Pure

— На все бутылки нужно наклеить новые этикетки, рассортировать и расставить на полках в алфавитном порядке. Понятно? — профессор Снейп сверлил взглядом двух студентов, стоящих перед ним. — Я вернусь в половине девятого и надеюсь обнаружить, что большая часть работы выполнена. Он оставил их в чулане, где хранил свои зелья, и через несколько минут Гермиона услышала стук закрывающейся двери кабинета. Как и на уроке, они с Драко распределили между собой работу, и вскоре закончили с разбором первой полки. Гермиона вздохнула, объём нетронутых бутылок уменьшился ненамного. Худшего способа провести вечер просто нельзя придумать! — Скучно, Грейнджер? — Чуть-чуть. — Скука —показатель недостатка интеллекта, — Драко расставлял бутылки в алфавитном порядке, стоя спиной к ней. Гермиона бросила короткий взгляд на него. Она решилась поговорить с ним на тему, которая давно мучила её. — Малфой, надо поговорить. Он слез со скамейки, на которой стоял, и подошёл к ней. — Слушай, я, конечно, не должен сетовать на то, что сейчас нахожусь здесь, ведь я как бы сам напросился, но чем быстрее мы закончим, тем быстрее сможем уйти, — он склонился над столом, отбирая бутылки. — Знаю, но мне нужно спросить у тебя кое-что важное, — настаивала Гермиона. — Говори, только быстро, — Драко посмотрел на неё со скучающим выражением лица. — Может, нам стоит начать поиски лекарства самим? Ну, или хотя бы попытаться выяснить причины болезни, — осторожно спросила Гермиона. — Просто прошло столько времени, а новостей никаких нет. Я уже не уверена, что лекарство вообще найдут. Драко побледнел. — Не будь смешной, Грейнджер. Думаешь, мы сможем найти лекарство раньше колдомедиков и половины профессоров Хогвартса? — Это лучше, чем сидеть и ждать! — Нет, не лучше! Ты слишком долго общалась с Гарри «героем» Поттером! Он не может не совать свой нос в чужие дела, думает, что всё делает лучше других. Оставь эту идею, — Драко повернулся к ней спиной и вернулся к отработке. — Гарри не сует свой нос куда не следует! Неприятности сами находят его! По крайней мере, он не боится пробовать! — увидев выражение лица Драко, Гермиона поняла, что сказала лишнее. Он снова подошёл к столу, кровь прилила к его лицу, придавая ему ярко-красный оттенок. — Я не боюсь! Проклятые гриффиндорские святоши! То, что я не рвусь спасать этот мир от всего плохого, что в нём есть, не значит, что я боюсь! — он ближе наклонился к ней, а его тихий голос обжигал холодом. Гермиона вскочила на ноги. — Типичные для Слизерина рассуждения! Вечно ждёшь, что всё за тебя сделают другие, преподнесут тебе на блюдечке с каёмочкой, вместо того, чтобы поднять свою задницу и сделать хоть что-то самому! Хорошо, что я с тобой не согласна, не так ли? Иначе тебе пришлось бы терпеть кого-то другого, донора, чья кровь неидеально подходит к твоей, и, следовательно, не настолько эффективна. Тебе было бы намного хуже, чем сейчас, а, может, ты умер бы! — Я с самого начала говорил, что мне не нужна твоя кровь, и я не горю желанием отдавать тебе свою! Если ты думаешь, что я буду вечно благодарен тебе, ты глубоко заблуждаешься, Грейнджер! Как только они найдут лекарство, я к тебе на милю не приближусь и буду рад этому, уж поверь! — Драко собирался отвернуться, но Гермиона просто не могла оставить за ним последнее слово. — Давай, скажи это! Назови меня грязнокровкой! Моя грязная кровь оскверняет твои кристально чистые клетки! Мерлин мой, какой кошмар! Если чистая кровь так важна, то скажи, почему по каждому предмету мои оценки выше твоих? Почему Гарри летает на метле лучше тебя? Почему Панси Паркинсон красотой не блещет? Про Крэбба и Гойла я молчу — ярчайшие представители чистокровных волшебников! Спустись со своего чертова пьедестала, Малфой. Ты не лучше меня хотя бы потому, что я знаю, что такое настоящая дружба и наслаждаюсь жизнью. А называя Гарри героем, ты абсолютно прав, ведь он спасает всех людей от таких, как ты! Ты просто трус! — по щекам Гермионы заструились слёзы, она почувствовала себя совершенно разбитой. Груз событий, произошедших за последние несколько недель, давил на её хрупкие плечи. Постоянное раздражение, которое она испытывала, находясь рядом с Малфоем, частая смена его настроения, его отношение к собственному здоровью — всё это нисколько не облегчало участь Гермионы. Лицо Драко побелело и исказилось от гнева. Он никому и никогда не позволял говорить