Тео, мой Тео.

      Опять тот же осенний парк. Сколько раз он видел его в своих снах.       Но сейчас по усыпанной разноцветными листьями аллее не кружится в танце милая девушка. Не зовет его. Нет мольберта, только унылая пустая скамейка и серый промозглый день с моросящей сверху мерзостью. Тео вздрагивает от пронизывающего ветра и обхватывает себя руками, пытаясь поймать частичку ускользающего тепла.       Аллея кажется бесконечной. Что-то вспыхивает оранжевым цветом и опять исчезает. Парень пытается понять. Он хочет свернуть в сторону, но неведомая сила толкает его вперед к вновь появляющемуся всполоху.       Нотт начинает приспосабливаться к холодной мороси, его уже не трясет. Ему стало все равно. Накатывает безнадежность и апатия. Тео останавливается и понимает, что никуда не шел. Все та же скамейка, дерево с расщепленной пополам кроной.       Он много раз рисовал его во сне и наяву.       Эльфы говорили, что молния ударила в тот день, когда умерла мама. —Сани, — этот голос не перепутаешь. Мама.       Только она так называла сына. Не любила имя "Теодор". Только его второе — Александр. Отец всегда злился, когда слышал "Сани". Говорил, что похоже на маггловскую кличку. — Сынок, что ты здесь делаешь? Тебе нельзя здесь быть. Рано... - женщина появляется из ниоткуда, принося с собой уютную иллюзию библиотеки в мэноре. Тео смотрит на нее расширенными от удивления глазами. — Мама... — парень подходит ближе.       Оказывается, он уже намного выше ее ростом. Всхлипывает и обнимает хрупкую слегка напряженную фигурку. Ее волосы распущены, и Нотт с удовольствием утыкается носом в пахнущую жасмином макушку. Уже много лет так пахла его тоска. — Я не знаю, мам... Все сложно. Я так скучал.       Настоящие ненарисованные слезы. Горячие и солёные на вкус.       И мама тоже настоящая. Теплая и нежная. Подталкивает его к маленькому диванчику, заставляет присесть и устраивается рядом. Тео со вздохом кладет голову ей на колени и чувствует, как нежная рука касается волос. — Ну что ты, милый. Мальчик мой... Сколько же в тебе боли.       Леди Анна касается плеча сына и поднимает его. Заглядывает юноше в глаза, стирая со щек влажные дорожки. — Почему ты никогда мне не снишься? Про портрет я знаю. Отец... — Не будем о нем вспоминать. У нас мало времени. — Мам, я умер? — Пока нет. У тебя есть шанс самому решить. Остаться тут со мной или вернуться к тем, кто любит тебя там. — Любит меня? Я не помню... — Тео в ужасе смотрит на мать. — Я ничего не помню. Я не знаю, о ком ты говоришь. — Ты вспомнишь. Бывает душе дают время на осмысление. Ничто не должно мешать тебе быть собой. Ни эмоции, ни воспоминания. — Значит, я всё-таки умер. — Ты невнимателен, как всегда. Я говорила, что еще рано. Живым нельзя быть здесь долго. Потом тяжелее вернуться, — леди Анна треплет его по волосам. — Используй его правильно.       В её глазах блестят слезы. Но она дарит сыну свою улыбку, подбадривает. — Пора. Настоящее чудо, что мы с тобой увиделись. Когда все вспомнишь, поцелуй от меня Доминика. Спасибо, что не отказался от него. Не оставляй его, люби. В нем скрыта великая тайна, - женщина вздыхает, касается его щеки своей ладошкой. — Прощай, мой мальчик, — леди Анна замирает, будто решаясь на что-то. — В моей спальне под лилией... Там ответы. Просто попроси мэнор отдать тебе. — Но я хочу остаться. Здесь так спокойно.       Женщина качает головой и исчезает, оставляя за собой шлейф из любимого запаха и ощущение нежного шелка от прикосновения к ее платью. В яркой вспышке чудится призыв и угроза одновременно. Всё исчезает под ее напором и погружается в хаос и тьму.       Парень, как слепой, пытается разогнать внезапно обрушившиеся на него мрак и боль. Словно что-то проникает внутрь него и начинает жечь каленым железом. Воздух врывается в лёгкие, рискуя порвать их изнутри. Снова вспыхнувшее пятно света заставляет вздрогнуть и крепче зажмурить глаза. Он слышит голоса. Ему кажется, что мозг взорвется следом за легкими. А еще в его голове кто-то есть, кто-то бесцеремонно осматривается, шарит. Пытается заговорить.       Нет. Он не сойдет с ума. Ему нельзя. Мама просила позаботиться о каком-то Доминике. Тео быстро закрывает свое сознание.

