Истина жизни

Ночь – это самое волшебное время, когда усталость и апатия уходящего дня скрывается с последними лучами солнца за горизонт, оставляя после себя необъяснимую тишину и нежность лунного света, при котором все твои проблемы находят одно, самое точное и правильное решение. Здесь, в Ризенбурге, это было поистине завораживающим зрелищем. Вы только представьте! Сотни тысяч звезд покрывают иссиня-черное небо, словно драгоценные камни, переливающиеся при ярком свете, освещающие дорогу путникам. Тишина, порой пугающая, порой завораживающая, словно бы вся природа погружается в долгий сон, который рассеивается с первыми лучами солнца. И тихими переливами шептал ветер свои песни, понятные лишь ему самому, но заставляющие ваше сердце избавиться от тревог и забот хотя бы на несколько дивных часов. Уинри обожала ночь, по крайней мере, до того момента, как впервые проснулась в собственной крови и с диким ужасом, застывшим где-то внутри, да так глубоко, что вряд ли бы от него возможно было так просто избавиться. Она ненавидела страх, который съедал её душу, убивая остатки веры и надежды, но ничего не могла с этим поделать. Иногда вполне осознано Уин размышляла об этом, когда выпадал шанс или просто оставалось свободное время, которое она могла потратить на себя. Девушка тяжело вздохнула и перевернулась на бок. Ей ужасно хотелось спать, но сейчас это было непозволительной роскошью. - Бел? – в дверном проеме появилась кудрявая голова заспанной Сьюзан, явно не собирающейся и дальше проводить время в объятиях Морфея. - Что случилось? – Уинри, не на шутку взволнованная, подскочила к подруге. - У тебя что-то болит? - Нет! – девушка смутилась и дернула Рокбелл за рукав её ночной рубашки. - Почитай мне, я уснуть не могу. Механик громко вздохнула и кивком указала на свою кровать. Маленький ураган, который Уинри по ошибке называла подругой, плюхнулся на кровать и развалился в позе морской звезды. Включив ночник, который стоял на прикроватной тумбочке, и взяв с полки нужную книгу, Рокбелл отодвинула Сьюз от края и уселась на кровать, под выжидательным взглядом своей гостьи. Только она приоткрыла рот, чтобы начать повествование, как её нагло прервали: - Погодь! – Блэк подняла ладони и ухмыльнулась. - Давай мы лучше погадаем! - Ты издеваешься? – устало поинтересовалась Бел, прикрыв глаза. Эта раздражающая кличка приклеилась к ней благодаря стараниям Сьюзаны: той, видите ли, не понравилось сокращение её имени, и она начала играть с фамилией Рокбелл. Бел – это был самый оптимальный вариант из всех предложенных, но он почему-то ужасно бесил Уинри. Хотя что поделать? Она всё равно её так называет. - Да брось, Бел, - отмахнулась девчонка, - это весело. - О, господи! – рявкнула Рокбелл, прекрасно понимая, что спорить с Сьюзаной все равно, что биться головой об стену - совершенно бесполезное занятие. – Делай, что хочешь! С диким визгом, который, по всей видимости, обозначал высшую степень радости, Сьюз спрыгнула с кровати, подскочила к книжной полке, набрала фигову тучу произведений и плюхнулась рядом с Уинри, а затем лихорадочно блестящими глазами уставилась на подругу. Уин беспомощно махнула рукой, мол, делай, что хочешь, хуже уже не будет. - Начнем же! – громко и четко произнесла Блэк, стараясь нагнать нужную атмосферу и передать свое игривое настроение подруге. Не получилось. Уинри меланхолично подперла щеку в ожидании очередного кошмара, коим заканчивались все идеи её подруги. В руках Рокбелл оказался увесистый томик, а на губах появилась ехидная усмешка. Она устроит ей сеанс гадания в три часа ночи. Механик вздохнула и открыла книгу на первой попавшейся странице: - Ты не веришь людям, потому что сама врёшь постоянно, - злорадно протянула она, хихикнув. Сьюз обиженно поджала губы, а затем