Служебный роман

      Я знаю тебя, хоть совсем не знаю… Когда целуешь — умираю… Ты — кокаин, ты чистый яд… Как излечиться, друг и брат? Что сделать? Не могу работать! И у меня одна забота: Тебя от смерти защищать, И от тебя любовь скрывать. Ты — кокаин, ты — чистый яд… Слушать Days Go By (Dirty Vegas) [Paul Oakenfold Remix]

***

Переделать — так переделать! И Джон бодро взялся за… компьютерную мышь. Ну как отказать любимому шефу, хоть он и засранец, в его день рождения? Или ненавидимому? И то и другое! А как бы к отчету подошел сам Шерлок? Как бы он сопоставил данные? Джон задумался. И уже через минуту пальцы его летали по клавишам. Он внес четыре дельных предложения в работу отдела. Подал данные по другому, усовершенствовал графики. Предложил каждого из детективов использовать в том, что ему лучше всего удается. Нашел и исправил две свои ошибки, которые в своем нынешнем состоянии нашел вопиющими. Неудивительно, что Шерлок так бесился. К семи, когда офис опустел, он победно нажал «отправить» — отчет электронной почтой. Огляделся. Тишина в отделе поразила его. Он еще никогда не был в офисе один. Лампы светили все так же ярко. Столы, кресла, компьютеры. Он успел полюбить это место, свою работу. Джон устало потянулся. Домой? Но оставалось дело, которое необходимо было выполнить. Дарить ли подарок Шерлоку? Он представил, что не делает этого, и его охватило разочарование. Он не хотел подчеркивать самому еще непонятные эмоции и чувства, он лишь хотел… просто хотел сделать подарок. Оставить на его столе? Анонимно? Джон нерешительно вошел в секретарскую. Вот она, эта дверь. Конечно, кабинет закрыт. Джон потянул за ручку. Она щелкнула и мягко подалась. Открыто. Выбора не оставалось. Джон зашел внутрь. Ему очень нравилась эта комната. И дело было даже не в очевидно рациональном размещении всех вещей и распределении пространства. И не в чистоте — кстати, легкий беспорядок имел место быть. Просто… это как бы сам Шерлок.       Джон медленно кружился по комнате, легко прикасаясь пальцами к столу из экзотического дерева, дорогому, но не громоздкому. (Как это было похоже на шефа — ни одной непрактичной безделушки на столе!)       Полкам книг, где Фрейд, Юнг и Ницше соседствовали с Кьеркегором и трудами по химии и бихевиоризму.       Плавно приблизился к химической лаборатории, полностью занимающей одну из стен. Вот эти пробирки побывали в его тонких пальцах. С помощью вот этих реактивов он открывает истины. Вот на этот кожаный диван он падает без сил, когда устает. Его драгоценная умная голова откидывается на один из подлокотников, и черные кудри касаются дивана… Джон нежно погладил подлокотник. Бережно поставил свою коробочку, затянутую в серый шелк, ровно посредине стола. Часы в виде черепа тихо отщелкивали время, а Джон был как зачарованный. Ему не хотелось отсюда уходить. В приступе озорства он приблизился к удобному креслу темно-зеленой кожи. Ему захотелось пошалить. (Слушать Paul Oakenfold feat One Republic — Not Over yet (Bobina rmx)) Каково это — руководить нами всеми? Он сел и закинул ноги на стол. Затем покачался в кресле. Включил громкую связь. — Молли! Вызовите ко мне самую светлую голову нашего детективного агентства! Как это кого?! Джона Ватсона, конечно. Проходите, дорогой Джон! Присаживайтесь! У руководства нашей фирмы в лице меня родилась, как ни странно, — мням, мням — мысль… Назначить Вас, гениальнейший Джон Ватсон, начальником отдела. Как Вы на это смотрите? В этот момент Джон проворачивался в кресле, как на карусели, и слова, что раздались от двери, были для него громом среди ясного неба:  — Отрицательно, дорогой Шерлок. Перед ним стоял шеф во всей красе: в черном пальто нараспашку, с мокрыми от дождя