Когда рассеется туман...

      Что-то в этом мире не меняется. Чему-то же суждено изменить сам этот мир. Простые эмоции, чувства, то что делает человека человеком. А что делает бессмертного бессмертным? Отсутствие этих самых чувств? Или способность убедить себя в том, что они отсутствуют? Диану нещадно терзали воспоминания, отзываясь в ее душе с неправдоподобной жестокой яркостью. Вот, снова перед глазами наивное детское личико Кэрри с доверчивыми, слишком чистыми, словно небо, глазами. А перед Дианой стоит непростой выбор: убрать свидетельницу или же сохранить ребенку жизнь, рискуя собственной шкурой. И довольно быстро принимает решение. Конечно же, ребенок должен жить, ведь кто она в сущности такая, чтобы решать, кому жить, а кому умереть? Затем сразу же маленькое теплое тельце доверчиво прижимается к ней, а вампирша осторожно, чтобы не повредить, гладит девочку по волосам. Потом новое воспоминание - темница, на руках кандалы из серебра, Диану судят за убийство вампира, который перед этим уничтожил целый район людей, развлекаясь. На вопрос, зачем она это сделала, вампирша пожимает плечами и молчит, мечтая поскорее умереть, но вскоре Диану отпускают на все четыре стороны, а перед этим женщина с пшеничными волосами и глазами цвета неба протягивает ей руку в знак дружбы. Диана, усмехаясь, пожимает, но в дружбу между вампиром и человеком не верит, затем вампирша исчезает, не прощаясь. А через десять лет, находясь уже на службе у Уильяма, Ди узнает, что Кэрри Эммет, член Совета Тринадцати выхлопотала десять лет назад прощение для мало кому известной сумасшедшей вампирши.       И, наконец, Диана сама приходит к Кэрри, а Кэрри совсем не изменилась, все те же наивные глаза цвета неба, разве что в пшеничных волосах появились серебряные пряди. Затем, целых пять лет продолжалась эта странная дружба человека и вампира. Для Дианы эти пять лет были самыми счастливыми в ее вампирской жизни, потому что она снова смогла почувствовать себя человеком, который кому-нибудь нужен. И, наконец, последние слова подруги остались, кажется, в сердце навечно: "Ди, а ты никогда не руби с плеча, знаешь, порой оказывается, что черное на самом деле вовсе не черное..." И тут же собственный голос, усмехаясь: "А белое вовсе не белым." А Кэрри укоризненно смотрит, словно мать на неразумное дитя. Как же Диана сейчас ненавидела себя за все эти усмешки! Ведь та их встреча оказалась последней...       Диана не любила освещение базы. Слишком яркий, отдающий синевой свет никак не походил на естественный. В своей квартире, в которой вампирша появлялась, в лучшем случае, пару раз в месяц, она оборудовала лампы с приглушенным светом, больше всего напоминающий сумерки. Так в ее жилище царили вечный то ли только что начинающийся рассвет, то ли только что начинающийся закат. Как на самом деле выглядят они оба Диана помнила очень смутно, но современные блага цивилизации, в частности, телевидение и интернет, дали прекрасную возможность напомнить себе то, что еще сто лет назад не имело ровным счетом никакого значения.       «Интересно, - думала вампирша, механически переставляя ноги по до блеска начищенному полу, - люди думают, какого цвета рассвет или закат? Какого цвета солнце? Луна? Какая на вкус кровь? Вряд ли. Их больше заботят более приземленные вещи. Да и меня должно заботить не это дурацкое освещение». Бросив угрюмый взгляд на цепочку маленьких лампочек, вкрученных в потолок, Диана предпочла смотреть под ноги. Свет раздражал не зрение. Просто очень хотелось тишины и спокойствия, посидеть дома в полумраке то ли до рассвета, то ли до заката, подумать хорошенько над происходящим.       