Когда небеса разверзнутся

Андерс понимал, что загнан в угол. Он так и не мог объяснить себе, что заставило его убегать в сторону этой проклятой крепости. Еще вчера ему казалось, что все будет хорошо – на этот раз он был в бегах уже полтора года, а раньше его хватало лишь на пару месяцев. За это время он убегал от следовавших за ним по пятам храмовников бесчисленное количество раз. Поэтому вчера, когда в деревенскую таверну зашло трое рыцарей в доспехах с пламенеющим мечом, он, даже не задумываясь о том, что его свобода может скоро закончиться, сиганул в окно и побежал по полям в лес, стоявший плотной стеной вокруг деревни. Храмовники не отставали, и когда он уже надеялся на то, что ушел от судьбы и на этот раз, они нагнали его на дороге, ведущей прямиком в Башню Бдения. О том, что крепость была именно легендарной Башней Бдения и принадлежала Серым Стражам, Андерс узнал только потом, нос к носу встретившись с порождениями тьмы, сновавшими между умирающими солдатами. Каким-то чудом ему удалось пробраться за массивные ворота незамеченным. Теперь он сидел в одной из комнат этой невероятно холодной крепости, прислушиваясь к каждому шороху и судорожно соображая, что же делать дальше. Услышав осторожные шаги, он подскочил, забыв о том, что нужно было вести себя как можно тише. В следующий момент одна из дверей в комнату открылась, предоставляя взгляду двух храмовников, которые, повернувшись к нему спиной, отбивались от двух огромных и страшных существ. Андерс зажмурился, глубоко вдохнул и почувствовал легкое покалывание в руках, из которых в следующий же момент вырвалось жаркое, сжигающее все вокруг пламя. Открыв глаза, он увидел, что и храмовники, и порождения тьмы лежали на полу. В тот же момент открылась вторая дверь, и в комнату вбежали еще двое человек. – Я не виноват, – выпалил Андерс первое, что пришло ему в голову. – Ты никогда не виноват, – услышал он в ответ резкий, чуть хриплый и такой знакомый голос. – Дайлен? Как? Как это возможно? Это правда ты? Андерс побежал навстречу другу, подхватил его на руки, но тут же отпустил, спохватившись – ему уже не пятнадцать лет, когда он мог поднимать двенадцатилетнего Дайлена, демонстрируя девчонкам Круга свою силу. Дайлен смотрел на него привычным взглядом, снизу вверх, чуть прищурившись. Он почти не изменился за полтора года – темные, гладкие как шелк волосы до плеч без единой выбившейся пряди, пронзительные и холодные, как вода озера Каленхад, глаза, тонкие, слишком яркие на фоне бледной кожи, губы. Дайлен немного похудел и выглядел уставшим. Андерса смутила его одежда – на Дайлене была темная, без всяких украшений мантия, сверху – серая туника с изображением грифона на груди, а на плечах – легкий темно-красный плащ, скрепленный простой черной застежкой возле шеи. В правой руке он держал красивейший посох из старого, почти черного дерева, украшенный резьбой и золотом, со светящимся красным камнем на конце. – Меня тоже интересует, как это все возможно. Я только сегодня прибыл сюда из Денерима, и практически первое, что я вижу в своей крепости – мой пропавший без вести друг. – Твоей крепости? – Долгая история, Андерс. Сначала мне нужно освободить это место от всякой нечисти, а потом уже я могу рассказать, чем занимался последний год. Ты со мной или подождешь здесь? «Хотя бы в его самоуверенности можно не сомневаться», – усмехнулся про себя Андерс и пошел вслед за ним. Вечером, когда уже совсем стемнело, они наконец-то восстановили порядок. Дайлен исчез, следуя за одним из своих бесчисленных подчиненных. Из всего, что происходило вокруг, Андерс успел сделать свои выводы – Дайлен каким-то непостижимым образом стал командором ордена Серых Стражей и арлом Амарантайна. Как Дайлен, еще полтора года назад живший в Кинлохе, смог всего этого добиться, было совершенно непонятно. Еще более