волосами, почему-то в черных джинсах и изумрудного цвета рубашке. Джон тихо сполз с кресла. Он просто заледенел и не знал, что говорить. Но говорить и не надо было. Шерлок наступал на него: - Я робок, я не умею анализировать факты, дорогой мистер Холмс. Я работаю ногами там, где надо работать головой, мистер Холмс. Я боюсь брать на себя ответственность, мистер Холмс. С каждой произнесенной фразой Шерлок делал шаг, Джон по инерции делал такой же назад — и в результате оказался прижатым к книжным полкам. Между их телами было несколько дюймов. Джон ясно видел каждую трещинку на нереально чувственных губах, что казнили его, каждую пору шелковой кожи… Он слышал аромат шефа — то ли парфюм, то ли его собственный запах — горько-сладкий. Он поднял глаза — на него смотрели несколько иронично, но без ярости. Лукаво. Ну что ж…  — Вы слишком скромны, — храбро продолжил он. — Все ушли, а Вы, как идиот, остались.  — Я остался, как Вы справедливо заметили, как идиот, потому что Вы раскритиковали мой отчет, и справедливо раскритиковали… Моя скромность ничто перед Вашей бесконечной прозорливостью, — Шерлок отступил на шаг и сделал изящный ироничный полупоклон. Этим он показывал, что игра закончена. — Превосходно, Джон, — Шерлок повел рукой в сторону дивана. — Я опять увидел Вас совершенно с иной стороны. Джон робко сел. Одним резким жестом сняв с себя пальто, Шерлок присел рядом. Положил руку на спинку дивана, тем самым его поза приобрела еще большую интимность. Заметил ли он это?  — Так почему же Вы остались? Внимательный, как у психоаналитика взгляд. Легкая полуулыбка. Шеф в хорошем настроении. Внезапно Джону стало легко-легко. Джон старался не смотреть в сторону подарка. От природы он был человек честный, и поэтому для того, чтобы продолжить игру, надо было быть максимально правдоподобным.  — А… Здесь Вам курьер подарок принес. Я расписался за Вас и поставил Вам на стол.  — Подарок? — вздернулась шелковистая бровь. — От кого?  — Понятия не имею. Просто сказали «для Шерлока Холмса». Вот он, — Джон повел рукой. Сейчас мы посмотрим, каков ты в действии, мистер Гений! Шерлок почему-то не торопился подходить к подарку. Он задумчиво смерил Джона с ног до головы взглядом, потом уставился в пространство.  — Знаете, Джон, — поднес он к точеному подбородку длинные пальцы, — а у меня, наверное, нормальный день рождения был в последний раз в десять лет. Ну, так как принято: торт, свечи, подарки. Друзья.  — Почему? — Джону действительно интересно.  — Потому что… Через год умерла мама. Наш отец женился на другой. А я… занялся дедукцией. Ушел в мир преступлений, — Шерлок криво улыбнулся. — Первым моим делом стало расследование пропажи пирожков со свининой с буфета…  — Да-а?  — Их съел Майкрофт, — Шерлок фыркнул. — Он всегда любил поесть. И всегда был занозой в заднице… Так что подарок может быть от него, — шеф резко встал, спиной к Джону, поднял коробочку. Наверное, повертел в длинных пальцах, не открывая. Джон сглотнул. В коробочке находилась изящная безделушка из серебра — маленький пистолет с пятью серебряными пулями с надписью на рукоятке «От вампиров и налоговой». Он действительно стрелял, а в рукоятке выдвигалась изящная маленькая лупа, что тоже было весьма кстати. Шерлок часто забывал свое большое увеличительное стекло, и его неудобно было носить в руке. Это сокровище Джон нашел в антикварном магазине, когда уже совсем отчаялся, и стоило оно не так уж много. Но всего этого шеф пока не знал.  — Знаете, Джон… Я бы не советовал Вам принимать подарки для меня, — Шерлок резко развернулся.  — Почему? — Джон вскинул глаза.  — Потому что его могли прислать и мои враги, а их у меня мно-о-ого… Вдруг там бомба?  — Я… — сказал Джон и откашлялся. — Я не проверял.  — Ну-тес, ну-тес… — Шерлок сел на свой стол, не выпуская из рук коробочку. Раскрыл ее.       Джон встал, изображая любопытство, и подошел поближе, стараясь не пялиться на ноги шефа в джинсах, на ягодицы шефа в джинсах и м-м-м… на переднюю верхнюю часть джинсов шефа.  — Упаковка куплена в магазине подарков отдельно от подарка, — Шерлок достал подарок, повертел в руках заинтересованно. — Неплохая игрушка. Стреляет! Оу, тут еще и увеличительное стекло! Итак, какие мы сделаем выводы, Джон?  — Какие? — Джон старался выглядеть заинтересованным.  — Человек обладает хорошим вкусом. Вещь красивая и изящная. Но функциональная. Даритель — практичная личность, стремящаяся защитить меня от опасности. Это раз. Знает меня, что мне необходимо. Это два. Следовательно, либо постоянно находится рядом, либо испытывает ко мне какие-то чувства и потому внимателен. Или… и то и другое. Шерлок задумчиво почесал бровь.  — Это не Молли. Молли выбрала бы коробку, скажем, розового или красного цвета, кроме того, завязала бы бант. И Молли подарила бы мне… Неважно. Женщины редко дарят оружие, пусть и символическое. Далее. Это не парни, потому что они знают мою нелюбовь к подаркам и не могли бы ослушаться. Это не Майкрофт: подарок не слишком дорогой для него, не пафосный. Он подарил бы мне, скажем, пару бриллиантовых запонок или что-то в этом роде. Джон фыркнул. Шерлок, как всегда, был на высоте.  — Это не дамы из моего светского окружения, потому что я их давно отпугиваю своим скверным характером. Это не… словом, не… неважно. Что-то я болтлив сегодня.  — Таким образом, — Шерлок приподнялся со стола, положил пистолет в карман и медленно двинулся к Джону. — Человек, подаривший мне пистолет, — мужчина, стремящийся защитить меня, находящийся в непосредственной близости, обладающий хорошим вкусом, знающий мои потребности и испытывающий ко мне определенные эмоции. Словом, — Вы, Джон. Джон опять оказался притиснут к книжным полкам. Лицо Шерлока было нечитаемо. Он лишь сверлил глазами противника. Причем руки проницательного директора блокировали пути к отступлению справа и слева от провинившегося. Какое-то время в кабинете царила лишь тишина, прерываемая тяжелым дыханием обоих. Наконец Шерлок убрал руки.  — Что касается эмоций. Вы подарили мне подарок, потому что пожалели меня. Человек в свой день рождения без подарков, и все такое прочее. Одинокий, — Шерлок сделал шаг назад, — не имеющий личной жизни. — Шерлок развернулся и двинулся по направлению к столу. Сел в кресло. — И Вы ошиблись, Джон. Но все равно спасибо. Сейчас он был прекрасен и холоден как лед. Равнодушен. Отстранен. Джон резко вскинул голову. Сердце часто забилось.  — Все у меня отлично и превосходно, — продолжал кого-то уговаривать Холмс. — Личная жизнь что… Я руковожу успешной фирмой. Работу свою люблю. Вот сейчас Майкрофт в Бельгии получает награду «Лучшее детективное агентство Европы», которое мы по праву заслужили! Я горжусь этим! И Вы, Джон… Не жалейте меня! Не стоит думать, что я нуждаюсь в чем-либо или ком-либо… Заберите свой подарок! Коробка пролетела по лаковой крышке стола. Джон постоял молча. Как же объяснить ему? Человеку, который ничего не смыслит в эмоциях? Джон вздохнул. Внутри него как будто выключили лампочку. Шагнул к двери. Взявшись за ручку, поднял голову:  — Завтра агенты доставят мои вещи. По легенде, я работаю в больнице, а Вы — скрипач. Так сказал мне Ваш брат Майкрофт. Я буду на Бейкер-стрит в пять вечера. Шагнул из кабинета… и не удержался.  — Вы — идиот, мистер Ватсон. Как, впрочем, и всегда, — сказал он. — Да, и — с днем рождения! Ответом ему было лишь растерянное молчание. (Слушать Paul Oakenfold Feat. Viktor Tsoi We Want Changes)