По-другому

Шинигами, которые вернулись после совета капитанов, чувствовали себя ужасно. Юного Кучики было жалко. Очень. Правда, жалость эту не каждый испытывал. Зараки и Сой Фонг было всё равно. И Куротсучи тоже. Унохана качала головой - мальчик мало в чём виноват, однако приказа ослушаться нельзя. Укитаке и Шунсуй только и поджимали губы, смотря в пол - уже не студенты, хвалёные воины, а сделать ничего не могут. Капитанов третьего, пятого и девятого отрядов не было видно - у них свои проблемы: при последнем появлении Пустых в Руконгае погибли их подчинённые (третий отряд патрулировал в двадцатом кругу, где и произошло появление минусов, пятый и девятый были в соседних кругах). Неизвестно, что думает Санджин - его лицо было скрыто всеми знакомым шлемом. Тоуширо тоже молчал - и ему было неприятно знать о казни молодого офицера. Что было с Бьякуей не знал никто. ******* А в бараках Шестого отряда шла война. Абарай чувствовал себя препаршиво. Он узнал. Узнал, что его капитан, двадцать восьмой глава благородного клана Кучики, не заступился за своего брата, автоматически подписав ему смертный приговор. Да. что там приговор - он вызвался быть палачом! Грёбаным, мать его за ногу, палачом собственного брата! Ренжи трепетал, бушевал, горевал и рвался в бой против аристократишки, что смеет поднять руку на его друга. И пусть Кучики один из сильнейших капитанов, он его одолеет! Лейтенант резвила около часа - столько длилось собрание - а потом.. Суп с котом. Явления капина рядовые сравнили с предшествием Иисуса. Убрать погром, что навёл второй по силе человек отряда успели за пятнадцать минут - Ренжи разрушал. а другие шли по его пятам - наводили порядки. Ренжи уже собрался: рука на зампакто, речь уже подготовлена (и большая её часть - абсолютная нецензурщина) и представлены лавры почёта, однако.. Он ничего не успел сделать - капитан посмотрел ему в глаза знаменитым взглядом, за который его называют большим куском льда, и сдулся, словно воздушный шарик. - Вам, лейтенант Абарай, никогда не понять чувства аристократов. Сказать аловолосому было нечего. ******* - Айзен-тайчо~, когда вы венёте мне моего шестого офицера, а?- в личном кабинете капитана Пятого отряда сидел Ичимару и медленно, но верно выводил Соуске из себя. К слову, Гин сидел на подоконике окна, если таковым можно назвать основание дыры в стене. Сам хозяин помещения сидел за своим столом, сняв очки. - Скоро придёт твой офицер, Гин. Сколько просидели они в бараках самого незаметного капитана неизвестно. Однако, скоро в комнате появилось новое лицо - фиолетовые волосы до лопаток, генсеевская одежда школьника и кожаный ремешок на запястье левой руки. - Всё готово, Айзен-сама, - поклонился молодой человек. Гин, который всё ещё находился на окне, чуть не упал. - Кто это, тайчо~? Соуске на это ухмыльнулся: - Вы своего офицера не узнали? - с издёвкой. И действительно. За мгновение парень стал выше, волосы потемнели и стали короче, а одежда - привычная роба шинигами. За секунду парень упал на пол, видимо тело не привыкло к перемещениям из мира в мир. Удивление на лице Гина, которое выражалось вздёрнутой бровью и закушеной нижней губой не исчезло. - Скажу вам одно, Ичимару, - начал Айзен, - мой зампакто может творить реальные иллюзии. Ваш подчинённый понадобился мне по одной причине - слежка за Кучики-младшим и той девушкой, которой он передал силы. И знаешь, последняя меня заинтересовала. Гин молчал - собеседник сказал в одно время и мало, и достаточно. Решив не спрашивать ничего касательно той жительницы Генсея, он спрыгнул на пол, поднял Катакуру и, собираясь уходить, не удержался от вопроса: - Зачем вы постоянно таскаете моих офицеров? У вас, Айзен-сан, есть свой отряд. К сллову, а "друзья" Асуки под иллюзией? - Иди уже, Ичимару, и не задавай глупые вопросы. Каракура даже не вспомнит о его существовании. Гин уже скрылся в сюнпо. Айзен досадливо поморщился, встал заваривать сладкий чай, и думать, как же сложно будет быть Королём нового мира. О проблемах ичимару с Соотайчо из-за отсутсвия члена отряда пусть думает этот хитрый лис. Голова на плечах имеется. Небо медленно, но верно темнело. Общество душ готовилось ко сну.