Убей меня нежно, Детка, не будь небрежной! Пока я на взводе, И любовь не проходит, Прощу тебе все на свете! Так расставляй свои сети! Пусть лезвие плавно скользит: Душа так быстрей улетит!
2 сентября
POV Джон Надо же, посмотрел сегодня на календарь: оказывается, я почти месяц работаю на Шерлока Холмса! В его агентстве! Слава Богу, скучно не было. Правда, первая неделя была полностью занята всякими необходимыми, но занудными вещами: прохождением медкомиссии (моя хромота вызвала у них определенные вопросы, но один звонок из агентства — и все было решено), различных тестов и нормативов. Стреляю я очень неплохо, причем чем выше уровень опасности, тем — странно — меткость увеличивается! В общем, все оказалось в норме, хотя тест на ай кью мог быть и лучше, но зато по совместимости, толерантности и стрессоустойчивости у меня первое место по показателям в отделе. — У меня тут… с ай кью немного ниже, чем необходимо… — зашел я в отдел кадров. Мэри Морстен прочитала, улыбнулась мне, как ребенку, и шепнула: — Ничего страшного. Зато остальные показатели выше средних. Коммуникабельные и исполнительные нам нужны! У нашего директора, например, наоборот, интеллект почти вдвое выше среднего, но коммуникабельность — 30% от нормы. Стрессоустойчивость — 45%. Иногда, — она подняла свои шелковистые светлые брови, — я вообще думаю, что он людей не любит! Как же с такими показателями он выполняет свою работу? Ах, да, вы же не знаете, кто такая Мэри. Но все по порядку. У меня теперь есть свое рабочее место, стол, компьютер. Сижу я с пятью детективами в нашем отделе. Карта Англии на стене, компы и столы, дартс на двери и выход в душевые и комнату для тренировок. Все они — отличные парни, как один — широкоплечие, словно игроки в американский футбол, громогласные, краснолицые. Попытались было меня, коротышку по сравнению с ними, построить: посылать за кофе, подколоть, еще что-то, но я их быстро поставил на место. Теперь они уважительно косятся и иначе, как Кэп не называют. Ходят они все в куртках или кожаных пиджаках (кроме Пи-Джея, он гей, подражает Шерлоку; носит костюмы и длинные волосы до плеч). На мой взгляд, могли бы проявлять больше самостоятельности, но свою работу выполняют хорошо. В их начальнике — я имею в виду Шерлока — инициативы за пятерых. С места, где я сижу, прямой вид на кабинет шефа. Стена сплошь стеклянная. Теперь я знаю: жалюзи закрыты, значит, Шерлок не в духе. Открыты — может выйти, пошутить, выпить кофе со всеми. Меня он пока обходит стороной — иногда взглянет своими сапфирами так, что дрогнет сердце — и все. Посредине комната Молли Хупер, его секретарши (шатенка, очень милая, но застенчива, лет тридцати), ближе ко мне слева — директор, а справа — пустое помещение, где должен разместиться впоследствии новый зам Шерлока. Я поглядываю порой на него: а вдруг повезет? Если… Если я буду очень стараться. Сам Лестрейд должен скоро уволиться: шеф поставил ему условием, что он обучает и тестирует меня, и может быть свободен в тот день, когда раскрою свое первое дело. Пока я только учусь у него и остальных. Читаю много материалов — и электронных и в папках, что возвышаются на моем столе как большие белые башни. В числе последних ухожу домой. Трудно, но интересно. Агентство получает много заказов. Оно действительно на плаву, пользуется уважением и репутацией: НИ ОДНОГО НЕРАСКРЫТОГО ДЕЛА! Почитав дела, я прихожу к выходу, что все это благодаря именно Шерлоку Холмсу. Всегда в папках после слов: «Повторный допрос свидетеля не привел к положительным