Спящий! Если б ты знал, с каким сердцем я отпускала сына в эту ненормальную человскую обитель умалишенных, ты бы срочно развидел эту школу в своих кошмарах!
Фигурка Гарьки казалась такой маленькой и хрупкой на фоне замка. Я отчетливо понимала, что он остается там один. Один против столетних интриганов, которые сожрут его и косточек не выплюнут. Или хуже — внушат, что я для него просто чокнутая опекунша, а Родина и могила родителей у него тут, на туманном Альбионе… Или не хуже? Или все-таки?
— Может, займемся делом? — напомнила о себе Ярослава. Я неохотно повернулась к ней, уже догадываясь, какое дело она имеет в виду. — Да, да, психованная моряна, мы идем в нору.
— Не на-а-адо-о-о, — заныла я, заранее зная о бесполезности нытья, впрочем.
— Надо, надо. Да не бойся! Белые Дамы тоже не живут по подземельям. Найдем там что-нибудь зеленое и солнечное, — злая людка направилась прямиком к лазу.
Я медлила.
— Послушай, — снова попыталась достучаться до моего разума подруга, — ни усыпить тебя, ни подчинить тебя, ни отлевитировать я не могу. Так что придется идти самой, добровольно. Имей в виду, я тоже не преисполнена энтузиазма, находясь рядом с черной моряной, которая в боевой ипостаси и с расшатанными нервами крадется за мной по темному коридору. А Сиш увилял куда-то хвостом, и в случае чего мне даже на помощь позвать будет некого.
Я прониклась. Пришлось идти и не скулить.
Разумеется, Ярослава оказалась права. Мы быстро нашли сразу несколько «зеленых комнат» — с прозрачным потолком и буйной растительностью. Белая Дама перестроила под себя, свои привычки и нужды управление, и ей достаточно было пожелать, как замок стремился исполнить любой каприз. Мельтешили домовики, переползали с места на место кусты. Я даже почувствовала себя лишней и подумала, что, может быть, слишком рано прогнала сына — ему, как магу, было бы полезно поглядеть на это колдовство. Да и просто жутко интересно, как любому мальчишке его возраста.
Мы устроились с комфортом, какой и не снился обитателям Хогвартса. Кстати, меня все еще интересовало — почему? Очень сомневаюсь, что Хельга или Годрик настаивали на непременной аскезе подопечных.
Исследования Ярославы быстро дали результат. Который, увы, не утешал. Изменения выглядели необратимыми.
Виноваты были не эти недоучившиеся горе-зельевары, нет. Просто, видимо, так сложились звезды. Комбинация получилась, прямо сказать, непечатной.
Если коротко, то рецепт «конфетки» был одним единственным (из миллиона возможных) составом ингредиентов, способным хоть на три минуты подвергнуть моряну трансфигурации. У нас очень подвижные генетические цепочки, которые стремятся стабилизировать облик при любой направленной волшбе. Не в этот раз. Добавление глаз змеи на каком-то
удачном этапе варки продлило эффект трансфигурации. Вплетенное сопутствующее заклятие трансфигурировало одежду вместе с телом. И все бы ничего, все бы это развеялось через пять минут, но тут вмешался случай — око василиска. Два ока. В которые не способная соображать моряна взглянула. И эффект окаменения сцементировал обе сущности. Можно добавить — повезло, что кости Судьбы выпали именно так, и разум мне достался не от боевой ипостаси.
Но совершенно непонятно было, что же делать теперь?
Исключительно от отчаяния и безнадежности попробовали несколько вариантов, все-таки пришедших на ум Белой Даме. Неприятных, болезненных и, увы, бесполезных.
Выхода из тупика не было.
С видом, словно ей придется иссушить гектар леса, Ярослава предложила мне все-таки связаться с Сантьягой.
Комиссар откликнулся легко и сразу, словно ждал чего-то подобного. Пришел, сияя улыбкой и костюмом, пересказал забавный случай из кабинета декана Хаффлпаффа…
Навское бессердечное чудовище! Если бы не тихо беседующие в этом же помещении Гарька с Ярославой, я бы точно не сдержалась и наговорила Сантьяге много такого, о чем потом непременно пожалела бы.
