Звериная тропа

Белый холодный пробивающийся сквозь листву свет медленно смягчался. Косые пыльные лучи все сильнее заваливались на бок, опьяненные сырыми лесными испарениями, дурманящими запахами и тягучими щупальцами просыпающегося тумана. Все вокруг тихо постанывало и вздыхало, слабо поскрипывало затекшими в древесном артрите ветвями. Земля была мягкой, бугристой, словно ковер с длинным ворсом. Ноги сами собой тонули в этой подгнившей от влажности мягкости, в ползучей траве, в кудрявом мху. Идти было тяжело. Но непонятно от чего больше, от травы постоянно путающейся в ногах, корней, камней, об которые он спотыкался, неровном ландшафте, прыгающим то вверх, то вниз, или от простой усталости, которая часа через четыре дороги прочно уселась сверху и свесила свои длинные железобетонные ноги. Шест немного помогал, снимал часть веса. Но каждый шаг давался все равно болезненно. Вся эта дурацкая саднящая боль, дергающая то с одной, то с другой стороны, утомляла еще больше чем дорога. Почему-то когда Дин сражался за свою жизнь, практически не останавливаясь, без дополнительного времени на раздумья о боли и травмах, она проходила где-то там четвертым или пятым слоем ощущений. Сейчас же видимо чрезмерное спокойствие заставляло ее вылезти на первый план. Болтовня впереди идущего Джона немного отвлекала. Но, спустя примерно час пути, мысли о том, что тот собирается забормотать Дина до смерти, стали казаться больше чем реальными. Плюс ко всему, привычно внимательно слушая окружающий лес, всматриваясь в каждую тень, Дин отмечал нехарактерную особенность - вокруг не было ни души. Он даже стал больше уделять этому внимания, почти пропуская мимо ушей, что там о своей жизни рассказывал его спутник. Но по дороге так и не попался ни один монстр. А Джон лишь расслабленно шел прямо перед ним, изредка коротко оглядываясь, чтобы убедиться в том, что Дин не отстает. Его грязная, в разводах, незагорелая спина мелькала перед глазами, покрытая ползающими пятнами света, словно солдатская униформа со странным живым камуфляжем. Дин пытался поддерживать разговор, но потом отмахнулся от этого. Джону, судя по всему, сперва хотелось выговорить все, что накопилось за долгое время молчания. Так даже было лучше, не надо было ему что-то рассказывать или отвечать на вопросы. Проще. Пусть себе бормочет как радио. Вот радио Дин бы сейчас послушал. Настроился бы на хорошую рок волну. Поймал бы ее на старенький приемник в своей Импале и, откинувшись на нагретую на солнце кожаную спинку сидения, слушал бы старый добрый рок, звучными тяжелыми переливами льющийся из динамиков. Заглушающий тишину и слишком громкие мысли. Дин скучал по музыке. В памяти звучали знакомые ноты и аккорды, слова песен. Дин, похоже, неосознанно начал их тихо напевать, потому что Джон внезапно остановился как вкопанный и обернулся. - Это музыка? - Эм... что-то вроде, - Дин смутился от неожиданности. Отчего это он опять так расслабился. Раньше он не позволял себе проронить ни одного лишнего звука, а тут вдруг замычал какую-то старую песню. - Хм... - это все что ответил Джон и, развернувшись, продолжил идти, но уже молча. Дин понадеялся, что тот не догадался, что он его почти не слушал. Хотя часть его болтовни все-таки проникли в его сознание. Джон что-то рассказывал о своей семье. Судя по всему, она у него была большая. Он перечислил родителей, двух младших братьев и сестру, а еще деда, может даже прадеда, что жил с ними и был чертовски древним. Для монстряка очень милое описание семьи выходило. Значит там, на Земле, они жили почти человеческой жизнью. Джон что-то говорил о доме, практически не описывая его, но упоминая, что жили они все же далеко от людей. Кажется, в лесу. Да, он что-то говорил про лес. Про то, что отец охотился. Рассказывал про огромных гризли, которых он мог завалить в одиночку. Нет ну конечно, глава монстрячего семейства наверняка мог завалить гризли в одиночку. Но сколько Дин не пытался вычислить из разговора, что же за чудище такое из себя представлял Джон и его семейство, ему не попалось ни одной зацепки. Джон толи скрывал все очень тщательным образом, толи это было самое странное семейство монстров, которые встречались Дину. Как бы то ни было, Джон говорил о своей семье как о людях. Вспоминая эту свою прошлую жизнь с какой-то теплотой в голосе или даже грустью. Господи, ну и бред. Вот стоило заблудиться в дремучих болотах, как напоролся на чудиковатого меланхоличного монстра, которому нравилось быть человеком и он по этому жутко скучал. И теперь запытает Дина до смерти своим нытьем что ли? Наверное, милосерднее было бы его убить, что бы бедняга так не мучился. Или Дина убить, чтобы он не дошел до какой-нибудь печальной и слезоточивой истории его семьи или не дай бог чего похуже, типа любовной истории. И вообще, где уже, черт побери, все остальные монстры? Дин был готов уже сразиться с кем-нибудь, лишь бы избавить себя от мучений. Может он и соскучился по человеческому обществу, но не на столько, чтобы выжить после четырехчасового сеанса душеизлияния Джона. Дин внезапно остановился и решил озвучить свою мысль: - А где все? Кстати говоря. Почему вокруг