Свет и Тень

– Нет, нет, нет… – отчаянно повторяла Темари, вместе с Канкуро отдирая дергающиеся стебли с тела неподвижного Гаары. Выпустив яд, плющ принял свой прежний зеленый цвет и теперь сам расползался в разные стороны, торопясь спрятаться в траве. Спустившись на землю, Алита молча подошла к ним, боясь даже поднять глаза. – Помоги ему! – сорвалась на крик Темари, обернувшись. – Помоги! Ты же залечиваешь раны, вытащи яд из него!! Сколько боли и надежды было в глазах сестры Каге… – Я не умею! – дрожащим голосом взвизгнула принцесса, падая на колени. – Я не знаю, как это делается! Все мои навыки… Только для царапин и порезов! Меня не учили вытягивать яд! – Да как же так! – прорычал Канкуро и встряхнул Гаару, безжизненно обвисшего у него на руках. – Какой толк от твоего песка! Какой толк от всех нас, если мы снова не смогли уберечь тебя! Алита потянулась было к Гааре, но брат Каге, развернувшись, с размаху оттолкнул ее рукой. – Не приближайся! Это все твоя вина!! Если бы ты хоть немного думала о своем долге, ничего этого не случилось бы! Не выдержав, Канкуро разрыдался. – Все верно, – голосом, лишенным всяких эмоций, прошептала Алита, сжав голову руками. – Моя вина… * * * По ту сторону нет ничего. Совсем ничего. Пустота и кромешная тьма, бездонная и липкая, как черный омут, она затягивает, накрывая мертвой тишиной… Хотя… Стоп. Кажется ему, или Гаара действительно слышит какие-то голоса? Знакомые, такие близкие, словно совсем рядом с ним… – Помоги ему! Помоги! Ты же залечиваешь раны, вытащи яд из него!! Кажется, это голос Темари. – Я не умею! Я не знаю, как это делается! Все мои навыки… Только для царапин и порезов! Меня не учили вытягивать яд! Этот голос принадлежит Алите. Почему он слышит все это? Да еще так близко и ясно… Возможно ли, что… Да нет, не может быть. Напрягшись, Гаара попытался приоткрыть глаза. Нет, не получается. Всего тела словно не стало, он не чувствовал ни одной своей клетки. Определенно, это смерть. – Все верно… Моя вина… – снова произнесла Алита. Нет! Ну как же сказать ей… Гаара внутренне сжался от мысли, что если он действительно умер, его любимая всю жизнь будет винить себя и мучиться, так и не узнав, что он давно простил ее… Как жаль, что он не успел сказать ей это. И еще жаль, что не успел попрощаться с родными. Кажется, где-то рядом плачет Канкуро. До чего глупо получилось… Идиотская смерть… * * * Когда Алита второй раз потянулась к Гааре, Канкуро не стал ее останавливать, – просто безразлично смотрел, как девушка, склонившись, целует любимого в застывшие губы, поливая слезами. – Гаара… – прошептала принцесса, взяв руки Каге в свои. – Прости меня, прости, если сможешь… Сама себя я все равно простить не смогу. Алита сжала запястья Гаары и умолкла. – Куда теперь идти? – спросила Темари, ни к кому, собственно, не обращаясь. – Все равно, лишь бы в разные стороны, – сквозь зубы ответил Канкуро и холодно спросил у Алиты: – Чего ты уставилась на него? Только сейчас заметила, что Гаара – человек? Ничего не ответив, принцесса еще крепче сжала правое запястье Каге пальцами и застыла. – Пульс… – выдавила она после минуты напряженного ожидания. – Очень слабый, но… Он есть! Я не понимаю… Яд Цуты убивает мгновенно… Если только не… Обернувшись к Темари, Алита спросила с нездоровым блеском в глазах: – Как называлась техника, которую Цута применил тогда? – Техника… Техника Ядовитых шипов, кажется… – припомнила Темари. – Шипов? О-ох… – выдохнула Алита и несколько безумно расхохоталась. – Что смешного, черт побери?! – зарычал Канкуро. – Гаара не умрет! – завопила Алита, вскакивая с места. Подбежав к Темари, девушка встряхнула ее за плечи: – Это НЕ ТА техника! Почему ты сразу мне не сказала название?! Цута не собирался убивать Гаару! Он пытался парализовать его! «Парализовать, – про себя повторил Каге. – Тогда понятно, почему так темно. Я действительно не могу открыть глаза…»