одним резким и точным движением вырвала из рук подруги книжку. - Посмотрим, что о тебе говорят звезды, - фыркнула Блэк и, прикрыв глаза, ткнула в первое попавшееся предложение. - Слишком долго в женщине были скрыты раб и тиран. Поэтому женщина не способна еще к дружбе: она знает только любовь. В любви женщины есть несправедливость и слепота ко всему, чего она не любит. Но и в знаемой любви женщины есть всегда еще внезапность, и молния, и ночь рядом со светом. Сьюзан расхохоталась, заставляя несчастную Рокбелл покраснеть до пяток. - Я тебя ненавижу, - буркнула Уинри, отчаянно пытаясь перестать краснеть. На лице Сьюзан появилась хитрая усмешка. - Прааавда?! – улыбнулась она, заставляя блондинку вжаться в собственную кровать, дабы избежать этого пристального взгляда. – Ах да. А как там Эдвард-куун? - Нет, я, правда, тебя ненавижу, - хмыкнула девушка, спрятав лицо в ладонях, - ты просто ужасная, ты в курсе, да? - Конечно! – бодро вскрикнула Сьюз под тихие смешки Уинри. – Ладно уж, так как я сегодня ужасно добрая, я повелеваю: поднимай свой зад и иди к шкафу! - Это ещё зачем? – вздернув светлую бровь, поинтересовалась Бел. - Мы едем веселиться! – радостно известила её черноволоска. - И ты оденешься развратно! - Угу, прям разбежалась! – фыркнула Рокбелл. - Не видишь? Уже бегу и спотыкаюсь. Глаза Сьюзанны ярко вспыхнули, и Уинри непроизвольно отползла назад, но, к её глубочайшему сожалению, кровать имела неприятное свойство заканчиваться, в принципе, как и всё приятное в жизни Рокбелл, именно поэтому, не удержав равновесия, девушка, размахивая руками, грациозно полетела вниз. Блэк прыгнула на неё. Дальше в «Мастерской автоброни Рокбеллов» слышался отборный мат и громкие крики, которые, казалось бы, разрушали привычную тишину прекрасных ночей Ризенбурга. Pov Уинри Рокбелл. Да твою ж дивизию через пятое поколение десятой провизии! Чтоб я ещё хоть раз привела в свой дом эту су…сумасшедшую дуру! Я прокляну тот день, когда эта безумная идея посетила мою пустую блондинистую головку! А дело было в том, что сейчас меня пытались загримировать, так как, цитирую: «Такой кошмар на лице никакую девушку не красит!» Она себя-то в зеркало видела? Ох, ладно. Спокойствие, только спокойствие. Возможно, это просто плохой сон, и скоро всё закончится. Ну, не с моим же везением! Главное - никого не убить. Убийство – это очень плохо, за это плохие тети и дяди получают а-та-та от представителей власти и новое жилье, где окошки, оказывается, в решеточку. - Что это? – хмуро поинтересовалась я, пытаясь понять принадлежность этого куска ткани к какой-то части женского гардероба. - Топик-корсет! – эта фурия посмотрела на меня так, словно бы я только что спросила, почему меня зовут Уинри, а на улице ночь и сколько, в таком случае, весит ежик. Ах, простите, меня опять занесло. Короче говоря, она смотрела на меня с неподдельным удивлением. - И что мне с этим делать? – я флегматично прокрутила эту вещичку пару раз, пытаясь разобрать, что к чему. - О боже! – простонала моя подруга. - Дай! Господи, да забирай! Как будто у меня без этой хре…фиготени проблем не хватает. Меня нагло развернули, сдернули ночнушку, придирчиво оглядели и протянули лифчик. После того, как со всеми приготовлениями (а это заняло не меньше часа) меня подвели к зеркалу, я, мягко сказать, офигела. В отражении я увидела симпатичную блондинку в коротких джинсовых шортах, выгодно подчеркивающих длинные стройные ноги и округлые бедра. Этот, как она выразилась, топик-корсет был сделан из черного кружева, а на краях был обшит атласом. Он сидел как влитой на моей совсем не маленькой груди, а также подчеркивал талию. От синяков и гематом на лбу, щеках и подбородке не осталось и следа благодаря аккуратному и профессиональному гриму. Немного туши на