***
Луна только-только начинает подниматься. Слышны звуки природы: сверчки, шелест листвы и порхание крыльев птицы. У лорда пока ещё мало сил для телепортации, нужно отдохнуть. Выпрямившись, он размял спину. – Рунка, – хрипло позвал лорд, когда ответа не было, он повторил более требовательным тоном. - Руна! Сзади послышался хлопок. Колдун резко обернулся и увидел домовика. На тельце были свежие царапины и ссадины, она еле держалась на ногах. – Хозяин... – радостно произнесла она. – Вы живы... – и отключилась. Хотелось хорошенько потрясти слугу и вытрясти из него всю информацию о том, что, чёрт возьми, происходит. Лорд подошёл к Руне и вздохнув, взял домовика на руки. Оставлять её здесь нельзя, сожрут дикие звери, а искать нового эльфа было лень, он уже привык к Рунке. С трудом сконцентрировав свои силы, тёмный маг перенёсся в свой особняк, от которого, кстати говоря, остался лишь пепел и пара досок. – Что здесь произошло? – спросил маг, неверяще глядя на свой мэнор. Руна начала шевелиться. – Это произошло три дня назад, – говорила Руна. – Мы с мисс Грейнджер сидели в вашем кабинете. Была ночь, дождливая ночь, а затем, кто-то ворвался в особняк. Руну оглушили, и она ничего не смогла сделать. Мисс куда-то исчезла, ее, наверное, похитили. Руна проснулась в куче обломков, придавленная балкой и два дня не могла выбраться, пока ваш зов не телепортировал Руну к вам. – Это был блондин? – Да, с длинными волосами, тот самый, что сбежал. Маг бросил ещё один томный взгляд на груду тлеющего пепла, что некогда было его особняком, и зашагал к нему.***
– Ублюдок... – шипела Гермиона на Малфоя. Она находилась в Малфой-мэноре, привязанная к кровати. Нет, не беспокойтесь, старина Люциус ещё ничего с ней сделать не смог, потому как девушка отбивалась. В первый раз, три дня назад, когда он пришёл в особняк и попытался взять её, Гермиона проявила невероятную стойкость. Но Малфой не был бы Малфоем, если бы не использовал какой-то грязный трюк. Поймав Руну, он пригрозил, что убьёт домовика, если Гермиона не подчинится. Девушка была живо связана и пара пожирателей, подручных Люциуса, вывели её из дома, за минуту до того, как тот взорвался и разлетелся в щепки.***
– Подрывник хренов, – прорычал лорд, увидев во что, превратился его кабинет.***
– Темный лорд придёт и тогда тебе несдобровать, – пообещала Гермиона. Она уже три дня лежит связанная. Её кормят и поят домовики. Сначала она сопротивлялась, но Малфой на её глазах пытал Круциатусом одного из них и пришлось согласиться. Кровать хоть и мягкая, но все мышцы затекли. Её пару раз отстёгивали и позволяли размяться, но этого было мало. Малфой сидел на краю кровати и положил свою "грязную лапу" на её ногу, чуть ниже колена, нежно почёсывая кожу ногтями. Этот извращенец снял с неё всё, кроме майки и трусов. И сейчас, сидя возле Гермионы и жадно пожирая её похотливым взглядом, он как хищник, выжидал момента напасть, когда жертва будет не в состоянии отбиться. – Гермиона, зачем ты сопротивляешься? – ласково спрашивал он. – Тебе понравится. Гермиону передернуло и она в который раз пыталась отодвинуться от Малфоя но верёвки не пускали её. Её руки были связаны у изголовья кровати, а ноги внизу, плотно прижатые друг к другу. Вчера он лапал её за грудь... это было так мерзко и отвратительно, что Гермиона начала брыкаться и вырываться, что делало для Малфоя невозможным как-то расслабить её. Три дня она уже здесь. Аристократ сразу предупредил, что он убил лорда. Сначала девушка даже расплакалась, но потом взяла себя в руки. – "Убил темнейшего волшебника столетия? Да люди тебе "спасибо" скажут, а ты напугать этим решил!" – прокричала она тогда, но сейчас в её сердце закралась странная и необъяснимая тоска по этому темнейшему волшебнику столетия. Лорд, не смотря на свою жестокость, ни разу не ударил её и, ни разу не пытался взять её насильно. Тогда они оба были опьянены парами алкоголя, и это в принципе было взаимно. Тот неудавшийся поцелуй в саду. Гермиона уже жалела, что отвергла его чувства. Малфой отправил свою семью на каникулы в Майями, а сам остался с ней. Он уже даже успел похвастаться своим новоприобретённым бессмертием. Девушка боялась, но гнала от себя страх, надеясь, что лорд всё же выжил. Не мог этот расчётливый и умный человек не предпринять хоть каких-нибудь мер по своей защите. Наверняка у него в рукаве припрятана парочка крестражей. Министерство, на удивление Гермионы, не сильно плакало по смерти своего вождя. Только Грегори не унимался. Пару раз он врывался в дом, и девушка слышала, как на первом этаже трескается мебель, кричат заклятья вперемешку с нецензурной лексикой, но Малфой теперь бессмертен... Единственное, что могло бы убить мага - это бузинная палочка, но та раскрошилась в дуэли между Поттером и Волдемортом. Есть правда ещё одна вещица...***