Ноэль был зол, как дьявол. Диана поморщилась. Зря, наверное, она звонила ему. Необдуманное решение ведет за собой вереницу непредсказуемых последствий. Конечно, профессору Ноэль ничего не сделает, в этом вампирша была уверена. Но так просто этого не оставит. Зная нрав бывшего Охотника, Диана понимала, по возвращении на базу, Уильяму придется отчитаться перед Советом за свою самодеятельность. Вампиры Совета с удовольствием послушают, как их коллега-человек использовал солдат-вампиров для эксперимента. «А ведь профессор сделал это, чтобы помочь, - мелькнула мысль. И тут же сформировалась окончательно, - тебе. Да, дорогуша. Тебе. Фрэнк тебя любит, он всегда это говорит. И хочет, чтобы у тебя все было хорошо. Чтобы ты была счастлива. Вот и взялся за эту бредовую идею крови без крови». Диана невесело усмехнулась. Кровь без крови. Без кровопролития. Надо же, какая глупость! Бред. Утопия. Расскажи ей кто-нибудь другой о вероятности клонировать кровь и выращивать ее в лабораторных условиях, избавила бы бедного шизофреника от страданий. Но Фрэнк не шизофреник. Он ее друг, и он любит ее, как свою дочь. Как человека. И старается для нее. В очередной раз мысленно обозвала себя дурой. Звонить Ноэлю было еще глупее, чем придумывать клонированную кровь. И, уж если и позвонила, надо было тут же сообщить и мотивы профессора, признаться, что она тоже к этому причастна. Хоть и косвенно. Впрочем, все к лучшему. Охотник сказал, что поговорит со своим связным в Доме оборотней, приедет и наведет, наконец, порядок. Уильям не имел права использовать для опытов вампиров, не согласовав это с Советом. Пусть мотивы профессора и были благими, а Уильям щедро помогает ученому, веря в его гений, этого делать было нельзя. Лабораторию, скорее всего, закроют, профессора на некоторое время отстранят от дела, потом, возможно, переведут в какую-нибудь общую лабораторию, где он будет помогать создавать сыворотки для оборотней, чтобы помочь им справиться с циклами полной луны. Так действительно будет лучше. Оборотням, хоть они и мерзкие неуправляемые твари, помочь можно. Они живые, а значит, их организмы можно изменить. Организмы вампиров мертвы. Сердца не бьются, кровь не бегает по венам, желудок не перерабатывает гамбургеры, почки не приемлют воды. Все, что дает способность существовать – кровь. Чужая, теплая, с запахом смерти и наслаждения. Только она на мгновение дает ощущение тепла и жизни. А потом приходит пустая холодная явь. И нет решительно никакой надежды на то, что хоть что-то изменится. Профессор доказал это, убив первую группу подопытных. Эксперимент пора сворачивать, пока живы нынешние пациенты. Наверное, стоило бы донести на Фрэнка самой и немедленно, но Диана понимала, что не может сделать этого. Даже не потому, что нисколько не жалела подопытных, или не была ошарашена признанием о гибели первой группы. Просто блеск в глазах смертного ученого, его вера в свою мечту, его надежда, что сейчас-то все точно получится – все это слишком прочно засело в памяти Дианы. Вампирша боялась, что едва откроет рот, чтобы хоть что-то сказать, сразу вспомнит этот чуть безумный, но полный уверенности и надежды взгляд. Она не сможет ничего сказать. А Ноэль сможет. Ему все равно, главное для него - гибель его солдат и предотвращение новых смертей. Так действительно лучше. Пусть приезжает быстрей.       К вампиру сложно подкрасться. Хороший слух, но еще лучше восприятие окружающего фона. Вампиры чувствуют тех, кто находится вокруг них в определенном радиусе. Обычно это до пятидесяти метров, но у некоторых хорошо натренированных Охотников радиус охвата сто и больше. Диана как-то замеряла свой. Получилось восемьдесят четыре метра. Ни одно живое существо, ни один вампир не сможет подобраться к ней ближе этого предела. Хороший результат, есть несколько секунд, чтобы оценить обстановку, прежде чем на тебя нападут. В бою каждая секунда на счету и любая возможность быть в чем-то на полшага лучше противника может спасти жизнь. Впрочем, сейчас Диане ничего не угрожало, а приближавшаяся к ней вампирша даже не пыталась сделать свое появление незамеченным. Стук каблуков по паркету был слышен, наверное, на верхнем этаже базы. Диана остановилась и подождала, пока Алина догонит ее.       - Что случилось? – холодно поинтересовалась девушка, когда Охотница поравнялась с ней. Невысокая, немного плотно, но очень пропорционально сложенная, русоволосая Алина, вампирша явно славянского происхождения, кивнула Диане и произнесла:       - Проблемы.       «Надо же, какая ты можешь быть лаконичная. А недавно пела, как соловей». В мыслях тут же всплыли слова Алины о Кэрри, и Диана поморщилась. Охотница не виновата, она просто сказала, что думала. Что в этом плохого? Ничего. Как и хорошего.       - Что произошло?       - Исчезла связь с Ноэлем.       Диана сбилась с шага и остановилась.       - Что?       Поняв, что смогла завладеть вниманием Дианы, Алина стала более многословной.       - Шон утром связывался с Эмили, - принялась рассказывать она. – Они с Кристианом как раз подъезжали к городу, и Эми сказала, что Ноэль не будет их встречать, у него дела, он занят и все такое. Дал им адрес гостиницы, велел ждать. Ребята прождали до глубокой ночи. Сейчас уже рассвет.       - Почему Шон не связался с Ноэлем напрямую? – потребовала объяснений Диана. Алина пожала плечами.       - Чтобы не сдавать, наверное, - предположила она. – Ноэль не Охотник, его поездка не особо разглашалась. То есть, конечно, кое-кто знал, - она многозначительно посмотрела на Диану, - но не более. Разрешения на Охоту не было, официальной командировки в Дом Флиренс тоже. Брайан и Уильям, например, не знали, что Ноэль уехал.       - Он поехал не на Охоту, - начала было Диана и осеклась. У Ноэля информатор среди оборотней. Но об этом мало кому известно. И на это есть причины.       Алина прищурилась, однако тут же утвердительно кивнула.       - Да, никто не поехал на Охоту, - согласилась вампирша. – Ребята поехали наблюдать и искать улики. И никому не причиняют вреда. Так что, если что-то случится…       Трель мобильного прервала поток фантазий Алины, грозящий вылиться словами на и без того встревоженную Диану. Вампирша похолодела бы, если бы могла. Она разговаривала с Ноэлем утром, он действительно обмолвился, что к нему едут два Охотника, и он встретится с ними после встречи со своим информатором. Так, значит, не встретился. С ребятами. А с информатором? И что, вообще, могло произойти?       Алина медленно убрала телефон от уха и уставилась на Диану большими черными глазами.       - Шон звонил, - сообщила вампирша. – Ноэль нашелся. Эмили и Крис его нашли. Разодранным на куски, - и, не дав Диане сказать ни слова, быстро продолжила: - Вампиры Совета немедленно собирают совещание. Уильям и Брайан приглашены. Оборотни пока не в курсе. Эмили и Крис ждут указаний.       Диана понимала, что мыслить сейчас нужно, как никогда трезво. Эмоции будут потом. Еще свежа была память о комнате, залитой кровью Кэрри, и то, что творилось с вампиршей после ее гибели. Сейчас нужно быть спокойнее. Не потому, что Кэрри ей была дороже Ноэля, хотя это действительно было так. Просто одна смерть вполне может быть случайностью, а две – это уже закономерность. И если смерть Кэрри могли бы со временем замять под сдвиг ошалевшего от луны оборотня, то гибель вампира-Охотника явно была не случайной. Убить Ноэля можно, но сколько же оборотней должно было сорваться с цепи, чтобы это проделать? Диана развернулась и твердым шагом направилась к залу совещаний.       - Ди, ты куда? - крикнула вслед Алина.       - На совещание Совета, - не оборачиваясь бросила Диана и, предугадывая следующий вопрос, добавила: - На правах помощника Уильяма.       В зале царил полумрак. Стены обитые темно-красным атласом с золотыми узорами, вышитые гобелены, тяжелые бордовые шторы, подхваченные золотистыми декоративными тросами с мохнатыми кисточками на концах, жарко пылающий камин, блики огня, отраженные на старинной мебели - длинном столе с резными стульями из темного дуба - все напоминало атмосферу 19 века, того счастливого времени, когда Диана жила человеческой жизнью. Стараясь не думать о прошлом, которое имеет свойство ранить больнее, чем серебряный нож в сердце, Диана прошла в зал и заняла место за спинкой стула, на котором сидел Уильям.       