результатам» или «Труп № 8». Улик не обнаружено» идут обычно факты и документы с подписью «Дело раскрыто, Холмс (небрежная летящая подпись)». В-третьих, Лестрейд всегда подписывал «добро» на дела скучные, но денежные (типа дедуля маразматик-миллионер вышел из дома и пропал; исчезла любимая египетская кошка поп-звезды)… А Шерлок… Шерлок предпочитал дела, от которых веяло либо загадкой, либо опасностью. Он гений. Он очень раним. И одновременно сам может больно ранить. Иногда он третирует Молли Хупер так, что она смотрит испуганными глазами; может сказать ей «комплимент» по поводу прически или помады. (Молли похожа на собаку породы бигль. У нее такие же прекрасные глаза цвета корицы.) Однажды я видел, как она погладила его по плечу. В тот день директор был очень расстроен — еще один случай убийства тем серийным маньяком, что заставляет трястись Сохо. Он сбросил руку. Жалюзи не были закрыты. Он поднял голову и увидел, что я на него смотрю. Он был похож в этот момент на растерявшегося подростка: взлохмаченные кудри, закушеная нижняя губа; в глазах — вопрос, растерянность. Я опустил глаза, как будто подсмотрел нечто недозволенное. Он умен. Он рассказывает парням, с кем и когда у них был секс (так я узнал про ориентацию Пи-Джея), с кем они поссорились, и все это на основе логики. Когда он начинает вещать, все детективы затихают и смотрят ему в рот. Я видел подобную картину только на молитвенном собрании, куда в детстве водила меня моя матушка (да не покажется это кощунством!). Он очень загадочный человек. Говорят, побывав в кабинете у личности, можно понять, что она собой представляет. Ну и что вы скажете о кабинете, где наисовременнейшая техника сосуществует с антикварной мебелью? Над его столом висит не Его Высочество, не королева и даже не Эйнштейн с высунутым языком, а портреты самых страшных и гениальных преступников нашего времени! А также Эдгар По, Агата Кристи и Артур Конан Дойль. Одна стена представляет собой интерактивную доску (с ней соседствует обыкновенная грифельная для записей), другая — полки с книгами, третья — химическая лаборатория в миниатюре. И — да, он же еще играет на скрипке! Ну и что это должно мне сказать? Как-то, по поручению Лестрейда, занося документы на подпись, я не увидел ни Молли, ни шефа на месте. Робко постучал в кабинет. И увидел там моего дражайшего начальника и его секретаршу, увлеченно споривших над полуразложившейся женской кистью! Причем они втянули в свой спор и меня! Оказалось, что Молли — высококвалифицированный патологоанатом! Хорошо, что я в прошлом — военный хирург и насмотрелся всякого. Он работоспособен, как акула. Когда я прихожу на работу, он уже несколько часов на месте, когда я ухожу — он еще там. Несколько раз я видел, что он и ночевал в кабинете (наверное, на том знаменитом черном кожаном диване): Молли ходила за ним со свежей рубашкой и уговаривала его привести себя в порядок. Он очень одинок и несчастен. И вот это по-моему вижу один только я. Кстати, о Молли. Если Шерлок — ум нашей фирмы, то Молли — ее сердце. Карие глаза и курносый носик руководят здесь всем. Именно она придумала эту традицию с кружками, корпоративный праздник (в день основания фирмы), именно она утешает всех, когда дело не идет и хочется опустить руки.Кстати. Майк подарил мне кружку для чая, синюю с широкими белыми полосками. Тут это традиция: у всех почему-то такие чашки, под заказ, только разных цветов: с синими, зелеными, фиолетовыми полосками. У нашего начальника — Шерлока — с черными и золотым ободком поверху.
