Тьма в твоем сердце

      На горизонте забрезжили первые лучи восходящего солнца, обволакивая золотом серые крыши домов. Город Смерти постепенно оживал, сбрасывая оковы беспросветной ночи.       Кид вышел на один из просторных балконов академии и облокотился на каменные перила, чтобы полюбоваться рассветом. Темное небо приобретало нежно-лиловый окрас, прогоняя ночной сумрак, а прохладный ветерок небрежно развивал его смоляные волосы с тремя белоснежными полосами.       Он только что закончил разговор с отцом, и пока было мало утешительных новостей. Битва на Луне завершилась полгода назад: Асура был запечатан Хроной с помощью черной крови и адской машины Брю, и безумие Кишина больше не проникала в мир людей. Арахнофобия была повержена, а с ведьмами, помогавшими в сражении против кишина был заключен мирный договор.       Окончание этой великой битвы ознаменовало начало новой эпохи, старые порядки уходили в небытие. Академия прекратила создание Кос Смерти и охоту на ведьм, и бывшие враги приобрели права наравне с людьми.       Но спокойствие и общая радость продлились недолго. После встречи Ноа с кишином книга Эйбона распалась на множество частей, и её страницы теперь были разбросаны по всему свету. Силу запечатанных в них демонов и ведьм больше никто не сдерживал, и они ломали сковывающие их печати, выходя на свободу.       После долго пребывания внутри книги, мало кто из них сохранял рассудок, и в разных уголках мира, то и дело возникали новые очаги безумия.       Хлопот добавляли и противники нового порядка. Ведьмы старого поколения, воспитанные на ненависти ко всему сущему, и бывшие повелители академии, не нашедшие в себе силы простить старые обиды. Они противились поменявшемуся режиму, развязывая новые конфликты и ища себе союзников в бывших заключенных книги, помогая выбраться им на свободу.       Шибусен и ведьмы приняли совместные усилия, чтобы подавить восстание, но каждое убийство противника, лишь надламывало тонкий лед с таким трудом выстроенных отношений. Ведьмы умирали от рук мастеров, а мастера от рук ведьм. Получалось, что новые договоренности ничего не меняли. А убийство бывших соратников, вносили лишь сомнения и разлад в сердца обоих сторон.       Шибусен был сильно истощен после войны с кишином. А вспыхивающие волны мятежа, не давали восстановить ни экономические, ни людские ресурсы. Единственной возможностью для Шинигами поддерживать власть и порядок были Косы Смерти, но их оставалось слишком мало, чтобы коренным образом повлиять на ситуацию. Академии не хватало рабочих рук, и было принято решение отдавать души ведьм, оказавшихся вне закона, для создания новых Кос Смерти. Как и ожидалось, это вызвало возмущение и негодование со стороны главы ведьм и ее последователей и фактически возобновило войну между магическим миром и Академией.       Смерть Младший был не согласен с политикой отца и бросил все усилия на примирение сторон. Несколько месяцев, проведенных в мире с колдуньями, твердо убедили его, что они вполне могут уживаться вместе. Новый порядок на земле, построенный без взаимной ненависти и страха перед друг другом, открыл бы новые возможности для успешного и благополучного сосуществования. А что самое главное, это уберегло бы немало жизней людей, ежегодно погибающих при столкновении с ведьмами.       Но Кид знал, что на пути к достижению этой цели лежало немало трудностей. Во-первых, отношения с ведьмами держались лишь на одном честном слове, а нить взаимного доверия была слишком тонка. Любые шаги к сближению встречали шквал настороженности и сопротивления. Над обеими сторонами больше не висела угроза уничтожения, а значит побуждения к заключению договоренностей больше не были такими весомыми.       