Жгут

Думаю, я мог бы вдохнуть тебя, Я мог бы почувствовать тебя внутри. Ты влилась в мой кровоток - Я мог бы ощущать, как ты плаваешь во мне. (с) Stateless - Bloodstream

Она ждала, пока не раздастся звук захлопывающейся двери, и только после этого решилась заговорить. - Эта девочка ни капли не похожа на Арью. Она не знала, кому говорила это - себе или мужчине, что больше не был ее отцом, он отбросил эту роль как только они вновь остались наедине. В его левом кармане она рассмотрела кусочек тонкой ткани - ее белье все еще было у него. Нет, определенно больше не отец. Голубые глаза проследили, как он прислонился к барной стойке - удивительно невозмутимый после встречи с Болтоном. Мужчина вытащил телефон из кармана брюк, лениво пробегаясь пальцами по экрану. - Мы не хотели неприятностей, - он не потрудился даже оглянуться, когда говорил это. А еще он использовал местоимение "мы". - Они желали заполучить кого-нибудь послушного, кого-нибудь слабого. Я дал им то, в чем они нуждались. И вернулся к "они". Как легко он переходил от сговора к отстранению всего за пару секунд. Санса задалась вопросом, замечал ли он вообще эти переходы. Значит, это был ты. И где твои хитрые пальчики ее отыскали? Она была вырвана из дома ужасным человеком, чей язык в это время пел сладкие песни про месть? Или она была сиротой, потерявшей надежду обрести хоть какую-то семью? На самом деле Санса боялась задавать такие вопросы. Ее выдержки хватило лишь на один: - И как тебе сошло с рук то, что ты отдал им самозванку? Он пожал плечами, все еще скользя пальцами по экрану телефона. - В живых нет никого, кто бы это обнаружил. И это было верно - самые близкие родственники Арьи в лучшем случае были очень далеко. И Санса знала, что Ланнистеры прекрасно умеют затыкать недовольные рты, особенно если те становились для них угрозой. Они делали это для семьи, в конце концов. Сансу нервировало, что он не обращал на нее внимания - ее щеки покрыл румянец недовольства полным игнорированием. И, тем не менее, сейчас в ней был не только гнев - где-то отдельно, на задворках сознания она все еще чувствовала его губы на внутренней стороне своих бедер. У нее не получалось отбросить эти мысли, так что она могла лишь надеяться, что недовольство затмит их собой полностью. Именно эти противоречивые эмоции и разбудили в ней странную уверенность, желание встать, выпрямиться и говорить, пусть даже он не смотрел: - Я жива. Я жива и я знаю, что она не моя сестра. Только после этих слов мужчина наконец соизволил поднять взгляд, удивленно изгибая бровь. - У тебя нет возможности это оспорить, - он положил телефон на стойку, прежде чем подойти к ней. Фраза почти походила на вопрос, не совсем ясная для нее интонация. Он провоцировал ее. Она тоже сделала два шага в его направлении, сбросив предварительно туфли. Расстояние между ними почти исчезло, она стояла напротив и смотрела прямо ему в глаза, не желая первой отводить взгляд. - Нет. Пока. Это была гордость в его взгляде, когда он посмотрел на нее с улыбкой? Санса видела в его глазах похоть - это она уже хорошо выучила и различала, как зелень глаз становится чернотой, как он еле заметно перемещается, готовясь. Но в ту секунду он, кажется, выглядел почти впечатленным, медленно протягивая руку к ее фальшивым волосам. Оно быстрое движение - и парик слетел на пол, еще несколько мелких манипуляций, и ее рыжие локоны свободно упали на лицо, освобожденные от шпилек. И все это время его глаза не отрывались от ее. Санса недовольно уперлась руками в бедра - детский жест, так она походила на ребенка, который вот-вот закатит истерику: - Я хотела бы получить свое белье назад. Он рассмеялся, его голос звучал хрипло. - Это все, что ты хочешь? - мужчина почти шептал, пока его пальцы спустились вниз от ее висков, прочертив линию скул, и ниже - к шее и ложбинке. Он приподнял указательным пальцем ее подбородок. - Только свое белье? Она просто кивнула в ответ. Бесполезно было продолжать задавать вопросы, не в этот момент. Она пыталась мыслить рационально, но когда он сделал последний шаг - так, что расстояния между ними не осталось вовсе и их тела касались - все было бессмысленно. Он был не из тех людей, что раскрывают карты в середине игры - он, очевидно, не покажет ни одной. А значит, ей стоит быть умнее со своими вопросами - брать пример с него. Если она получит на них ответы извне, если она сможет использовать свою новую подругу с нужной информацией, ей удастся соединить все паззлы этой головоломки, а Мизинец и не заподозрит. Но она все же не могла мыслить рационально, ощущая растущее внутри тепло. Наконец, он проиграл, отведя взгляд первым - глядя на ее губы. - Хочешь? Так возьми сама. В эту секунду, казалось, даже их дыхание смешалось - между ними не осталось и дюйма. Внезапно мысль о трусиках показалась глупой - зачем они вообще были ей нужны? Его пальцы, его губы казались куда желаннее. Но он отдал ей приказ. Возьми сама. Она вытащила небольшой кусочек ткани из его кармана, слегка задевая его пальцами в процессе, после чего белье было отброшено в пользу куда более важных дел. И прямо перед тем, как ее губы встретили его, прямо перед тем, как ее пальцы двинулись к пуговицам его рубашки, она отдала собственный приказ, который вызвал его стон одобрения: - Я хочу, чтобы ты закончил то, что начал, Петир.