так пусто? Джон резко тормознул, словно споткнулся, и обернулся. - Все кто? - Ну остальные монстры. Будь я проклят, если до этого я хоть раз так долго не видел их рож. - Здесь нет никого. Никто в своем уме не полезет в эти болота, это земля стаи. - Охотничьи угодья? - Скорее дом, здесь не на кого толком охотиться, все живые избегают этих мест, а мертвяки не вкусные, хоть только им и хватает безмозглости, чтобы сюда забрести. Шастают тут толпами, - Дин на это подумал еще об одном существе, которому хватило ума сюда забрести. - Значит, стая предпочитает живых кушать? А мертвяки это зомби, и гули всякие, и вампиры, наверное, тоже. Как мило, - он улыбнулся своему умозаключению. Вот поэтому он и попался этому зверю. Тот сразу его выследил по запаху, слишком живому для зомби. И он был главным блюдом на их семейном ужине, а Джон, должно быть, десертом. - Ты-то здесь что делаешь? - Я здесь живу. С семьей. Это удобно, никто нас не трогает, потому что здесь никого нет. - Постой, постой, ты здесь со всей семьей живешь? - Да. Мы умерли все вместе, если ты об этом. И да, я в курсе, что это загробный мир для нас. - Что ж, соболезную. Твоей семье. Джон в ответ пожал плечами и отвернулся. Вздохнул, глядя куда-то вперед в просвет между деревьями. Дин тяжело оперся на шест, повиснув на нем двумя руками. Он начинал серьезно уставать и нужно было продолжить идти, пока ему не захотелось сесть куда-нибудь на землю и больше не вставать. - Далеко нам еще? Я думал ручей намного ближе, - спросил он у спины Джона. Тот оборачиваться не стал в ответ. - Я веду другой дорогой. Ты ведь хотел найти путь назад по следам своей крови, ведь правда? На эти следы соберется вся местная падаль и сейчас это самое густокишащее место в болотах. - Вообще именно так я и собирался сделать. А падаль я бы как-нибудь... - Ну да. Отмахался бы палкой, - Джон глянул на него в пол оборота, смерил взглядом с ног до головы и снова отвернулся, к чему-то прислушиваясь. - Жди здесь. Но не сходи с этого места, - вдруг сказал он и, легко подпрыгнув, перескочил корни, тянущиеся перед ним. Затем, даже не оглядываясь, бесшумно исчез между деревьями. Дин чертыхнулся. Вот ведь зараза. Надо было все-таки воткнуть ему эту кость куда-нибудь. Дин проверил свое первобытное оружие, торчащее из-под ремня сбоку. Не нравился ему Джон. Странный он был. Неоднозначный. Слишком хороший. И слишком непонятный. Проще убить, чем разбираться, как и со всем в этом гнилом месте. Как только раздобудет свои вещи. Вокруг было подозрительно тихо. Может Джон и был прав насчет того, что сюда никто из монстров в трезвом уме не заходил. А мертвяки ему действительно попадались здесь. Безумные и безмозглые. Значит все, что должно их беспокоить - это стая. Ну и болота с той скользкой мразью, что в них сидит, и чуть не закусило Дином. И ревуны тоже, век бы их не видать. Джон не появлялся. Куда он мог свалить? Дин огляделся, он стоял в середине небольшой открытой полянки, словно куполом накрытой сверху густой кроной деревьев. Как шатер прямо. Вокруг стволы-подпорки, а сверху шелестящий и шуршащий вогнутый потолок. Становилось прохладнее, вечер приближался уже более заметно. Туман здесь не лежал тугим покрывалом, но, наверное, только потому, что до ближайшей воды было далеко. Стоять открыто посреди поляны было очень неприятно. Никто не прикрывал его спину, даже чертова потерянная одежда. Неуютное ощущение, будто кто-то смотрит ему в затылок, выплыло откуда-то и застряло, заставляя оглянуться вокруг. Но Дин встретился взглядом только с пустотой и неподвижными растениями. Беспомощным и уязвимым. Вот каким он будет, если сейчас не прикроет свою спину. Дин быстро глянул на окружившие его деревья. Одно из них, справа, было выше и шире других, под его широко расставленными корнями заметно темнел голой землей небольшой провал. Место куда можно было упереть спину и закрыть уязвимость в его защите. Все еще оглядываясь через плечо, он прохромал туда и встал, развернувшись спиной к дереву. В случае чего у него была острая кость и здоровенный кусок дерева, почти бревно, которым при желании можно размозжить башку любому зомбаку или вообще отправить ее в долгий красивый полет хорошим бейсбольным ударом. Ноги уперлись в мягкую сырую землю без травы или мха. Шест тоже чуть утонул в ней, когда Дин встал в этот голый участок под корнями. Сделал еще полшага назад. Что-то шевельнулось под ногами. Легкое, почти неощутимое движение. - Что за... - Дин посмотрел вниз. Земля чуть вздыбилась вокруг его ботинок мелкими бугорками. В следующую секунду он даже не понял сразу, что произошло. Темная рыхлая почва вдруг словно зашевелилась вся и сразу в нескольких футах вокруг него, а потом вдруг просела вниз. Мягко сминаясь и осыпаясь вокруг него, земля удивительно быстро проглотила его целиком. Единственное, что смог Дин - это ухватиться обеими руками за свой шест покрепче и тот, упав поперек провала, остановил его движение вниз. Почва продолжила свой путь вниз, будто провал под ним продолжал увеличиваться. Потом внезапно все остановилось, перекатывающиеся комья слипшейся земли перестали скользить вокруг него вниз. Дыра осталась