***
Дежурный у ворот Замка Пиркл уже прощался с жизнью, когда осознал, что это вовсе не ангел спускается к нему с небес. Леди Сара стремительно падала, увлекая за собой кого-то еще, кого-то, кто был Пирклу не знаком. Но вот гоблин сумел разглядеть еще что-то: черная тень скользнула вниз с Башни. Мгновение, и Пиркла сбило с ног что-то очень сильное, что-то, что спасло ему жизнь. Резкий удар о землю выбил из легких весь воздух, и гоблин потерял сознание.***
Замок Короля Гоблинов. Какая-то гостиная, которая подвернулась Джарету. Впрочем, ему вообще наплевать, в какой комнате он находится. — Друг мой, — Ксандер был, мягко говоря, обескуражен, наблюдая, как Король Гоблинов меряет шагами гостиную, — то есть ты хочешь сказать, что она сломала ограждение и полетела с самой высокой башни твоего замка? — Нет-нет, я вовсе не говорил, что она его сломала. Она его раздробила практически в пыль, — Джарет сделал еще пару шагов, резко остановился, занес кулак над невидимым противником и тихо зарычал, — я бросился за ней, я почти поймал ее! Она испарилась в моих руках, и все, что мне осталось, это туша этого идиота Мак-Хата, которого меня угораздило спасти! — Джарет… — Почему он сейчас лежит на этом диване, а не она? — Король указал на бессознательное тело посла. — Почему она пропала, а вот на этом, — Мак-Хат получил носком туфли по колену, — ни царапинки? — Дж… — Молчи! Ничего не говори. — Ты теряешь контроль, вокруг тебя сгущается тьма! Его Превосходительство даже не повернул головы, чтобы посмотреть, как Ксандера и Хогла, доселе хранившего молчание, скрывает черная дымка. Магия, которая должна подчиняться Королю, подчинила его самого. — Не стоит так убиваться, — ее рука мягко опустилась на плечо, и, возможно, если бы он очень сильно захотел, очень-очень сильно, он бы даже смог почувствовать это прикосновение. Он видел ее перед собой так же ясно, как всего час назад в зале, где они танцевали свой танец молодых. — Я виноват, — лицо исказила гримаса боли. Сара улыбнулась так ласково, что захотелось немедленно сброситься с башни вслед за ней. Снова. Но в этот раз окончательно и бесповоротно. — Где ты? — Здесь, с тобой. Просто верни меня. — Ты же понимаешь, что я не отпущу тебя, Сара? Видение лишь беззаботно махнуло рукой за секунду до исчезновения. Разум Короля сумел-таки взять магию под контроль. Тьма рассеялась, позволяя собравшимся в комнате вновь видеть. Владыка Лабиринта посмотрел на Хогла, и от этого взгляда кровь стыла в жилах. — Это ты отвел ее на крышу. Гоблин, и без того белый как полотно, побледнел еще сильнее. — Чего молчишь, Хогл? Язык проглотил? «Раз он назвал меня по имени, то наверняка убьет… Я сам готов себя убить, — внутренне содрогнулся садовник, — ох, лучше бы он меня как всегда Хогвардом назвал!» — Объясни мне, — продолжал Джарет, — какого черта каждый раз, когда я хочу приласкать единственную женщину, на которую мне не плевать, ее отнимает у меня какая-нибудь нечисть? — Кхе-м, — дверь в гостиную открылась, явив присутствующим Найэля, — смотрю, про меня все забыли и не пригласили в клуб глубоко скорбящих. Через миг Нэл согнулся пополам от боли, похожей на ту, что чувствует человек, которому отрезают язык, а затем заставляют его проглотить. — Владыка, хватит! — вступился за него Хогл. — Прошу Вас! Но Джарет и не думал останавливаться. В какой-то степени ему было даже приятно делать это. «Сара же всегда считала меня немножко садистом, — рассудил он, — надо соответствовать». — Джарет, ты лично его вылечил несколько часов назад, — вмешался принц далекой северной страны, — не калечь его снова. Король Гоблинов, призадумавшись, прекратил творить насилие. — Вряд