непонятным было Андерсу другое – несмотря на свою свободу, свое положение и власть, Дайлен казался намного менее довольным своей жизнью, чем раньше. И хоть его голос и оставался таким же надменным как раньше, из его взгляда исчезла та безграничная вера в себя, никогда не покидавшая его в Круге. Андерс плеснул себе в лицо немного воды из таза, стоявшего в выделенной ему комнате, чтобы немного освежиться, и направился к кабинету Дайлена в надежде получить ответы на свои вопросы. Дверь кабинета была открыта, а сидевший за огромным заваленным картами и письмами столом Дайлен отчитывал светловолосого загорелого эльфа, уставившегося в пол. – Ты должен был приехать с отчетом еще на прошлой неделе! Алистер будет здесь уже завтра, и ему необходимо во всех подробностях знать, что происходит в Баннорне. Я понимаю, что ты устал, что дороги сейчас – не самые лучшие и переполнены беженцами и солдатами. Но мы и так потеряли слишком много времени, – Дайлен понизил голос, и заговорил почти ласково, – Зевран, я никогда не буду сомневаться в твоих способностях. Но ставки на данный момент слишком велики. Мы должны точно знать, не затевает ли Анора какую-нибудь интригу. Кому как не тебе знать, что на данном этапе у Алистера еще слишком мало преданных помощников, и каждый слух – важен. – Мне все ясно, мой страж. Я не разочарую тебя еще раз, – ответил эльф и вышел из комнаты, кивнув на прощание. – Прости, что тебе пришлось наблюдать за этой сценой, Андерс, – сказал Дайлен и пригласил друга жестом войти и сесть, – Я не смог поговорить с тобой раньше. Завтра приезжает Алистер, поэтому я все время был занят. – Алистер? – переспросил Андерс. – Я все время забываю, что ты долго был в бегах и ничего не знаешь, – улыбнулся Дайлен и покрутил тонкое серебряное кольцо на безымянном пальце. – С тех пор, как мы виделись в последний раз, многое изменилось. Через некоторое время после твоего последнего побега меня все-таки допустили к Истязаниям, а после призвали в Серые Стражи. Я попал в Остагар и познакомился с Алистером, одним из Стражей. Битва, как ты наверное знаешь, была проиграна, а весь орден убит, только нам с Алистером повезло. В общем, вышло так, что мы были единственными, кто смог бы остановить надвигающийся Мор. – Так те два доблестных героя, о которых говорят на каждом углу – ты и этот Алистер? – Андерс замолчал, а потом вдруг хлопнул себя по лбу, наконец-то догадавшись, – А Алистер – это Алистер Тейрин, новый король Ферелдена? – Да, – Дайлен действительно выглядел очень устало, и Андерс даже успел заметить, как его правое веко нервно подергивалось. – Благодаря большому количеству совпадений мы одержали победу над Архидемоном, Алистер занял свое законное место на престоле. А я, как последний Ферелденский Страж, стал командором этой крепости и арлом Амарантайна. В подарок за мои заслуги Алистер отдал мне тейрнир Логейна и сделал меня своим советником в политических делах, – Дайлен горько усмехнулся и рассеяно посмотрел в окно, на черное ночное небо. Андерсу потребовалось некоторое время, чтобы переварить все эти новости. – Значит, ты все-таки добился своего! Даже не верится! Тебе всего 22 года, а ты – тейрн, арл, командор, правая рука короля... И все это вместо того, чтобы прокисать в комнатке с видом на Каленхад. Только вот почему-то ты выглядишь немногим счастливее меня, – заключил он. – С каких это пор ты начал разбираться в людях? – улыбаясь, спросил Дайлен. – Или полтора года в бегах научили тебя смотреть дальше собственного длинного носа? Андерсу показалось, что в комнату на миг ворвался теплый весенний ветер, разогнав затхлый и тяжелый воздух крепости, и вернул их обоих в читальный зал башни Круга, и они опять дурачились, дразня друг друга и хвалясь своим ребячеством. Чувство исчезло так же внезапно, как и появилось. – Андерс... Эти