсея… злые глаза. И выглядит он так, словно его терзает чувство вины. Киба понимал, что мать имеет в виду. Он потер переносицу и упрямо возразил: - Это из-за того, что он, как он думает, не смог спасти Наруто. - Ладно, Киба, идем, - не желая больше продолжать этот разговор, сказала Цуме. Никто им не верит. Все, точно так же как мать, обманываются «солидным» видом Орочимару и винят во всем «злого» учителя. Выглядит он так, словно его терзает чувство вины. Зато ублюдка-опекуна ничего не терзает, и из-за этого все верят в иллюзию его святости! - Ну, ты идешь? – позвала Цуме. - Знаешь, мам, - Киба не сдвинулся с места. – Я тут вдруг вспомнил, что у меня дела в школе. Ничего серьезного, просто просил кое-кого принести мне конспект. Ты езжай домой, а я попрошу Итачи-сана подбросить меня до школы, он не откажет. - Ну хорошо, - пожала плечами мать. – Только возвращайся быстрее, я приготовлю на ужин что-нибудь вкусненькое. Киба кивнул и, отвернувшись от матери, набрал номер Итачи. Старший Учиха тоже поверил в легенду о конспекте и без вопросов подвез Кибу до школы, заодно рассказав по дороге о событиях этого утра. Орочимару снова посмел подойти к Наруто, и у того случился приступ гипервентиляции легких. Подоспевший врач настоятельно советовал парню хотя бы один день провести спокойно и отдохнуть дома. По этой причине Наруто и не смог придти в зал заседаний и был отправлен домой в сопровождении Карин и Суйгецу. Все это только убедило Кибу в его решении. Поблагодарив Итачи и попрощавшись с Саем, он зашел в школу и направился своим привычным путем к кабинету психолога.