Вторая трудность заключалась в наличии третий противоборствующей стороны. Противники нового порядка и в особенности бывшие узники книги, питали лютую ненависть к Шинигами, и прилагали все усилия для того, чтобы ведьмы вновь начали войну с не восстановившей силы академией, надеясь таким образом внести хаос и ослабить Шибусен продолжительным измором.       И третья, ключевая причина лежала в самой основе власти, имеющейся у Бога Смерти. Будучи привязанным к Городу Смерти, Шинигами находился на вершине мира лишь благодаря мастерам, которые создавая Косы Смерти, сдерживали силу ведьм, оставляя перевес сил и преимущество у Шибусена. Но что будет через несколько десятков лет, когда последние Косы Смерти умрут, а новые ведьмы родятся. Часа весов неизбежно упадет на сторону последних. Наивно полагать, что ведьмы или кишины будут считаться со слабейшей стороной. Как известно, правила устанавливает сильнейший, Шинигами просто необходимо быть выше, чтобы поддерживать существующий порядок.       Кид понимал, что только он, как Шинигами может поменять нынешнюю систему. И если он хочет осуществить задуманное и сохранить мир с ведьмами, ему, прежде всего, необходимо победить третью сторону, главную основу которой составляла организация ведьм, неприемлющая власть Шинигами и активно вносящая беспорядок, освобождая новых демонов из книги Эйбона. Одну колдунью из этой организации он почти поймал сегодня ночью, но обстоятельства сложились против него, и он так и не смог получить от неё информацию.       В последующем, как только третья сторона будет уничтожена, установить доверительные отношения с магическим миром станет гораздо проще. И у Кида будет в запасе несколько лет, чтобы найти новый источник силы для академии. Даже если произойдет наихудший вариант, и он займет место своего отца и обретет всю мощь Шинигами, возможностей его одного не хватит для поддержания всеобщего порядка. Необходимо будет найти альтернативу Косам Смерти, чтобы поддерживать власть. В случае, если выход так и не будет найден, мир неизбежно ждет возвращение к старым устоям, и на ведьм снова будет объявлена охота. Но Кид старался не думать о таком исходе, юный Шинигами всё ещё надеялся, на то, что если они с ведьмами будут взаимно верить друг другу, то непременно смогут выйти из положения…       Солнечный диск почти полностью показался на востоке, заливая всё пространство теплом и янтарным светом. Небо приобрело светло-голубой оттенок, растворяя последние огоньки звезд в своей синеве.       Кид невольно сжал кулаки — каждый новый день всё дальше отдалял его от желаемого. Чем дольше тянулось время, тем хуже становились отношения между академией и ведьмами, и тем сложнее ему становилось осуществить задуманное. Организации противостоящих им ведьм необходимо было положить конец, и сделать это надо было как можно скорее.

***

      В логове ведьм царило небывалое оживление. Бекке стоило больших усилий, чтобы пробраться через суетящуюся толпу и найти Сузуме. Ведьма-воробей, завидев ее, недовольно прыснула и схватив ее за руку, тут же потащила сквозь течение хаотично движущихся людей.       — Почему ты так долго?! Всё уже почти готово! — недовольный голос Сузуме больно резал слух. Бекки несколько замялась перед тем, как дать ответ.       — Прости… Я никак не могла собраться, — одними губами пролепетала ведьма, еще ниже опустив голову, пряча глаза за зелеными прядями волос.       Но Сузуме и не думала смотреть на бледное лицо подруги. Чаша её терпения была переполнена и весь гнев был готов вырваться наружу.       — Сегодня для нас великий день, Бекки! Возможно, он навсегда повернет ход истории. Тебе следует испытывать радость, а не тоску! — в последних словах Сузуме звучали нотки укора.       Ведьма-воробей насупилась и еще быстрее устремилась вперед. Они так долго вели борьбу за новый идеальный мир для ведьм, рисковали жизнями, поддерживая друг друга. Их небольшая повстанческая группа была для неё единственной и настоящей семьей, а Морико-сама неоспоримым и почитаемым лидером, за которого не страшно сражаться до последнего. Для Сузуми Морика-сама и её идеи стали целью существования, и она искренне и самоотверженно отдавалась им до последней капли. Но Бекки не разделяла её чувств, её вечно одолевали страхи и сомнения, ей всегда было проще отступить или избежать проблемы. Эти качества в ней Сузуме не переносила, часто срываясь на невыносимую глупость и трусость своей партнерши.       Бекки опустила глаза в пол, безвольно позволяя вести себя в неведомом направлении. В последнее время юная ведьма всё чаще возвращалась мыслями в прошлое, до того, как всё началось. Она жила в уединении в одном из уголков необъятной пустыни, и каждый день утопал в бесконечности и безжизненности золотых песков. Ведьмы и люди никогда не посещали её краев, и она выходила к ним только тогда, когда сама этого хотела. Её совсем не давило одиночество, ей нравилось часами ловить лучи раскаленного солнца, а ночью срываться вместе с сухим ветром. Её мир был ровным и безмятежным, нетронутым заботами и переживаниями. И ей так не хотелось нарушать его.       Но всё изменилось с пробуждениям Кишина, никто не смог избежать цепких лап безумия, и Бекке пришлось присоединиться к остальным ведьмам, чтобы пережить это страшное время. Так она и впервые и встретила Сузуми. Неугомонная и говорливая ведьма-воробей нашла прекрасного слушателя в лице отстраненной зеленоволосой колдуньи, ничуть не смущаясь её отрешенности. В итоге, Бекки сама и не заметила, как новая знакомая стала её постоянной спутницей и единственной подругой. Бойкая и словоохотливая Сузуме всегда была в курсе всех новостей, стремясь везде преуспеть и оказаться первой, Бекки же наоборот не спешила лезть на передовую, но энергичная ведьмочка просто не слушала ее возражений и увлекала слабохарактерную подругу в самую гущу событий.       Окончание Битвы на Луне и объявления мира между ведьмами и Шибусеном Бекки встретила настороженно. Но под активными напором Сузуме все-таки решилась на прогулку по извилистым улицам Города Смерти. Вначале она долго стояла в узком переулке, украдкой наблюдая за проходящими мимо жителями. А затем решилась на большое, прогуливаясь в тени улицы и постоянно озираясь по сторонам. Постепенно поток людей становился все гуще, вихрь веселья и праздника всё сильнее, стремительно унося её на главную площадь города — в эпицентр всеобщего ликования. Бекки оказалась среди шумного торжества, где были и люди, и ведьмы. Она не помнила, как сделала этот первый шаг через свою застенчивость, но к вечеру её переполняло необъятное чувство радости и восторга. Впервые она ощущала себя так свободно: она может быть среди людей, жить среди них и быть с ними на равных, не испытывая враждебности и угрозы. Бекки было спокойно в своем доме в пустыне, но сейчас она впервые поняла, что была просто заперта собственным страхом в её просторах. Она решила больше не скрываться и не уходить, а начать новую жизнь вместе с освободившимся от безумия миром.       К несчастью, её желаниям не суждено было сбыться. Перемирие было нарушено, и ведьма-ящерица вернулась в свое привычное место обитания среди безмолвных знойных песков. Через некоторое время к ней наведалась Сузуме, в привычной манере, начав что-то щебетать, еще не переступив порог. Она говорила, про борьбу и счастья для ведьм, большие возможности и новые начинания, в красках описывая свою теперешнюю жизнь. И девушка пошла за ней, вдохновленная страстными речами и пережитыми эмоциями в Городе Смерти, неоднократно затем проклиная себя за столь опрометчивое решение.       