Падать в бездну...

Звонок в дверь был совершенно не в стиле Софьи. Он оказался нормальным по продолжительности, вполне длительным, но и не настолько, чтобы можно было возненавидеть того, кто пришёл, да и вообще, Бейбарсова знала, что это к ним наведался кто-то адекватный. Когда она подошла к двери, то открыла её, даже не особо и задумываясь – какая, в конце концов, разница, кто пришёл? - Привет, дочка. Отец ни капельки не изменился за прошедшие пять лет, возможно, только во взгляде поменьше стало того… Рабского. Отвратительно осознавать, что твой собственный отец был у матери словно на цепи, но, так или иначе, Таня не стала зацикливаться над этим. Она просто посторонилась, позволяя Леопольду спокойно зайти в квартиру. - Привет, папа, - после долгой молчаливой паузы промолвила наконец-то она. – Я действительно рада тебя видеть. - Приятно слышать. - Я знаю, что да. Леопольд улыбнулся. В его зелёных глазах, таких же, как и у Татьяны – вот оно, то единственное, что получила она не от мамы, - плескался какой-то странный оттенок счастья, который она так давно не видела. - Значит, ты вышла замуж? – наконец-то спросил Гроттер, и его дочь спустя мгновение позволила себе кивнуть. – За того человека? - Да, Глеб Бейбарсов – мой муж. Если тебя так интересует этот вопрос, то мама может дать тебе его полную характеристику. - Она нашла? - Она придумала. Глеб был хорошим человеком. Что бы ни говорила её мать, сколько бы он, возможно, не пытался показать обратное, но он был хорошим человеком. После всего того, что случилось, он не бросил её, и это уже заслуживало определённого уважения. Её было за что оставлять. Ох как было. - Очень приятно осознавать, что моя жена так и не потеряла сноровку и продолжает замечательно придумывать всякую ерунду. - Это всегда было в её стиле. Леопольд кивнул. Да, пожалуй, именно в её стиле, но оно и неудивительно – осталось только привыкнуть к тому, что, наверное, всё это немного странно и… Зачем было жениться на Софье? Затем, чтобы у них появилась единственная дочь. После, увы, женщина только кричала и отказывалась заводить ещё детей – знать бы только, почему. - Ты счастлива с этим человеком? - У него есть имя, - поправила отца Таня. – Его зовут Глеб, и мне уже достало то, как вы с мамой к нему относитесь. - И как мама? - Существо. - О, это вполне в её стиле, - кивнул Леопольд. – Но я не верю, что она могла говорить что-то подобное, когда у неё отбирали дело. - Так ты поэтому пришёл? Леопольд отрицательно покачал головой. Ему было плевать, что там жена хотела вернуть – она всегда что-то хотела, вот только выполнять эти желания было бы несусветной, неимоверной глупостью. - Нет, я пришёл потому, что хочу знать, что происходило всё это время с моим единственным ребёнком. - Скажи, ты когда-то изменял маме? – вдруг поинтересовалась Таня. Леопольд помрачнел. Он, естественно, был верным мужем – и Гроттер об этом прекрасно знала. Знала, что её мать, в отличие от своего мужа, была верной только по принуждению, ведь верность – это… Это… Лишнее. Она так и говорила всегда, что то лишнее, и смеялась ему в лицо, правда, всегда получилось, что оказывалось – в спину. Леопольд молчал, сцепив зубы, и Таня постаралась не вспоминать об этом больше даже мысленно. Они того не стоят, эти воспоминания, чтобы их оживлять. По крайней мере, Таня так считала и не собиралась пока что менять собственное мнение, даже если сделать это надо было для родного отца. Рыжеволосая даже успела налить ему чаю и теперь внимательно следила за тем, как Леопольд рассматривал чашку. Красивая, с изображёнными на ней розами – подарочный набор на свадьбу от кого-то из бейбарсовских родственников. Она даже со свекровью ладила лучше, чем с матерью… - О чём ты думаешь? - вдруг спросил Леопольд. Бейбарсова отмахнулась. Она не хотела отвечать сейчас на набор пустых вопросов, которые будет задавать отец. - Таня, а ты не задумывалась над тем, чтобы завести детей? Гроттер, сжимавшая до этого в руках чашку, внезапно уронила её. Послышался громкий звон. - Повтори, - хрипло попросила девушка. - Не собираешься ли ты завести детей? Ведь тебе уже не двадцать лет, да и… Таня смотрела на отца так, словно сейчас он внезапно переместился в тот разряд, в котором была и мама. - Нет. - Но почему? Муж не желает? - Муж желает, - Таня пожала плечами. – Даже очень, наверное. Но мы мало об этом говорим. - Но почему тогда сразу нет? Дети – это же прекрасно, да и, как мне кажется, у тебя бы получилось прекрасно их воспитать. - Ага. Так же, как у мамы получилось шикарно воспитать меня! – вспыхнула девушка, но, тем не менее, попыталась успокоиться. - Значит, это вина матери, то, что ты не хочешь детей? – Леопольд удивлённо смотрел на дочь. Бейбарсова усмехнулась и потянулась за вином, которое как раз вовремя подвернулось под руку. Леопольд с ужасом смотрел, как девушка даже отпила из горла, словно сейчас ей стало наплевать на всевозможные правила приличия, которые вообще только можно придумать в этом мире. - Вина моей матери не в том, что я не хочу детей, а в том, что я не могу из завести. Гроттер поднялся на ноги, протянул к дочери руку, но девушка отстранилась и буквально упала на стул. - Ненавижу. - Послушай, разве может быть в этом виновата твоя мать? – удивился Леопольд. – Вы же не виделись пять лет. - А ты не задумывался, почему? Естественно, нет, ведь у тебя была жена, которую надо опекать! Леопольд попытался возразить. Вскочил на ноги. Таня воззрилась на отца так, словно он только что предложил ей спокойненько отправиться на тот свет, и скривилась. - Я пыталась покончить жизнь самоубийством. Глеб считал. Семнадцать раз! – Таня усмехнулась. – И мама звонила и интересовалась, не подохла ли я ещё. Леопольд отступил на шаг. - А знаешь ли, папа, я была беременна. Я, правда, тогда ещё не догадывалась, но мне стало плохо однажды – представляешь, выкидыш – это не самое приятное, что может случиться с девушкой. Особенно в возрасте двадцати лет. Особенно с той, которая ещё никогда не рожала. Леопольд опрокинул чашку с чаем, случайно махнув рукой. Дочь продолжала смотреть на него, пристально, словно желая смерти, и едва заметно улыбалась. - А знаешь, как приятно узнать, что у тебя больше никогда не будет детей? Знаешь, как приятно? – язвительно поинтересовалась она. – Как замечательно думать, что твой муж с тобой из жалости! Правда, зато не ради детей. Пытается сбежать. Не может выслушать. - Знаешь, сколько раз мне хотелось сдохнуть? Сколько я уже денег выбросила на лечение? А ты спрашиваешь, за что я её ненавижу! Мужчина не выдержал. Таня равнодушно смотрела на то, как капал горячий чай на пол, стекая по скатерти, как сердце спешило остановиться. Как жаль. Как больно. Хлопнула громко входная дверь. Действительно, Леопольд сбежал – как она могла ожидать от папеньки чего-то другого?