Нежданно, негаданно или Не будите спящего филолога.

Я проснулась еще до рассвета. Прохладный ночной туман медленно отступал под тяжестью зари. Небо было окрашено в голубовато-сиреневый цвет, словно кто-то слишком сильно разбавил водой фиолетовую акварель. И легкими, осторожными мазками оранжевого на востоке поднималось солнце. Я вздохнула, зажмурилась изо всех сил. Вдруг это все-таки сон? Вдруг меня сейчас разбудят? И нужно будет бежать в универ, ехать на конференцию… жить нормально? Но нет. Я по-прежнему лежала здесь, в деревеньке со странным названием Поровня. И мне было в самом деле пора уходить. Я встала, сходила умыться к бочке с водой, заглянула в дощатую будочку. Оставлять уже обжитое пространство не хотелось до дрожи. Но солнце уже слегка показалось из-за горизонта. Еще чуть-чуть – и все встанут, начнут шуметь, разговаривать и обсуждать свои обычные дела. А мне здесь не место. Кое-как натянув сарафан и обув высохшие за ночь сапожки, я пару раз прошлась Маришкиным гребнем по волосам, заплела косу. Из широкого платка с вещами вышла чудесная сумка, которую я и закинула на плечо. Кажется, все. Пора. На выходе из деревни я оглянулась. Солнце ярким сияющим светом озаряло поселение. Чей-то щенок – маленький, лопоухий, - громко тявкая, гонялся за небольшой белой бабочкой. Пофыркивали и ржали лошади у коновязи. Кто-то уронил котелок на пол. Жизнь продолжалась. Я усмехнулась и, не оглядываясь, пошла по дороге, указанной мне Клавой. Кто знает, может этот путь будет не так плох? Путь, кстати сказать, был весьма и весьма каменист. Сапожки, так прекрасно служившие мне, пока я ходила по траве или утоптанным дорожкам, явно пасовали перед обычным колдобистым трактом. В правом уже давно болтался какой-то камешек, у левого отваливалась подошва. Мда. А я-то наивная думала, что им сносу не будет. Хотя, если вспомнить, что это всего лишь преобразованные старые тапочки… Стоп. Переместился же весь поезд, верно? Я даже остановилась, потрясенная внезапной догадкой. Если все, кто был в поезде, оказались разбросаны по этому миру, значит… Значит, их можно найти! Хотя бы кого-нибудь из моего времени… Дорога стала казаться мне куда более приятной. Ближе к полудню (точнее это должно было быть ближе к полудню, точного времени я не знала) небо заволокло тучами. Я все убыстряла и убыстряла шаг, попасть под дождь мне не хотелось. Вообще, худшее, что сейчас может со мной произойти… точнее, одно из худшего – это простуда. Вряд ли кто-то захочет принимать на работу сопливую, слезливую и температурящую великовозрастную дуру, не знающую даже минимальных правил поведения в этом обществе. Конечно, обогнать ливень мне не удалось. Меня словно из ведра окатили. Видимость сократилась до одного-двух метров, крупные водяные капли превращали утоптанный тракт в грязевое болото. Я на всякий случай отошла к краю. Откуда-то справа послышалось ржание коней, и мимо меня промчалась небольшая, но вполне симпатичная карета. Карета-то симпатичная, а вот поток грязи, которым меня облило – не очень. Шикарно. Я теперь не только промокшая до нитки, но еще и грязная. Правда, ливень и не думал прекращаться, так что, когда я, продрогшая и шмыгающая, подошла к воротам города, что платье, что волосы можно уже было назвать условно чистыми. -Зачем в Арахнис идешь? Я аж отшатнулась. Стражник вынырнул из дождя несколько неожиданно для моих слабых нервов. -Ээ… Я работу хочу найти. – ответила я честно, вглядываясь в лицо мужчины. А ничего такое лицо, вполне симпатичное. Главное, гладко выбритое. -Работу, говоришь? Пойдем в сторожку – и начнешь, – сально ухмыльнулся он, враз растеряв всю привлекательность. -Нет, благодарю. Я ищу что-то более… -ДИР! – раздался из сторожки гневный крик. – Ты чего там селянку опять зажал? Допрыгаешься, узнает о твоих подвигах градоначальник, и что делать будешь? Судя по