Испытания (Игра)

Для каждого смерть выступает в разном виде. Кто-то ждет ее с нетерпением, а кто-то бежит от неё. Когда ты видишь измену любимого человека, это не описать словами. А только осознание того, что не нужна ему, что ты больше ничего для него не значишь. После этого у кого-то в душе просыпается обида, у кого-то злость, а так же не желание жить, хочется забиться в угол и плакать, плакать. Пока, Господь не подарить человеку способность мыслить иначе. Боль, вот, что почувствовала Гермиона пытаясь пошевелиться. Боль, не только физическую, но и душевную. Понимание того, что тебя предал любимый человек, пришло сразу. Открыть глаза сразу не получилось, мешал яркий белый свет. Девушка медленно подняла веки и поняла,что она находиться в Больничном крыле. Лежать на неудобной кровати, шевелиться, думать, жить, совсем не хотелось. Пытаясь повернуться, Гермиона слабо застонала, боль пронзила все тело. - О боже, милочка не шевелитесь!- это была мадам Помфри. Поставив поднос с полупустыми колбочками, женщина подошла к девушке. - Как вы себя чувствуете? - Все тело болит, и немного голова, - хрипло прошептала Гермиона, говорить громко сил не было. - О, вот выпейте, - мадам Помфри подала Гермионе бутылочку с нежно-голубой жидкостью. - Простите, мадам Помфри, а, сколько я здесь лежу? - на вкус эта жидкость оказалась на удивление приятная. - Три дня, ты очень всех напугала, мы уже думали, что не спасем тебя, но как оказалось твой организм не так прост. Ох, ладно я пойду, приведу профессора Дамблдора и профессора Макгоногал, и скажу им что вы очнулись,- когда женщина вышла, Гермиона дала волю эмоциям. Слезы прозрачными каплями стекали с побледневших щек. Всхлипывать не получалось, болело все тело. Что бы поднять руки, нужно было приложить максимум усилий, но у нее не было желания двигаться. Это причиняло девушке не только физическую, но и душевную боль. Она везде настигнет ее, даже здесь в госпитале. Слезы уже не текут, через прозрачную пелену, девушка успевает увидеть, как в Больничное крыло заходят четыре фигуры, перед тем как снова провалиться в уже такую родную темноту.