Дракон и его мальчик

О том, что в деревне его не любят, Лий знал с самого рождения. Это, знаете ли, понять не трудно. Одними взглядами, которыми его порой одаривали, можно было бы испепелить целую крепость. Наверное. А яда в голосе столько, что и змеи подохли бы. В корзинке Лий нес некоторые травы для местного лекаря. За них он давал буханку свежего хлеба и горсть крупы. А иногда, если был в хорошем расположении духа, мог угостить пирожком или яблоком. Проходящие односельчане не выглядели дружелюбными. Но Лия это совсем не волновало. Все эго мысли были заняты лишь одним существом, с которым он повстречался так неожиданно. Драконом. В его мыслях не осталось ни следа прежних желаний, когда он хотел отрубить дракону голову и стать народным героем. Собственные мечты казались ему несколько смешными. Слава, богатство. Какие глупости! Есть более важные вещи. Ведь, если подумать, у Лия никогда не было друга. Настоящего, который поддержит, утешит добрым словом, поможет советом. Он шел по улице, представляя, как он будет гладить жесткую чешую или парить высоко в небе. Было в этих мечтах и честолюбие. Невольно он думал, как удивятся местные жители, когда узнают, что он сумел приручить дракона. Наверняка своим же ядом от зависти захлебнуться. Полностью поглощенный своими мыслями, он даже не заметил, как ему на встречу вышел местный увалень Трипт с пудовыми кулаками и куриными мозгами, а за ним несколько его прихвостней точно такой же комплекции. Лий наивно понадеялся, что даже эти идиоты шарахнуться от него, как от прокаженного и дадут спокойно пройти. Зря. Он и опомниться не успел, как оказался в луже. Трипт что-то «прокудахтал», оскалил лошадиные зубы. Вторя ему, рассмеялись остальные. — «Идиоты», — презрительно подумал Лий, когда «не самые умные люди» ушли. Он ничего не сказал на оскорбления, не попытался толкнуть в ответ. Просто подождал. Бабушка всегда советовала, что в такие моменты всегда лучше промолчать, как умный человек. Это не будет трусостью, скорее благоразумием. Спорить с идиотами — себе дороже. Лий попытался отряхнуть одежду, но не тут то было. Рубашка, которую несколько дней назад заштопала и постирала бабушка, была полностью испорчена. Ему конец. В этот самый день Лий открыл в себе еще один дар. Оказывается, он был самым настоящим ясновидцем. Когда он вернулся в дом, бабуля сначала онемела от удивления, потом несколько минут внимательно глядела на мокрого, перепачканного в грязи внука, а потом устроила разнос. Самый настоящий, казалось, что еще немного и перья полетят. Из него. Но Мари была на редкость отходчива. Через некоторое время она вручила Лию чистую и сухую одежду и выставила за дверь, посоветовав в ближайшие несколько часов не попадаться ей на глаза, а не то «таких люлей отвешу, что до зимы чухаться будешь, чистоплюй окаянный!» Лий переоделся, про себя по обижался на бабулю за вопиющую несправедливость (вслух не решился бы, когда бабушка так близко. Не приведи Господь, услышит и еще исполнит свои обещания. Она особо церемониться не станет) и отправился за утешением. К козе, которая за несколько дней превратилась в вполне милое создание. Тварюка стояла в загоне и жевала свежескошенную траву. Лий медленно подошел к козе и положил руку на жесткую шерстку. Еще несколько дней назад за такую вольность его бы немедленно лягнули, боднули или искусали. Но это было несколько дней назад. После недавнего столкновения с драконом и их весьма удачного бегства, коза прониклась странной любовью к юноше. Она что-то проблеяла и ткнулась носом ему в живот. Лий нежно почесал животное за ушком, за что получил благодарное «ме». С какой стороны не посмотри, отношения, между животным и человеком, очень странная вещь. Они воевали друг с другом несколько долгих лет, и никто не думал отступать, сдаваться или просить перемирия. Но вдруг, один день, и все меняется. Странно, непривычно, но довольно приятно. Лий еще несколько раз погладил козу по голове, отстранился и вошел в ту часть сарая, где жила Тварюка. Раньше это был один сарай среднего размера. Но потом, когда у них появилась живность, Лий перегородкой разделил сарай напополам сделав еще одну дверь с другой стороны. Теперь на одной половине жили пять тощих кур и облезлый охрипший боевой петух. На второй половине разместилась Тварюка. Ей даже сделали небольшой загон. В самом сарае было темно. Пахло сеном, которое устилало весь пол и кучами лежало по углам. В такой стог и упал Лий, раскинув руки в стороны и с наслаждением вдыхая приятный запах сухих трав. Мягко, тепло, сухо. На живот Лию спрыгнула взявшаяся буквально из ниоткуда кошечка. Черная с белыми лапками. Мурка. Она калачиком свернулась рядышком. Юноша задумчиво почесал ей подбородок. Послышалось тихое мурлыкание. А раньше даже подойти к себе не давала. Впервые черно-белую красавицу Лий заметил прошлым летом, когда кошка, припав к земле, упрямо двигалась в сторону петуха. Другой хозяин, увидев, что к его живности приближается когтистая хищница, всполошился бы, кинулся отгонять. Но Лий даже не дернулся. Напротив, присел на крыльцо и стал наблюдать. Если вы подумали, что из местной животинки только коза была немножко