Когда Бекки впервые оказалась в темных пещерах убежища, по тонкой коже молодой ведьмы прошел холодок. Но она старалась гнать прочь плохие мысли, внимательно вслушиваясь в торопливый голос подруги. Встречаемые им на пути другие колдуньи оказывались на удивление доброжелательны и приветливы и не скупились на слова поддержки для того, кто только собирался вступить в их ряды. Сузуме не уставала восхвалять и говорить об их удивительном лидере, одной из древнейших ведьм Морико-сама. И Бекки невольно сжималась при упоминании её имени, волнуясь об исходе предстоящего знакомства.       Встречу с известнейшей колдуньей решено было не откладывать надолго. Узкие ходы каменных коридоров внезапно оборвались, превращаясь в просторный зал, сверху и снизу усеянного остроконечными конусами сталактитов. Источником света здесь больше не служили тусклые факелы, вместо них поверхность стен и пола была усыпана молочно-белыми кристаллами, обволакивающих всё пространство грота мягким бледно-лунным сиянием. Бекки не могла оторвать завороженного взгляда от сверкающего великолепия камней и угрожающе нависших заостренных глыб над головой, пока Сузуме больно не одернула ее за руку. Ведьма-ящерица едва заметно встрепенулась и перевела взор на толпу собравшихся старших ведьм, внимательно изучавших глазами вошедших. Не давая возможности ей снова замяться, Сузуме стремительно повела подругу сквозь них, увлекая на другой конец помещения, где на каменном возвышении стояла та, которая вела и объединяла это повстанческое движение.       Перед глазами Бекки предстала высокая женщина лет пятидесяти. Каменная трибуна и царственная осанка выгодно подчеркивали ее статус, делая её ещё выше и величественней в глазах собравшихся. Колдунья была одета в великолепное шелковое черное кимоно, украшенное рисунком белых танцующих журавлей среди багровых пышных цветов. Ее тускло-серые волосы были гладко приглажены и собраны в небольшой пучок на затылке. Морико обладала прямым тонким носом и парой больших угольных глаз, холодно блестящих в лунных лучах кристаллов.       — Не прошло и двух дней, как ты снова кого-то привела, Сузуме, — Морико-сама строго взглянула на двух подруг, — надеюсь, в этот раз ты не потратишь моё время впустую.       От выражение лица главной ведьмы веяло недоброжелательностью и надменностью, но Сузуме и не думала отступать. Мигом воодушевившись, она тут же защебетала, выталкивая полуживую приятельницу вперед:       — Это Бекки. Её тотем зеленый геккон. Она способна быстро перемещаться и создавать облака ядовитого дыма. Она еще довольно молода и неопытна, но надеяться, что достопочтенная Морико-сама примет её и позволит служить на благо общей цели.       Закончив свою пылкую речь, Сузуме склонила голову в ожидании решения своей повелительницы.       Уста главной ведьмы тронула едва заметная улыбка. Преклонение и обожание исходившие от маленькой ведьмы-воробья всегда грели её самовлюбленную душу. Она перевела сомнительный взгляд на юную зеленоволосую особу, так дрожавшую подле Сузуме, с явным непониманием того, как столь жалкое создание не околело от страха ещё перед входом в их обитель.       — У тебя есть мечта, Бекки? — темные глаза будто прожигали насквозь, и девушка, замешкавшись, опустила взгляд. Сузуме пришлось сильно сжать ладонь подруги, чтобы та взяла себя в руки.       — Я хочу жить в другом мире, — Бекки старалась говорить, как можно громче, не обращая внимания на давящую атмосферу и наблюдавших за нею старших ведьм. — Не испытывая страхов, запретов и лишений.       Последовала короткая пауза. Морико пристально взглянула на неё, возможно, новенькая ведьма будет не совсем бесполезна:       — Наверное, тебе было непросто всё это время, — голос Морико неожиданно смягчился, заставив Бекки посмотреть на неё в изумлении, — Ты переносила много трудности будучи совсем одна. Если ты останешься с нами, тебе больше не придется переживать невзгоды в одиночестве, у тебя появится семья, подруги и сёстры, готовые поддержать тебя. Вместе мы изменим этот жестокий и несправедливый мир так, чтобы каждый смог найти в нём своё место.       Морико внимательно поглядела на нее, её голос опять вернул ледяные нотки:       — Вопрос лишь в том, что ты готова сделать для того, чтобы мы достигли этой цели?       И в правда. Бекки никогда не имела ни особенных талантов или магии. Но с момента как между Шибусеном и ведьмами вновь вспыхнуло противостояние, она думала лишь о тех коротких днях, когда они прожили без войны. Когда она находилось среди остальных без страха. Когда границы её тесного и монотонного мирка рухнули, от того, что её переполняла радость от ощущения счастья окружающих её людей. Когда она впервые поняла, что раньше просто сосуществовала, а не жила.       — Я готова отдать свою жизнь, — Ребекка подняла голову и посмотрела Морико прямо в глаза. Её взгляд переполняла решимость. Если она не сможет больше ощутить того счастья, то неважно сколько бессмысленных веков она проведет, прячась в своей пустыни.       Главная ведьма не отрывала от ведьмы-ящерицы своих темных глаз, наблюдая за столь странными переменами у стоящей перед ней девчонки. На её лице скользнула едва сдерживаемая ухмылка. В её понимании люди делились на два типа: те, кто готов пожертвовать собой ради своих стремлений, и те кто без сожаления приносит ради них в жертву остальных. И если ящерка так уверенно хочет умереть, она просто не может не дать ей такую возможность. Ведь Морико всегда следовала по пути последних.       — Хорошо, ты можешь остаться с нами, Бекки, — тон Морико-самы неожиданно стал ласковым и мягким, а черные глаза уже не отливали пробирающим душу стальным светом.       Бекки смотрела на неё с нескрываемым удивлением, сбитая с толку столь резкой сменой её поведения.       Не дожидаясь, пока к юной ведьме вновь вернется самообладание, Морико обратилась к её маленькой подруге:       — Помоги ей во всем разобраться, Сузуме, — сказала главная ведьма и перевела свой взгляд на остальных колдуний, давая им понять, что готова продолжить их небольшое собрание.       Сузуме при обращении к собственной персоне счастливо подпрыгнула выше головы, чем вызвала немалое удивление со стороны окружающих. Широко улыбнувшись, она низко склонили голову, пролепетала: «Слушаюсь!» и тут же схватила не успевшую опомниться Бекки за руку и вприпрыжку поволокла её на выход из зала.       Ведьма-воробей успела утащить её довольно далеко, ни на секунду не замолкая и рассказывая обо всех достижениях обожаемой ею Морико-сама. Не забывая, упоминать о том, как Бекки повезло, что на неё пало её благодушие. Оказывается, Морико вовсе не была такой страшной и злой, какой показалось Бекки в начале. Всё это было устроено, чтобы проверить девушку, ведь пройти в их группу могут далеко не все кандидаты.       — А что стало с теми, кого она не приняла? — Бекки прервала вдохновленное лепетание внезапным вопросом.       Веселье тут же улетучилось с лица ведьмы-воробья.       Она отвернулась от своей спутницы и сухо буркнула: «Ничего», молча продолжая утаскивать её в лишенную солнца глубину пещеры.