с ним в таком тоне. Кем, чёрт возьми, она себя возомнила? Он был настолько зол, что потянулся за волшебной палочкой, лежащей в кармане. — Как ты смеешь называть меня трусом! Ты ни черта про меня не знаешь, разве ты имеешь право на какие-то выводы? Я всегда на втором месте? Что-то я не замечал толпы девушек возле Поттера, а ты? — Что? Ты на самом деле думаешь, что твоя внешность даёт тебе массу преимуществ? Ну, это исключительно заслуга генов! О, и, несомненно, насмешливое выражение лица только украшает весь твой облик! — с сарказмом сказала Гермиона. — Грейнджер, ты забыла, кто я дома? Не думала о том, какие вещи я там вижу? Они заставили бы тебя бежать, кричать и потерять от страха свою хорошенькую головку! — Меня? Я сталкивалась лицом к лицу с Волдемортом и Пожирателями смерти! — Гермиона была настолько рассержена, что его слова нисколько не пугали её, несмотря на то, что Малфой был намного выше и сильнее её. Закипая от ярости, Драко обошёл вокруг стола и оказался с ней лицом к лицу, не совсем уверенный в том, что он собирается сделать. Он остановился как вкопанный, потому что ещё никогда раньше он не видел её так близко. Лицом к лицу? Нет, скорее, лицом к плечу, ведь Гермиона была на порядок ниже его. Чёрт возьми, что он делает? Он ругался не с каким-то надоедливым другом отца, нет. Мерлин, это же Гермиона Грейнджер! Девушка! Низкая, хрупкая девушка! Какого черта он достал волшебную палочку? Он может перекинуть её через плечо и унести, если захочет! Почему он позволил ей довести себя до такого состояния? Чёрт возьми, да откуда у неё такой характер? Неудивительно, что Поттер и Уизли делают всё, что она им скажет! Драко успокоился также быстро, как и завёлся, ярость сменилась совершенно другой эмоцией — весёлостью! Он только что был готов направить свою палочку на Гермиону Грейнджер, девушку, которая всё-таки принесла ему книги, несмотря на все брошенные в её сторону оскорбления! Его губы скривились в ухмылке, затем он улыбнулся, потом усмехнулся. Онемевшая Гермиона изумлённо наблюдала за переменами его настроения. Малфой смеялся, присев на один из стульев. Она недоверчиво посмотрела на него. Что за игру затеял Драко? Гермиона не поняла, что же настолько рассмешило Драко, но её гнев исчез. Она привыкла иметь дело с Гарри и Роном, и частенько мальчишки не видели дальше кончика своего носа, так почему Драко Малфой должен чем-то от них отличаться? Почему она позволила ему так рассердить себя? — Драко? — несмотря на их перепалку, она негромко произнесла его имя и поразилась этому, ведь несколько минут назад ей казалось, что она не может его назвать даже Малфоем. Он весело посмотрел на неё. — Это просто смешно! — сказал он. — Я был готов направить свою палочку на тебя! А посмотри на себя! Ты же вот такого роста, — он махнул рукой, показывая, насколько маленькой была Гермиона, — и, держу пари, лёгкая как пёрышко! Я могу спокойно взять и поднять тебя. Но, чёрт возьми, ты страшна в гневе! Гермиона не ожидала подобного ответа и понятия не имела, что ответить. Она тоже собиралась достать свою палочку, но Малфою совсем не обязательно знать об этом. — Неудивительно, что Потти и Уизел до смерти тебя боятся! — с улыбкой добавил Драко. Гермиона тяжело опустилась на стул и уставилась на него. — Что, черт возьми, мне делать с тобой? — тихо спросила она. — Я не знаю. Большую часть времени я не знаю, что мне с самим собой делать, — Малфой наклонился вперёд, — теперь ты собираешься дать мне умереть, Гермиона? Она посмотрела на него, пытаясь не позволить ему снова победить. Теперь она должна раз и навсегда рассердиться на него за все слова. Хотя, ей пришлось признать, что и её замечания могли задеть его. Гермиона вздохнула, понимая, что долго злиться на него не может. Почему же иногда он её так раздражает! — Думаю, я могла бы позволить тебе умереть, если бы твоя смерть была долгой, мучительной и болезненной. — Ммм, ну, я уверен, что это можно устроить, — сказал человек, чей голос привёл их в ужас. Снейп стоял возле двери, сложив руки на груди. Он обвёл взглядом комнату, отметив, что многочисленные бутылки все ещё стоят на столе, не приведённые в порядок, а Гермиона и Драко спокойно сидят на стульях. — Похоже, завтра я снова с вами встречусь, не так ли? — сказал профессор Снейп. — В шесть часов, и вы будете находиться здесь до тех пор, пока это не перестанет доставлять мне удовольствие!