полтора года слишком многому научили меня. И все мои честолюбивые планы – лишь песочные замки на берегу Каленхада. Цена за победу была слишком высокой. Йован мертв, и в этом виноват лишь я один. Нерия погибла во время переворота Ульдреда в Круге, будь он проклят. Меня не было рядом, чтобы защитить ее... А Морриган... – Дайлен на некоторое время замолчал, и дотронулся своими тонкими пальцами до правого века, словно пытаясь унять нервный тик. – На своем пути я встретил Морриган, ради которой я готов был на все. Представляешь, я! Я влюбился в нее, я хотел перевернуть весь мир и положить к ее ногам. Но она ушла от меня, вместе с моим нерожденным ребенком, и на прощанье запретила искать ее. Все эти титулы и почести – лишь насмешка судьбы. Я так долго просил небеса – и все это было мне дано. Только теперь я понял, что просил-то не о том. Но уже слишком поздно. Андерс смотрел на него, широко распахнув глаза. Дайлен как будто бы снял с себя все свои маски, и казался разбитым и сломленным. Андерс тут же вспомнил один из вечеров в Круге – когда шестнадцатилетний Дайлен прибежал к нему, с невиданной до того дня яростью рассказывая о том, что Ирвинг опять говорил об опасности демона Гордыни, который «оттачивает свои когти на костях таких самонадеянных учеников». Андерс весь вечер успокаивал его и именно тогда понял, что влюблен, что все эти отношения с Эльзой, Карлом и остальными – только попытка отвлечься. Вот он – упрямый надменный мальчишка из далекой семьи аристократов из Вольной Марки, вечно идеально причесанный и одетый лучше некоторых чародеек, ради которого Андерс был готов хоть навечно остаться в этой проклятой Создателем башне-тюрьме. И в тот же далекий вечер он понял, что он всегда будет играть роль бесшабашного, все время попадающего в приключения случайным знакомым. Что у него никогда не будет права на большее, что даже вечно запуганный и неинтересный Йован всегда будет важнее его. Два или три года спустя, уже после своих Истязаний и бессчетных побегов, сидя в карцере, он наконец-то признался Дайлену в своих чувствах, разглядывая холодный пол перед собой и не смея взглянуть на друга. А тот, ничего не ответив, сел рядом, прислонившись к стене, и просидел так всю ночь. Больше они никогда об этом не вспоминали, а их отношения остались прежними. Они все так же ругались через день, Дайлен все так же заступался за Андерса, а тот все так же извинялся за свои очередные выходки. Все эти воспоминания захлестнули Андерса с головой – как волны моря, которое он видел в Хайэвере несколько месяцев назад. – Мне очень жаль, – сказал он и, обогнув стол, подошел к Дайлену. – Ирвинг был прав – демон Гордыни добрался до меня, но не в Тени, а наяву. И теперь никогда не даст моей душе найти покой, шепча, что все случившееся – лишь моя вина, что мне нужно быть лучше, сильнее и могущественнее. Ну что же, за все ошибки приходится платить, – сказал тот, покачав головой. Андерсу так хотелось сказать что-нибудь теплое, веселое и светлое, но в голове все перемешалось, и он только коснулся руки друга. Дайлен молчал еще некоторое время, потом резко тряхнул головой и поднялся со стула – подтянутый, безупречный, полный решимости и уверенности в себе. – Храмовники скоро найдут тебя снова, – проговорил он. – Нам нужно срочно решить эту проблему. Думаю, пока тебе лучше всего остаться здесь. Следующим утром в Башню Бдения прибыл король Алистер, а сразу за ним – храмовники. Андерс был почти уверен, что это – его конец, когда вдруг услышал непонятное ему «право призыва». Храмовники разозлились не на шутку, но неожиданно развернулись и ушли. Андерс непонимающе посмотрел на Дайлена, а тот только с бесконечной грустью в глазах прошептал: «Прости, друг, но у меня не было другого выхода.» В том, что за все на самом приходится платить, Андерс узнал лишь многим позже.