шире его тела буквально на толщину руки, вокруг словно колодец, его окружали земляные стены с торчащими из них мелкими корешками. Дин не чувствовал, что он висит, под ботинками ощущалась знакомая мягкость. Даже не так, он чуть шевельнул ногами, кажется, в этой мягкости он утопал почти по колено. Но прочности в этой фальшивой тверди не чувствовалось, будто она сейчас снова шевельнется и поползет дальше вниз. Он кашлянул и тряхнул головой, сбрасывая с лица землю. Ох, как же ему это все напоминало кое-что. Тесная дыра и осыпающаяся сверху, пахнущая сыростью и корнями, земля. Узкий просвет над головой, протянутые к свету руки. Не хватает только жесткого деревянного дна его гроба под ногами, чтобы оттолкнуться от него и выползти наружу. Оставалось только еще раз поразиться собственному везению. Найти какую-то дыру в земле, когда просто пытался устроиться в безопасном месте. О да! Куда уже теперь безопаснее. Хорошо хоть за шест держался. Надо теперь себя вытянуть отсюда. Дин напряг руки, насколько смог, и подтянулся выше. Чувствовалось, как его шест мягко проваливается во взрыхленную почву, но пока держится прочно наверху. Дотянувшись до спасительной деревяшки подбородком, Дин высунулся, наконец, из этой странной норы и перекинул одну руку через шест, чтобы ухватиться за травяной более прочный край земли перед собой. Упираться ногами снизу было почти бесполезно, они только проваливались с слишком рыхлую почву, не встречая необходимого сопротивления. Шумно выдохнув, Дин подтянулся выше и уперся левой рукой в шест, чтобы вытолкнуть себя по пояс. Как назло в этот момент пронзительный укол боли дернул плечо, отозвавшись во всей руке, отчего хватка сама собой ослабла, а локоть согнулся, роняя его назад в дыру. Слабо вскрикнув, Дин вцепился крепче правой рукой в пучок травы и сжал зубы. Нет, он не упадет обратно в этот клаустрофобный капкан. Снизу что-то шевельнулось. Отлично! Кто бы сомневался, что в земляной дыре сидел какой-то очередной мерзкий урод. Чертово Винчестерское везение, когда же оно, наконец... Что-то стремительно выползло снизу вверх и плотно обвилось вокруг его ног, быстро поднимаясь по телу и уже хватаясь за пояс. - Черт... - судорожно выдохнул Дин, резко взглянув вниз в темноту. Лишь слабый влажный отблеск чего-то, шустро копошащегося там. Стискивающего его в голодных объятиях. Отпустить шест и выхватить оружие? Кость, крепко сидящую за поясом. Так он провалится вниз и, скорее всего, уже не выберется обратно. Попытаться пересилить нечто и вытянуть себя наружу? Хватит ли сил... О, черт. И тут сверху что-то громко спрыгнуло. Перед почти лежащим лицом на земле Дином появились две босые грязные ноги Джона. Дин лишь успел поднять на него глаза. Джон, не раздумывая ни секунды, согнулся и схватил его за левую руку. Оторвал его хватку на шесте и, вцепившись в предплечье, резко дернул вверх. Тело Дина поднялось из провала немного. Джон воспользовался этим и выдернул одним длинным движением палку из-под его груди свободной рукой. Затем отпустил Дина, бросив его цепляться за траву, а сам, схватившись покрепче обеими руками за шест, отправил его мощным ударом вниз в яму, почти на всю длину. Затем вынул и еще раз опустил, будто втыкая в это нечто живое там внизу. С третьим таким же ударом Джон рыкнул, а хватка на диновых ногах пропала. Что-то громко хрустнуло в темном провале и ретировалось, отпуская свою добычу. Джон на секунду замер, все еще держа палку, затем бросил ее на землю рядом и схватил Дина под плечи. Несколько толчков ногами, упертых в землю рядом с дырой, и он вытянул его в полный рост. Дин, как мог, помогал вытащить себя, толкаясь от края ногами и подтягиваясь руками. Оба отползли пару футов от края дыры. - Срань господня, никогда не успокоятся... - Я сказал тебе стоять, где стоишь? - раздраженно выдохнул Джон. - Отвали, я стоял посреди открытого пространства... - Я сказал же тебе что никого вокруг нет! Я бы не оставил тебя, если бы не был уверен, что никто не подберется... - А с какой стати я должен был это знать? - Дин тоже раздражался. - Ты свалил не известно куда! - Ты доверяешь мне или нет? - Нет! - рявкнул Дин. Поднялся в сидячее положение и потер саднящее плечо. Джон не ответил, лишь сжал губы и раздул ноздри, шумно выдыхая. Затем встал и, вытащив что-то из-за спины, шлепнул это на землю прямо перед Дином. Дин посмотрел вниз - в траве лежал его кольт. Его родной любимый и единственный хромированный кольт, весь темный в засохших потеках его же собственной крови. Дин протянул руку и с невероятным облегчением сомкнул пальцы на перламутровой рукоятке. Вздохнул и провел пальцами по своему оружию. Проверил магазин - семь патронов. Неприкосновенный запас на самый крайний случай. Тот самый, который вот уже примерно месяц все не наступал. Дин за все это время не потратил ни одного патрона. Каким-то чудом ни один монстр еще не успел вылизать его до блеска от человеческой крови. Дин поднял глаза на Джона, стоящего молча над ним: - Спасибо, - это было и за кольт, и за то, что из ямы выдернул, но Дин решил не уточнять. - Почему вы всегда считаете себя умнее всех? - Мы? Ты имеешь в виду людей? - Дин поднял