ли я вылечу его второй раз, — произнес он, когда Найэль упал на колени, тяжело дыша. Боль ушла, оставив после себя отвратное послевкусие. — Как я понял, — говорил Ксандер, — сила прекрасной Королевы Сэры пробудилась раньше положенного, верно? Джарет заставил себя кивнуть. — То есть ее кто-то спровоцировал? — принц отчаянно пытался быть хоть немного полезным. Если бы нечто подобное случилось бы с его возлюбленной, он бы не вынес. — Может, отравленное шампанское? — предположил Хогл. — Или какой-нибудь дурацкий боб с сюрпризом? Этот кулинар Джейра вечно балуется. — Боб с сюрпризом… — Король Гоблинов сбросил бессознательного посла с дивана и уселся сам, пытаясь припомнить изменения в поведении своей молодой жены после того, как она попробовала изумительный торт от Джейры. Он смотрел, как она вертит десертную ложку своими тонкими изящными пальчиками. Еще чуть-чуть, и он поцелует каждый из них… Он смотрел, как она подносит ложку с кусочком торта к губам, и лакомство исчезает у нее во рту. Ее губы так чувственны, а то, как она облизывает ложку, сводит с ума. «Рыжий тебя дери, Джарет, о чем ты вообще думаешь?» — осадил он сам себя, но рука непроизвольно потянулась к ее лицу. Убрав капельку крема с ее подбородка, он очертил контур ее губ, сожалея лишь о том, что праздник закончится не так скоро, как хотелось бы. Он Король, он Владыка. А Королям и Владыкам свойственно желание обладать. И ему очень хочется обладать именно ей. Всего час назад он вел ее в танце, а сейчас ее нет. Просто нет. Велев никому не расходиться и ни в коем случае не подбирать с пола никчемного Мак-Хата, Владыка Андеграунда подошел к окну. Забравшись на подоконник и обернувшись совой, Джарет устремился в лес, туда, где был установлен фонтан Линдаэлин.***
Сара плохо помнила, как она дошла до этой точки Лабиринта, но отчего-то была уверена, что все идет так, как нужно, словно по выученному наизусть сценарию. Она наблюдала, как ее новый друг Людо поднимает со дна дурно пахнущего Болота камни. Что ж, теперь они смогут преодолеть это препятствие, избежав Вечной Вони. Но почему она не рада? И вообще, зачем ей пересекать это Болото?***
То, чего он так боялся, оказалось невыносимой правдой. Мраморное лицо его прародительницы исчезло, и теперь на него пустыми окаменевшими глазами смотрела Сара. Его Сара. — Издревле история Сары передается гоблинами из поколения в поколение. Любимая народная сказка о любви смертной девы к Королю Андеграунда, и трогает она сердца всех, кто слышит ее и внемлет ей, — видение вновь возникло перед ним, — Король Андеграунда забрал некогда брата Сары из Верхнего мира, и дал он тринадцать часов юной деве, чтобы вернуть его. — Ты ошибаешься, моя девочка, — Джарет воззрился на плод своего воображения, — это предание не о тебе… — Никто доподлинно не знает, удалось ли ей это сделать или нет, потому что Сара пропала. Но когда часы пробили тринадцать, в небе над градом гоблинов видели прекрасного дракона… Электрический импульс пробежал по позвоночнику. Мановением руки Король Гоблинов наколдовал в воздухе часы, которыми когда-то дразнил девушку несколько лет назад, переводя стрелки вперед. Теперь все изменилось, и часы издевались над ним самим. Джарет поспешил назад в Замок, не желая больше видеть этот фонтан с его скульптурами. Еще секунду подле своей мраморной жены, и он взорвется.***
