* * *
Серхио проснулся внезапно, от застрявшего в горле дикого крика. В сознании все еще оставались леденящие душу картины боли, страха и истерики. Всю ночь ему снилась дикая мешанина из картин войны, пыток, каких-то совершенно зверских убийств и уродливых лиц. Отчего-то хотелось плакать. Да куда там плакать! Рыдать, кричать от странной, раздирающей грудную клетку, боли. Четыре стены давили со всех сторон, воздуха не хватало и вообще было хреново до ужаса. Серхио вышел из комнаты, тихонько открыл входную дверь и с облегчением упал на газон во дворе. Любовно подстриженная отцом трава пахла ненавязчиво и терпко, в сизо-сером предрассветном небе мягко растекалась полоска света от восходящего солнца, и сбитое дыхание медленно возвращалось в норму. Подробности кошмарного сна постепенно забывались, но где-то в горле все равно стоял комок и сильно-сильно тряслись руки. Ему никогда не снились кошмары. Но это было больше, чем просто сновидение. Зеркало скрытых страхов обычного подростка, который никогда не знал особых печалей и лишений, и не осознавал того, насколько же ему повезло в жизни. «Да, данное в этой жизни нужно ценить» - осознание было по-абсурдному внезапным. «Ценить... Ценить» - крутилось в голове Чехо и сразу же, невольно, из подсознания всплыл тяжелый приторный запах вишнёвого «Харвеста», к которому в последнее время так пристрастился Мартин. И юному Чехо Рамосу впервые в жизни захотелось закурить, чтобы хоть этим проклятым дымом с запахом вишни вытравить из души иррациональную, гнетущую тяжесть. Да нет же, к чёрту эту отраву! Ему просто нужно было увидеть Марти - посмотреть в лучистые, большие, а потому всегда немного удивлённые глаза, перекинуться парой слов, ведь рядом с младшим Касильясом всегда создавалось ощущение огромнейшего доверия и тепла. На удивление, было в нервном Мартине что-то такое... Успокаивающее других. Его голос, его жесты, его взгляд буквально обволакивали собеседника. Если к нему подступиться, конечно. Пустая болтовня не особо важных для него людей вызывала у Марти глубокую индифферентность, а проще - полный игнор. Так, с мыслями о Касильясе, Чехо и вернулся в душную комнату. Спать не хотелось категорически, но и делать что-то - тоже. Отец уехал на Север, по делам одного из филиалов магазина в Галисии, и это давало прекрасную возможность прогулять школу. Но сегодня предстояла тренировка и как ни крути, надо было встретиться с Марти после учёбы.* * *
Солнце светило вовсю. Серхио-младший допил колу из жестяной баночки, с точностью баскетболиста забросил ее в корзину для мусора, закинул на плечо рюкзак и поспешил отправиться к школе. Поначалу он думал идти сразу на тренировочную базу - туда можно было дойти пешком, но что-то подсказало Чехо встречать Касильяса именно около школы. Отец забрал с собой ключ от гаража, поэтому младшему Рамосу не оставалось ничего кроме как вызвать такси. Через двадцать минут он был уже у здания школы, и очень даже вовремя - прозвенел звонок и толпа учеников с облегчением высыпала на улицу. Серхио шел через сквер, стараясь не привлекать особого внимания. Неожиданно он услышал голос Мартина и - о святые небеса! - девичий голос рядом с ним. «Что? Наш стесняшка Каси болтает с девушкой? Блин, апокалипсис близится!» - про себя съехидничал парень, но вместе с тем он чувствовал к девушке некую... Неприязнь? До чего ж ты дошёл, Чехо Рамос, ревновать своего лучшего друга! Он отошел в тень и выглянул на аллею. По ней шел Мартин, а за ним семенила Моника, миловидная девчонка из параллельного класса. Два года назад они с Серхио даже встречались недели три, но потом Рамос не выдержал и бросил ее. Кроме миловидности, в Монике не было ничего, кроме ужасной инфантильности, приставучести и безграничной глупости. Вряд ли такая могла понравиться вечно философствующему и задумчивому Мартину, поэтому парень стал вслушиваться еще внимательнее. - Ну Ма-а-арти, - противно растягивая слова, ныла Моника, - ну давай завтра погуляем! - Я не могу завтра, у меня дела, - ровным и пофигистическим голосом отвечал Касильяс. - Ну Ма-а-арти! Ты же такой милый, такой хорошенький, ну пошли-и-и. Моника потянула его за рукав футболки. Серхио невольно прыснул - ох, что сейчас будет! Юный Касильяс ненавидел, когда люди, за исключением самых близких, лезли к нему руками. Мартин резко развернулся, и с яростной интонацией выпалил: - Моника, солнышко! Да отъебись ты уже наконец! Я не пойду с тобой гулять ни завтра, ни послезавтра, ни даже после Страшного Суда! Да и вообще, мне другой нравится! - Другой?! - лицо девушки приобрело то самое неописуемое выражение, как если бы, к примеру, ей сказали, что прямо над ней летит единорог. Касильяс тоже, по всей видимости, обалдел: - Блять... Я имел в виду «другая»! Другая! Ты все не так поняла, Моника! Опешившая Моника спешно ретировалась, а вот для Серхио услышанного было вполне достаточно. Смутные догадки терзали его мозг, но прежде нужно было подтверждение. Получить его можно было только одним путём - заставить друга психануть и выболтать остальное. А хитрый Рамос уже точно знал, как это сделать.