День, который испортил мою жизнь

      Тьма овладевает пространством и, вязкой тягучей жидкостью заполняет лёгкие. Где-то там вдалеке виднеется свет, но делая шаг к нему, я отдалялся на два. Не теряя надежды на то, что я смогу выбраться из тьмы, продолжаю идти вперёд, всё больше отдаляясь от поставленной цели.       Каждый мой шаг грохотом разноситься в этом Мире, и с каждым шагом я теряю веру и силы. Больше нет надежды на то, что свет заберёт меня, примет в свои объятья. Просто оседаю на пол и наблюдаю за тем, как моё тело медленно исчезает во тьме.       - Гниль души распространяется по твоему телу. Поспеши, иначе она поглотит твою сущность, и путей к отступлению уже не будет.       Просыпаюсь в холодном поту и понимаю, что всё это – сон. Провожу ладонью по взлохмаченной шевелюре, убирая чёлку назад. Медленно, наслаждаясь моментом, вдыхаю свежий утренний воздух, попадающий в эту комнату через открытое нараспашку окно. На душе становится спокойно, и привычный пофигизм заполняет рассудок.       Выгибаюсь в спине, разминая затёкшие мышцы и ступая по холодному паркету, будто во сне, дохожу до душа. Тёплые струи воды обволакивают тело и расслабляют мышцы. Поднимаю лицо, подставляя его под самые струи, таким образом, пробуждая себя ото сна и сбрасывая его цепкие лапы.       Выключаю воду и отодвигаю дверцу душевой кабинки, выпуская обжигающий пар на прогулку по ванной комнате. Махровое полотенце с лёгкостью впитывает в себя лишнюю влагу, когда я провожу им по разгорячённому телу.       Мокрые волосы обрамляют лицо, прядями прилипая к коже. Беру фен, наслаждаясь ощущением стекающей по ключицам капли, и включив его, направляю поток горячего воздуха на свою шевелюру. Пару минут - и моя обычная слегка взъерошенная причёска готова.       Снова готовка завтрака, но на этот раз без происшествий, пострадали лишь мои нервные клетки. Жуя бутерброд, сделанный мною, всматриваюсь в окно. Так непривычно спокойно, будто затишье перед бурей. Смотрю на часы и отмечаю про себя, что уже пора.       Допив ещё горячий кофе, отправляюсь в свою комнату, чтобы надеть чёрные джинсы, белую футболку и серый жилет. Почему-то нет привычной спешки, какой-то обыденной суеты. Всё так спокойно, даже слишком.       Надеваю серое пальто, зашнуровываю чёрные кеды и, повязав на шее чёрно-белый шарф-арафатку, выхожу из дома. Свежий, немного холодный ветер встречает меня, ещё сильнее взъерошивая волосы.       Сегодня снова иду пешком. Просто потому, что хочу насладиться этим моментом. Не торопясь иду по тротуару, всматриваясь в лица прохожих. Такие странные, спешащие куда-то. Я, будто попугай среди воробьёв, выделяюсь в этом сером потоке. Нет, не из-за цвета своей одежды, а из-за своих медленных движений.       Здание института, двери которого привычно распахиваться передо мной, впуская в эту обитель знаний. Привычно киваю нашему охраннику, который увлечённо смотрит повтор трансляции какого-то футбольного матча.       Шагаю по пустынному коридору, вслушиваясь в эту идеальную тишину. Перед глазами, будто пульсация сердца, всё на мгновение исчезает в кроваво-красной дымке. Падаю на пол от Адской боли в районе живота. Наклоняюсь, упираясь лбом в колени, пытаюсь усмирить её, но всё тщетно. Она овладевает мною, распространяется и захватывает всё тело. Это Агония длится десять минут и, растерзав меня, отпускает, в последний раз болезненно кольнув около сердца.       На ватных ногах поднимаюсь с пола в коридоре и смотрю в зеркало. Бледное лицо, искажённое гримасой боли, дрожащие руки и ноги, тело, покрытое испариной – всё это последствия от этой ужасной боли. Ноги больше не держат, и я, рухнув на пол, зарываюсь пальцами в свои волосы.       