Оставшись втроем, Хогл, Ксандер и Найэль не решались нарушить тишину после ухода Его Превосходительства. Королевский садовник, доселе переминавшийся с ноги на ногу, не выдержал и занял место на диване, нечаянно отдавив Мак-Хату пальцы. — Согласен, — поддержал его идею Нэл, пнув лежащего на полу посла, — не будем поднимать этого урода. Пожалуй, я тоже сяду. Всего несколько часов назад я чуть не истек кровью. Сколько же вреда от этой пешки Тель-Джуна! Пешка, о которой вот уже минут пятнадцать так нелестно отзывались, словно почувствовала неладное и с глухим стоном распахнула глаза. Ксандер, вероятно, был единственным из присутствующих, кто не имел наклонностей бить лежачих. Склонившись над очнувшимся послом, он стал внимательно вглядываться в его лицо. — Что последнее Вы помните? — спросил принц северных земель. Мак-Хат попробовал сесть. Голова кружилась, все тело ныло, но он преодолел себя и все же сумел приподняться на локтях. — Где Королева? — прохрипел он. — Где Король Джарет? — Увы, и то, и другое мне неизвестно, — Ксандер покачал головой, — скажите, посол, что последнее Вы помните перед тем, как упали с Башни Одно движение быстрое движение, рассекающее воздух, и следующим последним воспоминанием Мак-Хата станет пусть небольшой, но очень крепкий гоблинский кулак. — Зачем Вы это сделали? — Умница, Хогл! — похвалил садовника Найэль, не обращая внимание на недовольство принца Ксандера. — Принц, — отвечал Хогл, тяжело дыша, — можно быть сколь угодно благородным и воспитанным, но если дело касается чести дамы и достоинства друга, — он скользнул взглядом по Нэлу, — благородство отходит на второй план. Найэль с уважением посмотрел на королевского садовника. Если этого гоблина когда-то и считали трусом, способным предложить единственной подруге отравленный персик, то сейчас это был совершенно другой Хогл.***
Как бы там ни было, для остальных гостей праздник продолжался. Сэр Людо кружил в танце с юной гоблиншей в синем платьице. Девушку не только не смущали немалые габариты Людо, напротив, она находила их странно привлекательными, считая, что у больших существ большое сердце. Сэр Дидимус так же не был обделен женским вниманием. За ним весь праздник хвостиком ходила какая-то маленькая дама в малиновом сарафанчике, предлагая угостить себя шампанским. Старейшина Лавтений мирно спал в салате, это был его любимый способ проводить торжества. Если кто-то пытался узнать у него, почему именно так он видит праздники, гоблин только фыркал и отворачивался. Сердце не на месте было только у Роберта Уилльямса. Отдав Тоби на попечение свой супруге, с которой он успел станцевать уже не один танец, он оглядел разодетую и слегка поддатую толпу в поисках своей дочки. Сары нигде не было. Впрочем, как и ее новоиспеченного муженька. На какие-то пару секунд Роберт задумался, куда могли подеваться виновники торжества, и все-таки, насколько лет он старше этого Джарета. Может, не стоило выдавать единственную дочь замуж так скоро? Может, стоило подыскать его кого-нибудь, хм, скажем так, помоложе? Сердце подсказывало Роберту Уилльямсу, что Джарет — не простой Король. — Не удивлюсь, если он чернокнижник какой-нибудь, — поделился он своими соображениями с бокалом шампанского, — хотя если он Саре нравится, то пускай… Пойти найти их что ли?***
Вернувшись, Джарет с удовлетворением отметил, что посол по-прежнему находится на полу. Хм, а кровь из носа у него пошла сама, интересно? «Надеюсь, что нет», — пожал плечами Король. Все это было сейчас не важно. — Ваше Превосходительство, узнали что-нибудь? — подал голос Хогл, на всякий случай спрятавшись за одной из диванных подушек. — Сара цела и невредима. — Это… это прекрасная новость, Владыка… — Магия, что передалась ей, как только она стала моей женой, весьма древняя и могущественная. Много лет назад именно эта магия не дала Линдаэлин погибнуть в Лабиринте, и теперь эти силы не дали погибнуть Саре. Предание о Линдаэлин — это ключ. Как только