Кривава троянда

Бейбарсова никогда, казалось, ничего по дому не делала, по крайней мере, представить её с каким-то веником или кастрюлей мог разве что сумасшедший. Ург, пытаясь притвориться влюблённым юнцом, совершенно не задумывался над тем, что ему придётся рассказывать Глебианне о её прошлом, но вот отчаянное желание заставить её измениться и перевернуть собственную реальность с ног на голову казалось излишне заманчивым. Татьяна то и дело порывалась уйти. Она явно смущалась и переживала, что может понимать, но, тем не менее, куда сподручнее было поймать её за руку и потребовать, чтобы не ушла. Ясно ведь, при ней Глебианна не станет увлекаться убийством собственных не слишком приятных и хороших знакомых. Де Фурис прекрасно понимал, что стоит только Бейбарсовой вспомнить о том, кто он на самом деле, и он как можно скорее, каким-то едва ли не экспрессом, отправится в параллельные, а то и потусторонние миры. Они всегда друг друга ненавидели. Это не являлось ревностью или, скажем, борьбой за власть, нет, ни в коем случае – просто Бейбарсова терпеть не могла таких, как он… А Ургу хотелось видеть рядом с королевой кого-то более слабого. Глебианна даже просто так не умела притворяться слабой, она терпеть не могла подчиняться и попросту склонять голову перед обстоятельствами, нет, для неё это было… Как сама девушка говорила, "слишком". Давно говорила. Сейчас, естественно, она понятия не имела о том, что являлась чудовищем и весьма страшным, надо сказать, существом, а Ург не спешил её просвещать. Бейбарсова была в кои-то веки в платье, вероятно, одолженном у Татьяны – старом, не слишком-то и удобном, длинном и сковывающем движения. Оно оказалось на неё длинноватым, несмотря на высокий рост, словно Гроттер собиралась сделать себе шлейф, - а рукава, казалось, планировали волочиться по земле. Бейбарсова, быстро шагая взад-вперёд по помещению, запросто могла перевернуть все банки-склянки, которые только можно было увидеть, но об осторожности она сейчас почему-то не задумывалась. - Утверждаешь, - наконец-то прошептала она, - что на самом деле ты мой жених, не так ли? Бейбарсова не желала верить. Она упрямо показывала всем своим видом, что такого быть не может, и отрицала каждый факт, который только пытался предъявить ей Ург. Обидно, знаете ли, госпожа Анни. - Утверждаю, - кивнул он, пытаясь продемонстрировать робкого паренька, у которого руки дрожат. – Понимаешь… - Не понимаю! Она говорила резко, отрывисто, словно пыталась разрезать его пополам хотя бы несколькими словами, а после отвернулась к окну. - Мне даже этот её… валенок менее противен, чем ты. Татьяна успела уже выйти – Ург заметил это только сейчас, а вот Бейбарсова, вероятно, поняла сразу же. У неё всегда было хорошее предчувствие, да и вообще, Бейбарсова прекрасно, с закрытыми даже глазами, могла сказать, что происходит вокруг и куда можно идти. Она всегда была первой. Первой даже перед глазами у Королевы, сколько бы Ург ни пытался как-то завоевать сердце Анны. У них были даже имена похожие. Впрочем, на самом деле Склепова была не особо хорошей по отношению к Бейбарсовой, хотя и не творила никаких гадостей и не плела вокруг её особы интриги. Возможно, проблема была в том, что Глебианна оказалась слишком преданной её брату, но теперь сожалеть было слишком поздно. Бейбарсова стояла, выровняв спину, и смотрела на Урга так, словно только что увидела нечто отвратительное и ужасно гадкое. - Почему ты на меня так смотришь… любимая? Последнее слово он едва сумел выдавить из себя, а было нужно говорить его со свойственной всем влюблённым лёгкостью. Чтобы ничего не заподозрила. - Думаю вот, как могла решить выйти замуж за такую гадюку, как ты, - парировала Бейбарсова и вновь отвернулась. - Зачем ты так?.. - Только попробуй ещё раз обозвать меня возлюбленной, и я тебе язык вырву без дополнительного оружия! Не угроза. Констатация факта. Она часто вела себя подобным образом, да и Ург практически привык к подобным вывертам, но принимать подобное на свой счёт было до жути неприятно, поэтому он