***

— Не-е-ет. Только не говори, что он...       Но Драко смотрит так, что Гермиона останавливается не в силах произнести страшные слова. — Я не знаю, Герм, — голос не слушается. Малфой судорожно стирает кровь из рассеченной брови. — Я был без сознания. Тео, наверное, отправил меня порт-ключом. — Мерлин! Почему он не пошел с тобой? — девушка судорожно сглатывает слезы. Ей кажется, что вокруг них сгущается мрак. Она просто не знает, как теперь жить. И есть ли жизнь без него... — Герми, прости, — блондин пытается подняться с ковра, затем берет девушку за плечи и крепко прижимает к себе. — Я не чувствую его, — Гермиона замирает на груди мужа. Всхлипнув еще раз, вдруг вскакивает и зовёт Фродо. Её посыл к домовику настолько силен, что воздух мгновенно напитывается магией и трещит. Старый дом Ноттов начинает удивленно просыпаться. Малфой чувствует, как вибрируют пол и стены. Слегка обалдевший эльф, даже не понявший, где очутился, с ужасом смотрит на хозяйку и нервно икает. Девушка бросается к домовику, хватает за лапку. Эльф ойкает и отскакивает в сторону, страдальчески разглядывая свою конечность, на которой поблескивают оставшиеся искорки дикой спонтанной магии. — Фродо, найди хозяна Теодора. Он в беде. Я знаю, что ты сможешь.       Эльф весь сжимается и нервно втягивает носом насыщенный магией, искрящийся воздух. — Госпожа, Фродо слышит его, но очень слабо.       На сморщенной мордашке появляется решимость. Малфой удивленно охает, глядя на то место, где секунду назад стоял эльф. Драко шокированно смотрит на жену, на странное свечение, окутывающее ее с ног до головы. Он прижимает её к себе, пытаясь хоть немного успокоить. Пока странная магия не начала крушить стены Нотт-мэнора. — Святые маггловские небеса! Какого драккла тут происходит? Так и знал, что вас нельзя оставлять надолго, вы как слепые книззлы, — девушка слышит скрипучий голос и не верит своим ушам. — Лео... — выдыхает она, вырывается из рук Малфоя и бросается к похудевшему, немного еще бледноватому рикко. — Тихо, тихо, — Лео останавливает волшебницу своей маленькой ладошкой. — Моя леди так фонтанирует эмоциями и так светится. что может угробить мою, как оказалось, бесценную задницу. Рассказывайте, что случилось с моим врединой-хозяином. И где ваш мальчишка?       Драко с облегчением замечает, что ореол вкруг жены стремительно гаснет, прекращает трещать воздух, а замерший ноттовский родственник на портрете оживает и судорожно промакивает платком вспотевший лоб. — Доминик у Поттера. Я подумала, что так будет правильно, — Гермиона виновато смотрит на супруга и опускает глаза.       Драко вымучено улыбается. Его тошнит и беспощадно раскалывается голова. Но кровотечения больше нет. Щиплет и стягивается рассеченная кожа. Маг обнимает жену за плечи и шепчет ей на ушко, что она умница и все правильно сделала.       Гермиону бьет мелкий озноб. Такое чувство, что она дышит через раз. Блондин ловит ее эмоции. Они какие-то неестественно приглушённые. Иначе разорвали бы два сердца сразу.       