любовь по системе станиславского

Вернувшись в гостиницу, Шемрок долго мок в ванне, до красноты тер себя мочалкой. А самое противное, он чувствовал, как начинает возбуждаться только от одного воспоминания о прикосновениях Томаса. Это бесило до невозможности. Вода остывала, он встал и потянулся за полотенцем. С волос текла вода и ему вдруг показалось, что по внутренней стороне бедра опять течет вязкая сперма. Это ощущение отозвалось очередной болезненной эрекцией. Ненавидя себя, он плюхнулся обратно в ванну и несколькими нервными движениями довел себя до оргазма. Измученный и опустошённый Шемрок валялся на диване, бессмысленно глядя в потолок. Что-то бормотал телевизор, на низком столике в бокале с коньяком таял лед. Напиться не получалось. Алкоголь только противно обжигал прокушенную губу. Шемрок подумал, что если будет и дальше так лежать, то наверно сойдет с ума от переполнявшего его чувства презрения к самому себе. Он заставил себя встать, заплел еще немного влажные волосы в свободную косу и спустился в гостиничный бар. Несмотря на поздний вечер, там царило веселье. Ненавязчивая музыка маленького джаз-банда, море выпивки и красивых женщин - что еще надо, чтобы отвлечься? К нему сразу бросились несколько девушек - взять автограф. Такое внимание было очень приятно. Шемрок был еще не слишком знаменит. По правде сказать, это был его первый серьезный фильм, до этого он снимался только в подростковых сериалах и рекламе. Шемрок надеялся, что участие в таком провокационном фильме привлечет внимание публики и известных режиссеров. Не переставая радостно восхищаться, девчонки подхватили его и потащили за свой столик. Парни из их компании с удовольствием знакомились и с уважением жали ему руки. Общаться с этими ребятами было легко и весело. Прошло всего пару часов, а Шемроку стало казаться, что он давно их знает. Он охотно танцевал с девушками, чувствуя, как приятно вести их в танце, как, словно невзначай, прижимаются к нему их гибкие тела, тонкие руки, мягкие груди. Он видел, что им лестно и приятно его внимание. Он, казалось, вернул себе душевное равновесие и уверенность в себе, совершенно забыв об утреннем происшествии. Музыканты объявили перерыв, и Шемрок решил, что пара идти спать. Он тепло простился с новыми знакомыми и направился к выходу. - А вот и наша госпожа Комиссаржевская! - в дверях стояла компания во главе с совершенно пьяным Томасом. Парнер насмешливо поклонился, покачнулся, едва не упав, и радостно закричал, - что ж вы, душечка, в одиночестве пьянствуете? Брезгуете нашей компанией? Присоединяйтесь, с нами весело! Правда? Приятели Томаса, знакомые Шемроку по съемочной площадке, засмеялись, с готовностью подтвердив, что всем действительно очень весело. - Благодарю за столь лестное предложение, но я иду спать. Между прочим, съемки завтра в семь утра! – Шемрок попробовал протиснуться к двери. Но Томас преградил ему путь. - Постойте, моя прекрасная леди, я принес вам подарок! Дэниел, чтоб тебя, где моя сумка? Многообещающе перемигиваясь с приятелями, Дэн подал сумку и Томас каким-то неуловимо быстрым движением фокусника достал красное шелковое платье и приложил его к замершему от неожиданности Шемроку. - Я знал, что алое будет тебе к лицу, особенно, когда ты так выразительно краснеешь! Парень действительно покраснел от накатившей на него злобы и ненависти. Он швырнул платье в лицо обидчика и оттолкнув его, решительно пошел к дверям. - Как жаль, похоже, фасончик не понравился? Смотри не потеряй на лестнице туфельку, моя нежная Золушка! – воскликнул Томас и все одобрительно засмеялись шутке. Это было последней каплей. Шемрок рванул обратно с единственным желанием набить обидчику морду. Но Томаса опять качнуло, пытаясь удержаться, он вдруг как-то неловко обнял партнера и дыхнул в лицо смесью табака и алкоголя. Шемрок почувствовал себя как кролик в объятиях удава. Его словно парализовало от этой близости - опять накатила удушливая волна паники и беспомощности. - Обнимашки! - Дэн толкнул приятеля в бок, - видишь, у них все серьезно! Что я тебе говорил? Ты проиграл! С тебя выпивка! - Согласен, оставим наших голубков, пошли в бар, я угощаю! И компания, смеясь, потянулась к барной стойке. Шемроку наконец удалось стряхнуть с себя оцепенение и освободив руку он со всей силы двинул Томасу кулаком в живот. Тот согнулся пополам, но падая, схватил Шема за ноги и повалил на пол. Дальше начался банальный мордобой. Шемрок бил со всей силы, вымещая накопившуюся злость. Томас был сильнее и массивнее, но он был пьян и его удары реже достигали цели. Их удалось разнять только когда, все еще осыпая друг друга ударами, они скатились с лестницы под ноги неизвестно откуда появившемуся режиссеру: - Тааааак… - многозначительно произнес он,– хороши, голубчики, нечего сказать. Вы только посмотрите на эти разбитые рожи! За вас же завтра ни один гример не возьмется! Шемрок пытался что-то сказать, но режиссер грубо заткнул его витиевато вычурной матерной фразой и добавил: - Завтра съемки отменяются, неустойку за простой оплатит Шемрок! Все! Разошлись по номерам отсыпаться, и чтобы я вас больше не видел и не слышал! Шемрок зло стряхнул с себя руки разнимающих и ушел не оборачиваясь. - Шем, постой, - Томас рванул было за ним, но его удержали, боясь, что драка продолжиться, - да пустите вы меня, не трону я его! Черт возьми, как глупо получилось! Но приятели его не отпустили, а потащили в соседний кабак, обмыть завтрашний выходной и удачное окончание битвы.