Прототипы в Игре Престолов (Песне Льда и Пламени). Города, государства, личности, события и прочая непотребщина

«Когда Адам пахал, а Ева пряла, Кто дворянином был тогда?» Джон Болл

Итак, товарищи, сегодня мы поговорим с вами о вере в Семерых, и самом значимом связаном с ней событии в Песне Льда и Пламени — выступлении воробьёв и его воробейшестве. Но для начала пару слов о вере в Семерых. Основные догматы веры написаны в книге под названием Семиконечная Звезда. По преданию, Семеро спустились на холмы Андалоса, где одарили одного из андалов Хугора всеми ништяками, которыми только можно. Хугор стал королём андалов и настругал себе 44 сына, собрав всех андалов в кулак. Больше, собственно, про него нифига не известно. Религию можно назвать религией откровения лишь с натяжкой — неясно, был ли Хугор одновременно пророком семерых, или нет. На этом основании, а также пользуясь тем, что богов в этой вере якобы семь, многие читатели, в том числе и тут в комментариях, безапелляционно заявляют, что никаких религий «авраамического типа» в мире Мартина нет, и всё это сраные язычники. Начнём с главного — богов в этой религии не семь, а один. Один бог, да. Вот вам цитата: «– Отцовский септон в Вечернем Замке всегда говорил нам, что бог один, — сказала Бриенна. — Един в семи лицах. Вы правы, миледи, но простым людям трудно понять единство Святой Седмицы. Я и сам человек простой, а потому говорю всегда, что богов семеро». Найдите четыре различия с Богом, единым в трёх лицах. Как контраргумент, некоторые утверждают, что в умах всех, кроме септонов, богов-таки семь, так как никто из простых людей не понимает теологических тонкостей, но эти окрики отмести можно с порога. Во-первых, Бриенна чётко знает, что бог один, а она никакой не септон. Во-вторых, если вы думаете, что в головах наших средневековых предков хоть как-то отразились великие теологические споры о филиокве, то вы глубоко заблуждаетесь. Как, вы не знаете, что такое филиокве? Грубо говоря, это спор о том, кто конкретно в святой семейке пускает-таки Святой Дух — только Отец (по-православному), или же в этом также замешан его Сын (по-латински). Короче, вы уже поняли всю Глубинную Важность данного вопроса? Ну вот и ваши предки нет. А потому ещё очень долго они поклонялись куче разнообразнейших святых, чьё количество и функции в скором времени полностью, по сути, заместили языческий пантеон. Так, Богоматерь смешивали с Матерью-Сырой-Землей, этаким аналогом Деметры, и заставляли попов делать с Матушкой нехорошее. Как говорят иные злые языки, кое-где чуть ли не до XIX века. Другой товарищ, каппадокийский святой Николай, трансформировался и смешался с самыми разнообразными языческими богами, которому все добрые христиане где-то под рождество приносят вполне конкретные жертвы. Кое-где наш Николаюшка даже обзавёлся черным-компаньоном супругом, но это уже другая история. Не поленитесь — загуглите, поисковик вам выдаст кучу вариантов, кому конкретно и зачем надо обращать свои молитвы, чтобы вы успешно сдали экзамен, чтобы оградить от воров свою магнитолу, и чтобы у вас наконец-таки прошёл запор. Никакой принципиальной разницы с тем, что отображено у Мартина, не видать. Местная религия полностью перекрывает функционал, доступный средневековому обывателю. Также стоит отметить, что рыцарские ордены и обеты прямо завязаны на Веру в Семерых, что даёт ещё одну аналогию со средневековым христианством. Но главная черта, это, конечно, социальная функция веры в Семерых. Она целиком и полностью соответствует функции средневековой христианской церкви. Это независимая феодальная единица с чёткой иерархией, землями и монастырями, как «белыми», так и «чёрными». Церковь занимается отправлением всех элементов культа на территории юга Семи Королевств. До завоевания Таргариенами эта была пожалуй самая могущественная структура в Вестеросе, с которой даже драконы помогли справиться с трудом. Однако, после того как Мейегор утопил церковь в крови, по сути ликвидировав Сынов Воина и Честных Бедняков, два боевых крыла этой