Твое новое имя

-Что? Ты хочешь, чтобы я убил Тома? Зачем мне ощущать это чувство? Если он умрет, то я буду чувствовать только сострадание, и меня будет глушить ужасное чувство совести. Но я никак не смогу ощутить это чувство. Это чувство смерти. Уилл смотрел на него отчасти с недоумением и призрением. Джим в ответ лишь поджал губы и ждал от Уилла следующих указаний: либо тот признает правоту говорящего, либо усомнится в нем, и будет настаивать на своем решении. -Нет, Джим. Уже все решено. Если ты действительно хочешь понять меня, почувствовать себя мертвым, узнать, каковы эти чувства, когда ты умираешь, хоть с замедленной скоростью, хоть со скоростью света- разницы нет, смерть все равно настигает. И если ты действительно хочешь быть со мной, ты должен сделать это. Уилл подошел к собеседнику и провел по его волосам дрожащей рукой. -Пойми, Джим. Я бы не старался так для кого-либо другого. Но, увы, что Джим доверился этой фразе. В следующие несколько минут Джимом овладела ненависть ко всему происходящему вокруг. Он снова вспоминал свои тяжелые травмы детства, вспоминал диагностику в лечебнице, каждый день, который он там проводил, все процедуры, всю эту невыносимую химиотерапию. Он снова вспомнил те встречи с матерью в больнице, и ту самую фразу, когда она сказала ему, что у нее появился кто-то более важный, чем ее любимый сын: «…я встретилась с прекрасным человеком, его звать Томми…вы найдете общий язык…» После того, как он провел незабываемые каникулы с матерью, он больше и не вспоминал о Томе и о ней, и желал им только счастья, ибо он понимал, что у каждого своя жизнь. Но после этого убеждения Уилла, он желал распотрошить Тома на все части. Джим медленно спустился со второго этажа своей комнаты на кухню, аккуратно проходя препятствия на полу, разного типа разбросанной обуви по всему дому и прочей атрибутики. Он заметил, что в темноте видна тень чьей-то головы, и до его носа доходил легкий запах алкоголя, сопровождаемый порывами легкого запаха свежескошенной травы, проходящим через раскрытое окно. Он знал, что мать давно в кровати, либо же еще читает тихо молитвы на втором этаже, и поэтому ничто не смогло ему помешать совершить убийство. Джим с особой осторожностью пробрался на кухню за всеми необходимыми ему предметами, и стал медленно продвигаться к жертве. Он тихо пробрался в гостевую комнату, и увидел, что Том сморит прямую трансляцию игры «Kansas Jayhawks & Oklahoma City Thunder » и попивает небольшими количествами виски со льдом. В комнате была гробовая тишина, и только голос комментатора сотрудничал с возгласами болельщиков команд из телевизора. -Не тяни, Джим…это важно для нас обоих,- сказал Уилл и прикоснулся своими кудрявыми локонами до щеки Джима,- помни о том, как это важно для нас… Джим не мог осознать, что он делает. Он не верил в происходящее. Он не верил, что держит в руках огромный нож, и через несколько секунд вскроет своего отчима. Он чувствовал только теплое дыхание Уилла сзади на шее, и прикосновение его рук к своим, но это была чистой воды иллюзия. В несколько последующих секунд на чистом белом ковре валялся бокал с разлитым виски и каплями крови. Из сонной артерии Тома кровь хлестала фонтаном, а глаза были пусты и обручены на бесконечное спокойствие. Матч продолжался как ни в чем не бывало, а из окна все так же доносился аромат росы с травой, но запах в комнате все же усилился из-за пролитого алкоголя. - Том, ты собираешься спать?- кричала со второго этажа миссис Кларк, в надежде на положительный ответ своего обожателя, но в итоге до ее слуха доносился только пронзительный крик Джима и тихие всхлипывания Тома. Она бегом спустилась сразу же на кухню, думая, что Джим просто где-то ушибся, а Том в панике пытался ему помочь, но явная реальная картина ее чуть ли не довела до инфаркта. -Что ты сделал!? Уилл, убирайся из моей жизни, не разрушай мне ее, ты самый настоящий психопат, где ты? Отвечай за свои действия! Миссис Кларк видела, как ее сын стоит на пороге саморазрушения: Джим снова начал громить все свое окружение, представляя, что добивает Уилла, что причиняет ему невыносимую боль, но на самом деле он причинял боль только самому себе. - Нет,мам…это не то, это все Уилл! Ты должна мне поверить! Я не сумасшедший и не шизофреник! Я здоров, ты ведь слышала в больнице это от доктора Грэма! Прошу, поверь мне! Это не моя вина! Я не убивал его! Не я убийца! Джим рыдал и просил о помощи, он говорил, как презирает Уилла, как ненавидит себя за то, что он совершил. Его мать закрыла свое до ужаса искривленное лицо, узрившее весь этот ужас. Она хотела верить в то, что все это ей снится, точно так же, как в это и хотелось верить Джиму.