Лиловый треугольник

Дом встречает Мика тишиной, что как-то уж необычно. В основном его вечно молодая и крайне активная мама устраивала в дни отпуска генеральную уборку под ритмы какой-нибудь зажигательной музыки. Тед, отчим Мика, приходя с работы, сильно возмущался этому безумному беспорядку, который организовывала его непоседливая женушка. Но долго ругаться он не мог, поддавался чарам ее обаяния и доставал из аптечки беруши. Мик улыбается, вспоминая их милые перепалки. Такие моменты делали и его счастливым тоже. Каких-то пару лет назад их семья бедствовала, пребывая в глубокой долговой яме. Родной отец Мика не был примером для подражания. Алкоголизм, азартные игры сгубили его судьбу и чуть не утащили за собой и всю семью. Дом был заложен, телефон разрывался от звонков кредиторов, друзья и знакомые, которые тоже оказались жертвами нерадивого должника, отвернулись от Ренди Ортона. Некоторые подали в суд, что было вполне справедливо. Мик любил своего отца, несмотря на все его ошибки, но уважение к нему давно потерял. С появлением в жизни матери Теда Хартнера, добродушного разумного человека, их жизнь наладилась. Отец Мика согласился на развод без особых вопросов, мучаясь, судя по всему, чувством вины перед своей семьей, а Тед помог оплатить кое-какие долги, выкупить дом. Вот уже второй год он является неотъемлемой частью жизни Мика и Дженнифер. Кажется, что ничто не может омрачить их прекрасную новую жизнь. - Мам, привет, - беззаботно говорит Микки, замечая сидящую за столом в гостиной мать. Улыбка с лица парня исчезает, как только он видит слезы на лице Дженнифер. Женщина поспешно прижимает бумажный платочек к покрасневшему носу. - Привет, дорогой. Присядь, пожалуйста. У нас для тебя новость, - отвечает ему мать севшим голосом. Она вымученно улыбается, желая придать разговору хоть немного непринужденности. - А где Тед? Что случилось? – обеспокоенно спрашивает Микки, выдвигая стул напротив матери. На круглом столе, покрытом белой резной скатертью, в беспорядке рассыпаны какие-то бумаги, буклеты, его личные документы. Все это становится еще более странным, когда из кухни появляется отец Мика. - Папа?.. - срывается с губ парня. Что-то тут совсем неладное происходит! Отец не появлялся в этом доме уже почти год. - Здравствуй, Микки, давно не виделись, - невесело отзывается Ренди. Его потемневшее, осунувшееся лицо с трехдневной щетиной выглядит пугающе. Мик садится за стол в ожидании хоть каких-нибудь объяснений. Дженнифер переглядывается с Ренди и тяжело вздыхает. - Микки, ты отправляешься в лагерь на месяц. Это особое место. Не каждому удается туда попасть, - женщина на секунду замолкает, пересиливая себя, - академия дает тебе возможность там отдохнуть. Все благодаря твоей отличной успеваемости. Дженнифер сказала именно то, что требовала от нее миссис Брик. Директриса настаивала на необходимости сохранения тайны. Жестокая правда могла бы напугать мальчика, травмировать его психику и восприятие. Это определенно помешало бы выздоровлению. Микки перехватывает ладонь матери и сжимает ее. - Эй, а чего ты тогда плачешь? – спрашивает он сквозь нервный смех. – Почему она плачет, папа? Хоть ты ответь. Ренди подходит к своей бывшей жене и успокаивающе обнимает ее. Пусть их уже не связывают ни чувства, ни быт, но у них есть сын, которого они любят. Теперь им предстоит разделить общее горе, общую тайну. - Мать гордится тобой, Мик. Ты молодец. Мы любим тебя, - отвечает Ренди, сжимая плечи Дженнифер. Женщина согласно кивает, пряча выступающие слезы. Мик отпускает руку матери. Он понимает, что большего ему не скажут. - А когда я отправляюсь? – идет на попятную парень, уже не надеясь узнать причину этого семейного собрания. Так драматизируют, будто ему вручают билет в один конец! Кто поймет этих чересчур сентиментальных родителей? - Завтра утром, - всхлипывает Дженнифер. Мик воспринимает эту новость как дурную шутку. - Как завтра? Я собирался сдавать проект для конкурса по биологии! А еще у Генри день рождения через две недели. Я не могу пропустить все это, - возмущается Микки. В академии совсем свихнулись? Они думают, что он отправится вот так, ни с того ни с сего? От такой вот непредвиденной поездки лучше отказаться. Есть куча других важных дел! - Ты едешь завтра, и точка, - строго осаждает его отец. Мик шокировано замолкает от такой внезапной грубости. - Но как же я успею собрать вещи? А как насчет учебы? – заваливает взрослых вопросами уже порядком напуганный парень. Дженнифер сгребает бумаги со стола. - Тебе не придется брать много вещей, там тебе выдадут форму. Я уже все собрала, не беспокойся. От уроков тебя официально освободили. Все будет хорошо, Микки, - успокаивая сама себя, твердит Дженнифер куда-то под нос. – Тебе нужно лечь спать сегодня раньше. Отправление в шесть утра, путь неблизкий. Мик бросает на родителей осуждающий взгляд и молча направляется в свою комнату. До него доносятся громкие рыдания матери, возмущенный голос отца, а затем и Теда. Происходит что-то странное, не поддающееся его пониманию. Парень падает на кровать прямо в школьной форме. Он с тоской смотрит на небольшой чемодан, который собрали ему в поездку. Что за лагерь-то такой? Надо было хоть узнать. Мик расстроенно вздыхает и затыкает уши наушниками. Дела родителей его не касаются. Все-таки они знают, что для него лучше. Микки Хартнер был послушным сыном.

