Борщевые ведьмы

      Первым молчание нарушил гений из клана Учиха, ну из бывшего клана…       - Я слышал об этом, но рецепт давно утерян.       - Заглохни, твоя рожа меня бесит. У кого-нибудь, кроме этого чма, идеи есть? - отрезал Гаматацу.       - Тоби знает – нету! – блеснул Тоби и добавил, оглядев товарищей. - Тоби уверен.       - Очередная жалкая беспомощная организатишка! – бросил жаб.       - Погодите, я знаю, - неожиданно из матушки-земли вылез Зецу. – Это запретная история о истреблении моего вида.       - Твоего вида? – переспросил Дейдара.       - Да, борщ - красный, - Зецу замолчал.       - Ты что прикалываешься? – не понял Тцукура.       - Тоби понял! А ты зеленый! Тоби правильно играет? – все уставились на Тоби.       - Акацки! Что у вас тут за детский сад? – не выдержал Гаматацу.       - Координировать большое количество людей не так легко. Эти числа не укладываются у меня в голове! – ответил Пейн.       - Одиннадцать – это число, которое не укладывается у тебя в голове? Чувак, надо записывать, - дал Пейну совет Гаматацу.       - Какудзу, какого х** тут происходит! Я бл* спать хочу, понимаешь! – жаловался Хидан.       - Хидан, я не твоя мама. Мне по фигу.       - Что же мне, бл*, делать?       - Попроси Орочимару, он споет тебе колыбельную.       - Он её только Учихе поет! Прокрадывается к его кровати и, - начал Хидан.       - Что? - не выдержал Итачи. – Почему мне никто не рассказал?       -Я вам не мешаю? – Пейн решил показать, кто тут главный.       - Вы только не подеритесь! – Гаматацу был за мирное «порешение» конфликтов.       - Да, как говорил мой народ: «Секс, наркотики и Rock'n'Roll» ! – прокричал Зецу и тут же осекся. – Нет, это я говорил, когда был подростком, а мой народ говорил: «Солнце, жизнь и хлорофилл!»       - Не мудрено перепутать… - в пустоту сказал Тоби.       - И косуху носил? – влез Дейдара.       - Эй, моя косуха только моя, у****! - влез Хидан.       - А ты тут вообще при чем? – разозлился Дейдара.       - Дайте мне рассказать печальную историю! – крикнул Зецу, так, что все устьица "пооткрывались".       - Не нервничай ты так, а то завянешь, - прошипел Орочимару.       - Чувак, ты в натуре паршивый лидер, - прошептал Пейну Гаматацу.       - А что я могу сделать? – Нагато уже было плевать.       - Гаркни на них! – предложил жаб.       - Гаркнуть?       - Ты что, с Луны свалился? Гаркни!       - Ребята, - начал Пейн.       - О денежная жаба, - вздохнул Гаматацу. – Больше ярости, разозлись, порычи! Хорошо! Ты лев. Это твой прайд. Можешь встать в позу льва? На четвереньки высунув язык, а теперь порычи, поболтай языком!       - Нагато? Ты здоров? – осведомилась удивленная Конан.       - Хочешь языками помериться? – чувства Орочимару были задеты.       - Давай, Пейн, - шепнул ему Гаматацу. – Покажи им! Они никто, все их паспорта у тебя.       - МОЖЕТ ЗАТКНЕТЕСЬ УЖЕ НА Х** И ПОСЛУШАЕТЕ Е***** ИСТОРИЮ ОТ Е*** Х*** КАПУСТЫ! %:?890_**7:55;№№2323. Я БЛ* ВАШ ЛИДЕР ИЛИ П**** МАЛОЛЕТНИЙ!       Кисаме Самехаду выронил. Хидан записал пару новых слов. Орочимару криво стрелку подвел. Какудзо притворился мертвым. «Прямо как дома…» - подумал Итачи. Зецу передумал рассказывать историю, но было видать поздно…       - Кажется, ты немного перестарался.       - Борщ красный. Это кровь всех погибших в нем красных и зеленых Зецу, которых люди ошибочно принимали за свеклу и капусту.       - Как я понимаю! – растрогался Кисаме, вспоминая тот день, когда Итачи привел его в рыбный ресторан. Конечно, среди акул прогрессирует каннибализм, но в Кисаме есть что-то и от человека, например - доброе сердце!       - Это всё смахивает на бред… - сказала Конан.       - Ты это только сейчас заметила? – ответил ей Сасори.       - Конан, ты же первая проявила сострадание. Мужики, прав я или не прав? – встрял Дейдара.       Мужики ничего не ответили.       - Как вы мне надоели! Мне не нужны ваши сопли! Я хочу его! Мне нужен борщ – это мой заказ. Я вам щедро заплачу.       - Насколько щедро? – бросил притворяться мертвым Какудзо.       - Настолько, - Гаматацу написал сумму на бумажке.       - Нет, не будем! Добавь пару нулей.       - Нет, ваша работа столько не стоит!       - Добавь два нуля!       - Полнуля и ни меньше.       - Тогда ноль, добавь один ноль!       - Нет, либо вычеркиваю ноль, либо ничего!       - Хорошо, вычеркивай! – Какудзо не любил слово: «ничего» и вот ненависть сыграла с ним злую шутку.       - Вот берестяная грамота с рецептом приготовления, - сказал Гаматацу. Пейн всё ещё колебался, но Какудзо уже взял предоплату.       - А это точно жаба, Тоби разбирается, - все удивленно посмотрели на Тоби. – Пусть покажет обнаженную спину!       - Если тебе нравятся обнаженные пойкилотермные животные, мог бы проводить больше времени со мной, - сказал Орочимару, не теряя надежду накрасить глаза в этом полумраке.       - Эм, - смутились все.       - Конечно, это ваше личное дело, - сурово сказал Пейн.       - Да, я так… - смутился лгунишка Тоби, но чертовски хороший лгунишка!       - Может хватит придуриваться уже! Если беретесь, то самое время начать, - сказал Гаматацу.       - Хорошо, - ответил Пейн, отказываться было как-то не по-пидорски уже. Стоп, не по-лидерски! – так он хотел подумать.       - Значит, борщ, - задумчиво произнес Сасори, он хотел продолжить свой монолог, но жаб вцепился ему в волосы. – Эй-эй!       - Цвет, должен быть, как его волосы. Я вернусь через три часа, - сказал Гаматацу и поднял ворот плаща. «Я ухожу, что бы вернуться, я не подведу тебя – отец!» - думал он уходя.       В пещерах Акацки никогда не было дверей, но сейчас все услышали, как она закрылась. Акацки остались в темноте.       - Бл*! Кто выключил е**** солнце! Мы что, весь день какой-то х**** прострадали? – возмутился Хидан.       - Дождь будет, - сурово сказал Пейн.       - Так вот почему, я сегодня такой вялый и все время зеваю. Никто не хочет обняться, что бы повысить температуру моего тела? – забеспокоился Орочимару.       - Орочимару, ты опять разделся? – уточнил Сасори.       - Да, ведь никто не видит…       - Как это мерзко, - протянула Конан.