брови, - ты хочешь философский спор об этом как часть нашей сделки? Джон покачал головой в ответ, не сводя с Дина светло-серых глаз: - Неважно. Идем. Скоро стемнеет, нужно устроить привал. - Если там будет вода, я согласен на любое место... - Не злоупотребляй уже! - хмыкнул Джон, - может тебе еще пуховую перину? - Спального мешка было бы достаточно. - Дин улыбнулся. Джон окончательно смягчился и его губ коснулась легкая полуулыбка. - Я не знаю, как ты это делаешь, но ты влипаешь в неприятности на ровном месте. - Спасибо, это мой талант. Только одну вещь в своей жизни я делаю лучше. - И какую же? - Джон с любопытством глянул на него. - Убиваю, - лицо Дина сделалось холодным и серьезным. Джон мгновение молча смотрел на него, слегка прищурился: - Ты не врешь, - это было утверждение. Дин поднялся на ноги и теперь он смотрел на Джона сверху вниз. Прямо в глаза. - Не вру. Джон моргнул и первым отвел взгляд. - Идем, - махнул он рукой и направился в том же направлении, в котором растворился в прошлый раз. Дин поднял свой шест, заткнул кольт сзади за пояс джинсов и зашагал вслед за ним. Спустя полчаса дороги сквозь запутанные заросли вьющихся растений и частокол покореженных стволов они вышли на большую открытую поляну. Сомкнутые кроны кончились, обнажая серое небо над головой. Сумерки окрасили его в безжизненный блеклый цвет. Под небом простиралось широкое почти голое пространство, поросшее мхом, и одно большое дерево, разлаписто торчащее из каменистого возвышения. Дерево было не так далеко, но все же оно было поистине огромным. Широкие корни торчали из камней и мха, опутывая их как щупальца мертвого кракена. Сам же ствол был толстым и массивным, бугристым, будто во вздувшихся венах. А верхушка его была разломлена надвое, словно великан вонзил в него свой топор, рассекая до середины ствола. Одна из половин торчала вверх, накрывая дерево как гриб необъятной нечесаной шляпой. Вторая, отогнувшись, наполовину рухнула на землю и образовала что-то вроде моста. Ветки этой сломанной половины касались земли далеко от ее ствола, будто протянутая жадная когтистая лапа. - Ничего себе, - Дин минуту стоял пораженный исполином, затем сделал несколько шагов вперед, догадываясь, что, наверное, это и есть место их привала. Его остановила рука Джона, упершаяся в его грудь. - Стой. - Джон кивнул на слишком ровную поляну вокруг дерева, - Это болото. Ты не видишь? Дин обернулся на него, затем на открытое пространство. Действительно. Возле кромки леса всего на несколько футов от деревьев все еще росла трава, торчали редкие кусты, а потом вдруг все превращалось в ровную, как ковер, бархатную зеленую поверхность. Точно такую же как та, в которую он несколько дней назад нырнул с разбегу. Джон был прав. Он и это болото нашел бы, только провалившись в него. - Впечатляет. Это и есть безопасное место? - Да. Вон там, на дереве, - он мельком глянул на Дина, - мы пройдем по веткам. Но ни один мертвяк не сможет сделать этого. Они слишком тупые. Сколько их здесь уже потонуло. - Могу представить, - но Дину представлялось только, как он сам оступается на этой ветке и присоединяется к этим мертвякам в болоте. Его охватили сомнения в том, что он сможет безопасно перебраться по длинному шаткому мосту из веток и не сверзиться оттуда. Высота, надо сказать, была хорошая. У самого ствола футов пятнадцать-двадцать от земли до разлома. Джон выглядел довольным и уверенным, для него это было явно не в первый раз. Повернув к нависающей части ствола, Джон показал Дину знаком следовать точно за ним. Затем уверенно ступил на знакомые ветки и пошел по ним словно цирковой канатоходец. Не качаясь и даже не расставляя руки в стороны. Дин на мгновение прикрыл глаза, покачал головой и вздохнул. Сто и один способ угробиться в Чистилище, кажется, пополнился сто вторым пунктом. А еще в его руке был зажат ценнейший, но тяжеленный шест, с которым ему совсем не хотелось расставаться. Пройдя несколько шагов, Джон остановился и обернулся в ожидании Дина. Тот заметно мешкал. Затем решился, перехватил покрепче шест и тоже ступил на ветки, чувствуя, как те легко прогибаются под его ногами. - Дальше они тверже... - Не говори, что ты чертов телепат, иначе я тебя сейчас пристрелю прямо, где стоишь... - Дин стрельнул в него взглядом, крепче хватаясь свободной рукой за ветки. - Я не знаю кто такой телепат, но я вижу, как ты идешь. Тебе больно? - Нет, точно пристрелю... - Дину было больно. На самом деле. Каждый несбалансированный шаг едко отдавался в его поврежденной ноге, напряженные мускулы сдавливали ноющие ребра, а про голову лучше было вообще не вспоминать. Голова в этой части путешествия восстала против своего хозяина и решила покончить с его мучениями раз и навсегда, предательски раскалывалась надвое по свежезаросшей, или не заросшей, трещине и периодически пыталась выключить свет. Дин тяжело, устало дышал, борясь с накатывающей дурнотой от головной боли и головокружения. Он точно закончит свою жизнь в болоте. Когда он дошел до того места, где терпеливо ждал его Джон, тот забрал у него из рук шест и медленно продолжил свой путь, постоянно оглядываясь. Дину стоило всех его