религии. С этих пор церковь, казалось бы, скатилась, и выступает в основном как груша для битья для харизматичных последователей всех других религий, будь то жрецы Рглора или варги севера. Однако парадигма сильно изменилась, когда на сцену, посреди разрухи войны и чада кутежа выскочило движение воробьёв, с Его Воробейшеством во главе. Этот неумолимый инок и его братва дали просраться всем супостатам в Королевской Гавани, и, будем надеяться, ещё порадуют нас в книгах. Кратко путь к успеху излагается так — жил был бродячий септон из Речных Земель, курсировавший между деревнями, которые впоследствии стёр с лица земли Григор Клиган, более известный как Гора. Вознегодовав праведным гневом от такого поворота событий, наш септон начал жечь глаголом, быстро собрав вокруг себя кучу сподвижников. Успех, как не трудно догадаться, объяснялся просто — вокруг была куча разорённых крестьян, куча сломленных войной людей, всевозможных ветеранов-инвалидов и дезертиров. Сначала толпу Воробейшества встречает Бриенна, когда те шли в Королевскую Гавань. Когда процессия достигла столицы, там уже были тысячи воробьев. В ходе четвёртой книги воробьи неистово заполоняют всю столицу. В какой-то момент воробьи ворвались на выборы нового верховного септона и силой своей харизмы, веры и дубья смогли убедить всех собравшихся в выборе их кандидата. Нового септона в своих политических игрищах пытается использовать Серсея Ланнистер, натравив Его Воробейшество на Тиреллов. Также Серсея позволила возродить воробейшеству два церковных ордена, Сынов Воина и Честных Бедняков, в обмен на списание огромного долга. Да, корона торчала церкви огромную куча бабла, также, как и Железному Банку. Всё шло хорошо и Серсея шла к успеху, пока вдруг не выяснилось, что для Воробейшества все дворяне на одно лицо, и нашего Тайвина с сиськами немножко арестовали. Подвергнув подследственную передовым методам дознания, Воробейшество вытянул из неё признания в многочисленных актах прелюбодеяния (что было не трудно, так как ему уже был инсайд от покаявшегося Ланселя Ланнистера). В конечном итоге, Серсея подверглась эпичному унижению и выбыла из политической борьбы, а Маргери вышла из зиндана под честное слово, и обе теперь ожидают суда. Что нас ждёт дальше в книгах, не совсем понятно, но предугадать события можно, обратившись к прототипу данных событий. Прототипом Его Воробейшества являются примерно двое английских проповедников — Джон Уиклиф и Джон Болл. Прототипом воробьёв являются лолларды, а в основу самих событий, описанных в «Пире Стервятников» легло восстание Уота Тайлера. Итак, кто такой Уиклиф? Уиклиф — один из предшественников реформации церкви, теолог, выступавший за отмену частной собственности Церкви на землю, так как ни Христос, ни Апостолы не имели, за душой никакой недвиги, и не держали на руках деривативов. Вместо этого он считал, что вопрос обладания земными благами должен решаться земными же властями, а церкви и папе Римскому лично положено заниматься исключительно духовной сферой. Также этот прогрессивный товарищ отвергал такие понятия, как индульгенция и чистилище (ну вы помните, Ада нет, и всё такое). Хуже того, он отрицал, что господь наш Иисус Христос реально воплощается во плоти во время причастия, и мол де никакую такую кровь Господню никто не пьёт, и плоть господню не вкушает, и нефиг покрывать святыми мотивами свою тягу к алкоголю. Из духовенства нашего предтечу реформации поддержали отчего-то только нищенствующие ордена. Папский же легат, ничтоже сумняшеся, тут же обвинил сраного богохульника в невиданной ереси, но светские власти и многие влиятельные лорды решили, что Уиклиф нормальный пацан, который дело говорит. В конце-то концов, он топил, за секуляризацию церковных земель, которые в итоге должны были достаться короне, а потом, через некоторое время, и им. Помимо прочего, Уиклиф убедительно доказывал, что платить папе десятину не надо. Самым главным союзником Уиклифа стал Джон Ланкастер, от которого вела родословную вся династия Ланкастеров. Сторонников