Слабость и неприятное предчувствие, что боль вернётся в любой момент, охватывают всё тело. Дрожа, со страхом жду этого момента. Медленно идёт время, настенные часы с грохотом отсчитывают каждую секунду и вот, снова приступ боли.       Тело выворачивает наизнанку, и я начинаю блевать… кровью. Алая жидкость окрашивает пол, руки, губы, полость рта и корочкой засыхает, неприятно стягивая кожу. Тяжёлое дыхание оглушает и заставляет думать, что я один во всем этом Мире, и это мой последний день.       Замираю, осознавая, что никто не придёт на помощь, и я так и сдохну в этом коридоре, но чья-то лёгкая рука ложится на моё плечо. Медленно поворачиваю голову и не могу разобрать лица человека, который нашёл меня. Всё плывёт, и её голос эхом разносится где-то в моём подсознании:       - Как ты? – этот вопрос она повторяет раз за разом, склоняясь надо мной и заглядывая в моё лицо.       - Спасибо, нормально, - вру ей, но боль резко отступает. Мир возвращает свои яркие краски, и я наконец-то могу разглядеть лицо человека нашедшего меня. Это недотрога института – Люси Хартфилия. Нет, она не очередная тэпешка, просто, это девушка, которая не подпустила к себе ни одного парня. Она, можно сказать, святоша.       - Нацу, не ври, - моё имя, произнесённое её устами, кажется не таким, как раньше. Почему-то девушка, на которую мне раньше было пофиг, постепенно становится чем-то необходимым, как воздух. Не знаю почему, но в голове всплывают слова амура о стреле судьбы. Может, всё это правда? И этот засранец, не дождавшись хода с моей стороны, первым сделал шаг, выстрелив в меня этой белой стрелой, стрелой судьбы?       Люси, ты первая, с кем я заговорил с момента ухода из своей фирмы и возвращения домой. Наверное, наши судьбы уже связаны, но ты не узнаешь. Это будет тайной.       - Уже не вру, - выдавливаю слабую улыбку и пытаюсь подняться, чтобы смыть засыхающую кровь. Слабость, наполняющая каждую клеточку моего тела, не хочет отпускать меня и продолжает удерживать на этом полу.       - Помоги, пожалуйста, – впервые прошу помощи у девушки, да и вообще, впервые прошу помощи. Она протягивает свою руку и при соприкосновении наших ладоней по телу проходит разряд тока, высвобождающий из оков немощности. Поднимаюсь и, посмотрев в висящее напротив меня настенное зеркало, отмечаю: красавец. Конечно, это сарказм, ведь запятнанная кровью футболка, часть джинс, ладони и лицо не придают моему облику никакого шарма. Такое ощущение, что я сбежал с операционного стола в самый разгар самой операции.       Ухмыляюсь и смотрю на ту, с кем, возможно, должен буду разделить свою судьбу. Эффектная блондинка, с большой упругой грудью, облачённая в синие джинсы и белую блузу с небольшим декольте. Неплохо, я бы даже сказал отлично.       - Эх, везёт же тебе, - слышу вздох и голос знакомого младенца. – Я-то уже думал, что свяжешь судьбу с кем-то другим, но не с ней. Она слишком светлая для тебя. Её душа чиста, а вот твоя уже сгнила и начала поглощать тело. Отсюда и Адская боль, которая будет появляться всё чаще и чаще. Если ты, конечно, не заполучишь сердце этой невинной девушки, - произносит амур и по обыкновению растворяется в пространстве. Значит, мои доводы верны, а это вроде и радует, но в то же время огорчает.       - Сможешь самостоятельно дойти до дома? Преподавателей я предупрежу, - интересуется девушка, обеспокоенно смотря на меня. Интересно, как она будет спасать мою душу?       - Смогу, не беспокойся, - тихий, но уверенный голос с некой хрипотцой. Забавно, это придало мне шарма, но на девушку он не подействовал. Я вообще, смогу завоевать её сердце? Глупый вопрос, конечно смогу!       - Люси, не хочешь сегодня прогуляться? – спрашиваю у Хартфилии, прекращая бессмысленные раздумья.       - Мда, - переживание в глазах сразу улетучивается. – Драгнил, ты как был лицемером, так и остался, - с нотками разочарования произносит она и стремительным шагом удаляется в неизвестном направлении. С её уходом возвращается боль. Теперь мне ясно, каким образом она спасает мою душу.       - Правильно понял, - снова голос того же амура. – Своим присутствием она спасает тебя, но как только уходит, всё разрушается и то, что она очистила, снова стремительно начинает гнить, причиняя Адскую боль.       - Значит, мне нужно держать её всегда рядом? – интересуюсь, превозмогая боль, и понимаю, что голос наполнен страданием и слабостью.       - Нет, просто влюби её в себя. Заполучи её сердце и тогда, в независимости от расстояния, вы будете вместе, пускай не телом, но душой, а это главнее, - отвечает малыш и задумчиво рассматривает меня.       - Я смогу утихомирить твою боль, но это лишь до тех пор, пока гниль не захватит твоё сердце, - предлагает амур, и я с надеждой смотрю на него. – Но ты отдашь своё сердце той, с которой связана твоя судьба, - я начинаю обдумывать это, взвешивать все «за» и «против», но пронзающая боль заставляет произнести:       - Я согласен, - красная стрела врезается в мою грудь, не причиняя ни малейшей боли, а наоборот, забирая её. Распрямляюсь, осматриваю своё тело. Кровь, недавно стягивающая кожу, источая дым, испаряется на глазах, оставляя за собой приятный запах запёкшейся крови.       - Ну, как ощущения? - ухмыляется младенец, смотря на моё удивлённое лицо. – Не хочется увидеть кое-кого, обнять? - когда он произносит эти слова, сердце предательски начинает ныть, и появляется желание увидеть ту, что нашла меня в этом коридоре и отогнала боль. Действительно, я желал обнять её, со всей нежностью поцеловать и прошептать всего лишь три слова.       - Спаси мою душу, - будто читая мои мысли, произносит амур. Конечно, ещё пять минут назад, я бы прошептал именно эти слова, но сейчас я бы хотел сказать ей: «Я люблю тебя».       - Скажи мне, ты влюбил меня в неё? – всплывает вопрос, но он кажется неправильным, таким странным, будто я сказал какую-то абсурдную вещь.       - Можно и так сказать, - кивает амур и расплывается в улыбке, такой хитрой-хитрой. Понятно, отдать сердце Люси, означало влюбиться в неё. Но не на мгновение, а навсегда. Больше нет сил бороться со своими желаниями, и я отправляюсь на поиски Хартфилии. Её образ всплывает в моей голове. Она – ангел, который спасёт меня, а взамен я отдам свою любовь.       О, такие странные мысли лезут в мою голову. Ещё несколько минут назад, я бы назвал это ванильными соплями, но сейчас – нет. Бегу, врываясь в каждую аудиторию, но её нигде нет. В голове созревает опасение того, что она исчезла, но стук каблуков и её весёлый голос отгоняют эту мысль.       - Нацу, а у тебя брата-близнеца случаем нет? – спрашивает девушка, подходя всё ближе.       - Нет, а что? – отвечаю вопросом на вопрос, в голове раз за разом прокручивая только что сказанную Люси фразу. Нет, она не несла особого смысла, просто мне нравилось звучание этого мелодичного голоса. Такой воздушный, мягкий, обволакивающий и согревающий.       - Просто, ты только что умирал у меня на руках, а сейчас стоит бодрый, в чистой одежде, и с лица стёрта твоя обычная нахальная ухмылочка, - перечисляет Хартфелия, рассматривая моё лицо и одежду.       - Люси, - отвлекаю её от созерцания моей футболки. – Я люблю тебя.       - Хорошая шутка, - произносит она, меняясь в лице. – Но не смешная, - стук каблуков, и её силуэт отдаляется, а вскоре и вовсе исчезает за ближайшим поворотом.       - Идиот. И это не оскорбление, это диагноз, - слова амура заставляют сглотнуть. Она не поверит, пока я не докажу. Но сейчас это не проблема, сейчас не придётся врать...       - Я докажу, - кричу ей в след с надеждой, что она меня услышит.