последних сил держаться ровно и не качаться. Хвататься за ветки, что торчали выше, как за поручни моста и ставить ноги на более широкие внизу. Дин не мог удержаться и не бросать взгляд на зеленую поверхность трясины под ними. Она дразняще выглядывала между ветвями и, он мог поклясться в этом, шевелилась. Проглотив в очередной раз сухой ком в горле, Дин продолжил идти, надеясь что конец путешествия того стоит. Вскоре ветви срослись вместе, превратившись из пальцев в корявую кисть монстролапы. Перед ним теперь тянулся только неровный ступенчатый разлом потемневшего от влаги ствола. Джон перед ним держал очень короткое расстояние, буквально шаг. Обеспокоенно оглядывался через плечо и дергался, чтобы протянуть руки, когда Дин опасно качался к краю или оступался. Джон, наверное, уже тоже пожалел о своей затее. А может, и нет. Когда они добрались до широкой, почти плоской площадки основания разлома ствола, все что Дин слышал, был непрекращающийся звон в ушах и собственный пульс. Зрение сузилось в узкий тоннель прямо перед ним и украсилось неоновыми блуждающими точками. Не хорошо. Очень и очень нехорошо. На последнем шаге он буквально споткнулся и упал на одно колено. Джон уже успел куда-то пристроить шест и вцепился в его плечи, пытаясь поднять. Дин отмахивался от него как мог: - Ост... отстань. Я сам, - выдохнул он, так и не сумев совсем отмахнуться. Еще раз болезненно сглотнул, было бы чем, его бы давно вырвало. - Сюда, - тихо проговорил Джон, аккуратно маневрируя Дина к дальней стене - вертикально стоящему остатку ствола исполинского дерева. В самом углу разлома мягкой кучей были свалены щепки и раскрошенная кора. Джон наполовину довел, на половину подтащил Дина туда и практически рухнул вместе с ним, когда тот в очередной раз споткнулся о собственные ноги. - Как же ты так долго... здесь продержался, - пропыхтел Джон, выбравшись из-под руки Дина, и усадил его поровнее. - На честном слове и скотче... - ну вот, он уже бредит. Хотя кусок скотча не помешал бы, он бы Джону рот заклеил. Определенно. Он, наконец-то, сидел. Может, даже стоило полежать. Но что-то оставаться без сознания под пристальным взглядом Джона совсем не хотелось. Дин прикладывал все усилия, чтобы не отключиться и собрать раздваивающееся изображение Джона в одно. Черта с два он будет доверять этому монстру. Хотя он, вроде бы, спас ему жизнь сегодня, дважды. Дьявол! Джон присел перед ним на корточки, заглядывая в глаза. Затем порылся у себя в кармане и выудил оттуда что-то круглое и зеленое. К неприятному сюрпризу Дина, этот круглый предмет он закинул в рот, раскусил пополам, выплюнул и, повозив в середине пальцами, вдруг протянул руку к его лицу. Одним быстрым неожиданным движением мазнул чем-то по верхней губе Дина прямо под носом. Замедленной реакции Дина хватило на то, чтобы одной рукой отпихнуть от себя Джона, а второй выхватить пистолет из-за спины. Поднять руку с кольтом он так и не смог. То, что он вдохнул, мгновенно выключило его сознание. Джон еще мгновение сидел перед Дином, глядя, как тот резко вдохнул, закатил глаза, запрокинул голову назад и рухнул спиной на кучу щепок, так и сжимая свой кольт в руке. Затем удовлетворенно кивнул и развернулся. Направился на дальний конец площадки разлома и, взобравшись на возвышение развороченной коры, застыл там, внимательно вглядываясь в наплывающую со всех сторон тьму. Проснулся Дин от ощущения нависшей над ним фигуры. Еще не открыв глаза, он поднял руку с пистолетом и распахнул ресницы в тот момент, когда дуло уперлось Джону прямо в лоб. - Назови мне причину не отстрелить тебе половину головы прямо сейчас... - безэмоционально проговорил он сквозь зубы. - Ты отдохнул и у тебя не болит голова, - Джон был спокоен, уверенный, что его ответа для Дина будет достаточно. Дин заколебался. Голова больше не болела, и чувствовал он себя значительно лучше. Оглянулся по сторонам. Темно. Похоже, глубокая ночь. - Долго я был в отключке? - Проспал несколько часов. - Какого черта ты это сделал? - пистолет он так и не убрал от головы, только чуть дальше отодвинул. Но Джон просто встал, не колеблясь ни минуты. - Мы договорились на разговор, а не на то, что я буду тащить твое безжизненное туловище всю дорогу. Я облегчил себе жизнь. И тебе тоже. - Справедливо, думаю... - Дин опустил пистолет. Но поймал себя на мысли, что Джон ведет себя так словно не чувствует в нем серьезной для себя опасности. Может и вправду мысли читает... Джон отошел и Дин разглядел то, что все это время было скрыто за ним. Костер! Он сам не понял, когда его брови поползли вверх. - Ты развел костер? - он обеспокоенно глянул на Джона, мягко освещенного оранжевым светом и сидящего уже по ту сторону огня. - Так теплее. - Но разве все зомби не сползутся на его запах? - Это дерево не пахнет, когда горит. Только тепло и свет. Добрый огонь. - А как ты... а не важно, - смысл его спрашивать о том, как он разжег огонь. Джон и так уже показал ему пару своих бойскаутских фокусов. Дин потер обратной стороной ладони глаза. Сел поровнее и чуть ближе к огню, который Джон развел в паре футов от его ног. Маленький аккуратный круг из нескольких камней и горка