Так вот, сижу я как-то, читаю в нете все статьи, связанные с агентством (такое мне дал задание Лестрейд). Тут подходит Майк и — бух! — эту кружку на стол. — Ну что, теперь ты наш! И эта кружка — по праву твоя! В пять часов мы все, как настоящие англичане-зануды, пьем чай! — Если, конечно, не подоспело время рисковать задницей на операции, — подхватил кто-то за его спиной. — Или идти на кожаный диван к Шерлоку Холмсу. (Это у них стеб такой. Типа, если облажаться, то… попадешь на диван к начальнику. Вот так. Первый раз я удивленно округлил глаза, не зная, как реагировать, но Майк успокоил меня: — Не бойся! Мы шутим! Шерлок в курсе!) Так я узнал об ориентации Шерлока. Правда, Майк как-то под пиво сказал мне, что на самом деле никто и никогда не видел нашего начальника ни с женщиной, ни с мужчиной. За ним парни как-то следили в его отпуске; он пошел в ресторан, там их просек и с позором выгнал. Но факт в том, что все-таки взгляды, что он порой кидает на задницы парней или… на мои губы… Хотя, впрочем, может быть, я ошибаюсь. И — да, еще — я не могу представить его рядом с женщиной. Молли влюблена в него. Достаточно увидеть, КАК она на него смотрит. Я не думаю, что он не знает об этом. С его-то умом. Но ему это не нужно. А что нужно?.. Тогда… В тот день, в пять часов мы, все, как один, подняли свои чашки, — но не с чаем, а с элем, дорогим и пряным, что купил я. Распахнулись двери, в нашу комнату зашел босс. Шерлок. Таким я еще его не видел. Черное развевающееся пальто (на улице шел дождь), наверняка очень дорогое. Синий шарф. Перчатки. От него пахло ветром и влагой, и весь он был — как корабль под парусами. Когда он подошел ко мне со своей кружкой, я почему-то чуть не умер. Зубами сдернул перчатку с правой руки. Я встал, набулькал ему эля, поднял голову… И утонул в этой серой грозовой глубине. В этот момент он мог приказать мне прыгнуть с небоскреба. Или шагнуть под пули. «Интересно, это только я так на него реагирую?» Он разорвал волшебство, крикнув, «За Кэпа!». И великолепно улыбнулся. «Надо же, и прозвище мое знает!» В тот день я напился с Майком, отсекая лишние мысли, плавя их в омуте забытья. Я надеялся, что следующий день будет более простым. Меня все устраивало, я не хотел этой любви. Тем более — в кого? В босса? Трудоголика и социопата? Согласитесь, бред! 20 сентября (Слушать Backstreet Boys Show Me The Meaning Of Being) Наш отдел кадров. Царство женщин. Синие жалюзи, белые столы. Орхидеи. Красиво. Заправляет там всем молодая привлекательная блондинка — Мэри Морстен. КУКЛА БАРБИ. (Вообще, в нашем агентстве максимальный возраст, как мне кажется — сорок лет.) Первое время, общаясь с ней, я смущался. Надо сказать, что она очень привлекательна — золотистые волосы, небесно-голубые или розовые деловые костюмы, точеные ножки, пухлые губки. При этом она еще и достаточно умна, прекрасно заправляет своим отделом, по крайней мере, документация у нее в полном порядке, подчиненные веселы и улыбчивы… Почему-то мне кажется, что у нее и дома так же уютно и лежит все на своих местах. Кстати, она не замужем… И, как мне кажется, проявляет к Джону Ватсону определенный интерес. Сначала я поразился этому: я старше нее, у нас разные интересы… но, с другой стороны, почему бы и нет? И я пустил в ход свое обаяние. Теперь мы с ней по пятницам ходим в соседнее кафе или в кино. Я угощаю ее красным вином, — почему бы и нет? Общаться с ней приятно, девушка окончила Гарвард, очень амбициозна, много знает… Мои рассказы о войне слушает внимательно, охает (правда я стараюсь смягчать) и с каждым разом смотрит все ласковее. Вчера она взяла меня за руку. Недавно я подумал, провожая ее домой: а почему не пригласить Мэри в ресторан? Первая зарплата, можно отметить. 