Лео хитро смотрит на слизеринца и вдруг радостно подмигивает. Малфой чувствует, как очищается его сознание и притупляется душевная боль. — Я вернулся, — заявляет рикко, — и нечего на меня так пялиться. — Ты знаешь про Доминика. Но откуда? — вдруг доходит до Гермионы. — Вы сами приставили ко мне Фродо, так что я знаю почти все. Иногда мне очень хотелось завязать ему язык в морской узел. Но я себя сдержал. Зато вот успел вовремя. Кажется... Пока моя леди не угробила всех и вся, — рикко хмыкнул и забрался на спинку кресла, — хватит хлюпать, Нотт жив. Но это пока всё, что я могу вам сказать. Вернётся ушастая сплетница, тогда и узнаем.       Зверек поерзал, удобней устраиваясь и повел ухом, будто прислушиваясь. — Ядреные флоббер-черви! Фродо его нашел у Бланта в Хогвартсе. Теодор без сознания.       Хлопок аппарации вывел гриффиндорку из ступора. Она прижалась к Малфою, когда в кабинете появился Блант с Тео на руках. Растерянный эльф виновато посмотрел на хозяйку. — Фродо хотел забрать хозяина Теодора. Мистер Блант не захотел мне его доверить, — затараторил домовик и переместился поближе к Лео.       Драко опять замутило, его сердце бешено застучало. Он отодвинул Гермиону за спину и как во сне наблюдал за Алексом, пытаясь понять, кто на самом деле сейчас возле его друга. Блант молча положил Нотта на диван и обреченно опустился перед ним на колени. Дотянулся до подушки и заботливо уложил на нее голову юноши. Казалось, он ничего и никого не видит, кроме Тео.       Блант дернулся, как от удара, когда Малфой положил ему на плечо руку и позвал по имени. — Алекс, позволь, мы поможем.       Рикко перебрался на резную спинку дивана прямо у Нотта над головой, пытаясь поймать сознание хозяина. Он укоризненно глянул на Бланта и раздраженно заворчал: — Еще один страдалец на мою голову. Пикси меня побери, если это горе не размером с соседнюю вселенную. Жив ваш Нотт, нечего так убиваться. А раз жив, то и надежда есть.       Драко внимательно рассмотрел осадок на дне фиала с противоядием. Подумал, что не помнит, как должно быть. Не помнит или не знает? В голове гудело, путаясь, терялись мысли. Помолившись про себя всем известным ему богам, он пытался не дрожать. Гнал от себя страхи, не позволяя отчаянию взять верх. Он тоже не знал, как и эти двое рядом, есть ли жизнь без Тео. Мерлин, он не думал, что будет так тяжело и страшно.       Блант наклонился и, поцеловав Теодора в лоб, сел спиной к дивану прямо на пол и со стоном сжал голову.       Гермиона поняла, что он не уйдет. "— Нет, — думала девушка, — нет, я не верю. Он вернется, он обещал. Бред. Как будто от него это зависит. Не зависит от неё, Драко, Алекса. Только от случая. Или от провидения..."       Крышечка от фиала выпала из рук Малфоя и укатилась в сторону, заставляя Гермиону очнуться от невеселых мыслей. — Дай мне, — девушка забрала зелье и достала палочку. Маленькое заклинание - и противоядие отправилось прямиком в желудок Тео.       Несколько пар обеспокоенных глаз следили за тем, как на бледном лице Теодора появляются краски. Он сделал глубокий судорожный вдох, совсем как утопленник. — Тео, Тео! Вернись, пожалуйста, — шепчет ведьма, внимательно вглядывается в лицо мужа.       Нотт все ещё бледен, но ресницы подрагивают, а грудь поднимается и опускается в почти спокойном ритме. Юноша похож на забывшегося беспокойным сном человека. — Он спит? — смотрит на притихшего рикко Гермиона. — Не совсем. Но он здесь. Почему-то прячется. Противоядие подействовало. Тео сам не хочет возвращаться. Теперь только от вас зависит, сможете ли вы уговорить его.