веточек и щепок, мягко короткими лепестками огня полыхающая в середине. Очень уютный теплый... настоящий огонь... В груди, словно что-то упало с верхней полки, и стало тяжелее дышать. В этом мире не было места огню, как не было места и для человека. - Кто такой Сэм? - голос Джона заставил его вздрогнуть и снова поднять на него пистолет. - Ты все же залез в мою башку? - Ты говоришь во сне. - А ты не слушай, - терпение у Дина было не резиновое. Если этот недомонстр собирался сделать ему эмоциональное вскрытие... - Мы договорились побеседовать. Говори, - напомнил ему Джон. Долбанный шантажист. Знал Дин, что это плохо кончится. Но кольт в руке и все еще живая задница напомнили Дину, что Джону он немного должен. - Брат, - ответил Дин нехотя. - У тебя есть кто-то еще? - Джон устроился поудобнее возле огня, скрестив ноги по-турецки. - Нет. - Он тоже где-то, - Джон обвел рукой вокруг, - здесь? - Нет, он... надеюсь... где-то там, - Дин указал пальцем вверх. - Он остался там. Живой. - Что случилось? Как ты сюда попал? Ведь вы не должны здесь находиться. - Не то место, не то время. Одна тварь закинула меня сюда. - Вспоминая сегодняшний день я уже не удивляюсь. Ты умудряешься легко наживать себе врагов и попадать в беду. Зачем? - Зачем? - вот уж вопрос, выбивающий из колеи напрочь. - Работа у меня такая... - Моя мать всегда находила это любопытным. - Что? - Ваше желание постоянно усложнять себе жизнь, - Дин в ответ только горько усмехнулся. Ну вот разговор и потек в философское русло. - Она всегда хотела вас понять. Зачем вы все это делаете. Зачем выдумываете себе, то чего вам в жизни не хватает. Сочиняете какие-то истории, если в вашей жизни слишком мало событий. Пишете музыку и стихи, если слишком мало эмоций. Придумываете бесполезные правила, только для того чтобы их потом нарушать. Правила, чтобы разделять друг друга. Чтобы считать кто прав, а кто виноват. Порой абсолютно лишенные какого-либо смысла. Но вы верите во все это. Деретесь за какие-то слова, написанные на бумаге. За какие-то идеи, рожденные в больном мозгу. И если кто-то не согласен - он враг. Если кто-то вас не понимает - он враг. Если кто-то не такой как вы - он враг. Вы даже бога выдумали для того чтобы прикрываясь его именем творить все, что вам заблагорассудится. Я никогда не мог этого понять до конца. Что же вами на самом деле движет. Ведь там, внутри ваших слабых тел живут только страхи и желания. Желание иметь, то чего у вас нет, или боязнь того, что у вас есть. Вы даже просто желаете бояться, если вам совсем скучно. Или боитесь желать чего-то, страдаете, плачете, убиваете друг друга. Но никогда не пытаетесь понять. Просто переделываете все вокруг под свои шаблоны. Перекраиваете. Зачем? Или еще хуже... Я просто не понимаю... Это слишком сложно, чтобы быть правильным... - Старик, ты зря в эти дебри лезешь. Человеческие головы похлеще вашего Чистилища... - Здесь все кристально чисто и понятно, Дин! - Потому что людей здесь нет. - Ты здесь. Чего ты боишься? - Много чего, - Дин не хотел углубляться в эту тему. - Нет, ты... ты странный. Тебе не страшно умирать. Я долго смотрел на тебя... Знаешь, там, когда мы еще жили, я не раз видел, как люди умирают, как их рвут дикие звери, как они падают со скалы, как они болеют. Они излучают такой страх в такие моменты, он просто слепит! Это невозможно выносить. Это оглушает. Но ты... как такое может быть? Тебя смерть только заставляет двигаться, только драться сильнее, кусаться больнее. Ты не боишься, ты злишься! - Обычно я не очень хочу умирать. - Никто не хочет, Дин. Но ты... ты будто просто не желаешь с этим мириться, будто для тебя это что-то привычное, что-то, что ты делаешь каждый день! - зрит в корень малец. - Так и есть... - Ты солдат? Я у солдат видел что-то похожее, но только на поле боя и очень редко. И обычно они после этого умирают, а ты все еще нет. - Эй, посмотри на меня! Я в загробном мире. Это разве не считается, что я умер? - Это не твой загробный мир. Тебе здесь не место и ты... ты сражаешься против всего здесь вокруг. Против порядка! - Никогда не любил порядки. - Ты уже умирал? - Джон вдруг изменился в лице, словно опять что-то читал в глазах Дина, видел там какие-то его внутренние мысли между отблесками огня. - Да. Было дело, - Дин нервно потер рукой кольт, лежащий у него на коленях. Еще не хватало ему вспомнить и пересчитать все разы, которые он умирал. - Смерть для тебя ничего не значит... - Джон понизил голос. - Почему же, значит... - Но не твоя... - Джон почти прошептал. Дин вскинул глаза на него. - У тебя нет другой темы, чтобы обсудить? - спросил Дин. Джон заморгал и замолчал. Задумался о чем-то, не отводя блестящих в свете костра светлых пронзительных глаз. - Ты сказал ты был на поле боя. Я думал вы с семьей в лесу жили, - Дин сам сменил тему, цепляясь за первое попавшееся. - Я пару раз выбирался оттуда. Хотел вздохнуть свежего воздуха. - Хм, - Дин усмехнулся, - Сэму тоже вечно воздуха не хватало. - Я всегда возвращался. А твой брат возвращался? - Скорее я к нему... - Почему? - Потому что для меня это всегда было важно, - Дин посмотрел на темный лиственный купол над головой, - собирать