Падать в бездну...

Бейбарсова усмехнулась, внимательно пересматривая бумаги. Наконец-то она получила то, что должна была получить, наконец-то наступил тот замечательный день, когда можно праздновать победу и не ждать того мгновения, когда она наконец-то получит то, что столько дней желала. Месть. Нужны ли были Тане те ошмётки, которые остались от семейного дела? Вряд ли, в конце концов, она была готова даже продать всё то, что получила, более того, отдать просто так, но не родной матери. - Ты собиралась отобрать и дом? – равнодушный вопрос со стороны мужа всё равно немного удивил её. Бейбарсов вроде бы не был против того, что она затеяла, но, тем не менее, сейчас Таня замечала в его тёмно-карих глазах что-то вроде разочарования, словно мужчина не ожидал подобных действий с её стороны. - Я думала над этим вопросом, - рыжеволосая усмехнулась и отрицательно покачала головой. – Но это бессмысленно, потому что там живёт папа, а ему я зла не желаю. Ты же знаешь. Глеб действительно прекрасно знал, что из всей своей семьи больше всего его жена ненавидела именно мать, но, так или иначе, Софья даже немного заслуживала подобного к себе отношения. По крайней мере, в этом была уверена Татьяна, а Бейбарсов не собирался с нею спорить, прекрасно зная, что девушка слушать его не будет. Однажды она уже разорвала все нити, которые связывали её с предыдущим миром, были они негативными или нет. Казалось, не было человека в её жизни, который не сделал бы ничего такого, за что рыжеволосая могла бы его ненавидеть. Должны были бы быть, но – их не оказалось, и смысла сражаться с этой её уверенностью не было, да и не хотелось, собственно говоря. - Знаешь, я сейчас подумала, что готова отомстить даже своей единственной подруге, - протянула Таня, подходя поближе и обнимая мужа. – Хотя она вроде бы не сделала ничего плохого. - Это та, благодаря которой мы познакомились? – уточнил Глеб – у Тани вроде бы никогда не было ни подруг… Ни хороших знакомых. Она умудрилась как-то превратиться из милой и доброй девочки в ту стерву, которой была её мать, правда, планы Татьяны не зашли пока что настолько далеко. - Да, именно она. Но, так или иначе, у меня пока нет желания ворошить прошлое, - Бейбарсова усмехнулась. – Когда нечего делать, приходится увлекаться делами минувших дней. - Это тебе-то делать нечего? – удивлённо изогнул бровь Глеб. – Ты же умудрилась вмешаться в такое количество проектов, что теперь надо будет долго думать, как всё это вообще выполнять. Таня кивнула. Всё это было, конечно, хорошо, но, тем не менее, она всё равно скучала – и хотела нормальной жизни, которую ей никто и никогда не сможет подарить, потому что детей у неё так и не будет. Чужих Бейбарсова не хотела, а свои… Спасибо мамочке. - Это всё скучно, - пожала плечами она. – Я скоро от нечего делать начну заниматься благотворительностью, но, так или иначе, на это нужно много денег. - И ты будешь их без конца зарабатывать и отдавать, учитывая твой настрой, - кивнул Бейбарсов. – Только сначала поясни мне, зачем тебе всё это. Бывшая Гроттер лишь с усмешкой покачала головой и вновь обратила внимание на документы. Она даже не думала, что всё это будет настолько легко. Софья Гроттер оказалась самонадеянной, упрямой женщиной, которая немного не поняла, что она на сей раз не противник, а всего-навсего ферзь на шахматной доске. Это, конечно, лучше, чем обыкновенная пешка, но, так или иначе, даже Королева не может делать то, что хочет. Она выполняет те действия, которые ей приказывают, кто-то берёт её и переставляет на другую клетку. Софья привыкла уничтожать на своём пути многих – ну, точно так же, как вышеупомянутая шахматная фигура, - но, так или иначе, теперь у неё было возможности выбирать противника. Сделав несколько неверных ходов, связавшись с теми, с кем не стоило связываться, а самое главное, она допустила главную ошибку, когда решила вернуть дочь. Таня бы позволила себе навсегда забыть о матери и больше не думать о том, кто она на самом деле, но, тем не менее, Софья не позволяла это сделать. Она приходила достаточно часто и была готова на многое ради персональной мести – да, мать изменилась. Она за эти пять лет потеряла разум. Таня мотнула головой, отгоняя дурацкие мысли – сейчас было не до того, чтобы упиваться собственной местью, ей надо было немного позабыть о том, что происходит, и отвлечься на нечто более приятное. - Поцелуй меня, - вдруг попросила рыжеволосая, покосившись на мужа. – Мне одиноко. И я её ненавижу. Бейбарсов пересадил девушку к себе на