Автобус.

В самый обычный для себя день девушка прогуливалась по улице, щурясь от яркого и слепящего солнца. Ничего не предвещало беды, на улице все было довольно тихо и спокойно. Элли плавным шагом разгуливала по улочкам, осматривая окрестности. Солнце приятно грело кожу, заставляя девушку невольно улыбаться, словно кошка. Пройдя несколько кварталов, Элли вдруг остановилась и прищурилась, всматриваясь куда-то вдаль. Из-за угла показался ее отец. По его походке можно было сказать, что он точно торопился куда-то. Хмурый взгляд его глаз быстро сменился на какую-то теплоту, когда он заметил вдалеке дочку. Мужчина на мгновение остановился, нежно улыбнулся и помахал рукой Элли, пытаясь обратить тем самым на себя внимание. К несчастью, в этот момент из-за угла вылетела машина. Она ехала слишком быстро и водитель просто не сумел сориентироваться, а экстренная ситуация заставила его перепутать педаль тормоза с газом. Мощный удар откинул отца Элли на метр и тот прочертил всем телом по асфальту длинную полосу из крови и плоти. Казалось, весь мир рухнул на глазах девушки тогда. Вся утренняя суета, все резко оборвалось и осталась только тишина. Элли наблюдала столкновение отца с машиной и была не в силах что-либо сделать. Она просто стояла на месте, а ее глаза наполнялись ужасом и слезами. Опомнившись, девушка издала громкий крик и кинулась в сторону безжизненного тела отца. Она упала на колени и схватила папу за голову. Слезы текли градом по щекам девушки, падая на уже холодные губы ее отца. Повсюду виднелись пятна крови, но Элли не обращала на это внимания. Она лишь трясла отца и что-то кричала, пыталась хоть как-то вернуть его к жизни. Скорая подъехала через считанные минуты, но было уже слишком поздно. Он умер. Элли открыла глаза и уставилась в потолок невидящим взглядом. Она привыкла к этому сну, регулярно видит его и уже не испытывает ничего, кроме вины. Первое время она подскакивала, плакала, кричала, ходила к психологам, не высыпалась, падала в обмороки от усталости. Потом просто вздрагивала и просыпалась в холодном поту, а сейчас... Сейчас она никак не реагирует. Просто открывает глаза и думает об этом сне, будто ей снилась не смерть отца, а какие-то обыденные и неинтересные вещи. Она привыкла ко всему этому и смирилась, понимая, что этого уже не исправить. А вина, вину она будет ощущать всегда и никуда от этого не деться. Она винила себя, мать, отцовскую работу, всех и вся. Когда-то она была счастливым ребенком, жила замечательно, у нее было много друзей, а потом в один миг все пропало. Отец погиб, друзья отвернулись - а ведь даже непонятно, из-за чего - одноклассники стали издеваться. А дальше хуже. Элли влюбилась в человека, что намного старше ее, так еще влюбилась и безответно, а теперь еще и мать заявила о свадьбе, продолжила жить, но не прихватила с собой ребенка, оставила Элли на месте, наедине с проблемами, с разбитыми мечтами, с остановившимся временем. Никому она не нужна. Мир огромен, но порой бывает, что не всем в этом мире хватает места, порой бывает, что кто-то должен исчезнуть или переместиться. На другую планету, в другую вселенную, за тысячи, за миллионы, за миллиарды километров от дома. И вот сейчас Элли думала, знала, надеялась, что если окажется где-то в другом мире, то никто этого и не заметит, никто не хватится, а если заметят, то порадуются, и только мать погрустит какое-то время, а потом заживет привычной жизнью. Тишина. Сейчас в квартире снова стояла тишина и, наверняка, дома никого, кроме Элли, не было. Кроме Элли и кота, что сейчас, свернувшись клубком, спал под боком у девушки. Купер посмотрела на эту пушистую животинку и выдавила из себя улыбку, легонько потрепав Чандера, а именно так звали питомца, за ухом. Откинула одеяло в сторону и встала, открывая дверь и выходя из комнаты. Девушка зашла в гостиную и устремила взгляд на диван. Пуст. А рядом на столике лежала сложенная вдвое бумага, наверное, записка. Подойдя к столу, Элли развернула лист и пробежалась глазами по строчкам. А почерк у него аккуратный, ровный, красивый. Наверное, он во всем идеален. Завтрак на плите, таблетки на столе, градусник там же, никуда не ходи и побольше спи, в восемь вернусь домой. P.s. Если что-то нужно - звони. 8-***-***-**-**. Артем. Хмыкнув, Купер перевела взгляд на часы, висящие на стене, и вздохнула. Шесть. Она проспала пол дня и вот через два часа с работы вернется " Рыжий черт ". Есть совершенно не хотелось, пить таблетки тем более, а вот желание выйти куда-нибудь возникало. В окно, например. Послышался шорох из коридора и какая-то возня. Убийца, грабители, маньяк, кот, родительница со своим почти-что-мужем? - Элли? Нет. Всего лишь работяга вернулся с работы раньше. Девушка дернулась и, оглядев себя, передернула плечами. Длинная и потрепанная футболка с потрескавшимся рисунком и джинсовые шорты. Видели когда-нибудь лохматого черта? Вот именно, как этой лохматый черт, Элли сейчас и выглядела со своим гнездом на голове. А в то время, пока девушка вычисляла пути отступления, в коридоре все стихло и раздались шаги. По звуку можно было сказать, что Артем идет сюда. - Ты только встала? Стоит на пороге в прилежном костюме, опрятный, серьезный, взрослый. А растрепанные волосы и развязанный галстук эту картину не портили, совсем наоборот, улучшали. И во взгляде усталость читается. А Элли сказать ничего не может, смотрит на него, с ноги на ногу переминаясь, и футболку сминает пальцами, смелости набирается, слова подбирает. - Я... Только это и успела произнести, телефонный звонок ее оборвал. Из груди вырвался разочарованный вздох, а в следующие мгновение глаза вскинула на мужчину, замирая, застывая, прислушиваясь к разговору. Аня. Так вот как зовут ту его " подругу детства ". - Мне уехать надо, вернусь поздно, ложись спать и не жди. Таблетки все же выпей и поешь. А потом с места срывается и вылетает из квартиры. Громко хлопает дверь, ключ в замке три оборота делает и наступает тишина. Девушка оседает на пол и смотрит на то место, где недавно стоял мужчина. Успокойся, родная, скоро буду, Аня, не плачь, любимая. Родная. Любимая. Сколько нежности, тревоги и заботы было в этих словах. Слова, что заставили сердце Элли сжаться, пропустить пару сильных и громких ударов, а потом замереть на мгновение, и медленно, еле-еле забиться, поддерживая жизнь. Апатия и слабый огонек надежды моментально собрали вещи и покинули тело, предоставив его новым жильцам: депрессии и страданию. И снова рухнул мир, а в голове промелькнули строки, заставившие девушку грустно ухмыльнуться и опустить голову, изучая пол: Скоро рассвет, выхода нет, Ключ поверни - и полетели. Нужно писать в чью-то тетрадь Кровью, как в метрополитене. Выхода нет Выхода нет.