Make a wish when a Blackbird flies

Первые несколько секунд после пробуждения прекрасны: Ваш мозг ещё не полностью отошёл ото сна, и блаженно забвение, размывающее окружающую реальность. Да, именно это испытал Фрэнк, распахнув глаза. Пока всё не стало на свои места. Менее чем за миллисекунду перед ним вихрем пронеслась вся его жизнь, которая была настолько тяжёлой, что даже самый сильный человек, будь он на месте Айеро, оказался бы сломленным. Подросток медленно оторвал голову от подушки и сел. Стоило Фрэнку шевельнуться, как боль, впивавшаяся в тело тысячью ножами, подчинила его себе, заставив закричать и схватиться руками за голову, отчего стало только хуже: взор Айеро помутился, а онемевшие конечности словно искололи иголками. Он стонал от боли несколько минут, после чего неприятные ощущения сошли на «нет», уступив место монотонной пульсации. Некоторое время подросток не шевелился, боясь почувствовать очередной взрыв боли, но затем всё же передвинулся ещё на несколько сантиметров так, что его ноги теперь свисали с края кровати. Как только ступни коснулись пола, пытка возобновилась. Фрэнк съёжился, еле сдержав подкатывавший к горлу крик. Он встал и тотчас же прислонился к стене. Его восприятие реальности исказилось, деформировалось, делая всё вокруг неестественно близким или, напротив, до невозможности далёким. Подросток направился к двери, которая оказалась запертой. Он принялся слабо стучать по деревянной поверхности. — Эй! Я хочу выбраться отсюда, — произнёс Фрэнк едва различимым шёпотом. Он не мог покинуть помещение. Айеро не знал, сколько прошло времени — он даже не знал, почему хочет выбраться из комнаты, — но свет, проникавший через окно, сулил наступление утра. Встав на носочки и прильнув к двери, подросток заглянул в маленькую щель и, увидев, что рядом никого нет, начал стучать снова. Через несколько минут Фрэнк был готов сдаться, но неожиданно для себя он заметил тень, быстро промелькнувшую мимо его темницы. До того как Айеро успел что-то сделать, раздался громкий щелчок и дверь слегка приоткрылась. Сначала Фрэнк колебался, но уже спустя мгновение распахнул её шире, окинул взглядом весь коридор и, поняв, что вокруг нет ни единой души, вышел из комнаты. Он долго ходил на цыпочках, держась одной рукой за стену, прежде чем осознал, что не знает, куда держит путь, и не имеет ни малейшего понятия, как оказался в незнакомой части лечебницы. Подросток остановился и огляделся по сторонам, готовый опустить руки, но в этот момент покров тишины разрезал смех, доносившийся сверху и явно принадлежавший ребёнку. Подняв глаза, Айеро увидел маленькую девочку, выглядывавшую из-за угла. У неё были длинные чёрные волосы и тёмные глаза. Поймав взгляд Фрэнка, она снова залилась смехом и исчезла. Он последовал за ней и, свернув за угол, увидел её стоявшей в центре вестибюля. Девочка снова убежала, а подросток, как и прежде, пошёл за ней по пятам. Он не выпускал её из вида до тех пор, пока, обогнув очередной угол, не обнаружил себя напротив входа в комнату отдыха. Девочка пропала. Фрэнк толкнул дверь и вошёл внутрь. Как только подросток сделал это, все в комнате разом бросили свои дела и уставились на него. Первой странностью, бросившейся Фрэнку в глаза (точнее, в уши), оказалась музыка, воспроизводившаяся старым проигрывателем, — какая-то французская песня, которую пели дети. Следующей — то, что половина пациентов выстроилась в линию, чтобы получить таблетки, выдаваемые двумя медсёстрами. Судя по всему, он пропустил не только завтрак, но и обед. Ноги подростка ужасно болели от бесконечной ходьбы и стояния на одном месте, поэтому он занял ближайшее свободное кресло, где и свернулся калачиком, не обращая ни малейшего внимания на любопытные взгляды. Айеро слышал, как одни люди перешёптывались, а другие — покидали комнату. Одна из сестёр милосердия встала напротив него. — Твои таблетки, Фрэнк, — сказала она, протянув ему маленький пластмассовый стаканчик. Подросток даже не потрудился взглянуть на неё: всё его внимание было поглощено миром снаружи, частичку которого он мог увидеть благодаря находившемуся рядом окну. — Я не нуждаюсь в них. Они сказали, что таблетки не помогают, поэтому я не собираюсь их принимать, — пробормотал Айеро. — Но ты должен проглотить их, Фрэнк, — настаивала медсестра. — Я не хочу, — выдавил он, и в тот же момент чьи-то руки сжали его плечи, а кто-то другой поднял его голову и протолкнул медикаменты в открытый рот. Их руки словно оставляли ожоги по бокам головы. Как только мучители отцепились, Фрэнк выплюнул таблетки прямо в лицо медсестре. Она ахнула, а мужчина, всё это время удерживавший Айеро, начал изрыгать угрозы, пока в какофонию не влился ещё один голос, перекрывший остальные. — Довольно! — это был доктор Макензи. — Оставьте в покое бедного мальчика. Он и так натерпелся. Подросток был слегка удивлён тем, что врач вступился за него. Дождавшись ухода медсестры, Макензи сел напротив Фрэнка. — Фрэнк? Как ты себя чувствуешь, Фрэнк? — он сразу перешёл к делу. — Как будто в моей голове вечеринка, и я разослал приглашения всем, но никто в конечном итоге не пришёл, — выдал Айеро. Макензи что-то нацарапал в своём блокноте. — Что насчёт голосов? — Пропали, но не льстите себе. Они исчезли задолго до того, как Вы поджарили мой мозг. — Фрэнк, ты должен знать, что я не давал согласия на произошедшее прошлой ночью. Люди просто действовали по ситуации. Этого больше не повторится, — произнёс он, к сожалению, отнюдь не правдивые слова. — Могу ли я сказать Вам кое-что? — спросил Фрэнк. Доктор, надеявшийся услышать исповедь, согласно кивнул. Подросток развернулся лицом к окну, а после произнёс, не смотря на Макензи: — Однажды, после того, как я покину это место, я найду Вас и убью. — Что? — Я приду убить Вас, и это станет огромным сюрпризом. О, Ваше лицо в этот момент будет бесценно! — представив данное зрелище, он принялся маниакально смеяться. Испуганный доктор Макензи поднялся с места и отошёл в сторону. — Просто дождитесь этого! Я появлюсь из ниоткуда, а после… бум! И Вас нет! — вопил хохочущий Фрэнк. Наконец Айеро снова успокоился и уставился в окно. Подросток увидел пролетавшего мимо чёрного дрозда. Он закрыл глаза и загадал желание.