***

      Постепенно Бекки влилась в бурные дни их небольшой повстанческой группы. Внешне их маленький коллектив окутывала атмосфера дружбы и взаимной поддержки, но стоило пробыть в ней подольше, и она оказывалась довольно далека от мечты юной ведьмы о радужной и размеренной жизни. Сильные здесь никогда не упускали возможности помыкать слабыми, а слабые использовать друг друга, чтобы занять положение повыше. Морико, как самая могущественная и мудрейшая среди них, была почитаемым и единодушно признанным лидером. Она умело располагала к себе каждую, незаметно манипулировала, укрепляла под ласковыми словами влияние и власть над своими подопечными.       По её указу ей с Сузуме и еще нескольким молодым ведьмам было поручено искать и забирать артефакты из книги Эйбона и передавать им более старшим колдуньям. Цель этих миссий объяснялась тем, что для осуществления задуманного переворота им не хватало собственных сил, поэтому было необходимо найти более сильных союзников. На деле же чаще получалось, что они просто выпускали опасных и неуправляемых существ. В то время, когда Бекки покидала пещеры, она оглядывалась на мир, и он всё меньше походил на безопасное и спокойное место. Их движение становилось крепче, а они сильнее. Вот только результата не было. Они ни на шаг не придвинулись к той жизни, о которой так много говорили. Их лидер всё время твердила, что Шибусен вновь развязывает войну, объявляет охоту на ведьм, пытается обрести былую власть. Но после каждого задания девушка всё больше убеждалась, что настоящий хаос вносили именно они.       Не в силах больше противостоять своим сомнениям, на очередном общем собрании Бекки осторожно высказала предложение на время остановить их деятельность и выдвинуть Академии свои условия, чтобы наконец прийти к соглашению. На секунду в лунном зале повисла тишина, а затем её нарушил общий заливистый смех. Только Сузуме покраснела до самых ушей и зло покосилась на подругу, сокрушаясь, что оказалась рядом, когда та произнесла подобную чепуху. Морико лишь снисходительно прикрыла глаза, а затем её серьезный голос вновь вернул в зал утерянную тишину:       — Абсолютно невозможно, — одна её фраза поставила жирную точку на этом вопросе. — Мы не прекратим насилие и террор, не оставим свое дело, пока не выжжем дотла всю власть Шибусена.       Остальные ведьмы поддержали её слова ликованием, одна Сузуме казалось подпрыгивала и кричала громче всех. Бекки же опустила голову, в смятении пряча лицо за прядями волос. Неужели больше никто не замечает, что они слишком сильно поглощены враждой. Осуществление их мечты о лучшей жизни становится всё дальше из-за этой непрекращающейся битвы.       Почувствовав на себе чей-то тяжелый взгляд, она обвела глазами присутствующих ведьм, и почти сразу столкнулась с его обладательницей. Добродушная аура их лидера едва прикрывала злое раздражение и неутолимую жажду убийства. Бекки невольно пошатнулась, охваченная запредельным ужасом, исходившим от её черных и беспощадных глаз. Страх от осознания того, что отступив от общих настроений и мыслей, она сама толкнула себя в объятие смерти, полностью парализовал её. Охваченная паникой, она ухватилась за последнюю соломинку, вытянувшую её из мертвого оцепенения. Еще не до конца не осознав своих действий, она принялась хлопать в ладоши. Слабые рукоплескания постепенно ускорили ритм, догнав удары остальных колдуний. Бекки сопроводила их самой веселой и непринужденной улыбкой в своей непродолжительной жизни. Тьма так жаждущая поглотить её остановилась, а после и вовсе спрятала свои смертельные когти. Морико-сама презрительно улыбнулась: «Хлопай громче, Бекки! Слабые души должны следовать воле остальных, если хотят выжить!»