тому, как отзывалась о тебе его жена… Стражник враз посмурнел. -Проход – медная монета. Хоть она-то у тебя есть, селяночка? – издевательски спросил он, явно намекая на остатки не успевшей смыться грязи. Я порылась в сумке-платке и отдала стражу весьма непритязательного вида денюжку. Он хмыкнул, сунул ее в карман и ткнул пальцем куда-то в сторону. -Там ворота, не ошибешься. А насчет работы – приходи, я всегда готов помочь с временным трудоустройством… Я облегченно вздохнула, только когда Дир скрылся из виду. Кажется, я была права насчет местных традиций. «Ночные бабочки» тут очень даже в моде. Но черт побери, неужели я, жительница двадцать первого века, не смогу устроиться в этом средневековом захолустье лучше, чем обыкновенная шлюха? Ворота были велики, массивны и внушали уважение. Высоченная защитная городская стена тоже. Я с благоговением прошла через арку и оказалась в Арахнисе. Дождь, к слову сказать, превратился в мелкую промозглую морось, холодную и весьма неприятную. Если я в ближайшие два-три часа не найду, где погреться – подхвачу воспаление легких. Или еще чего-нибудь. Город был на удивление чист. Я даже не ожидала. Запаха специфического тоже не наблюдалось. Хм, может здесь есть канализация? А вот людей на улицах не было, что, в общем, и неудивительно. В такую погоду по улицам только попаданки мотаются… Я поежилась. Мокро и холодно, холодно и мокро. И совсем нет денег. Но возвращаться к Диру не хотелось, и я решила, что поступлю так только в самой крайнем случае. Зато в голове вертелось весьма канонное изображение новостного столба, который, по мнению авторов фэнтези, должен быть в любой мало-мальски приличной деревне и абсолютно любом городе. Видимо, Клавина деревня была неприличной. Что удивительно – в этом фентезисты не наврали. Посреди большой площади, к коей я вышла после долгих блужданий, высился большой деревянный столб, почти весь обклеенный какими-то листочками. Я подошла поближе… и поняла, что не понимаю ни слова из того, что там написано. Какие-то странные палочки и закорючки… -Руническое письмо. Вот гадство. – прошептала я. Видимо на письменность мой «переводчик» не распространялся. Печально. Но что теперь делать? Вдалеке возвышалось какое-то высокое здание – дворец, храм? Может, им уборщица нужна или пятый помощник третьего дворника? Ну, хоть кто-то же должен быть им нужнен! Я решительно зашагала в сторону замка-храма. К нему вела прямая, мощеная камнем дорога. Вообще, весь город был замощен. Только местами – камнем, местами - весьма красивой мраморной (или просто похожей на мрамор) плиткой. Дома по мере приближения к дворцу становились все более изысканными и богато отделанными. Самым шиком, судя по всему, являлись двухэтажные дома с балконами, выполненные в стиле, чем-то неуловимо напоминающий рокайль*. Расцветка домов тоже была многообразной, хотя предпочтение явно отдавалось светлым тонам: светло-голубой, светло-сиреневый, светло-желтый. Дворец я бы скорее отнесла к готике. Только очень сильно вытянутой готике. Пять башен тянулись к серым облакам, все более и более истончаясь. Одна из них, наиболее крупная, явно была главной. От нее к остальным четырем, расположенным полукругом, шли тонкие ажурные мостики. Цветовая гамма тоже поражала, впрочем. Центральная башня была серой. Остальные же чередовались : белая –черная, белая – черная. Что же у них за правитель тут такой? Я боязливо приблизилась. Белоснежные ступеньки вели к высокой арке – входу. Глубоко вздохнув, как перед прыжком в воду, я шагнула под темные своды. *Рококо́ (или рокайль) — стиль в искусстве, возникший во Франции в первой половине XVIII века как развитие стиля барокко. Характерными чертами рококо являются изысканность, большая декоративная нагруженность интерьеров и композиций, грациозный орнаментальный ритм, большое внимание к мифологии,личному комфорту.