ресницах, маленькие чёрные стрелки и немного розоватой помады. Волосы были распущенны, но, в отличие от обычного «гнезда» на голове, они струились по плечам. Девушка в зеркале больше походила на куклу, чем на привычную меня. Нет, всё-таки это не я. Может, мираж? Или глюки? Не веря собственным глазам, я докоснулась до щеки, отражение сделало тоже самое, словно бы утверждая, что всё это не сон. - Ну, как тебе? – раздался счастливый голос моей подруги. - Это стоило немалых усилий. Ты всё-таки запустила себя до ужаса. - Ну, во-первых, - я загнула один палец, не отрываясь от созерцания собственной персоны, - вау. А во-вторых… - "Меня всё и так устраивает", - фыркнула Сьюз. - Знаем, знаем. Проходили. - Да нет, – Я улыбнулась и повернулась к ней лицом, - всё очень круто. Сьюзан покосилась на меня с недоверием. - Ты кто такая? – фыркнула она. - И куда дела мою вечно ноющую депрессивную подругу? - Я тоже тебя люблю! – буркнула я. Настроение стремительно начало падать. Эта наглая девчонка только рассмеялась. - Держи, - она кинула в меня коробку неизвестного происхождения, попав прямо в лоб. Ненавижу метких людей! Да простит меня Риза. В коробке оказался последний штрих моего наряда. Босоножки. Шикарные такие босоножки. Лакированная кожа, куча ремешков и бисера или страз, их и сам чёрт не разберёт. Единственный минус – шпилька. Нехилая такая шпилька. Видимо, заметив мой ошарашенный взгляд, Сьюз улыбнулась и потрепала меня по голове: - Ничего, бегать на них будешь. - Мне хотя бы на них стоять научиться, - обиженно засопела я. Блэк захохотала и, схватив груду каких-то непонятных вещей, скрылась в ванной. Напялив эти божественные босоножечки, я попыталась встать, но не тут-то было. Громко и очень нецензурно выругавшись, я попыталась удержать равновесие и схватилась за стол, на котором лежали мои инструменты… Как вы думаете, что из этого получилось? Я навернулась, и с диким скрипом ножка стола, будь она неладна, окончательно и бесповоротно сломалась, и на пол полетели мои гаечки, шурупчики и болтики. Проводив последнюю гайку в полет, я печально вздохнула. Не везет, так не везет. Вот и погуляли. Из ванной показалась моя «милая» подруга, видимо, услышавшая шум и решившая проверить, а не скопытилась ли я. К её великому сожалению, я была в полном порядке, чего не скажешь о моём любимом столике. Так, надо подняться и высказать Сьюз все, что я думаю о её «грандиозном» плане. На удивление, поднялась я легко и даже умудрилась сделать несколько шагов, не встретившись при этом с полом. Гордо хмыкнув, я сделала еще пару шагов, а потом как ненормальная начала на них прыгать, бегать и носиться по комнате. Любой нормальный человек, который увидел бы меня в таком состоянии, обязательно бы покрутил пальцем у виска, но так как тут была только Сьюзан, я могла позволить себе и не такое. Когда, наконец-то, с восторгом было покончено, я обернулась на подругу и восхищено присвистнула. На ней было белое платье, длинное, на ладонь выше колена с немаленьким таким декольте, на талии тонкий ремень красного цвета, на ногах белые босоножки с открытым носом. Обычно завязанные в высокий хвост кудрявые волосы сейчас были распущены. - Ты великолепна, дорогая, - я ласково улыбнулась, а затем ехидно хмыкнула, - только вот куда мы такие нарядные-то пойдем? На речку? - Очень смешно, - обиженно фыркнула Сьюз. - Мы, вообще-то, уезжаем. - Куда это?! – я ошарашено посмотрела на неё, ожидая ответа. - А это сюрприз! – радостно заявила Сьюзан, хватая меня за руку. – Но нам стоит поспешить. Поезд скоро отчалит. И, не дождавшись волны ругательств с моей стороны, она потянула меня к выходу. «Что-то мне это не нравится!» - пролетело у меня в голове перед тем, как мы зашли в поезд. Чувствую своей пятой точки: выходной удастся на славу.