Падать в бездну...

Телефон буквально разрывался. Гроттер едва ли заставила себя сесть на кровати и оглянулась, понимая, что в комнате совершенно одна. Тут было что-то не так, но, тем не менее, рыжеволосая прекрасно понимала, что могло произойти. Глеб мог просто уйти. Неужели бросил? Вспомнилось её вчерашнее неимоверно глупое поведение, которое, вероятно, и стало причиной для того, чтобы Бейбарсов сбежал, но… Рядом с кроватью лежала какая-то записка. Таня потянулась к ней, быстренько пробежавшись взглядом по строкам, написанным аккуратным, красивым почерком. Она дура. Самая настоящая дура, которая успела за последние пять минут придумать себе столько проблем, что мало не покажется. "Прости, но мне нужно бежать. Думал, что дождусь того момента, когда ты проснёшься, но попросили приехать пораньше, а я не хотел тебя будить. Извини, что вчера не предупредил, просто как-то… не до того было, сама прекрасно понимаешь. В холодильнике должна быть какая-то еда, если захочешь что-то ещё – то можешь заказать что-то из ресторана. Нужны будут деньги – на столе есть определённая сумма, можешь пользоваться, если хочешь. Квартира в твоём распоряжении, ключи на том же столе (вторая пара), и я очень надеюсь, что застану тебя вечером. Глеб". Надеется. Значит, он всё-таки хочет, чтобы она была дома, чтобы вечером они встретились ещё раз. И оставляет её хозяйкой в своей квартире. На целый день. Записка казалась достаточно полноценной, и Тане было приятно, что Бейбарсов не пожалел на неё время, чтобы написать это, а не просто так убежал, оставив что-то вроде "скоро буду, вечер наступит, жди. Глеб". Так писала мама. При воспоминании о матери стало не по себе. Софья, вероятно, переживала, но, тем не менее, вчера Гроттер об этом не думала. Она вдруг поймала себя на глупой мысли, что вчера пыталась ещё и немного отомстить женщине, но, тем не менее, это было уже совсем уж глупой причиной, поэтому Таня моментально отбросила непонятные сомнения в сторону, заставляя себя поверить в то, что на самом деле все глупости, которые она совершила, были обыкновенными поступками слишком влюблённой девицы. Впрочем, так оно и было. Рыжеволосая с улыбкой вспоминала то, о чём ей вчера говорил Бейбарсов, надеялась, что её непонятное "я тебя люблю" всё-таки оказалось услышанным… И что это его не насторожило. Не заставило сбежать. Но ведь записка! Телефон зазвонил ещё громче, и Гроттер недовольно поднялась на ноги и отправилась искать собственную сумочку. Нашла с третьей попытки. Зевая и пытаясь поплотнее завернуться в халат Бейбарсова, потому что ничего более подходящего девушка так и не нашла, Гроттер попыталась отыскать мобильный телефон. Для этого пришлось вывернуть наизнанку едва ли не всю сумку и перерыть все глупые бумажки, которые там валялись, но телефон Таня нашла. - Да, я слушаю, - не посмотрев даже на экран, поспешно выкрикнула девушка, с удивлением подумав, что, наверное, не стоило так сразу брать трубку. Но ей звонили, возможно, уже очень давно, а если это Бейбарсов? Или… Мама. - Доченька, доброе тебе утро. Голос так и сочился ненавистью, и Тане показалось, что её собственное сердце сейчас вылетит из груди. И разобьётся. На мелкие части. Гроттер попыталась заставить себя успокоиться, вот только почему-то успокаивать, как оказалось, надо было не неё, а скорее уж злую, как тысяча чертей, маму. - Где тебя носило всю ночь? – решив, что хватит уже пытаться заставить дочь быть спокойной, поинтересовалась с шипящими интонациями в голосе женщина. Таня побледнела. Она, казалось, уже видела, как шатается из стороны в сторону Софья, как шагает по комнате и смотрит волком на Леопольда. И папа опять ничего не может возразить. Девушка даже разучилась любить собственную мать – дожила даже до такого, что просто не могла смотреть ей в глаза! И почему? - Где ты сейчас? – строго спросила женщина, так и не дождавшись ответа от своего чада. – Говори, где ты? - Я у Глеба, - набравшись смелости, воскликнула Таня. – И ночью, мамочка, я тоже была здесь, можешь не задавать следующий вопрос. Софья поперхнулась. Ей, казалось, вдруг стало плохо, но Таня не волновалась за мать, зная, что та очень хорошо умеет притворяться. - Что значит у Глеба?! – громкое восклицание, наверное, заставило только что отца подпрыгнуть на его любимом диване. - А что в этом плохого? Мы уже взрослые люди, мама, мне двадцать один год, и это вполне нормально, что я провожу своё время с парнем, - равнодушно промолвила Таня, по крайней мере, пытаясь говорить как можно спокойнее. - Твой парень – Иван! - Это ты так думаешь, - Гроттер вздохнула. Спокойствие давалось ей с огромным трудом, но, тем не менее, Таня знала, что выдержит. - Он не простит тебе измену. - А я и не прошу меня прощать. Гроттер улыбнулась. Последняя фраза получилась просто шикарно, и теперь она даже улыбалась сама себе от удовольствия. Как хорошо, что мама не видит! Пусть кричит. Это ведь только по телефону. Рыжеволосая успокоилась и заставила себя улыбнуться ещё раз, даже подошла к зеркалу, внимательно осматривая себя. Какой глупый халат. Эта мысль помогла сосредоточиться, как ни странно, ещё больше, и теперь, когда мать вновь принялась кричать, Гроттер уже могла отвечать ей достойно. Она буквально видела у себя перед глазами, как мать грозно размахивает руками, как стучит кулаком по столу, и пыталась противодействовать этому. С тем же способным мёртвого воскресить спокойствием, с которым обычно с нею разговаривал Глеб. - Мама, у тебя, конечно, не больное сердце, но тебе следует всё равно поберечься, - какое равнодушие! Шик. - Что?! – Софья подскочила на месте. – Слушай, давай сделаем так, ты сейчас приедешь домой и… Мы Ивану ничего не скажем. - Почему? - Чтобы он женился на тебе, глупая! В первую брачную ночь жених имеет свойство немного пить, ничего не будет заметно, и ты сможешь спокойно выйти замуж, - сообщила женщина. - Нет. Гроттер казалось, что её сердце сейчас вылетит из груди, но, тем не менее, голос оставался до такой степени спокойным и строгим, что ей сейчас можно было идти в преподаватели. Мама её бы убила, если бы стояла рядом, вот только сейчас швырнуть в Таню чем-либо было невозможно, ведь… Ведь она не рядом. Она далеко. И она недоступна! - Мама, я приняла решение, - взбодрившись, начала Таня. – Я не хочу возвращаться домой и останусь здесь. - Он тебя выгонит, - покачала головой Софья. – Я тебе говорю, этот человек не будет просто так терпеть тебя. - Это ты так думаешь. А теперь – положить трубку и отправиться в душ, потому что давно пора. Бейбарсов её не бросит, да и… Иначе бы сюда не пригласил. Мама, возможно, неплохо разбирается в людях, но, тем не менее, она ни за что не стала бы доверять Глебу. А зря. Он хороший. По крайней мере, был до сегодняшнего дня.