***

На автостанции собралась приличная толпа. Автобус уже прибыл, но туда еще не пускали. Водитель помогал укладывать особо большие сумки в багажник, рядом суетились родители. Мик останавливается у колонны, подпирающей свод массивного навеса. Прохладный сентябрьский ветер заставляет поежиться. Спать хочется до одури, парень проворочался всю ночь, впечатлившись новостью о предстоящей поездке. Зато вот у его будущих «друзей» энергии хоть отбавляй. Парни налаживают знакомства, обмениваются шуточками о загадочном лагере. Микки чувствует себя здесь лишним. Он не просил ни о какой поездке. К черту ее! Мик любит одиночество и тишину. Ему тяжело дается общение со сверстниками, потому у него всего два друга, да и с теми он часто не может найти общий язык. А тут целая куча незнакомых парней! Мик живо представляет свое одинокое существование в стенах «Лилового Треугольника». «Какое глупое название», - отмечает про себя Микки, когда из автобуса появляется девушка со списком имен. Эта милая молодая блондинка бойким голосом зачитывает фамилии, проверяет билеты. Чуть позже она представится как «мисс Штольц». Мик мысленно сравнивает девушку с ангелом. Она такая маленькая, хрупкая. Ее голубые глаза из-под длинной челки смотрят добро и искренне. Мисс Штольц – представитель из «Треугольника», об этом несложно догадаться по ее одежде и нагрудной нашивке в виде набившего оскомину символа лагеря. Мик слышит свое имя. Он тут же хватает сумку, забывая на секунду о родителях. Мисс Штольц принимает билет и надрывает его. «Тебя ждет отличный отдых, взбодрись», - улыбается девушка, приглашая парня пройти в автобус. Мик оглядывается на плачущую мать. Снова эти слезы… Сколько можно? Юноша коротко машет на прощание и скрывается в автобусе. Ему отчего-то больно смотреть на родителей, но Мик отодвигает шторку с окна, чтобы в последний раз глянуть на мать. Дженнифер безутешно рыдает, уткнувшись в плечо Ренди. Микки злится и с психом возвращает шторку обратно. Ткань трещит. «Эй, друг, место у окна мое», - тыча в лицо Мика билетом, говорит какой-то парень. Он манерно сгибает руки в локтях и корчит недовольную морду. Микки оторопело смотрит на этого странного типа с нещадно выбеленными волосами и пирсингом в губе. Его худощавая, в каком-то смысле изящная фигура выряжена в немыслимо обтягивающие шмотки. Микки понимает, что слишком долго и откровенно разглядывает своего необычного соседа. «Да, конечно. Садись», - смущенно выдает Мик, неуклюже перемещаясь на соседнее кресло. Блондин закидывает на полку ярко-розовую сумку и пролазит к окну, задевая своей задницей несчастного Мика. Тот уже жалеет, что не успел встать. «Благодарю», - ехидно улыбаясь, говорит незнакомец. Мик бормочет что-то невнятное в ответ, пытаясь избежать пронизывающего взгляда голубых глаз. Он молит, чтобы этот безумец отстал от него и не заговаривал больше. Микки достает наушники из кармана и демонстративно затыкает ими уши, надеясь так избежать общения. «Как-нибудь в другой раз потрещим, а лучше - никогда». «Приготовьтесь к увлекательному путешествию, ребята!» - весело объявляет мисс Штольц в громкоговоритель. Все дружно улюлюкают. Автобус трогается. Мик с трудом перебарывает желание взглянуть в окно, чтобы в последний раз увидеть мать.