Уиклифа называли сначала виклифистами, а потом и лоллардами. Лолларды провозглашали своими главными целями социальное равенство, аскетизм и даже отрицание церкви как ненужных посредников между Богом и человеком. Одним из главных полевых предводителей был некто Джон Болл, бродячий проповедник без прихода. Болл в принципе отрицал крепостное право и призывал свою братию раз и навсегда покончить с рабством. Если учесть, что Его Воробейшество и был бродячим проповедником, отрицающим роскошь и земные блага, которого поддерживало именно духовенство низов и нищенствующие ордены, то заимствование становится очевидным как день. Стоит ли говорить, что в реальной жизни, как и в книгах, поддержавшие Уиклифа лорды сильно просчитались? Ведь одно дело — передел церковных земель, а другое дело — отмена крепостного права. Усугублялось всё тем, что в конце XIV века, в 1370-е и 1380-е годы, Столетняя война была в самом разгаре, и на население, помимо воинской повинности, щедро посыпались разнообразные налоги. Во время очередного сбора налогов в графстве Кент поднялось восстание, которое вскоре вспыхнуло по всей стране. Восставших возглавил Уот Тайлер, один из ветеранов Столетней войны, коих по Англии тогда бродило немало. Что характерно, восстание было поддержано и горожанами. Юный король Ричард II, которому тогда было всего 14 лет, окруженный в Лондоне бунтовщиками со всех сторон, тут же пошёл восставшим на уступки, дойдя даже до отмены крепостного права. Однако праздник длился недолго. В ходе очередных переговоров Уота Тайлера внезапно убили, и обезглавленные восставшие были подвергнуты избиению реакционной аристократией. Во главе всех репрессий стоял юный король, который тут же отменил все свои прошлые декреты и начал выпиливать мятежников с особым рвением. Уиклиф, не принимавший прямого участия восстании и сидевший в Оксфорде, но бывший одним из вдохновителей мятежа, отправился в ссылку, где вскорости и помер. Позже его признали еретиком, а останки сожгли. Джон Болл был пленён, осуждён и четвертован. Как ни грустно, а эта реальная история, походу, и рисует нам возможное будущее его Воробейшества, однако на месте Томмена я бы не радовался. По всему выходит, что эта юная тряпка-подкаблучник — Ричард II, который всю жизнь находился под сильным влиянием то своей мамаши, то своей жены, тот самый король, который и подавлял восстание Уота Тайлера. Этот слабовольный король в итоге был свергнут первым королём-Ланкастером, Генрихом Болингброком. С учётом того, что местный Болингброк у Мартина в спойлерных главах уже взял Штормовой Предел, я чую, верёвочке осталось виться недолго. Также стоит вспомнить, что Мартин вроде как «западный левый», и восстание Уота Тайлера, как икону британских левых, в его вселенной могут и переиграть, но об этом в другой раз. Сейчас лучше я выложу вам ещё одно, добивающее доказательство того, что Ричард II это и есть Томмен. Мама Ричарда, которая учила его, как рулить страной и была при нём по сути регентом, носила весьма характерное имя — Джоанна. Тем, до кого ещё не дошло, стоит напомнить, что так звали бабку Томмена и мать Серсеи, Тириона и Джейме. Нет. Мартин конечно старался как мог, он назвал так всё же его бабку, а не сразу мать, что было бы вообще смешно. Но согласитесь, совпадение интересное, с учетом того, что у Мартина в его мире не так-то много аутентичных английских имён. Ну, а чтобы всё-таки посмеяться, стоит отметить, что папой Ричарда II, который у нас Томмен, был никто иной как Чёрный Принц, он же Эдуард, принц Уэльский. И да, Джоанна ему была, как и Тайвину, двоюродной сестрой. А так как он вовремя не заслал Папе нужного количества бабла, то и законность его детей была под сомнением. Тут, конечно, причудливо смешались истории Тайвина и Джейме. Таким образом мы вроде как отыскали прототип Его Воробейшества, а через него — и остатки семейства Ланнистеров. Готов поспорить, теперь вам эта глава кажется куда более интересной, чем была в начале, но увы, всё хорошее подходит к концу, как и подходит к концу эта глава.