Тёмный властелин поднял с пола свою записную книжку. Она содержала в себе важные данные и лорд предусмотрительно наложил на неё защитные чары. Книжка всего лишь чуть-чуть обгорела. – Повелитель! Вы живы! – послышался радостный возглас сзади лорда. Он резко обернулся, увидел, чуть ли не светящегося от счастья Грегори. – А что, это так бросается в глаза? – съязвил маг. Юноша пропустил мимо ушей сарказм колдуна. – Грег, что происходит? – Переворот, милорд. Малфой обрёл бессмертие и... убил вас. Но я до последнего не верил, я знал, что вы живы! Больших дров этот хорёк ещё наломать не успел. Он просто заперся у себя в особняке и никого не подпускает к себе, – отчитывался Грегори. – Милорд, я лично пустил в него Аваду, но тот лишь презрительно посмотрел на меня и ушёл. – Грег. – Да, мой лорд. – Отправляйся в Хогвартс и притащи мне меч Гриффиндора. – Что п-простите? – Ты оглох? – Нет, милорд, просто... – его чёрные глаза встретились с красными глазами лорда. – Конечно, повелитель... уже отправляюсь... Грегори трансгрессировал, на ходу пытаясь придумать, как выпросить у МакГонаггал меч.***
Том не был глупцом, далеко не был. Он критично относился к промашкам своих подчинённых, но и к себе так же. Он мог признать свою ошибку и в следующий раз постараться не наступить на одни и те же грабли. Ещё год назад, сидя в своём любимом кресле, он подумал о возможном бунте. Нет, ну чисто теоретически такое могло случиться, верно? Поэтому в подвале был припрятан тайник с провизией, деньгами и даже волшебной палаткой. Невербальным заклятьем, поставив пока что свой новый дом среди обломков, маг внёс туда Руну. И Том мог бы поклясться на чём угодно, домовик плакал от счастья. Нужно было восстановить силы. В этом тайнике лежала одна вещица, побрякушка из белого золота в форме дракона. Сейчас она была раздроблена надвое, а ведь ещё недавно в ней теплилась душа Реддла, вернее кусочек. – "Грегори отправился за мечом. Если и этот кусок металла не сможет убить этого белобрысого недомерка, то у меня больше нет идей". Лорд смял в руке мантию-невидимку. Ещё один Дар смерти, достался ему, можно сказать, по наследству от покойного Поттера. – "План таков: надеваю мантию, беру с собой меч и подкрадываюсь к Малфою. Пока он будет думать, что же не так, я вонзаю в него меч и спасаю всех нас. Просто великолепно. Какого чёрта я вообще должен кого-то спасать?! Ну объявился бессмертный Люциус, ну и хер с ним. Уйду в подполье, буду развивать свой бизнес... И опять не то... не умею я с бухгалтерией управляться. Гермиона умела..." – маг вздохнул. – Хозяин, вы ведь спасёте мисс Грейнджер? – послышался тоненький голосок. Колдун не ответил. Он ещё и сам не решил. С одной стороны - она всего лишь грязнокровка, которую он купил на аукционе. Вообще он купил её в качестве наложницы, и она должна была бы исполнять свои законные обязанности, но он помиловал её и просто заставил возиться с бумажками. Ну, был один раз секс и колдун признался, что ему очень даже понравилось, но он не должен был из-за этого испытывать хотя бы симпатию к грязнокровке. Но нет же. Что-то зацепило его в ней. Тёмнейший маг столетия, гроза всей Магической Британии, а теперь и мира, беспощадный и жестокий лорд Волдеморт был сражен наповал страшной и неизлечимой болезнью под названием любовь... Но эта самая любовь не пришла резко и сразу, а потекла по венам. Он ещё сам не понимал, что происходит, а в его чёрством куске льда вместо сердца уже поселился этот росточек, и пока девушка находилась рядом, этот росточек пускал корни всё глубже и глубже. В конце концов, он укрепился там окончательно, и теперь его невозможно было оттуда выдернуть. Лорда тянуло к этой девушке, хотелось прижать к себе и не отпускать, ещё раз ощутить её запах, ещё раз пальцами зарыться в эти пышные каштановые волосы, ещё раз посмотреть в её глаза. Мужчину останавливало одно – он её любит, а она его нет. И она ясно дала это понять, там, на балу. Он чудовище и монстр, изодравший свою душу и оставив от того красивого Тома Реддла лишь жалкое змеиное подобие. Колдун посмотрел на домовика. А вот Руна... её никогда никто не спрашивал, хочет она ему служить или нет. Просто поставили перед фактом - вот твой хозяин. А ещё Грегори. Кто бы мог подумать, что у Северуса будет преемник. Грегори Снейп... красиво звучит. Он никогда не морщился при виде лица лорда, всегда относился с