Человек коротко кивнул вампирше, и Диана отметила мрачное выражение его лица. Да, конечно, Уильям не знал о рейде Ноэля. И сидящий справа от него Брайан не знал. Оба мужчины были сосредоточенными и мрачными, они исподлобья наблюдали, как в зал один за другим входят старейшины кланов. Пятеро старших вампиров в сопровождении телохранителей вошли в зал и заняли свои места. Диане было неинтересно смотреть на старых вампиров, и девушка помимо воли бросила взгляд на пустой стул по левую руку от Уильяма. Тут сидела Кэрри. Всегда перед Советом она умудрялась перекинуться с Дианой парой слов, а во время него частенько адресовывала подруге сочувственную улыбку. Кэрри часто говорила, что обсуждения дел в этом зале за этим столом раздражают ее. Вместо того, чтобы заниматься делами, вникать в проблему на месте они вынуждены сидеть здесь и говорить о том, о чем некоторые из присутствующих не имеют никакого представления. Старейшины кланов, Диана знала это наверняка, поручают дела клана своим помощникам и убеждаются в выполнении задания путем гипноза. Двое из присутствующих старейшин никогда, кроме как на Совет, не выходят из своих замков и особняков. «Они думают, что они кукловоды, дергающие за нитки послушных марионеток, - подумала Диана. – Но так ли это на самом деле? Кто руководит всеми нами? Кому принадлежит Совет? Вампирам? Или людям?». Когда тяжелая дубовая дверь закрылась за последним, зал наполнила тишина, нарушить которую пытался лишь треск огня в камине. Впрочем, долго молчать члены Совета теперь уже Семи не собирались.       - Как это понимать? – подал голос Брайан. Мужчина обвел вампиров мрачным взглядом карих глаз. – Я требую объяснений. Каким образом Ноэль Лоренто оказался на территории Дома Флиренс?       - Ноэль Лоренто вампир, - спокойно произнесла Эвелина. После смерти Кэрри она стала единственной женщиной в Совете. – И ему не обязательно отчитываться перед людьми в своих действиях. Уверяю вас, сэр Брайан, присутствующие здесь старейшины знали об отлучке Лоренто.       Брайан шумно вдохнул сквозь стиснутые зубы. Диана отметила, что этот обычно спокойный мужчина, побаивающися резко высказываться на совещаниях Совета, не только первым начал разговор, но и употребил фразу «требую объяснений». Неужели он перестал бояться нелюдей? Или это шок и злость сделали свое дело? Как бы то ни было, вампирше тон человека понравился. Все-таки смертные могут, если захотят.       - Ноэль не принадлежит кланам, - подключился к диалогу Уильям. – Он принадлежит Совету. И его отбытие должно было быть согласовано с нами! Если бы он был жив, я имел бы право обвинить его в дезертирстве.       В Совете у Уильяма сложилась репутация очень умного, хладнокровного, волевого и решительного человека, не бросающего слова на ветер. Другие члены, даже вампиры-консерваторы, относились к нему с уважением, без Уильяма не проходил не одно совещание, а его голос частенько оказывался решающим. Вампиры разом посмотрели на человека, но привыкший к их недобрым взглядам Уильям в очередной раз выдержал и не отвел взгляда.       - Мы собрались не для того, чтобы судить дезертира, - сказал Джозеф. Некогда Диана принадлежала к его клану, но потом отличилась, как хороший Охотник, и перешла на службу непосредственно Совета, - а для того, чтобы разобраться, кто его убил.       - Вы уводите разговор в выгодное для вас русло, - произнес Уильям, меряя седовласого вампира мрачным взглядам. – Мы обсудим гибель вашего собрата, будьте спокойны. Но сейчас я требую, слышите, требую, чтобы мне объяснили, какого черта вы за нашими спинами отправляете своих Охотников куда хотите? Вы что-то задумали и решили не посвящать в свои дела Совет, так, уважаемые господа? Это заговор?       - Насколько я вижу, оборотней тоже никто посвящать не собирается, - резко сказала Эвелина. Ее красивые тонкие пальчики забарабанили по гладкой столешнице. – Выходит, мы все здесь участники заговора.       - Оборотни убили Ноэля! – буркнул Сэмюэль, самый молодой из старейшин кланов. Ноэль, до того, как перейти на службу Совета, принадлежал его клану и был его правой рукой. – Вы все видели запись, присланную Кристианом. Так убивают только оборотни. Так была убита Кэрри Эммет.       