Хорошо, что он догадался привести сюда сына.
Да и родной голос услышать мне было приятно.
Комиссар согласился немного подумать о моей проблеме. За услугу. Нужно было повесить «рыбацкую сеть»* на одного ретивого школьного профессора и активировать «дверь».*
Разумеется, я согласилась.
Следующие визиты Санта совершал в одиночестве, без Гарьки. Беседовал с недолюбливающей его Ярославой о моей проблеме, рассматривал камин-змею, интересовался состоянием приболевшего после нашей драки змея. В один из вечеров мы разговорились, и я решилась задать вопрос. Знаю, что глупо и опасно, но от скуки разумные совершают и не такие безумства. А мне было решительно нечего делать. Даже читать или рисовать наброски мантий, интерьеров больничного крыла и квартирки Филча я не могла — строение лап не позволяло удобно расположиться с книгой или мольбертом. А если вспомнить, что в момент задумчивости я иногда прикусываю карандаши и ручки — писчих принадлежностей на меня не напасешься.
— Что есть Волдеморт, комиссар? Что он такое? Чем стал мальчик Том в этой Спящим проклятой школе? Где сейчас, к слову, учится мой сын.
— Гарьке это не грозит, — комиссар пожал плечами, принимая от эльфа кофе.
— Я уверена, вы давно выяснили, что он такое.
— Выяснил. Что ж, если так интересно. Так получилось, что мальчик Том как-то скрылся от нашего внимания. Или ему
помогли скрыться — скорая беседа с директором должна это прояснить. А у Тома была идеально чистая линия крови. Кровь гиперборейцев, — Санта с видимым удовольствием посмотрел на мою реакцию. Наверное, удивление на морде черной моряны смотрелось довольно забавно. Затем он продолжил. — Его мать вышла замуж за, как здесь говорят, маггла — одного из латентных* носителей линии крови. Но при этом юношу с охотой принимали в доме магглофобов Блэков — что опять-таки вызывает вопросы.
— А что такого в Блэках? — заинтересовалась я, услышав созвучную фамилию.
— Да ничего особенного, кроме древности рода и богатой библиотеки. В которой, как оказалось, есть кое-что о ненависти Господина, истории Кадаф да еще нашлись некоторые арканы.
От избытка чувств я попыталась по-простецки присвистнуть, но помешали клыки, вновь напоминая о моем незавидном положении.
— Вот-вот. И снова странным образом ускользнувшие от внимания Нави мелочи, верно?
— Директору, наверное, очень не понравятся ваши вопросы.
— Наверное. А вот детдомовцу Риддлу очень понравилась философия Кадаф. «Мы вместе в нашей ненависти», пытки соратников… Он далеко зашел. Его внешность уже начала изменяться, как у иерархов.
— И что, он перед смертью выглядел, как хари иерархов Кадаф? Жаба-Анабот, жук На-Хаг, ворон Дурсон?
— Он был бы похож на змею. Или иное пресмыкающееся. Но не дожил. Одну из опор аркана это наивное, в сущности, дитя поместило в банк Гринготтс.
— Тут-то его шасы и сдали, — заулыбалась я во всю пасть, цепляя персик с подноса.
— Разумеется, — кивнул комиссар, не впечатленный зубками. — Во-первых, слишком это серьезно, чтобы затевать игру с Темным Двором. Хамзи не стали бы брать на себя ответственность за возвращение иерархов из Глубокого Бестиария. А во-вторых, юный балбес не доплатил шасам ни за особую тайну, ни за хранение опасного артефакта, выдав часть аркана за простую золотую чашку.
— Вот со вторым пунктом он серьезно лопухнулся, — авторитетно подтвердила я.
— Челов часто губит жадность.
В другой вечер мы говорили о Дамблдоре, чье директорствование мне решительно не нравилось.