***

Через несколько часов после обеда, состоявшего из полузамороженных рыбных палочек, Фрэнк уже сидел на полу в своей комнате и перекатывал мяч маленькой девочке, которую видел ранее. Оказалось, она родилась в больнице и умерла от нехватки воздуха, заползя в один из секретных тоннелей в подвале, и сейчас просто хотела найти кого-то, с кем можно было бы поиграть. В этот момент кто-то открыл дверь и прошёл внутрь. Два медбрата. Один из них возился с замком, второй держал в руках свёрток. — Привет, — произнёс первый мужчина. Оба санитара уставились на Айеро, и он узнал их. Это были те самые медбратья, которые всегда сопровождали подростка и присутствие которых раздражало его из-за того, что они думали о нём. — Что ты творишь? — Фрэнк не отвечал, отбрасывая мяч к противоположной стене, возле которой раньше сидела девочка. Они подошли поближе. — Позволь уложить тебя в кровать, — сказал первый и поднял мальчика с пола. Они стояли слишком близко к нему: один — напротив, второй — сзади. — Как долго ты носил это? Тебе нужно переодеться, — сказал тот, который прижимался к спине Фрэнка. Они говорили с ним, как с маленьким ребёнком, пытаясь контролировать свои голоса. Но Фрэнк испытывал всё что угодно, кроме умиротворения. Подросток был напуган как никогда. Когда один из мужчин попытался стянуть с него комбинезон, он кое-как вырвался, но спустя мгновение вновь оказался схваченным громко смеявшимися медбратьями. — Эй, куда собрался? — с большими усилиями они подавили сопротивление Фрэнка и стянули с него одежду, оставив юношу в футболке и нижнем белье. Он пытался остановить их, крича и моля о пощаде, но всё было тщетно: мужчины продолжали смеяться и грубо лапать Айеро. Они заломили его руки за спину и зафиксировали их смирительной рубашкой, который принёс кто-то из санитаров. После медбратья швырнули подростка на кровать, резко содрали с него трусы и… Остальное Вы, вероятно, сможете представить и без посторонней помощи. Они брали Фрэнка по очереди, смеясь над его болью и безуспешными попытками сопротивляться. Завершив акт насилия, санитары оставили Айеро использованным, сломанным и кровоточащим. Они даже не потрудились накрыть его одеялом. Подросток перевернулся набок, свернулся калачиком и, застыв в позе эмбриона, разразился слезами. Он бы проплакал всю ночь, если бы не ощутил всё ещё стеснявшие движения оковы. Фрэнк избавился от смирительной рубашки и быстро натянул на себя комбинезон. Кровать была залита кровью, но его это не волновало. Он сел и бесцельно уставился в никуда. Айеро вновь увидел ту маленькую девочку. — Я не могу найти маму, — тихо сказала она. — Мы обязательно найдём твою маму, — пообещал Фрэнк.