отвернулся, стараясь не смотреть в глаза некромагини. Бейбарсова словно не помнила о собственном даре, да и о том, что она была первым воином в стране. Казалось, забыв всё то, она должна была не вспоминать так же и о том, как относилась к нему, но это, возможно, осталось даже где-то в крови. - Мне кажется, когда-то я клялась вырвать тебе сердце, а сейчас пытаюсь поверить в то, что на самом деле ты был моим женихом, - сообщила наконец-то она всё тем же полным презрения тоном. - Тебе кажется… Можно мне на чём-то письмо написать? - Кому? Девушка смотрела на него полным ненависти взглядом, скрестив руки на груди, и сейчас платье словно вдруг стало ей как раз впору. Ургу хотелось бы ею обладать – жаль, что у Бейбарсовой всё ещё не забыты основные факты её потрясающей биографии. Она, впрочем, может и не вспомнить. Но надеяться на подобное было глупо, и Ург это понимал, а сейчас ему надо было сделать нечто неимоверно важное, что позволило бы ему оставаться вне опасности в виде вмешательства Анны. - Мне надо написать моей матери, что я наконец-то тебя нашёл! - Ещё скажи, что я была бы для неё самой любимой на свете невесткой, и я точно тебя убью, - прошипела девушка. Тем не менее, она всё-таки вытащила непонятно откуда пергамент, перо и даже чернила, едва ли не швырнув их на стол. - Пиши при мне! - Хорошо, милая, - кивнул Ург. Писать матери, естественно, он не собирался, что всё равно не спешил спорить, ведь иначе Бейбарсова ни за что не станет ему верить, а тогда можно будет сказать, что он подписал себе приговор размашистой подписью дьявола. - Ладно, я выйду. Бейбарсова терпеть не могла оставаться где-то по чьему-то желанию, поэтому поспешила последовать к двери. Ург вздохнул. Иногда она бывает предсказуемой. Пытаясь подобрать удобные и более-менее спокойные слова, он начал писать письмо, то и дело оглядываясь и надеясь на то, что за подобным занятием его и Татьяна тоже не застанет. В конце концов, она ведь обязательно расскажет Глебианне о том, что именно он писал… А это тоже не закончится добром, если Гроттер умудрится пояснить своей пациентке, кто она на самом деле. "Ваше величество! Я вот уже несколько дней провёл в поисках Глебианны, но, увы, они не увенчались успехом, и мои опасения подтвердились. У нас остаётся только два варианта – либо Глебианна на самом деле погибла или очень сильно пострадала и осталась где-то в глубинах леса, либо на самом деле она умудрилась уйти от охоты на неё и теперь пытается подстроить вашу погибель. Если в первом варианте пострадала именно она, то во втором нам следует как минимум усилить охрану. Я вынужден оставаться здесь, чтобы попытаться как-то её отыскать и по возможности всё-таки вернуть. Пока что ни единого известия о Бейбарсовой нет. Народ либо молчит, либо говорит, что никого не было. Несколько стрелков из местной деревушки говорили, что слышали звуки преследования, вот только, естественно, они не смогли пересечь границу. Вполне возможно, что у Бейбарсовой всё ещё был какой-то документ относительно пересечения магических границ, вот только у меня вызывает сомнения этот факт. Если же она на той стороне без особого разрешения, то вы должны прекрасно понимать, что именно этот факт означает. Только то, что среди нас была шпионка. В любом случае, я не оставляю надежд, что у нас получится всё-таки вернуть её в целости и сохранности. Возможно, улики о её причастности к убийству короля были фальшивыми, но если нет… Вы должны понимать, какие последствия это за собой потянет. Будьте благоразумны, госпожа Анна, попытайтесь усилить охрану, ибо вы понимаете, насколько высоко её мастерство и опасность вашей смерти. Берегите себя! Желаю вам спокойного правления, Навеки ваш, Советник, Ург де Фурис". Ург спокойно поставил печатку, которую прихватил сюда с собой, и со спокойной душой запечатал письмо, довольно улыбаясь. Получилось. Осталось только отправить его, но это, естественно, не потянет за собою больших проблем, а дальше – останется исключительно ждать ответа от королевы Анны, которая – словно марионетка… Кукла на сворках!