уважением и, похоже, предан ему до мозга костей. Тому пришла в голову идея, вернее, возможный ответ. Руна так верна ему, потому что он не убил её, то есть проявил милосердие. Грегори бы никогда не смог пробиться в совет, не будь лорд терпелив и благосклонен к нему - милосердие. Он сам того не замечая, сделал добро и оно вернулось ему добром. Некоторые люди умеют уважать это, а некоторые, как Люциус, настолько жадны и тщеславны, что никаким добром тут не поможешь. Лорд так и сидел за столом в палатке, думал и за мыслями заснул. Он всего лишь на минуту прикрыл глаза, но так всегда бывает, не замечаешь грань между дрёмой и сном. Эльф пришел в себя и застав лорда в таком неудобном положении (уснул-то он сидя, положив голову на руки), но всё же будить его не стала, укрыв пледом. И как это одеяло не сгорело в пожаре?..***
– Грегори, я, честно говоря, не очень в это всё верю. Чтобы Люциус Малфой стал бессмертным и... – Профессор МакГонаггал, клянусь, чем хотите, это правда. Одолжите ненадолго меч. Юноша стоял около спальни профессора. Десять минут он стучался в дверь, после чего заспанная пожилая женщина в одной сорочке, приоткрыла её. – Грег, – вздохнул преподаватель. – Я не могу просто взять и вытащить меч из шляпы. На такое способен только истинный гриффиндорец. Пойди, попробуй, вдруг получится, – профессор зевнула и закрыла дверь.***
– Чёрт, – тихо ругнулся Грегори направляясь в кабинет директора Хогвартса. Пароль ему известен. Вот он входит и на шкафу обнаруживает спящую распределяющую шляпу. – Эм... – Грегори пару раз кашлянул в кулак, привлекая к себе внимание. Складки на шляпе образовали черты лица и шляпа поинтересовалась у молодого человека: – Чем могу вам помочь в столь поздний час? Грегори облизнул сухие губы. – Вы не могли бы одолжить мне меч Гриффиндора? Если бы шляпа могла поперхнуться воздухом, она бы это и сделала, а так она просто издала какой-то непонятный звук, который означал недоумение и возмущение. – Юноша, ты меня с кем-то перепутал. Лавка антикварных артефактов дальше по коридору. – Тогда можно мне попробовать достать его? – Пфф... – фыркнула шляпа. - На каком факультете ты хоть учишься? – Я не знаю... – Грег понурил голову. – Как это? – искренне удивилась шляпа. – А ну, надень меня. Алхимик протянул к ней руку и нахлобучил на свою голову. Где-то с минуту шляпа что-то мычала и издавала какие-то булькающие звуки, после чего громко объявила: – Когтевран! Грегори вздрогнул, он не ожидал, что она заорёт. – Знаешь, парень, – обратилась к нему шляпа. – А попробуй, вдруг действительно вытащишь. Грег снял её. У него в голове билась невероятная мысль, что он когтевранец. На деле все оказалось сложнее. Зельевар повертел распределялку в руках, потёр пальцами погрубевшую от времени ткань, но нифига. Меч не появлялся. Вздохнув, Алхимик решил, что до конца учебного года ещё месяцев пять и до следующего года шляпа Хогвартсу не понадобится. Он возьмёт её с собой, а там лорд уж что-нибудь придумает. Том видел во сне мать. Впервые в жизни он видел её во сне. Она плакала, потому что он обидел её тогда. Резко проснувшись, лорд сфокусировал взгляд, и на всякий случай проверил на месте ли палочка. Та покорно лежала во внутреннем кармане мантии и ждала часа, когда ей воспользуются. Холодный пот прошиб мага и он рукой вытер его со лба.***
Реддл вышел из палатки. Луна так ярко светила, что была видна каждая деталь, как днём. Том достал из кармана воскрешающий камень и призвал дух Меропы Мракс. Женщина осмотрелась, посмотрела на сына, а затем отвернулась. – "Все-таки обидел..." – критиковал себя Том. В нём проснулась эта неожиданная нежность. Само слово было противно ему, но что поделать. Гермиона... чтоб ей там икнулось... Колдун не знал, как начать и все молчал. Молчала и Меропа. – Зачем ты призвал меня? – наконец решилась мать. – Я... я хотел... извиниться... – говорил, запинаясь, лорд, а сам думал. – "Мерлин всемогущий, что я делаю?!" Женщина улыбнулась Тому. – Я не сержусь на тебя, – ответила она, скромно улыбаясь. Снова затянулось молчание. Вроде бы дело сделано и надо отозвать её обратно, но Том просто смотрел на неё. Эта женщина дала ему жизнь. В её глазах видно, что она любила его и готова была жизнь за него отдать, просто так получилось... Лорд, наконец, оторвал от неё взгляд и посмотрел на камень. – Я люблю тебя... – прошептал дух, за секунду до того, как исчез. Тома передёрнуло. Нет, всё-таки он пока не готов к таким телячьим нежностям. Послышался хлопок и к магу подошёл Грегори со свёртком в руках. – Повелитель, – поклонился он. – Меч у тебя? – В каком-то смысле да.