25 сентября. И вот мы сидим «У Джонни», едим фаршированную форель и шутим по поводу названия ресторана и моего имени. Внезапно она становится очень серьезной. — Джон, я хочу с тобой поговорить. Ты мне нравишься. Сказала — и сама покраснела от такой прямолинейности. Милая! — Ты мне тоже, — с жаром, поспешно сказал я. — Так вот, — она в задумчивости перебирала нитку жемчуга, украшавшего ее точеную шею, — я давно наблюдаю, как ты работаешь. Вчера вы ездили на поимку маньяка, и, говорят, ты проявил себя с лучшей стороны. Ты достоин большего, Джон. — Что ты имеешь в виду? — спросил я, завороженно смотря в ее большие синие глаза. Вот красивые глаза, но без той глубины, что… — Ты знаешь, у нас освобождается место заместителя директора. Это почетно, престижно, и… лишняя тысяча в месяц. Я присвистнул. — Да. А кроме того, я думаю, что и на этом мы не остановимся. Но об этом потом. Важно другое. Ты — смелый, коммуникабельный, ты поставишь дело агентства на новый уровень. Разовьешь рекламу. Я верю в тебя! — Но разве… разве не босс решает вопрос с назначением? Или он просил тебя… — Шерлок ничего не знает! — Тогда, — выдохнул я, — давай не мечтать. Я тут без году неделя. Он не возьмет меня, он меня не знает. Да и Стиви вроде как хочет попробовать. — Стиви идиот! И Холмс не назначит его! — скачала она уверенно. Меня это поразило. — И меня не назначит. — И тут мы переходим к исполнению моего плана, — Мэри понизила голос. — Приударь за ним. — Что? — Успокойся! Я точно знаю, что он — гей. И у него давно никого не было. А ты… — Мэри внимательно посмотрела на меня, — ты не можешь не нравиться. Я не знал, что сказать ей. — Подумай, — она достала зеркальце, подвела помадой губы, — тысяча в месяц! Ты сможешь задуматься о семье. — Она кокетливо улыбнулась. — Надеюсь, что поделишься со мной этими мыслями. В остальном я помогу. Никто не знает Шерлока так, как я. Даже Молли. Если после назначения вы с ним изящно разойдетесь, он будет слишком горд, чтобы возмущаться. Он ни слова никому не скажет. Да и потом: ты действительно будешь хорош, как зам. Ему не хватает кого-то… — она пошевелила пальчиками в воздухе, — надежного и земного. Такого, как ты. Ты не боишься: могу увлечься? Этого я не сказал. — До завтра, дорогой! — Мэри ушла, оставив меня наедине с десертом и мыслями. (Слушать «Виа гра» «У меня появился другой») Домой я шел пешком. И странные мысли мешались в моей голове вместе с выпитым красным вином. Мэри. После предложения, что она мне сделала, мнение о ней существенно изменилось. Я думал, что она — интересная, амбициозная, привлекательная. Но это… Я бы не хотел, чтобы моя будущая жена разыгрывала такие комбинации… Карьера. Я хотел эту должность, очень хотел, не скрою. Бедность? В Афганистане я мог обходиться без многого. Но существование на половинную военную пенсию в таком городе, как Лондон чревато мелкими унижениями и большими жертвами, несовместимыми с моими планами на жизнь. Я многое могу. И хочу добиться многого. Но только с помощью ума и храбрости, а не того, чем бог наградил меня ниже талии. И играть жизнью и чувствами человека, который… которого… которому… Это все равно, что убить его. Сладко. Нежно. Но убить. Без предупреждения перед мои внутренним взором возник Шерлок — одинокий, надменный, холодный — и от этого еще более желанный… Я ВЫЗЫВАЮ СЛЕЗЫ НА ЭТИХ ГЛАЗАХ. Я — ЕГО ГОСПОДИН! Я ЗАСТАВЛЯЮ ЕГО ПЛАКАТЬ И СМЕЯТЬСЯ, Я ТРОГАЮ ПАЛЬЦАМИ ЭТОТ БОЖЕСТВЕННЫЙ РОТ. ОДИН ИЗ ПАЛЬЦЕВ ПРОНИКАЕТ ВНУТРЬ, В СЛАДКУЮ МОКРУЮ ГЛУБИНУ… Он смотрит на меня покорно и нежно… Я помотал головой. Джон, ты много выпил! Никогда такого не будет! Этот полубог — умный, талантливый, яркий — и я? Смешно. Я уже дошел до своего дома и стоял, упершись головой в дверь. Заходить туда, в одинокую пыльную пустоту, где меня никто не ждет, не хотелось. То ли вино, то ли наглое предложение Мэри разбудили во мне странные чувства, подняли азарт и желание, так долго дремавшее на дне бокала души… Вот — я в великолепном синем костюме, в шикарной машине подъезжаю к дверям ресторана. Рядом со мной — Шерлок? Или Мэри? Или… кто-то третий? «Шерлок», — прошептал я. Тишина. Я влюблен? Не знаю. Я же толком ничего не знаю о нем. И в то же время знаю все. Больше того, я его чувствую. Спать. Спать. Все.