The Hyperborean One

Шторм бушевал всю ночь. Климов не смог сомкнуть глаз. Ему мерещились обнажённые женщины и страшные мутанты; ему снилось, как мотоцикл, пробивая стену, летит прямо ему в голову и превращает её в месиво из плоти, крови и костей; он чувствовал, как воздух вокруг него с треском лопается, из проломов брызжет тьма, обволакивает, наползает на лицо, и в сознание проникают другие люди, искажая, извращая его, переворачивая с ног на голову, отрывая от него по кусочку; Климов просыпался в холодном поту - и во вспышках молний видел тёмные фигуры, следящие за ним из-за окна; он не мог кричать и снова пытался заснуть. Он очнулся поздним утром от грохота за стеной. За грохотом послышался вскрик, и этот голос явно принадлежал одной из служанок. Несколько мгновений спустя дверь приоткрылась, и в комнату заглянула та мулатка, которая нравилась Климову больше. - Ох, я разбудила вас? Простите, я такая неуклюжая! Второй раз за утро падаю. Наверное, потом что из-за шторма плохо спала… Он первый раз слышал, чтобы она говорила так много. У неё был смешной акцент. “Не смешнее, чем у меня самого, конечно”. - Зайди, пожалуйста. “Зачем я сказал это?” Она кивнула, зашла и прикрыла за собой дверь. - Присядь. “Что я делаю?” На ней был типичный наряд горничной, почти как из аниме. Он смотрел в её чистые, красивые и, казалось, немного наивные глаза долго. Прошло несколько минут, и странное оцепенение сменилось неловким молчанием, которое прервала горничная - тихо, отведя взгляд: - Мне… раздеться? - Что? Зачем? Что?... Она потянулась к молнии на спине. - Нет! - Климов почти вскрикнул. Девушка вздрогнула и замерла. - Что-то не так? Дима осознал, что сам толком не понимает, что конкретно в этой ситуации “не так”. “Какого чёрта я делаю? И что вообще происходит?” И тут до него дошло. - Это Эмма тебе сказала? Ну, мисс Фрост? Глаза мулатки расширились. - Да? Она кивнула, затем помотала головой. - Она не говорила мне… раздеваться, - Климову показалось, что девушка покраснела. - Она сказала, что… я вам очень нравлюсь и вы хотите заняться со мной сексом, но сами не скажете этого. И… ничего для этого не сделаете. Простите. Климов помрачнел. - Ничего страшного. Она пошутила. Мулатка кивнула, подошла к двери - и, остановившись, повернулась к Диме. - Значит, я вам не нравлюсь? - Нравишься, - честно, не задумываясь, ответил парень, начиная обдумывая ситуацию. - А что?.. Она улыбнулась, наклонилась к Климову и коротко, звонко поцеловала его в губы, после чего подмигнула и скрылась за дверью. Дима распластался на кровати и вперился в потолок. “Мне кажется, сейчас нам с мисс Фрост придётся серьёзно поговорить. И, надеюсь, после этого я ещё смогу выбраться с острова живым. Знал ведь, что не может всё быть так хорошо… хотя губы этой девушки очень приятные… стоп”. Чтобы восстановить боевой дух, Климов решительно выругался. Через пятнадцать минут, умывшись и одевшись, он оказался на пороге комнаты Эммы Фрост, которую смог найти на удивление быстро. Телепатка сидела в кресле-качалке, закинув ногу на ногу, и читала. На ней было голубое платье. Глаза Димы расширились. “Она всегда была в белом. Или серебристом. Или белом и серебристом. Только эти цвета. Она не носила ничего другого. Но. Голубое платье. Почему?” - Вы всегда носите белое? - спросил он. - Ты хотел сказать, “Доброе утро, Эмма, отлично выглядите”? - не поднимая головы, отозвалась она. - Я хотел сказать, “какого чёрта вы говорите служанкам соблазнять меня?” - Начинать утро с голословных обвинений - плохая примета. Говорят, это к депрессиям, мигреням и ранней седине. - Она сама сказала. - Что? - Что вы ей сказали… - Правду, - Эмма лениво перелистнула страницу. - О том, что ты нытик, тюфяк и мямля и не сделаешь ничего для того, чтобы добиться желаемого. Я так понимаю, секса у тебя не было? - Нет, - мрачно ответил Климов. - Значит, девственный нытик, тюфяк и мямля. - И буду таковым до тех пор, пока не захочу что-то изменить. - Не захочешь, - Эмма закрыла книгу и посмотрела ему в глаза. Дима никогда не чувствовал столько полупрезрительного снисхождения и, вместе с тем, жалости, направленных на него одновременно. - Когда я увидела тебя, то мне показалось, что тебя ещё можно спасти. Сейчас я уже вижу, что нет. - Спасти от чего? Блондинка криво усмехнулась. - От бессмысленности. Климов скрестил руки на груди - и тут же, почувствовав себя полным идиотом, расцепил их. - И, по вашему, путь к спасению от бессмысленности - это секс? - Вопрос не в том, занялся ты сексом со служанкой или нет. Вопрос в том, почему ты не сделал этого, хотя хотел. - И каким образом манипуляции могут спасти? - Климов сделал вид, что проигнорировал предыдущую реплику. - Тебя - уже никак. Ты не способен не только добиваться того, чего хочешь, но и брать то, что само плывёт к тебе в руки. Ты просто похоронишь свой талант. И это непростительно. - Какой та… Эмма поднялась с кресла, и Климов умолк на полуслове. Это был страх, какого Дима не испытывал ни во время беседы с Магнето, ни во время побега с военной базы. Этот страх не был страхом смерти: это был благоговейный ужас перед лицом высшего существа. Климов не мог оторвать взгляд от её глаз, хотя это и причиняло необъяснимо-невыразимую боль, не мог сдвинуться с места - не мог сделать ничего. Она, не взглянув на него, прошла мимо и вышла из комнаты.