— Сантьяга, а ведь Навь все еще в соучредителях школы, получает с нее прибыль, может участвовать в делах, верно?
— Допустим.
— Я про нынешнего директора. Может, решением Нави снимете его?
— Зачем?
Я недоуменно посмотрела на комиссара, даже растерявшись — какую именно из великого множества причин привести первой?
— Я вам больше скажу. Нав, входящий в совет Попечителей, считается неизменным сторонником Дамблдора.
— Что? Но как же так?
— Подумайте сами, где мы еще найдем директора, который будет сквозь пальцы смотреть на эксперименты Олливандера?
— А директор в курсе?
— Это надо быть совсем слепым и глупым, чтобы такое не заметить. Не все, процентов на пять-десять, но знает. Даже пытается строить свои интриги, как выясняется.
— Тут бы его и снять!
— Умерьте кровожадность, незачем нам в это дело лезть, его отлично снимет со всех должностей мадам Боунс. Еще и в Азкабан отправит.
Я передернулась. Гадкое место — Азкабан. Холодно и на подземелья похоже.
О чем мы только ни беседовали! О том, что Шармбатон и Дурмстранг чем-то похожи на феечку Зеленого Дома и Рыцаря Ордена, например. И о том, почему нельзя сравнить Хогвартс с гаркой. И выбирали — кого можно. Даже странно, он и забегал-то раза два-три, да и не сказать, чтоб так уж рассиживались…
Все-таки, какой мужчина! Даже складом его характера можно восхищаться! Правда, очень издалека.
А потом как-то обыденно пришел к нам Ортега и передал Ярославе красный камешек — шедевр чудских алхимиков Фламелей (тот редкий для Ордена случай, когда жена Рыцаря не бесполезная клуша, а боевая подруга).
И через день я уже обнимала своего сына, всерьез опасаясь случайно задушить непоседливое чудовище в объятиях.
***
— А потом мы с Гермионой отправились в библиотеку, — взахлеб рассказывал сын ворох пропущенных мной событий. — Так и не понял про «Предателей крови», если честно. Подтянулись еще пара парней со Слизерина, но объясняют бестолково, только еще больше все запутали. Этим ребятам преподавателями не стать.
— Пф! Ведет у вас заика предмет, в котором важна артикуляция? И этих, если родители пристроят, будут несчастные студенты слушать и стараться хоть что-то понять.
— Ну да, опять забыл, что не дома.
Я лишь молча пожала плечами. Мой наивный ребенок! Дома блат тоже играет далеко не последнюю роль при трудоустройстве. Зато порадовало его «дома». Не успели гнусные англы мальчика настроить против меня и Тайного Города!
— Ну вот, потом рейвы подтянулись — у них какой-то особенный нюх на исследования и опыты. Они меня как ловят за изысканиями в библиотеке. Правда, Дейв по моим наработкам сдал какое-то особо крутое эссе Спраут (у меня с собой, правда, еще бумажки были по травкам: конспекты с уроков фаты Иры и пара книжек из библиотеки Золотого Озера, не вскидывайся, мне на них библиотекарь чары наложил — выглядят книги точь-в-точь как местные гримуары, да и написаны на латыни), остальных, наверное, теперь жаба душит: и бумажек не увидели, и эссе не улучшили. Ну, я не об этом! В книжках, в общем, не нашли ничего, кроме того, что «Предатели крови» — как гемофилики, детей от таких рожать чревато опасной наследственностью, испортишь кровь и репутацию всему Роду. Но я не понял, с чего бы? Уизли же чуды, генетически — наоборот — более сильные маги.
— Ну подумай немного. Что выйдет из брака чуда и чела? Кто родится?
— Э… Полукровка?
— И что случится с человской кровью?
— Она не будет чисто челской! А!!! Вот оно что! А почему Снейпа никто не зовет «Предателем крови»?
