Жизнь полна неожиданностей, ага?

Придя на место назначения, я включила свет и брякнулась на диван, что жался к стене напротив двери. Поудобней расположив декоративные подушки под спиной, огляделась. Эту комнату считала чуть ли не своей, пусть даже она и была оформлена явно под молодого человека и в принципе моей совсем не являлась. Но здесь за последнее время я проводила слишком много времени, потому трудно было не обжиться. Спасибо Пашке, что давал приют. Хотя, собственно, за что спасибо? Моего здесь присутствия требовала сочиненная им легенда о нашей любви едва ли не до гроба… Правда, нельзя было не признавать, что эта злосчастная комната стала мне своеобразным убежищем от домашних, которые зачастую, вольно или невольно, гнали прочь из отчего дома. Здесь же благодетель Пашка флегматично предоставлял мне место за столом и компьютером, а также в случае необходимости снабжал обедом или ужином. Потому, невинно хлопая глазами, я запросто заявляла, что иду к Пашке, замечала, как злилась Ольга, которая в своем блондинистом, но совсем не глупом мозгу тут же начинала вырисовывать картины, чем конкретно мы там с Пашкой занимались. Развенчивать мифы я даже не собиралась: обычно Пашка возился с планшетом, а моя персона же делала уроки и сидела в Интернете. На подоконнике комнаты одиноко стоял подаренный мною Пашке кактус, что за глаза я прозвала Чун-Чуном. Единственный представитель растений в помещении, выживающий за счет своей неприхотливости, ибо мой недоблаговерный не привык заботиться о ком-то, кроме себя. Причем, Пашка сам сей факт признавал.. В голове гудело от избытка информации, поступавшей извне. И основной темой был, разумеется, Киреев. Этот тип каким-то невероятным образом умудрился заполнить мою скромную жизнь собой, от чего становилось неуютно. До мурашек. Мне Киреева было вполне достаточно в школе, и добавки я не просила. А тут этот эпизод с моим побегом из дома… Плюсом к чему шел факт знакомства Антона Сергеевича с семьей Пашки. Нет, со мной определенно играли. Он вздумал меня проучить, пусть и столь оригинальным способом. Если у человека такая больная фантазия, то зачем нужно было приплетать меня? Но, нельзя было не признать, сыграл Киреев здорово. Ему бы поверил даже детектор лжи. Но, что удручало, он продолжал играть, значит, покоя в ближайшее время мне ждать не стоило. Может, резонно было подыграть, чтобы потом выдать, мол, все усвоила, урок поняла, потому отстаньте от меня? Ведь действительно, так не могло быть. Впрочем, не мне говорить об историях, в которые не веришь, а потом они неожиданно случаются именно с тобой, становясь неотъемлемой частью твоей жизни… Моей, в данном случае. Додумать мне не дали, в комнату вошел Пашка, прикрывая за собой дверь. Его я поприветствовала флегматичным взглядом, он ответил мне тем же. Пашка брякнулся рядом со мной. Какое-то время мы просто молчали, глядя на стену перед нами. Живописная, наверное, была стена. Терпеть не могу моменты, когда молчание обличается в неловкую паузу с условием, что каждому есть что сказать. Или спросить. - Слушай, ты ведь с Антоном Сергеевичем знаком? – наконец поинтересовалась я, точнее, поставила перед фактом очевидных вещей. - И что? – спросил Пашка, хотя его вопрос явно прозвучал, как утверждение. Обычно так говорят, если затронутая тема неприятна, но мною было принято решение сие проигнорировать. - Но вы с ним как-то не ладите? - продолжила я. - И? - Ты еврей, что ли, что вопросом на вопрос отвечаешь? – не выдержала я, хватая подушку и запуская ей в Пашку. Тот ловко увернулся, и подушка оказалась на полу. Мы с Пашкой выжидающе воззрились друг на друга с явной задачей внушения поднять упавший объект. В результате у Пашки получилось гораздо лучше, чем у меня. Пришлось с тяжким вздохом, по определению намекавшим, что жизнь жестока и крайне несправедлива, тянуться за подушкой и возвращать ее на место. - Твой Киреев раньше мне помогал с учебой, - вдруг выдал Пашка, заставляя меня посмотреть на него. Признаться, ответа я услышать уже не ожидала. - А у тебя были с ней проблемы? - Матери казалось, что были, - усмехнулся Пашка, продолжая сверлить взглядом стену напротив. Я только округлила глаза. - Вот она и попросила родственника подруги со мной позаниматься. Мы с ним были знакомы так, шапочно. - Я тебе уже сочувствую, - пробурчала я. Манера преподавания Киреева была, мягко говоря, своеобразная. Пусть он не повышал голоса, не раздавал подзатыльники, зато умел здорово язвить. Разумеется, как преподаватель русского языка и литературы, собственно, тем же языком он владел превосходно, чем и не гнушался пользоваться. - Послушай… - Пашка явно хотел что-то спросить, повернулся ко мне, глядя в глаза, но замер. Я только вопросительно заморгала, но взгляда не отвела. Зря. Для Пашки это стало каким-то условным сигналом, щелкнувшим в сознании. Он подался вперед, заставляя меня на рефлексах слегка пододвинуться назад. Так. Что-то мне это не нравилось. Наедине мы не изображали парочку, вообще Пашка делал вид, что наши лжеотношения в принципе его утомляют. Собственно, я и не требовала к себе знаков внимания. Вообще не требовала и уж на худой конец советовала прекращать игрульки, пусть мне оно было очень невыгодно. А теперь я была уверена, что он собирался меня поцеловать. Мозг, напоенный компотом, судорожно соображал и анализировал, что подобного априори не могло быть. Это же Пашка и я… Что с нас взять? Два дебила, которые, по моему мнению, притворяться толком и то не могли. Но когда Пашка оказался слишком рядом, мозг трусливо капитулировал, зато сердце взбесилось. Да что с ними вообще со всеми случилось? Сначала Киреев с его выкидонами, теперь вот Пашка, который сегодня ну слишком странный… Особенно сейчас. Наверняка ведь перепил, а мне теперь расхлебывай его странные и неожиданные порывы. Вот только его мне теперь не хватало. Правда, Пашка остановился, просто глядя на меня, будто выжидая… разрешения? Часы на стене оглушающе считали секунды, или это заходилось дурацкое сердце? Может, это несмешная шутка от Пашки?.. Похохмить захотел? - Эй, молодежь, - Киреев стоял на пороге комнаты, глядя на нас, – Вас зовут к столу. Вот он, эффект «минуса» на «минус», что дает «плюс». Появление Киреева неожиданно стало выходом из столь неловкой для меня ситуации с Пашкой. Что ж, хоть какая-то от Антона Сергеевича польза есть… - Уже лечу! – брякнула я, быстро поднимаясь и стараясь не смотреть на Пашку.