часы пробьют тринадцать, Сара отвергнет меня и над небом воспарит прекрасный дракон. — Значит, в какой-то древней магической реальности Сара переживает все заново и, судя по времени, сейчас проходит Лабиринт и, попробовав отравленный персик, танцует с тобой на балу? — уточнил Хогл, забывшись и обратившись к Королю на «ты». — Именно так. — Судя по тому, что она потом сбегает, танцуете, Его Превосходительство, Вы не ахти, — встрял Найэль. — Я по-прежнему могу скормить тебе твой язык, только уже по-настоящему, — Джарет был настроен серьезно, и Нэл был вынужден замолчать от греха подальше. В руке Короля возник хрустальный шар, и присутствующие смогли разглядеть в нем девушку, блуждающую в толпе разодетых придворных дам. Среди пестрых масок она искала одну, конкретную и почему-то никак не могла найти. В дверь гостиной постучали, заставив собравшихся подскочить. Только Владыка Андеграунда, казалось, был не удивлен. — Джарет, это Роберт Уилльямс, — послышалось за дверью, — я нигде не могу найти свою дочь. Сара с Вами? Я могу войти? — Друг мой, — прошептал Ксандер, — невежливо держать тестя на пороге. Слово «тесть» вызвало у Джарета массу противоречивых эмоций. Впрочем, как бы там ни было, Ксандер был прав. — Не пустить мистера Уилльямса будет неправильно, — едва слышно отвечал Владыка, — что же, сделаем вид, что меня здесь нет. Или же… — Король выразительно посмотрел на Хогла с Найэлем, — у меня есть идея получше.***
Бал-маскарад. Наконец, девушка нашла его. Джарет улыбался ей уж чересчур нежно. Определенно он задумал очередную пакость! Вот чувствует сердце, что он отнял у нее что-то важное… или кого-то? Зачем она вообще пришла на этот бал? Кстати, об этом. Она приехала на карете, словно Золушка? Или, может, пришла пешком? Почему она не может вспомнить? — Потанцуй со мной, сокровище, — произнес он, приблизившись. Одет он был так странно, чересчур празднично, как на свадьбу. Кому же так не повезло стать невестой самого Темного Владыки? Несмотря на все это, потанцевать с ним почему-то очень хотелось. Хоть немножко… пока она не вспомнила, за что злится на него… Пока мир не упал. Сара послушно позволила вести себя в танце. Движения казались ей такими знакомыми, словно они уже делали это раньше. — Это прозвучит странно, — начала она, и, поймав ободряющую улыбку партнера, заговорила смелей, — у меня такое чувство, будто мы уже танцевали. Улыбка Джарета стала еще шире и теплее. — Только не стоит обольщаться, — фыркнула Сара, заметив его реакцию, — а то еще решишь ненароком, что я в тебя влюбилась. — Что ты, — тихо-тихо, самым шепотом заверил ее хозяин бала, — как я могу подумать такое? — То-то же, — выдохнула она, прислонившись к его груди. Музыка стала медленнее. Сара непроизвольно стала перебирать пальцами светлые, почти белые волосы Владыки Андеграунда, гадая про себя, за что же она может его ненавидеть? Как вообще его можно ненавидеть, когда он сейчас здесь, рядом с ней, такой близкий и уютный… — Останься со мной в Андеграунде, — баюкал Король Гоблинов, — забудь про финал своей глупой книжки, ни к чему нам детские сказки. Сара слушала и никак не могла взять в толк: с чего бы ему умолять ее провести с ним вечность. Какая это все блажь и глупость! Но если это глупо, отчего же так приятно с ним танцевать? Отчего она завороженно смотрит в его льдистые глаза, и взгляд заставляет трепетать ее душу? — Верни мне… — она предприняла довольно-таки жалкую попытку остановить все это приятное безумство. — Что вернуть, сокровище? — на лице Короля отразилось неподдельное удивление. Да как он смеет делать вид, что ничего у нее не крал? Оттолкнув его, она коснулась рукой своего