— Ну где твоя хитрость, Славный? Наверное, потому что все искренне считают Олливандеров и Принцев — челами? И родители Эйлин не устраивали публичных разборок с обвинениями в предательстве крови. Тихо-мирно вычеркнули ее из семьи и забыли. Тут надо учитывать, что Сейлга — старый боец, видел роль Рода только в поставленной Князем задаче: охранять исследователей от всех возможных угроз. И когда услышал, что у дочки любовь с челом — просто взбесился. Вышвырнул ее, голую-босую. А чел тоже не стремился подбирать. Об ангельском характере навов ты не хуже меня знаешь. Но она его безумно любила, была готова терпеть любое обращение, на все была готова, прямо как в твоих дурацких книжках. Я слышала, она, чтобы своему Тобиасу ребенка родить, чуть ли не запрещенный Аркан Желаний запускала. Не конкретно его, но какую-то из вариаций. И не сверкай любопытно глазами — за такие знания навы могут слишком умную голову открутить. И не посмотрят на дружеские отношения!
— Надо же, как все просто! А мы с ребятами нагородили!
— А к чему вы пришли? Даже интересно?
— Ну, посмотрели про родню Уизли, вспомнили, что они сами про свою семью рассказывают — болтуны они страшные, и не захочешь, а узнаешь про всех дядюшек-тетушек и вчерашнюю овсянку на завтрак в таком-то году в гостях у тети Мюриэль.
— Ну, и?
— Ну, и выходит интересный факт — все воспоминания только о родне миссис Уизли. О ее почивших братьях, о ее тетушках и дядюшке. А о родне мистера Уизли ни слова, хоть Рончик с обидой и пересказывал слова тетушки Мюриэль, что, дескать: «Вы, Уизли, плодитесь, как гномы!»* То есть Уизлей по свету много, но все они «предают кровь», забывая друг друга, стоит перешагнуть порог родного дома. Только один раз близнецы мне вскользь упомянули, что в Москве у них есть тетка, и тут же оговорились, что они о ней не говорят. Прикинь, ма, даже не упоминают родную тетушку?! Да и старшие братья их уехали и с концами. Вроде они и есть, но так далеко… В общем, хорошая была теория. Жаль, ошибочная.
— Ты тетку Уизли видел, кстати.
— Где?
— У Урбека Кумара во дворе. Помнишь, мы за статуэткой по поручению Тархана к нему заходили. Ты еще на байки Шапок заглядывался.
— Ма, это ж реальные Харлеи!
— Ну, бывают и финансово удачливые Шапки, оказывается. У бойцов Кувалды, вообще, есть будущее, умный фюрер — большое дело. Ну, бегом на ужин?
— Бегом! Пока без нас все не съели!
***
Изменения в школе радовали.
Медиведьма и завхоз планировали глобальное расселение и редизайн.
И.о. директора носился, как шас перед сдачей налоговой декларации.
С утра до обеда он посещал спонсоров школы и ругался с советом Попечителей. А с обеда до ужина встречался с претендентами на профессорские должности — штат собирались увеличить минимум в два раза. Помимо этого, учителям позволили выбирать себе ассистентов, как в старые добрые времена. Под крылом Нави в школу возвращался порядок. Хоть нав и был полукровным. Кстати, приятно удивилась отключению ловушек.
Сам Снейп тоже заметно изменился. От беготни и частых «встреч в верхах» он, во-первых, разрумянился, во-вторых, волей-неволей был вынужден переодеть рубашку с засаленными манжетами и вымыть голову.
В руках он постоянно вертел небольшой брелок, успокаивая нервы и неосознанно наращивая личную мощь. Интересно, в какое заклинание он вложит всю усвоенную энергию? Уже почти четверть резерва накопителя. Солидно. Даже как-то пугает. Надеюсь, он не решит Авадой муху шлепнуть — пол-Хогвартса вымрет.
Не сказать, чтобы я была опытным дипломатом, но удалось намекнуть закрутившемуся мужчине, что брелок артефактный, и его нужно раз в полгода подзаряжать в Гринготтсе. Вроде бы, следов к Тайному Городу не оставила. Ни к чему это.