Диана вздрогнула. В памяти всплыла страшная картина. Комната Кэрри, залитая кровью, тело, разодранное в клочья, следы когтей повсюду. Но как? Этого не может, просто не может быть. Если с Кэрри, простой женщиной, оборотень справился бы, то Ноэль слишком хороший противник. Одна собака даже царапнуть его не смогла бы. Значит, их было несколько. Но сейчас полнолуние, и стая Дома Флиренс обязана быть в своем убежище. Неужели они нарушили Закон? В таком случае в опасности все нелюди. Это попахивает Охотой. Диана коротко тряхнула головой и вернулась к диалогу.       - Мы не строим козней против людей, мистер Уильям, - примирительно сказал Джозеф. – Уверяю вас, у нас в мыслях этого не было. Особенно после смерти мисс Эммет. Мы всячески вас поддерживаем, мы дали вам возможность отправить на территории Домов оборотней наших Охотников. То, что в одном из отрядов оказался Ноэль Лоренто, действительно произошло с нашего дозволения. Но мы не преследовали никаких не озвученных на предыдущем собрании целей. Ноэль просто хотел разобраться, ведь убийство мисс Эммет произошло, отчасти, по его вине. Эта несдержанность вампира действительно непростительна. Но винить его уже поздно. Мертвым все равно. А дважды мертвым - тем более. Чего не скажешь о живых и, хм, существующих. Я бы не хотел, чтобы участь Лоренто разделили другие Охотники. В частности те, что сейчас находятся на территории Дома Флиренс. Нам нужно решать, как быть дальше.       В зале вновь повисла пауза. Вампиры каменными статуями застыли на своих местах. Уильям задумчиво потирал холеными руками подбородок. Брайан, уставший метать молнии из глаз в игнорирующих его старейшин, подуспокоился. Со спокойствием вернулось его обычное состояние страха пред вампирами. Мужчина сжался, вспомнив, что посмел повысить на старейшин голос, и бросал умоляющие взгляды на сидящего рядом Уильяма, как и вампиры, успешно игнорирующего собрата.       - Расследование нужно продолжать, - наконец, подал голос Уильям. – Нужно разобраться, что происходит. Я хочу, чтобы Охотники остались на своих местах. Предупредите их, пусть примут меры предосторожности. Но продолжат искать. Мы на верном пути, раз эти твари, кем бы они ни были, испугались. Только страхом можно объяснить нападение на Охотника.       - Кем бы они ни были? – Диана удивленно уставилась на Рикардо. Показалось, или в голосе самого старого члена Совета действительно скользнула насмешка? – Господа, давайте смотреть правде в глаза. Вы ведь все понимаете, по какой причине здесь, - он махнул рукой на пустые стулья, - не все члены Совета. В этом виновата не только полная луна. Оборотни убили мисс Эммет, а затем напали на Лоренто. Видимо, опытному Охотнику удалось узнать что-то о доме Флиренс, раз они, заведомо зная, с кем имеют дело, решились на его устранение. А значит, Уильям прав, расследование на верном пути.       Эвелина искривила губы, обнажая белоснежные клыки и заставляя Брайана вздрогнуть.       - Рикардо, ты, правда, в это веришь? – спросила женщина. Тот пожал плечами.       - Нет, - честно признался он. – Но другого объяснения не вижу.       - Что все это значит? – резко спросил Уильям. – Почему вы то верите, то не верите? Не морочьте нам голову, говорите, как есть.       - Я не собираюсь морочить вам голову, - сообщил Рикардо. – Просто подумайте. Оборотни добивались места в Совете очень давно. Прошло чуть больше сотни лет с тех пор, как они его получили. И что же? Вновь взялись за старое, решив, что теперь им все можно?       Черные глаза вампира впились в Уильма. Гипноз? Телепатия? Нет, для этого нужно прикоснуться к жертве. А может быть, старейшинам не нужно этого делать? Диана не знала, на что способны старые вампиры. Свои способности она оценивала трезво и применяла редко. К тому же, на собственную интуицию вампирша привыкла полагаться больше, чем на гипноз. В голове людей, порой живут мысли, каким-то непостижимым образом противоречащие абсолютно всему, что они делают. Некоторых людей проще понять вслух.       - Оборотни несдержанны, и ты прекрасно это знаешь, - подал голос молчавший все это время Валентин. – Они стали членами Совета, мы даже дали им возможность выбрать пятерых, как и нас. Но ты сам прекрасно понимаешь, что стоит голос оборотня. Мы дали им возможность пожить спокойно, не больше. Если бы мы продолжили Охоту, оборотни поняли бы, что терять им нечего и выдали бы нас. Мы впустили их в Совет только для безопасности нашего народа и людей. Но мы расслабились и теперь пожинаем плоды. Оборотни действительно обнаглели. Убийство Охотника и члена Совета - не тот случай, когда можно замять дело. Я предлагаю арестовать Дом семьи Флиренс для дальнейшего разбирательства. Остальных оборотней лишить голосов в Совете, пока не будет найден убийца. Если они сами выдадут его, мы вернем право голоса всем пятерым. Если же будут продолжать препятствовать расследованию, и убийцей окажется один из их рода, в Совете им места нет. Я думаю, так будет честно и правильно.       Он молча положил правую руку на столешницу. Знак того, что решение принято и теперь нужно проголосовать. Валентин голосовал за. Сэмюэль положил руку на стол не задумываясь. Диана подозревала, что вампиром движет жажда мести за убийство Ноэля. Эвелина посмотрела на собратьев.       - Это может закончиться новыми бунтами, - осторожно произнесла она. – Мы будем вынуждены начать новую Охоту.       - Значит, начнем, - меланхолично сказал Джозеф, кладя руку на стол. – Лично я не собираюсь ждать, когда Охоту начнут они.       - Я за, - коротко бросил Брайан и торопливо положил руку на стол. – Кэрри убили, и это не должно остаться безнаказанным.       Оставшиеся непроголосовавшие Уильям, Эвелина и Рикардо посмотрели друг на друга.       - Мы должны избегать кровопролития, - сказала Эвелина. – Любыми способами, мы должны почитать Закон и не допускать того, чтобы полилась кровь. Если люди узнают о нашем существовании, нам всем придется очень непросто. Вспомните времена инквизиции. Люди не так слабы, как кажется.       - Как бы то ни было, сидя здесь и сомневаясь, мы не сможем никак повлиять на события, - Рикардо говорил медленно, с расстановкой, словно наслаждался собственным голосом. – Нам нужно принять решение. Потом мы поймем, правильно ли мы поступили или нет. Но сейчас мы обязаны его принять. И я за.       Еще одна ладонь коснулась холодной поверхности. Эвелина сложила руки на груди.       - Я воздерживаюсь, - ровным голосом произнесла вампирша.       Стоящая за спиной Уильяма Диана отметила, что впервые видит Эвелину сомневающейся. Но вампиршу действительно терзали сомнения. Впрочем, судя по всему, не ее одну. Рикардо также сделал этот шаг скорее ради общего блага, а не потому, что хотел. Вообще, из присутствующих здесь вампиров, только Сэмюэль и Брайан, кажется, по-настоящему хотели убийств и крови. Остальные смирились с неизбежностью. Уильям окинул пронзительном взглядом вампиров, задержался на Эвелине, а затем кивнул.       - Я хочу, чтобы все это поскорее закончилось, - тихо, но твердо сказал он. – И если для этого нужно рискнуть, я готов.       Теплая рука легла на стол. Совет принял решение. Диана пристально посмотрела на вампиров, сжавшегося в комок Брайана и, наконец, уставилась в затылок своего начальника. Как всегда, последний. Только на этот раз, от его голоса мало что изменилось бы. Впрочем, всегда нужно оставлять место для чего-то невозможного.       Члены Совета встали со своих мест и направились к выходу из зала. В комнате остались только Уильям и Диана. Как только дверь за последним закрылась, Ди явственно услышала усталый вздох своего начальника.       - Почему вы не рассказали им об эксперименте? - через несколько минут спросила Ди. – Вернее, о том, что он провалился.       Человек поднял голову, внимательно вгляделся в лицо бессмертной пронзительными глазами. В них не было изумления. Только понимание.       - А вы прекрасно осведомлены, Диана, - кивнул он. – Фрэнк поделился? О, не отвечайте, и так все понятно. Что ж, честно признались в том, что все знаете, получите честный ответ. Я не сказал старейшинам об эксперименте, о том, чем занимается профессор Гамильтон, лишь потому, что реакция их предсказуема. Я читаю ее на вашем лице.       Диана слегка склонила голову, прищурившись уставилась на мужчину.       - И что же вы прочли на моем лице? Помимо негодования по поводу погибших солдат.       - Страх.       Диана распахнула глаза, зрачки заполнили почти все пространство радужной оболочки. Удивление определенно было не чуждо даже бессмертным. Уильям откинулся на спинку стула, явно наслаждаясь произведенным эффектом.       - Да, Диана, страх. Вот все, что я вижу в глазах бессмертных, когда говорю им об изменениях. О переменах. О том, что можно сделать что-то лучше, полезнее, - он помолчал, словно подбирая слово, - правильнее. Диана, ведь вы боитесь мысли о нормальном сосуществовании с людьми. У вас вызывает страх сама мысль, что можно будет явить себя миру, ведь так?       Девушка помолчала, собираясь с мыслями. Наконец произнесла:       - Людям плевать. Они никогда не будут сосуществовать с нами нормально. Вашу расу ничто не останавливает. Вы созданы уничтожать, разрушать. Сейчас вы разрушаете жизни друг друга. Ваши бесконечные воины, вражда, геноцид, - Диана дернула рукой, словно хотела показать человеку все, что только что назвала. – Но когда на горизонте замаячим мы, бессмертные, сильные, живущие вашими смертями – о чем задумается человечество? Неужели о нормальном сосуществовании с такими вот соседями?       Высказываться резко в общении с Уильямом не было привычкой Дианы. Обычно они вообще мало разговаривали. Мужчина давал указания, девушка выполняла или переадресовывала их дальше. Все просто. Но сейчас Диане необходимо было знать. Зачем этот властолюбивый человек втравил ее друга в авантюру с клонированной кровью? Почему промолчал на собрании Совета? Старейшины должны знать. Только кто им теперь скажет? Ноэль мертв, сама она не сможет сдать вампирам Гамильтона. Что же делать? Видимо, мыслительная деятельность отразилась на лице девушки. Потому что Уильям поднялся со своего места и, подойдя ближе к ней, положил свои руки на ее прямые плечи.       - Дорогая Диана, - мягко произнес он, глядя на девушку с высоты своего роста, - вы не понимаете, не хотите понять, чего я на самом деле добиваюсь. Вы, молодая вампирша. Что же говорить о ваших древних старейшинах? Они слушать не станут. Диана, я не хотел, не хочу и продолжаю не хотеть вам зла. Я просто хочу гарантий. Для своей расы. Ведь ее я представляю здесь, - он махнул рукой на зал. – Я должен защищать людей. Должен отстаивать их интересы. Интересы людей на данном этапе мне видятся в том, чтобы сократить число погибших от вашего присутствия. В этом я и вижу нормальное сосуществование. В сохранении тайны как можно дольше, а в последствии в вашем безболезненном и, увы, уже почти непредотвратимом «выходе в свет».       - Это бред, - сверкнув клыками шикнула вампирша. – Мы не должны этого делать. Мы не можем, это Закон!       Мужчина усмехнулся.       - Закон, Закон, - нараспев произнес он. – Диана, поймите, Закон был создан тогда, когда вас было мало. Очень мало. Вы могли скрываться, могли убивать столько, сколько вам нужно. На вас не обращали внимания. До вас никому не было дела. А сейчас? Диана, раса вампиров сейчас на самом деле в более плачевном положении, чем даже оборотни. Все, что ограничивает их – полная луна. А вы? Вас ограничивает ряд факторов. Солнце, жажда, невозможность долго обходиться без крови. Вы ведь на самом деле уязвимее оборотней. И вас стало слишком много.       Уильям отстранился, прошел взад-вперед несколько шагов по залу.       - Диана, эксперимент с клонированной кровью даст гарантии моей расе. Гарантии, что вы не будете убивать. Что пищу, необходимую вам для жизни, вы будете получать тем же путем что и люди. С помощью науки. Никаких кровопролитий. И главное, тайна. Как можно дольше.       - А если будет клонированная кровь, и вампиры не будут нуждаться в людской, неужели вы считаете, что люди свыкнутся с мыслью, что они не одни хозяева этого мира? Неужели они не станут бояться? - задала вопрос вампирша и, чтобы заглянуть в лицо начальника, подняла глаза вверх, так как Уильям возвышался над ней примерно на тридцать сантиметров.       - Нет, моя дорогая, не перестанут, - сказал Уильям, широким шагом подходя к камину и внимательно вглядываясь в огненные всполохи. - Но сохранять тайну тогда будет существенно легче. А открыть не так страшно.       Диана кивнула, соглашаясь с доводами и поскребла ногтями по столешнице.       - А теперь представьте, Диана, - неожиданно сказал Уильям. – Ваши Старейшины, с их древними ценностями, с их устаревшими принципами, с их страхами прогресса и физической невозможностью жить в современном мире, подстраиваясь под него, представьте, что они узнали об эксперименте. Узнали о провале. Диана, они просто уничтожат нас, - мужчина сделал упор на слове «нас», давая девушке понять, что и он тоже увяз в этом деле по уши. – Им будет плевать на все и всех. Причиной невозможности исследования станет гибель группы. Но, Диана, они были добровольцами. Эти ребята сознательно шли на риск. Если Гамильтону дать шанс, если его не беспокоить, я уверен, у него получится. Он сделает это. Диана, я лишь прошу вас помочь. Помолчите. Ради вашей расы. Ради нормального сосуществования с людьми.       Диана поморщилась, не скрывая эмоций. Этот человек говорил правильные вещи. Слишком правильные. Слишком для человека. А для вампира? Почему старейшины не додумались до этого сами? У них нет Гамильтона? У них огромные лаборатории и кучи денег. Они могут все. И ничего не делают. Диана осознавала это. Как и то, что Уильям прав. Вампиры боятся прогресса. Особенно старейшины. Они боятся потери контроля, утраты влияния. Боятся, что им перестанут подчиняться. Ведут себя как глупые жадные люди, которые вместо того, чтобы изобрети лекарство от рака, придумывают новую модель компьютера. Лишь бы отвлечь внимание. Лишь бы удержать власть. Диана медленно утвердительно кивнула. Уильям улыбнулся, заметно расслабившись.       - Спасибо.       - Мистер Уильям, а как же оборотни? - вдруг вспомнила Ди, они же часть Совета также, почему вы не говорите о них?       - Диана, - снисходительно улыбнулся Уильям, - Оборотни, стаи, вой под луной, превращения в животных - все это пережитки прошлого, дикость. Они уже сейчас не справляются. Не могут проконтролировать ситуацию в своем маленьком городке. Когда старшие вынуждены из-за своих физиологических потребностей покидать город, его охраняют несовершеннолетние, дети! Как можно полагаться на них?       - И все же, сбрасывать их со счетов рано, - твердо произнесла вампирша.- Они добились места в Совете.       - И удержались на нем ровно столько, чтобы попытаться усыпить нашу бдительность. Увы, им это удалось. Именно об оборотнях я и хотел с вами переговорить, - сказал Уильям, развернувшись на каблуках, и открыто посмотрел в глаза Дианы. Вампирша всегда удивлялась его хладнокровию. Смотреть в глаза вампира, выдерживать этот взгляд и не подавать виду, что он боится. Но он боялся ее. Как и все люди. Хоть и держался всегда снисходительного тона, как взрослый разговаривает с ребенком.       - Я внимательно вас слушаю.       - Я решил перестраховаться и, чтобы в Доме Флиренс больше не произошло ничего непредвиденного и опасного, отправляю туда вас. Ваша задача состоит в том, чтобы дождаться спада полной луны и, когда оборотни придут в себя, привести их на допрос Совета. То есть, вам просто придется проследить за порядком в городе. Ничего больше.       Диана задумалась. Она понимала необходимость такой вылазки. Гибель Охотника нельзя оставлять без внимания и уж лучше поехать ей, чем помешанной на оборотнененавистничестве Алине. Но вампирша очень беспокоилась о Фрэнке. К чему приведет его замысел, который, как она поняла после разговора с Уильямом, никто сворачивать не станет. Чем это все закончится? К чему приведет? В голове всплыла услышанная на Совете фраза, брошенная Рикардо. «Нам нужно принять решение. Потом мы поймем, правильно ли мы поступили или нет. Но сейчас мы обязаны его принять». Она обязана принять решение. Жалеть или радоваться – это все потом.       - Когда выезжать?       - Немедленно, Диана, - благодушно потер руки мужчина. – Помните, ничего лишнего, только следить за порядком. Кристиан и Эмили вам помогут. Никакого риска, просто наблюдение. Удачи вам, дорогая. Жду новостей.