лба. Похоже, у нее поднялась температура. — Я… Я не помню. — Конечно, не помнишь, ведь я у тебя ничего не отнимал. Зачем же он так нагло врет? — Тогда почему я здесь? — Ты здесь, потому что ты любишь меня. Наконец, разум Сары протрезвел: — Ты с какой елки рухнул, Джарет? — девушка вырвалась, и сама не ведая, что творит, схватила первый попавшийся предмет мебели, со всей силы швырнув его в Короля. Владыка Андеграунда даже не сомневался, что она выберет именно стул. Единственное, он не ожидал, что целью его полета станет он сам. Что ж, зато оставшаяся часть бала прошла без отклонений от сценария: Сара разрушила его иллюзию и снова кинулась крушить Лабиринт в поисках неизвестно чего.***
А в это время… Повернув ручку двери и заглянув в гостиную, Роберт Уилльямс, к своему глубочайшему разочарованию, никого не обнаружил, кроме принца Ксандера. Лично с принцем он был не знаком, но приметил его еще во время церемонии вручения подарков. — Вы друг моей дочери и Короля Джарета, — начал было Роберт, но по виноватой улыбке принца быстро понял, что тот не говорит по-английски, и попытался донести свою мысль жестами — в общем… если Вы их увидите… передайте, пожалуйста, что я заходил. Как только дверь за мистером Уилльямсом закрылась, Хогл и Найэль выдохнули. «Гениальная» идея, посетившая Его Превосходительство, заключалась в том, чтобы на какие-то пять минут создать иллюзию, будто Хогл — диванная подушка, Найэль — самый простой торшер из Верхнего мира, а туша Мак-Хата, по-прежнему покоившаяся на полу, — ворсистый ковер. Легкий хлопок возвестил о возвращении Джарета из иллюзии его молодой жены. — Как прошло? — осмелился спросить Найэль. По убийственному взгляду Короля всем все стало понятно. — Во всей это истории осталось лишь одно место, в которое я могу вторгнуться, — произнес Его Превосходительство, глядя в хрустальный шар, — надо лишь немножко ускорить процесс…***
О нет. Снова. Это происходит с ним снова. Какая ужасная иллюзия. Какая страшная магия. — Мое царство величественно… Мука отразилась на лице Джарета. Происходящее нельзя было назвать ничем, кроме как «невыносимая пытка». Но в этот раз у Короля Гоблинов была надежда, что девушка все же одумается, что она вспомнит, что любовь — сильнейшая из всех древних магий, и уж точно сильнее магии его прапрапрабабки Линдаэлин. Сара подняла на него глаза, словно надеясь, что он подскажет ей текст. Владыка сжал чуть крепче хрустальный шар, что держал в руке, и покачал головой. — А знаешь что? — произнес он, заставив себя улыбнуться. — Мне надоело. Девушка опешила, вновь запнувшись на «моем царстве». — Мне надоела эта нелепая игра, — Джарет подбросил шар высоко в воздух, и прекрасный магический кристалл исчез, — не поверишь, но я неоднократно переживал твой уход во снах. Темный маг, страдающий от обид, нанесенных пятнадцатилетней девчонкой! Забавно, правда? Но прошли годы. Пусть не так много, пусть не десять лет, а всего пара-тройка, но все же. Сара вздрогнула, когда он сделал к ней шаг. В голове был полный диссонанс. Все должно быть совсем не так! И все-таки она позволила ему коснуться ее щеки рукой, затянутой в замшевую перчатку. — Мне наплевать, что ты там собираешься процитировать из своей глупой книжки, — говорит он, — я играл по твоим правилам слишком долго. — О чем ты? — шепчет девушка, непроизвольно подавшись чуть ближе. — Я не договорила… Моя воля не слабее твоей… — Конечно же, нет, — смеется он, и его смех сотрясает обломки упавшего мира, — ты сильная девочка, — он смотрит ей прямо в глаза, и слова даются ему с трудом. Он не уверен, что сработает, он не уверен абсолютно ни в чем. — Я не имею власти над тобой, Сара.