Бескрылый

Когда Цуцумото выписали, война с Хосэном уже закончилась. Хосэн и впрямь разнесли без Бандо, а Рё отделал Сэридзава, восстановив, как ему казалось, справедливость. Тут Бандо расходился во мнениях со всеми прочими. И это расхождение он оставил при себе. Цуцумото по-прежнему ничего слышать не хотел о мести, да и вообще старался не поднимать эту тему, вёл себя так, будто ничего не приключилось, а в больницу он просто так попал. Бандо старательно подыгрывал ему, поскольку не собирался открывать свои планы насчёт Хосэна. Если кто-то полагал, что на этом всё кончилось, то этот кто-то сильно ошибался. О том, что Бандо собирал сведения, касавшиеся Хосэна, не знал никто кроме него самого и Сэндо с Ямадзаки. К тому же, на носу маячил выпускной для учащихся третьего курса, поэтому впутывать в дело Сэридзаву или Гэндзи уже не имело смысла. Зато у Бандо имелся целый год на то, чтобы достойно подготовиться. В Судзуране жизнь влилась в обычное русло. Гэндзи вновь попытался уделать Риндамана. Поглазеть на дивное зрелище собралась вся школа. Цуцумото даже уболтал Бандо прийти и тоже полюбоваться на роскошный бой. В том, что бой будет именно «роскошным», Бандо сильно сомневался. Гэндзи силён, ничего не скажешь, но Риндаман — это скала, о которую разбивались все, кто пытался выйти против. В конце концов, весовую категорию никто не отменял, а в этом плане у Риндамана соперников не находилось. По банальной физической мощи он мог побить любого дважды. С другой стороны, складывалось впечатление, что Риндаману уже нравятся эти постоянные стычки с Гэндзи. Да уж, великан будет скучать, когда Гэндзи покинет Судзуран. Цуцумото выиграл — он поставил на Риндамана. Бандо проиграл, потому что из вредности поставил на Гэндзи. Гэндзи было на всё это наплевать, он валялся в отключке под кустом акации, рядом торчал Идзаки, пытавшийся привести лидера в чувство. — Как дела с «драконами»? — поинтересовался Цуцумото, вспомнив, что он давно не в курсе дел Бандо. — Нормально. — Нормально — это как? — «Драконы» уже все мои с потрохами. Они и раньше были моими. — Знаешь, никак не пойму, почему они так тебя любят, — пробормотал Цуцумото. — Странно. Ладно ещё, что я сам не понимаю, но уж тебе-то стоило в этом разобраться. — Почему? — Потому что я тоже не понимаю, какого чёрта ты ко мне привязался. — Бандо сунул нос в пачку сигарет и от души выругался. Пусто, как на дне колодца. И опять именно тогда, когда сигареты необходимы. — Так, всё, я за сигаретами. — Эй, постой… Слушать Цуцумото он не стал — лишь ходу прибавил. Меньше всего ему сейчас хотелось знать ответ на свой вопрос, не говоря уж о грядущих планах. И на выходе из школы Бандо влетел в Риндамана. — Тоже хочешь подраться? — прогудел с интересом тот. — Когда-нибудь — непременно. У меня дела. — С Хосэном? — С Хосэном тоже, — не удержался от многообещающей улыбки Бандо. — У тебя сигареты есть? — Задыхаешься опять? — Чёрт бы тебя… Откуда ты знаешь? Вместо ответа Риндаман протянул ему почти полную пачку сигарет. Бандо поблагодарил кивком, выудил одну и с наслаждением закурил. Стало немного легче. Вновь вспомнились слова Риндамана про отрезанные крылья. Вовремя. Над Судзураном как раз кружила стая ворон. Вот уж у кого крылья есть. Счастливцы. Интересно, это фантомное удушье так остро ощущалось лишь в Судзуране? Или потом, когда мрачные стены останутся позади, удушье так и не пройдёт? Или пройдёт? Или однажды оно его прикончит? Бандо покосился на Риндамана, но тот не спешил проявить своё всезнайство и обрадовать его ещё одним мудрым изречением. С другой стороны, Бандо вот в нечисть не особо верил, а столкнуться довелось. Тоже фантом. Фантом, который убивал наяву живых людей. Вороньё, Судзуран, "легионеры", Цуцумото... Кто из них фантом, а кто — реальность. И какая реальность останется потом? Но если даже фантомы реальны, то небу — сам Бог велел. И крылья не обязательно должны быть настоящими, чтобы суметь полететь наяву. — Вижу, ты додумался всё-таки, — заметил Риндаман и натянул на голову капюшон. — Снова дождь собирается. — До чего додумался? Вместо ответа Риндаман махнул рукой и зашагал прочь по своим делам. — Эй! До чего это я додумался? — Оклик пропал зря, зато его нашёл Цуцумото. Посмотрел на сигарету, ничего не сказал и протянул зонтик. Бандо только головой покачал — дождя он не боялся. Так и вылез под открытое небо. Цуцумото за минуту до ливня успел раскрыть зонт и вскинуть над их головами. — Вот всегда ты так. — Ты про что? — Надеешься только на себя. Я есть хочу. Составишь компанию? — Только в том случае, если ты хорошо готовишь. Или знаешь место, где вкусно кормят... Над их головами в плачущем дождём небе летали вороны. Они всегда тут летали, как будто были привязаны к Судзурану невидимыми нитями. Чёрные птицы никогда не покидали это место. Впервые Бандо пришла в голову мысль, что птицы тоже могли задыхаться точно так же, как он сам. Могли задыхаться из-за невозможности что-то изменить. И удушье проходило именно тогда, когда появлялась возможность перемен. Судзуран всегда славился своими драками за корону, а драка — это хаос. Вечные перемены. Быть может, именно это и имел в виду Риндаман, когда говорил, что у Судзурана нет короля и никогда не будет?