***

      Яркий свет лунных кристаллов болезненно ударил в глаза, возвращая Бекки из омута далеких воспоминаний.       По среди просторного зала собрались старшие ведьмы, окружая собой вычерченную на каменном полу пентаграмму. Сузуме потянула несчастную девушку прямиком к ним, и Бекки почувствовала как что-то обрывается внутри, отдаваясь в теле рябью волнения и страха.       Они не в первый раз проводили ритуал открытия книги Эйбона, но сегодня он должен был превратиться в нечто особенное, освобождая от плена неизвестного, сдерживаемого не только заклятием книги, но и печатью самого Шинигами. В то время, как Бекки испытывала неумолимый ужас перед неотвратимостью происходящего, переживая за свою и чужие жизни, Морико и её последователи пребывали в томительном ожидании, не скрывая радости от выпавшей им удачи. Возможно, они смогут переманить на свою сторону нового кишина или хотя бы нарушить равновесие сил, окончательно обрушивая шаткий порядок, поддерживаемый Богом Смерти. Предвкушая небывалый размах разрушений, они готовы были принести любые жертвы, погружая в ад и неразбериху всю планету. И их безумство пугало юную ведьму даже больше, чем встреча с могущественным заключенным книги.       — Вы опоздали, — присутствующие колдуньи встретили двух подруг с нескрываемым презрением. Недавние успехи более младших соратниц больно били по их самолюбию, а преимущество в возрасте и магических способностях легко позволяли притупить обиду за задетую гордыню. — Не стоит поднимать голову слишком высоко из-за случайного успеха.       — Едва ли мы сможем задрать её выше тебя, Кларисса. — Сузуме резко парировала адресованный им выпад, вызвав у Бекки немое восхищение. В боевом настроении маленькая ведьма любого могла заткнуть за пояс.       — Да как ты смеешь… — лицо старшей ведьмы целиком залилось краской от нахлынувшего возмущения.       От выслушивания распиравших её гневных выкриков и оскорблений собравшихся ведьм избавило появление их главы Морико-самы. Мягкой величественной поступью женщина вошла в зал, смерив суровым взглядом враждующих:       — Оставим глупые распри, — от звука голоса своей повелительницы пристыженная Сузуме почтительно склонилась. Раскрасневшаяся Кларисса брезгливо отвела глаза от подхалимки, но не показала и намека на неудовольствие перед своим лидером.       Окончательно развеяв тень от зарождающегося конфликта, Морико продолжила, обратившись с воодушевляющей речью ко всем колдуньям:        — Сестры мои, мы пережили немало мучений и жестоких битв, скрываясь от людских глаз, разделяя между собой жгучую боль от унижений и потери своих товарищей. И сегодня нашей прежней несчастливой жизни придет конец, она канет в небытие вместе с тираничным режимом Шинигами!       Главная ведьма сделала паузу, положив старый потрепанный артефакт в центр магического круга, и негромко добавила:  — Что бы там не скрывалось, оно сполна вернет миру наши страдания.       От её слов в душах ведьм зародилась боевая решимость. Они с воодушевлением заняли свои места вокруг пентаграммы и приготовились к проведению обряда. Бекки чувствовала, как по воздуху ей передается исходящие от них напряжение.       Морико тем временем закончила последние приготовления, произведя все магические расчеты. Её взгляд упал на стоящий рядом маленький пузырек с темно-красной жидкостью. В этот раз у них не может не получиться.       — Начнем! Отдайте все силы на поддержание моей магии.       Главная колдунья начала произносить заклинание. Вскоре к ней в унисон подключились и остальные ведьмы. Совместными усилиями они открыли ни одну страницу книги Эйбона. Но эта была особенная. Кроме главной сдерживающей печати, здесь стоял магический замок Шинигами. Настолько крепкий, что даже такой могущественной ведьме, как Морико с поддержкой своих соратниц, не удавалось сломать его. С ним мог справиться только сам Бог Смерти, но им хватит и его крови.       Извилистые цветочные узоры на потрепанной странице пришли в движение, извиваясь как змеи в огне, пока с пронзительным свистом не испарились в голубом свете. Заклятие книги было снято. Но было рано останавливаться, основное испытание ждало их впереди.       Морико продолжила читать заклинание с удвоенной силой. Ведьма-ящерица нахмурила брови, ощущая как из-за поддержки её волшебства близится грань её возможностей. Магический поток увеличился, и вскоре из артефакта, вырвались фантомы с длинными черными телами. На головах у них располагались старые маски Бога Смерти. Древние призраки принялись неистово метаться внутри ритуального круга, стремясь достать и изничтожить всех, кто был за его пределами. Бекки впервые видела перед собой такую магию, чудовищную и могущественную по своей непостижимости. Зажмурившись от ужаса и сжав в кулаках ткань своей одежды, она еще громче принялась повторять заклинание вместе с остальными.       