Ящик

То всё присказка была, Сказка — вот она пошла Эх. Постоянство, это, конечно, здорово, но надоедает. Да и завтра — священный выходной. Россия буднично вскрывает ящик. Освоил новую профессию, можно корочки получать. В нем сидит Англия, руки сзади связаны, обречённо смотрит в стенку. Рот серебристым скотчем заклеен. На нем форма белая, морская. Ха-ха, типа, военное вторжение, ага. За это можно и наказать. Иван щелчком пальца по жесткому козырьку сбивает с него фуражку и игриво теребит светлые волосы. Керкленд изумлённо смотрит на него. Брагинский лукаво улыбается. Артур вздрагивает и резко выпрямляется. Иван хватает его и закидывает ловко к себе на плечо. Пинает ненавистный ящик так, что он с грохотом отлетает метров на пять и перекашивается. Русский надеется, что это их последняя встреча. Керкленд, свисающий с России, оценивает сие действо по достоинству и понимает, что лучше не дергаться. Целее окажется. Вдруг оно все само собой, как-нибудь… Его бросают на диван, Иван усаживается рядом и начинает расстегивать пуговицы на кителе. Британец покрывается испариной, в животе всё стягивает мерзкое чувство. Артур обреченно закрывает глаза. Странно, но решение русского со всем этим покончить его устраивает. Надоело день изо дня искать способ снять с себя чары, с тоской отсчитывая минуты до вечера, лежать в темноте, не смыкая глаз, ожидая, что завтра всё будет совсем плохо. И вот, то, чего он боялся, собиралось произойти, а от этого становилось как-то спокойно. Он устал этого ждать. Будто груз с плеч снимают. Артур вздрогнул, когда холодные пальцы добрались его тела. Даже в том пекле, удушливом зное, что царили над всей российской территорией, Иван где-то находил кусочки льда, живительной чарующей прохлады. Брагинский не дал привыкнуть к этому, поглощал британское тепло с жадностью и без осторожности, так, что дыхание перехватывало. Грудная клетка под пальцами рвано вздымалась, Артур сопел шумно носом, ему ощутимо не хватало воздуха. Интересно, русскому с ним интересно будет, если он сознание потеряет? Если Россия и дальше не соизволит ему рот освободить, то получит бессознательное тело в глубокой коме. Артур побольнее ударяет русского коленкой, заставляя вспомнить, что он тут тоже право имеет на выражение эмоций. Иван смотрит на него — ещё бы, до этого момента британец вел себя тихо, и понимает, что что-то неладно. С характерным треском отрывается скотч от лица. — Фак! — вскрикивает Керкленд, и пытается потереться саднящими губами о своё плечо, но со связанными за спиной руками это оказалось физически невозможно. Иван это понимает, и обтирает лицо ладонью, при этом закрывая рот. — Не ругайся. Артур смотрит на него презрительно и встряхивает головой, сбрасывая ладонь. — Это я ещё не ругаюсь, — Артур выразительно замолчал, давая осознать серьёзность своих слов, но после задал терзающий его сейчас вопрос: — ты же сказал, что я тебя совсем не привлекаю. Ответ русского был короток и прост: — И ты поверил? Сказал он это Керкленду на ухо, предварительно лизнув завитки. Англия потрясенно выдохнул, и снова закрыл глаза, тихо произнеся: — С ума сойти. Иван удивился, но решил, что послышалось. Начал целовать шею, оставляя влажные следы. Англичанин пылал жаром, вздрагивал, но при этом был на удивление покорен. Иван решил спросить. — И совсем не сопротивляешься? — Не пойми неправильно. Рано или поздно это бы произошло, что толку тянуть, особенно когда Франциск так рьяно ищет способ исправить свой просчёт. — Знаешь, обидно же. Иван рывком стягивает с Керкленда брюки. — Шшшшш! Полегче! Варвар. — Вижу, я тебя тоже интересую, — смеётся русский, оценивая размах британского возбуждения. — Опять ошибаешься. Это я просто уже представляю свою сладкую месть. — Ой, ну конечно. Но ведь ты же меня представляешь, правда? Так что это моя заслуга. — Тц. — Ивана не пронять, всё-то он на свой лад переиначит. Бритт только хотел съязвить что бы остроумнее, но русский будто предвидел это, и поступил совсем не по джентельменски, вместо едкого замечания заставляя болезненно вскрикнуть, — Не по сухому же! — А ты меня дальше раздражай, — фыркнул русский, вводя палец глубже. Англия выгнулся и зашипел. — Больно, черт, перестань! Попытался лягнуть Брагинского ногой в тяжёлом армейском ботинке. Иван ногу перехватил и ботинки полетели на пол. За ними и штаны. Англия встрепенулся и отстранился от него, вжимаясь в спинку дивана. Настрой русского ему совсем не понравился. Иван схватил его за подбородок и насильно зло поцеловал. Британец, было, стал сопротивляться, но Россия с силой надавил на его грудь рукой, так, что ребра свело ломотой, и пришлось подчиниться. Воздуха катастрофически не хватало, отчего голова кружилась, а перед глазами всё темнело. Артур замычал, прикусив русскому язык. — П-перестань! — запнулся он от волнения, отталкивая Брагинского руками. Сердце бешено стучало, оттого было ещё страннее ощущать, что под ладонями, упирающимися России в грудь, рвется и мечется чужое сильное сердце. Игиритсу: Автор, какое сердце, нах?! У меня сейчас руки за спиной связаны, эй! ТруАвтор: Ох ты ж ешкин кот. Недочет, сейчас исправим (а так красиво получилось) — Мне неудобно. — И что теперь? — Да ты заебал! — Ещё нет. Но вот-вот. Игиритсу: Че за бред? Мат?! От джентльмена?! Иди проспись! ТруАвтор: Знаешь что! Я тут царь и бог и на канон мне… Игиритсу: Спа-а-а-ать! ~ *пасы руками* ТруАвтор: Хрррр~ Игиритсу: Прода завтра. Всем спа-а-а-ать! ~ Только попробуйте мне тут автора разбудить, устрою желудочные колики.