***

Путь к месту действительно оказался неблизким, обещали десять часов езды с короткими остановками. Мик переслушал вдоль и поперек свой небогатый плейлист в плеере. Голова трещала, но парень продолжал крутить надоевшие песни, боясь, что если он вытащит наушники, то разговора с соседом не миновать. А больше всего затекла спина! Мик вжался в подлокотник, чтобы случайно не коснуться так пугающего его блондина. Тот, кстати, беззаботно попивал газировку и листал толстенький глянцевый журнал. Мик чувствует накатывающую тошноту. Этого еще не хватало! Его редко укачивало. Скорей всего, сказывается волнение. Парень поглубже вдыхает и стягивает ненавистные наушники. Так немного легче. В автобусе стоит шум мальчишеских голосов. Мик невольно вслушивается в их беззаботную болтовню. «Меня в лагерь отправили за то, что я победил в городском конкурсе по рисованию. Я талант», - говорит какой-то самодовольный парнишка. «А я вот выиграл олимпиаду по математике», - парирует другой. К ним присоединяются остальные, хвастаясь своими достижениями, среди которых иногда попадаются совсем не значимые. - А я здесь, потому что у меня офигенная упругая задница, - язвительно пародирует их напыщенный тон сосед Мика. Не понятно, обращался ли он к кому-то конкретно или вовсе говорил сам с собой. Микки так и не находит, что ответить. Он глупо улыбается и уставляется на свои колени. Хвастливые парни с задних кресел не услышали слов блондина, потому продолжают свои неглубокомысленные разговоры. Микки предчувствует, что его сосед обязательно вставит еще какое-нибудь замечание. «А почему нет девчонок? Девчонок не будет?» - громко спрашивает кто-то из самого конца автобуса. Сосед Микки закатывает глаза и зло захлопывает журнал. Он быстро залезает с ногами на сидение и перегибается через спинку. - Зачем тебе девчонки? Ты же вылитый педик! – выкрикивает он любопытному идиоту. Весь автобус разражается смехом. Даже Мик не может не присоединиться к всеобщему веселью. - Пошел в жопу, козлина! Сам педик! – любезно отвечают блондину. - Соси! – тут же отзывается зачинщик словесной перепалки и плюхается на место. В проходе появляется недовольная мисс Штольц. «Так, хватит глупостями заниматься, а то сейчас будем петь походную песню!» - угрожает она. Все дружно тянут отчаянное «нет». Эти песни уже невероятно надоели, весь автобус их горланил на разные лады целый час. Всем хватило. «Тогда ведите себя прилично», - качает головой мисс Штольц и возвращается к водителю. - Я Куинси, - вдруг обращается к Микки блондин. – А ты… дай угадаю… Маменькин сынок? Мик разглядывает полное насмешки лицо соседа. Почему тот грубит? Отталкивающий тип. - Ты всех привык оскорблять? – осаждая свой страх, спрашивает Мик. Его сердце готово выскочить из груди. Что, если он не сможет достойно ответить на очередной подкол этого придурка? Куинси поднимает брови и качает головой. - Нет. Я просто констатирую факт. Ты так трогательно смотрел в окошко на свою плачущую мамочку. Впрочем, я тебя не осуждаю, - как-то примирительно отзывается блондин и отворачивается к окну. Мик видит на стекле нечеткое отражение его лица, почему-то помрачневшего. Ругаться сразу расхотелось. - Меня зовут Мик, если тебе еще интересно, - робко произносит Микки, не ожидая доброго ответа. Куинси смеется, на его лице появляется обворожительная белозубая улыбка. - Маленький мышонок Микки, - сладко поет он, хватая мальчишку за щеки. – Ты очень милый, но такой зашуганный. Мик не знает, что ответить. Он краснеет и молча терпит этот прилив умиления. Щеки безумно болят от таких нежностей. Куинси ерошит его каштановые волосы и подсаживается ближе. У Мика перехватывает дыхание. Хочется бежать без оглядки, а лучше выпрыгнуть в окно. Куинси собирается ему что-то сказать, но не успевает. Автобус останавливается, все с интересом прилипают к окнам. «Оставайтесь на местах», - разносится через динамики по салону грубый голос водителя. Мисс Штольц выходит из автобуса, прихватив с собой какие-то документы. - Интересное место, - иронично подмечает Куинси, отодвигая шторку. За окном виднеется пост с охраной, забор с колючей проволокой. Въезд закрыт шлагбаумом. - Какие-то проблемы, сэр? Вас не предупредили о нашем приезде? – говорит мисс Штольц, приятно улыбаясь. Молодой сотрудник полиции недоверчиво оглядывает автобус и напористую девушку. - Куда и зачем вы направляетесь? – спрашивает он. - Это новая партия для «Лилового Треугольника», - мисс Штольц протягивает документы. Полицейский понимающе кивает и морщится от слепящего солнца. Он просматривает документы для чистой формальности. - Что ж, желаю вам удачи, - говорит он невесело, каким-то сочувственным взглядом окидывая автобус. - Спасибо, вам тоже, - прощается мисс Штольц неизменно сладким голосом. Автобус проезжает пост. - Мы что, едем на военную базу, мисс Штольц? – шутит кто-то из ребят. Девушка отмахивается. - Не беспокойтесь, просто мы въезжаем в природоохранную зону. Именно там, среди нетронутой природы, находится наш чудесный лагерь, - без раздумий отвечает сотрудница «Треугольника». Мика, как и всех остальных, это объяснение устраивает, но почему-то Куинси хмурится больше прежнего. Оставшаяся часть пути проходит в молчании.