Морико выкрикнула что-то на древнем языке. Пространство внутри пентаграммы исказилось, загоняя демонические творения Шинигами в её центр. Они начали взбиваться в одну кучу, образуя громадную зловещую энергетическую тень. Но главная ведьма не собиралась дожидаться её завершения. Произнеся новое заклинание, она разбила флакон с добытой Сузуме кровью. Чудовищная масса замерла, и вместе с ней, казалось, остановилось дыхание и застыла кровь в жилах у всех присутствующих. В её центре осталось одна единственная маска в виде белого черепа. От исходящего давления которой ведьмы не смели шевельнуться. А Морико как завороженная смотрела в её глубокие глазницы. Внутри них была пустота, темная бездна, сама смерть. Черная масса внезапно ринулась прямо на неё. Колдунья отскочила, загораживая себя руками. К счастью для неё, тень рассыпалась и обратилась в дым, едва выйдя за границу пентаграммы. Морико лишь почувствовала как её накрыла леденящая волна от разрушившегося смертельного заклятия.       В зале воцарилась гробовая тишина. Бекки слышала лишь стук своего сердца, бешено бившегося о ребра. Она прерывисто вздохнула, ощущая как по щекам бесшумно стекают слезы. Остальные ведьмы постепенно начали отходить от случившегося. Они справились, совладали с магией, что была за их пределами и теперь изумлено смотрели на свою повелительницу. Морико вернула себе самообладание раньше всех и теперь стояла в центре магического круга, до боли прикусывая нижнюю губу и прожигая глазами потрепанную страницу книги, переполняясь внутри от бессилия и злости.       Обрушивая про себя на Шинигами все известные ей бранные слова, она сдавленно прошипела:       — Да будь ты проклят!       Бекки была поражена не меньше остальных. Они ведь правильно провели каждый этап ритуала. Две печати были активированы и сломлены. Но то, что Морико стояла и держала неизменный артефакт в своих руках, могло означать лишь то, что…       — Шинигами поставил на страницу книги два своих замка, — холодно произнесла Морико и положила конец замешательству присутствующих.       Бекки почувствовала, что её словно облили ледяной водой. Другие ведьмы тоже заметно сникли. Все их надежды и колоссальные усилия обратились в прах в один момент. Бекки отыскала среди колдуний Сузуме: её лицо настолько сильно исказилось от огорчения, что стало почти уродливым. Девушка осторожно положила руку на маленькое плечо. Ведьма-воробей тут же её скинула, одарив подругу злым взглядом. Бекки ошарашенно посмотрела на неё, и затем с грустью опустила глаза: всё-таки она была единственной, кого не расстраивала их неудача.       Морико дала указания всем расходиться, упрямо продолжая стоять в центре магического круга.       Внезапно артефакт загорелся в её руках, обжигая длинные костлявые пальцы. Морико выронила лист бумаги, уже полностью объятый синем пламенем. Едва он коснулся пола с начерченной пентаграммой, как столб огня с неимоверной скоростью охватил всю её площадь. Ведьмы больше не поддерживали ритуальный круг своей магией, и адское пламя быстро вырвалось за его границы, грозясь заполнить собой всё помещение.       — Назад! — Морико приказала оставшимся в зале колдуньям отступать, но они едва успели что-либо сделать — от центра проведения обряда последовала мощная взрывная волна, повалившая всех присутствующих наземь.       Оправившись от потрясения, Бекки поднялась в поисках своей подруги. Но Сузуме уже не оказалось рядом. Маленькая ведьма поспешила на помощь к их лидеру, и Бекки ничего не оставалось, как последовать за ней.       Тем временем ярко-синий пламень закручивался по кругу, постепенно начиная сжиматься в форме шара и готовясь вызвать взрыв новой силы. Морико спешно начала готовить защитное заклинание, с волнением оглядываясь на тех ведьм, что остались лежать без сознания. Сузуме и Бекки встали за её спиной, пытаясь остатками сил помочь увеличить потоки магии главной колдуньи. Ведьма-ящерица с тревогой посмотрела на огненную сферу: внутри неё едва различимо догорал, распадаясь на кусочки, знакомый по предыдущему ритуалу белый череп.       Их заклинание было почти закончено, когда последняя часть зловещей маски обратилась в пепел. Исчерна-синий шар сжался до размера маленького мяча, а затем разорвался с уничтожающей силой, погребая ведьм под каменными обломками и клубами удушающей пыли.