свою семью по кускам и держать целой. Это важнее чем... чем гордость или обиды... это важнее чем все. - Вот об этом я и говорю, - вздохнул Джон, - правильное должно быть простым. Условия, обиды, сравнения, зависть. Это все мешает жить. Зачем оно вам? - Я не знаю. Вы в семье никогда не ссоритесь? - Нет. Нам незачем и нет причины для этого. Мы все имеем то, что мы хотим. Мы всегда делаем то, что нам нравится. Каждый выполняет свою работу. Заботится о семье, растит детей, охотится, охраняет. У нас все на местах. - Скукотища, наверное, страшная, - Дин улыбнулся в полумраке, - хотя Сэму бы понравилось. Вы прямо идеальная семейка. Монстры все такие? - Я мало знаю других монстров. И ни с кем из них не говорю. Только ем. - Я думал ты травоядный. - Травоядный? - Джон смешно хрюкнул. - Здесь вся трава скорее ядовитая, в крайнем случае, на вкус такая, что язык потом ничем не оттереть неделю. - И что же вы вашей семейкой едите? - Дин начал потихоньку подбираться к волнующим его темам. Джон однозначно как-то влиял на него. Он совершенно не собирался ему устраивать исповеди на семейные темы или изливать душу, но слова сами из него лезли. Если в этом была какая-то сила Джона и тот использовал ее против Дина, значит, он должен был выяснить что он за зверь и как его убить. Попутно стараясь не выболтать слишком много лишнего. - Дин, я не уверен, что здесь вообще есть хоть кто-то травоядный. И я не понимаю почему ты никого не ешь до сих пор. Как ты вообще ходишь? - Я просто не ем. Я понял, что голод все равно не может меня здесь убить, и я не ем. - Как... как ты понял? Я даже не думал об этом, мы... мы даже не могли подумать, что это возможно, - Джон выглядел очень сбитым с толку, даже потрясенным немного. Это стало для него настоящим открытием. - Как... что надо было сделать, чтобы это проверить? - Да просто подождать подольше. - Дин, ты... ты определенно ненормальный. Попытаться умереть с голоду, чтобы понять умрешь ты с голоду или нет. У меня это в голове не укладывается. И ты не хочешь... не хочешь есть? Это не грызет тебя изнутри? - Хочу, еще как хочу. Но я не обращаю на это внимания, - Дин внимательно слушал Джона, то как он говорил про голод. Ведь он не совсем просто желание поесть имел в виду. Он говорил о некоем другом голоде. Том самом, что должно быть, двигал основные базовые инстинкты. Для каждого монстра свои, кому-то убивать, кому-то есть людей, кому-то сосать страхи и эмоции. - То есть ты просто терпишь? Просто не берешь то, что хочешь? - Поверь, у меня в этом большой опыт. Не получать то чего я хочу и жить с этим. - Какая должна быть у человека жизнь, чтобы этому научиться? - Такая, от которой научишься только одному, глотать дерьмо большими ложками и не давиться. Джон нахмурился, все еще пристально вглядываясь в лицо Дина. Вот очень сильно он с этим раздражал. Будто рентгеном пытался просветить. Дин снова попытался сменить тему: - Это было платье твоей матери? - То белое? Да, было. Ей нравилось. Говорила, что оно красивое и чистое. - Ей нравились людские вещи, я так понимаю? - Нравились. Она любила читать ваши книги. Находила их любопытными. То как вы умеете выдумывать. Даже нас читать научила. Любила читать про вашу странную любовь, про сомнения и терзания ваших душ. Все время ходила за новыми книгами в город. Но мне больше нравились другие книги. Те, в которых вы выдумывали разных людей. - Разных в плане? - На ваш взгляд, хороших и плохих. Всегда было любопытно, как вы определяете кто хороший, а кто плохой. Но тоже все непросто. Плохой мог нарушать ваши правила, а мог и верно следовать им. Хороший тоже мог нарушать правила, но при этом он не становился плохим. Плохой убивал кого-то, имея причину, и был плохим, а хороший убивал кого-то, не имея причины, и все равно оставался хорошим. Как вы в этом не путаетесь? - Я не знаю, старик, ты меня своими объяснениями запутал уже. Хоть я и понимаю, что ты имеешь в виду героев и злодеев. - А ты хороший или плохой? - Если ты в книжках не мог понять кто хороший, а кто плохой, ты думаешь в нашей реальной жизни сможешь разобраться? - нет, ну вот как дите малое. - Но сам-то ты себя кем считаешь? - не унимался Джон. Дин глядел на него как на здорового грязного ребенка, не зная, что ответить на такой вопрос. И зачем он вообще лезет в эту тему. - Я не герой книжки, Джон. И я точно не хороший парень по твоим простым понятиям. И даже по нашим сложным, думаю, тоже. Хоть всю жизнь и хотел быть хорошим. В детстве вот мечтал быть пожарным. Но то, чем я потом... в общем, не герой точно. - А пожарный это хороший? - Это тот, кто спасает людей, выносит их из огня. Пожарный - это настоящий герой. Даже по твоим меркам он хороший. Он простой... - Те, кто нас поджег, считали себя хорошими, - вдруг сказал Джон. Дин замолчал, вдруг поняв, в какую тему они влезли. Но Джон продолжил, отклеив пристальный взгляд от Дина и уронив его в огонь, - они все были уверены, что они очень хорошие и что поступают правильно. Что делают правое дело, запирая детей в доме и сжигая их заживо. Слушали, как они умирают в агонии, как горят и стонут в ужасе, и пытались заглушить это своими громкими