колени, впиваясь в её губы поцелуем – и плевать, что они находятся сейчас не дома, а в офисе. Тот самый маленький и жутко неудобный диванчик, тем не менее, оказался весьма удачным – по крайней мере, намного удобнее, чем какое-либо кресло, даже самое хорошее. - Закрой дверь, - тихо шепнула Бейбарсова Глебу, - а то ж обязательно придут, ты же знаешь. В тишине было даже слышно, как щёлкнул небольшой замок на двери – Бейбарсов вообще, казалось, специально избавлялся от всего прозрачного, неспособного закрываться и так далее. Таня, не задумываясь о том, что звуки всё равно немного слышны, притянула мужа за воротник рубашки к себе, заставляя забыть о том, что на самом деле она и вправду превращается в маму. - Ты меня когда-то возненавидишь так же, как я ненавижу собственную мать, - тихо прошептала на ухо Бейбарсову девушка, чувствуя, как руки мужа скользят по её обнажённой спине под блузкой. – И ты будешь совершенно прав, когда наконец-то решишься на это! Глеб хрипло рассмеялся, словно собираясь что-то сказать, но решив не делать этого – будто бы лишнее слово могло разрушить их отношения. Впрочем, почему будто бы? Оно и могло. Рыжеволосая выгнулась в его руках, подставляя шею для поцелуев и как-то немного загадочно улыбаясь Бейбарсову…. - Мы в офисе, - шёпотом напомнила она, проследив взглядом за собственной блузкой, которая где-то рядом упала на пол. – Или ты забыл об этом, милый? Бейбарсов отрицательно покачал головой – отпускать от себя жену совершенно не хотелось, и он, казалось, окончательно забыл о том, что в мире существуют некоторые правила приличия, которых следует, возможно, хотя бы изредка придерживаться. Таня весело рассмеялась, обнимая его, и вновь поцеловала в губы. Поцелуй перерастал в нечто большее – девушка вновь с ненавистью вспомнила о габаритах дивана, но вслух ничего так и не промолвила, выгибаясь в его руках и неосознанно хватая Бейбарсова за плечи… Громкий стук в дверь заставил Бейбарсова едва ли не свалиться на пол. - Проигнорируй ты их хоть раз, - недовольно проворчала девушка. – Если ты сейчас оставишь меня одну, то будешь спать на диване и дома тоже. Глеб, вероятно, посчитал это серьёзным аргументом – он прижал к себе рыжеволосую, не думая даже о том, чтобы открыть кому-то дверь – да и, вероятно, это не слишком нормально – открывать чужим, когда твоя рубашка валяется на полу рядом с юбкой жены. Кто-то вновь постучал. - Татьяна, мне сказали, что ты здесь! Бейбарсова поспешно оттолкнула от себя мужа, а после потянулась к одежде, быстро натягивая её на себя. - Мамуля пришла, - прошипела недовольно девушка. – Она будет нас терроризировать до самого конца. Бейбарсов равнодушно пожал плечами, словно сей факт волновал его крайне мало, но, тем не менее, тоже принялся одеваться, не собираясь являться пред ясные очи тёщи в таком вот полураздетом виде. - Ты собираешься сообщить ей радостную новость? – весело уточнил он, окинув Таню оценивающим взглядом. - Рубашку застегни. - Застегну, - Бейбарсов закатил глаза. – Да вызвала бы охрану, да и всё. Это она пришла к нам, а не наоборот, изволь тебе напомнить! Таня, тем не менее, вспоминать совершенно ничего не собиралась. Окинув мужа взглядом, чтобы решить, можно ли открывать, она дошла наконец-то до двери и позволила своей матери пройти в кабинет. Софья, впрочем, буквально влетела в кабинет и даже по своей привычке толкнула дочь в грудь, словно собираясь её буквально вышвырнуть с этого места. Экс-Гроттер, кажется, уже даже успела вызвать охрану – Бейбарсов, позволяя матери и дочери разобраться между собой, вышел из кабинета. - Ты! – Софью можно было услышать и за его пределами, потому что кричала она почему-то слишком громко. – Какое ты имела право поступать так со мной? Я ведь твоя мать? - Разве я не говорила тебе, что не собираюсь называть себя ничьей дочерью? – уточнила девушка. – Если нет, то могу повторить, а если да… То уходи. - Ты не посмеешь! Софья смотрела на неё широко раскрытыми глазами и даже потянулась за чем-то, собираясь схватить дочь едва ли не за волосы… - Женщина, что вы себе позволяете? Софья вскрикнула. Охранник успел схватить её за руку вовремя – Таня теперь глядела на неё так, как смотрят обычно на убийц, которые не успели ничего совершить и теперь отправляются на плаху. - Удачи тебе, мама, - улыбнулась Гроттер. – А теперь уведите её, пожалуйста. Охранник кивнул и потянул Софью за собой. Гроттер захотелось рассмеяться, словно какому-то злому герою из мультика, но она лишь спокойно смотрела в окно, как её мать выталкивали из здания.