Судьба_злодейка

      Руки немели и саднили - сидеть на стуле неподвижно в течение трех часов не очень-то и хотелось, но выбора все равно не было. Зато мой план удался, а прощение у Эмми я как-нибудь выпрошу, вот только откуда они прознали, что это моих рук дело? Неужели кто-то знал и следил за мной? Не зря же они без предупреждения пришли ко мне с проверкой, намеренно что-то ища. Тело так и ломит от желания сорваться и побежать согревать Эмми, победно смотря на огорченного Альберта. Интересно, она уже успокоилась после новости о том, что стала бесплодной? – Ты готова настолько далеко зайти, лишь бы мистер Альберт не забрал к себе Эмми? Ты понимаешь, какая ты эгоистка? Ради себя любимой ты без спроса лишила счастья Эмми! – Адриан был усталый и взвинченный. Было ясно, что находиться здесь он явно не желал. Хах, еще бы! Зато Влада хоть немного отдохнет от его извечных приставаний. – А с чего это ты решил, что в этом я виновата? – усмехнувшись, он с секунду подумал, выдавать ли мне маленькую тайну нашептавшего о моей причастности к этому вопиющему делу. – О, не волнуйся, твою вину будет легко доказать! Но важно не это. Ты хотя бы подумала, что с ней будет? Как она будет жить, никому не нужная без копейки в кармане, кто ее будет содержать или кем она будет работать? – он пристально уставился на меня, в напрасном ожидании того, что я раскрою ему все карты. – Или же ты думала, что в очередной раз отпугнешь нового спонсора и побежишь брать на себя заботу об Эмми? Или, живя за счет мужа, сможешь взять ее на содержание? Ты думаешь, она будет счастлива от этого? Ты думаешь, ей это нужно!? – он тихо, с долей безумства, рассмеялся и резко смолк, уставившись в серую шершавую стену изолятора холодным задумчивым взглядом. – Ты долго трепала нервы преподавателям и смотрителям, долго тебя терпели. Доигралась! – впервые за все время нахождения здесь он устало опустился на потрепанную сидушку жесткого стула и закурил. – Ты кое-кому приглянулась. За стенами этого пансионата о тебе ходят определенные слухи: неприступная, враждебная, холодная, гордая! Так вот, тебя решили сломать, определенный круг людей заключил спор, а поучаствовать в нем решил Клаус Сент Джой – редкая сволочь! – он опять обратил на меня взгляд своих серых изучающих глаз, как будто рассчитывая, как долго я продержусь в роли главной игрушки сумасшедшего злодея. – Ты просто не представляешь, что тебя ждет. Ты не то, что в магазин сходить не сможешь, тебя вообще из особняка выпускать не будут. Ты никогда больше не увидишь Эмми, не услышишь о ней, никогда! – А когда они меня сломают? – голос рвался и дрожал, что я наделала? – Ну, возможно он потеряет к тебе интерес, а далее на тебе будут отыгрываться особо рьяные твои поклонники, которых ты грубо, я бы даже сказал жестоко, отшивала. Например: мистер Дрей, сэр Джон Оский и, конечно же, Джейми Батроу. Последний, к слову, и был инициатором этой игры. Еще бы, ты его так опозорила, а он человек мстительный. В общем, тебя никогда не отпустят!       Я до последнего глотала слезы, не позволяя Адриану их увидеть. И впервые за все время я остро желала, чтобы Альберт действительно искренне любил Эмми. В этом случае он все равно заберет ее к себе и позаботится о ней. Адриан прав, я эгоистка, ослепленная глухим нежеланием делиться своим сокровищем с кем-то еще, своими же руками его и сломала, стерла всю его ценность, оставляя только холодную бездушную красоту. Перед глазами до сих пор стоит счастливое выражение любимого лица, благодарящего меня за вкусный ежедневный чай. Я поила ее им неделю, добавляя опасный, растолченный в порошок, плод.       Пытаясь стереть из памяти большие от ужаса и непонимания глаза, ежесекундно возвращалась в ту большую галдящую очередь предвыпускного медицинского обследования, когда в проеме резко отворившейся двери я увидела скукоженный бледный силуэт, с мольбой смотрящий на грозную взволнованную медсестру. Интересно, ей скажут, кто в этом виноват? И если да, захочет ли она когда-нибудь меня видеть? Наверное, я заслужила ту участь, которую мне предрек Адриан. Горькая усмешка коснулась губ при глупой мысли о том, что самой надо было принять эту отраву, но даже в том случае меня все равно прибрала бы к рукам эта толпа извращенцев.