молитвами. Могут хорошие люди облить детей маслом? Могут хорошие люди избить женщину до полусмерти за то, что она их мать и пытается защитить? Могут хорошие люди задушить старика, чтобы он не кричал и не умолял их? Могут... - голос Джона сломался, он сделал глубокий вдох и не мгновенье замолчал, будто подавился воспоминаниями. - Они зарубили отца, избили меня и мать, потом бросили нас всех в дом и сожгли... живьем. И все это время они молились и говорили, что спасают наши души. - Джон поднял глаза снова на Дина, - она больше никогда не вспоминала ни вас, ни ваши истории. Потому что это все выдумки. - Они вас боялись... - Мы их никогда не убивали. Мы их никогда не трогали. Мы никогда никого не трогали, мы ели зверей. Мы просто не были людьми. - Для людей - это очень страшно. То чего они не могут понять. - Я никогда не понимал вас, но я не боялся людей. Я не хотел их убить только потому, что они не такие как я. - Джон... зачем ты решил вспомнить, как быть человеком? - Я... - Джон задохнулся, - я просто любил ваши чертовы книжки. Я просто забыл, как они отличаются от реальных вас. Эти ваши герои и злодеи. Так все намешано. Здесь... здесь только охотники и еда. И никаких людей. Дин не стал больше ничего говорить, он понял, к чему привел их этот разговор. Джон, наверное, уже не был рад их сделке и вообще тому, что споткнулся в своей жизни об человека в месте, где наконец-то их больше не видел и был от этого безмерно счастлив. Знал ли он с самого начала, куда это его занесет или только в процессе понял? Это не давало Дину покоя. Что-то здесь все же было не на своем месте. Что-то не сходилось. Может ему стоило пока не поздно пристрелить его и сделать отсюда ноги в надежде не встретить всю его оставшуюся семью. Пока Джон не сделал это первым. Но он все же спросил осторожно: - Вы поэтому живете на землях стаи? Чтобы не встречаться с теми, кто напоминает вам людей. - Звери проще, - Джон выудил откуда-то палочку и начал тихонько ворошить костер. Выглядел он очень спокойным. Будто не было минуты назад этого взволнованного взгляда и дрожащего голоса. Будто все тихо легло на свои места. - Ты меня не убил, хотя имел столько возможностей. Почему? - Ты какой-то другой. Я никак не могу тебя от... понять. Будто ты не человек вовсе. - Однажды я был вампиром, - Дин улыбнулся, - тебе от этого станет легче? - Они мерзкие! - Согласен, мне тоже не понравилось. Вот тогда я реально жрать хотел! - И? Сожрал кого-нибудь? - Джона дернуло любопытство. - Нет. - Почему? - Потому что я не ем людей! - Вот и я не ем. А если я не собираюсь тебя есть, зачем мне тебя убивать? - Железная логика. Может, чтобы я тебя не убил? - А ты собираешься? - Нет. Ты же меня должен отвести к моим вещам. - Значит тут все понятно, - Джон вдруг тихо рассмеялся, - Взаимовыгода... - тут он вдруг замер и немного вытянув шею, оглянулся по сторонам. Нахмурился. Дин тоже оглянулся, но так ничего и не увидел. Тьма вокруг оранжевого света от костра плотно смыкалась возле края древесного разлома. Джон так же внезапно повернулся к костру, - Расскажи мне о брате. Почему больше никого нет? - Все умерли. - И ты не пошел с ними? - Дин поднял на него глаза, простой вопрос из уст нечисти, которая считает, что пойти вслед за умершей семьей самое верное решение. - Если бы я мог. Я остался с братом, - Дин вздохнул, - пока сюда не провалился. - Какой он? - Хороший. Умный. Но очень здоровый и волосатый, - Дин заколебался. Джон опять начал свою эмоциональную трепанацию что ли? Черт, зачем он обсуждает своего брата с монстром? - Я тоже старший, но мои, они совсем дети. Я просто должен их охранять. - Я не говорил, что я старший, - однозначно лезет в голову! - Ты ведешь себя как старший. Даже со мной. А еще ты говорил во сне. - Если ты еще раз намажешь на меня эту дрянь, я тебя точно пристрелю! - А еще ты... кажется, молился кому-то... - Что? - Дин откровенно смутился, - молился? - Да, очень было похоже, но ты не называл имени своего бога, ты звал его как-то иначе. До Дина вдруг дошло, что мог услышать Джон. Он неосознанно потер руками лицо. Это стало заходить слишком далеко. Джон выворачивал его наизнанку, так или иначе. Своими вопросами, своими ответами, своим... колдовством или что это у него там, даже просто сидя рядом и, слушая, как Дин бормочет во сне. Он мог молиться Кастиэлю. Больше не кому. Ведь мог? Во сне. Без сознания. Начать молиться в бреду Кастиэлю, потому что часто думал о нем и о том, где он. Что он где-то его оставил, потерял. Это было уже... Просто... Просто перебор. - Я не молился, я просто звал своего друга... - Твой друг здесь? - Я... я не знаю уже. Возможно, он мертв. Потому что я зову его каждую ночь, но он не отвечает. Ни разу не ответил. - Я ничего не слышал о нем. - Вот и я тоже. Джон вдруг опять дернулся, развернувшись в сторону сломанной части дерева. Затем вскочил и в два прыжка оказался возле кромки разлома. Замер, прислушиваясь к полной тишине. Он слышал там что-то, чего не слышал Дин. Дин тоже встал, с нежеланием отрывая протянутые руки от тепла костра, и осторожно подошел к Джону. Тот обернулся: - Это плохо. Этого не должно быть. У нас большие неприятности.