со странностями, то вы не правы. Петух был той еще птичкой. Гребешок залихватски заломлен на бок, перья растрепаны от вечных драк с бродячими котами, хвост наполовину выщипан в междоусобных войнах с двумя петухами живущего неподалеку кузнеца, характер самый бандитский, прозвище Забияка подходит как нельзя кстати. И маленькая, гибкая, изящная хищница с острыми коготками и горящими глазами, страстно мечтающая сожрать его, не была похожа на опасного противника. Кошка ползком приближалась к жертве, пряталась в густой траве. Петух делал вид, что ничего не видит и ничего не слышит, но Лий готов был поклясться, что будь у него не клюв, а пасть, он бы злорадно усмехался. В следующий миг все разрешилось. Кошка не выдержала, выпрыгнула из травы и одним прыжком бросилась на птицу. Но петух был не промах. С ловкостью опытного бойца он увернулся от острых когтей и сам набросился на кошку. Он вцепился в нее лапами, бил крыльями, клевал. И, наверное, забил бы до смерти, если бы Лий не поспешил вмешаться. Петух нехотя пошел прочь, недовольно хлопая крыльями. А кошка шмыгнула прочь, только ее и видели. Лий был уверен, что незадачливая охотница больше и носа не покажет у маленького домика, однако он ошибся. Не прошло и нескольких дней, как кошка снова оказалась поблизости. На этот раз она нацелилась на полное ведро молока, стоящее на крыльце. Маленькая воровка маленькими перебежками приближалась к намеченной цели, то и дело останавливаясь и оглядываясь по сторонам. Наверняка высматривала Забияку. Но петуха поблизости не оказалось. Он был где-то за сараем, хрипло ворковал со своим гаремом из пяти таких же облезлых и матерых куриц. Поэтому кошка, почувствовав себя более уверенно, засеменила к ведру. Маленькая, худенькая, она вызывала жалость. Лий отдал бы ей все ведро молока, ему не жалко. Но бабуля за такой акт милосердия по головке не погладила бы. Но прогонять бродяжку не пришлось. Стоило лишь сделать несколько шагов навстречу, как кошка шмыгнула прочь. Но Лий был уверен, что она вернется, поэтому отлил немного молока в блюдечко и оставил на крыльце в надежде, что кошечка вернется. И он не ошибся. Не прошло и нескольких часов, как черные остренькие ушки вновь замаячили в густой дворовой траве. Лий в то время чинил корзинку, сидя на бревнах у сарая. Он с довольной улыбкой наблюдал, как маленькая воровка вновь пытается совершить набег на их запасы. Заметив его, кошка остановилась и долго пристально рассматривала. Лий так же неотрывно следил за ней, стараясь даже не дышать, боясь спугнуть маленькую красавицу. Наконец, убедившись, что ей ничего не угрожает, она жадно накинулась на молоко, вылакав его за несколько минут. Потом воровато оглянулась и шмыгнула в кусты. То же произошло на следующий день, и на следующий, а потом и еще раз. Каждый раз одно и то же. Кошка появлялась буквально из ниоткуда, когда поблизости никого не было, выпивала все молоко и исчезала. И каждый раз Лий с восхищением наблюдал за ней. Он вообще был неравнодушен к животным. А кошки и собаки занимали отдельное место в его сердце. Маленькую красавицу хотелось взять на руки, погладить, почесать за ушком. Но она не позволяла даже приблизиться к себе. Но Лий не хотел спешить. Все решило время. Следующий раз, когда кошка появилась, Лий не стал отходить к сараю, как делал до этого. Он остановился в шагах десяти от крыльца, кошка тоже замерла. Они играли в гляделки минуты три, не меньше. Наконец кошка отмерла и поспешила к блюдечку, полному свежего молока. Вылакала все и снова исчезла. На следующий день — тоже самое. Но на этот раз Лий встал не в десяти шагах, а в девяти. А так, все было точно так же, разве что маленькая кошечка уже не смотрела на него с таким недоверием. Сближение, в прямом смысле этого слова, длилось в течение месяца. Долго конечно, но кошка с единственным нормальным именем — Мурка — стала важной частью этого странного семейства. Она приходила, когда вздумается, ела, спала, любила, чтобы ей чесали пушистое пузико, и снова уходила. Но ее никто не держал. Она была свободной, как ветер в поле. Бабушка смотрела на бродяжку со снисходительной улыбкой и говорила, что дай ее внуку свободу, он вел бы себя точно так же. Уходил бы, куда глаза глядят, а домой вертался бы лишь через несколько дней, голодный, грязный и уставший. Сам Лий на это ничего не говорил, лишь старательно отводил взгляд в сторону. Дальние странствия давно были его сокровенной мечтой. И он непременно ушел бы куда глаза глядят, да только совесть не позволяла. Не мог же он оставить бабушку, которой уже порядком за сотню, одну на хозяйстве. Вот и оставался дома. Чем мог — помогал. Но у всех без исключения бывают такие минуты, когда хочется лечь, задрать ноги кверху и не утруждать себя абсолютно ничем. Закрыть глаза и мечтать об огромных драконах, лежа в душистом сене и чеша за ушком мурлычущую кошку, прибавившую за последний год не один килограмм. Вот тут-то Лия и осенило. Он резко подскочил на ноги, не обращая внимания на обиженный мявк Мурки, свалившейся в сено. Кажется, он знал, как приручить дракона. Ведь если подумать, он тоже как кошка, только огнедышащая, с чешуей и очень большая.