Однажды, далеко-далеко...

- Где мы находимся? - Керкленд смотрел на карту города и не совсем понимал их местоположение. - Система Сео, четвертая планета от «косяка», город Атона, сектор... - Альфред начал оборачиваться в поисках таблички по всем сторонам. Улицы города представлялись чем-то суматошным: работники ходили в ярких разноцветных костюмах-комбинезонах, где были изображены знаки разных промышленных корпораций. Здания и дома плавали в мутной тёмной воде. Транспорт шнырял над головами рабочих, оставляя неприятный гул в ушах. Положа руку на сердце, Артур мог сказать, что ничего в этой планете привлекательного нет. Точно мусорная помойка. Центром мегаполиса была гора. В былые времена. Сейчас верхушка застроена небоскребами – иглами, что вонзаются в молочно-белое небо. Центр города был центром планетарной жизни. Жить, не работая на одну из корпораций — немыслимо, ведь еда и кров предоставлялись только работникам и служащим. Магазинов, больших или малых, развлекательных центров, гостиниц не было и в помине. *** - На нас смотрят, как на… - Успокойся и иди, Ал. Осталось всего три квартала. На воде пешеходные дорожки заменяли воздушные перекладины, рассчитанные на двух-трёх человек. Альфреду, прилично выросшему за столь незначительное время, было непривычно идти боком. Артур поспешно двигался вперёд, поглядывая на карту. Ему (как и Джонсу) сидеть в таком захолустье совсем не прельщало. К небоскребу правительства оставалось только успеть на подъемник. - Совсем старею. - Артур, раскрасневшись, сидел напротив своего ученика в кабинке, мерно покачивающейся от подъема на гору. - Не волнуйся, могу понести, если такая детская прогулка не для старичков! - Джонс улыбался, сверкая нетерпением поскорее добраться к цели. - Нет, спасибо, я ещё помню тот случай со спидер-байком, - магистр Керкленд надменно хмыкнул, вспоминая проишествие, когда Джонс забыл ключ-активатор. - Это ведь надо было додуматься силой протащить его несколько уровней! Альфред только улыбался, всё больше и больше чувствуя приливы гордости к себе в плохо спрятанной силе одобрения в голосе Артура. Чем старше становился Джонс, тем больше критики он слышал от своего учителя. На тренировках это бесило и выводило настолько, что падаван мог забросить заниматься, встревая в спор. Но на деле, Керкленд Альфредом никогда не потакал и не отчитывал. Максимальное раздражение неугомонный к приключением ученик мог прочесть во взгляде, нахмуренных бровях и крепко сжатых губах. Но никогда тот не высказывал своего недовольства при посторонних или деле. Всё потом, между ними, разбор полетов и методы их исправлений. Почти интимное дело. Джонс все больше и больше засматривался на магистра Керкленда. Ночные вылазки к нему то проходили каждый день, то угасали на недели. Кошмары заставляли падавана искать утешение в скромной реальности, покрытой ночной тьмой в комнате учителя. Эксперименты Альфреда с поцелуями представляли собой больше детскую игру. Так думал Керкленд, совсем не помечая в ребёнке тех изменений привязанности, уже переросшую родительскую, братскую или ученическую. Такую, за которой скрываются чувства посильнее, горячее и глубже. Только Джонс понимал, что, несмотря на все запреты Ордена, все отнекивания и честные подзатыльники Керкленда, отступать нельзя. Только атаковать. *** - Не дергайся! - магистр Керкленд очищал дезинфектором рану на плече ученика. И злился. - Ты объяснишь, как ты додумался напасть на вице-губернатора сектора? - он сильнее придавил повязку к ране, слыша недовольное шипение Альфреда. - Он тот, кто нам нужен! Совет сам предоставил голографию! Возмущению Джонса не была предела. Они столько потратили сил по гипер-путям в этот Индустриальный район галактики, вдыхали смрад и пары с заводов и комбинатов, чуть не заблудились! И что? Его отчитывают за то, что он едва ли не совершил геройский поступок и не задержал самого гадкого типа Вселенной! Альфред тоже начинал злиться, невозмутимость ситуации перерастала в открытый конфликт. И даже не личный. - Так дела не делаются, Альфред! Нам нужно было подготовить план, разговорить его сначала, узнать болевые точки. А ты, ты что сделал? Напал на него перед глазами генерал -губернатора системы и планеты? - Артур покраснел от гнева. - Ты понимаешь, что подставил не только меня, но и весь Орден? Я уже умолчу о провале операции! Никакие практики дыхательной системы не помогали Керкленду взять себя в руки. Сидевший в кресле Альфред вскочил на ноги. - Когда я бился с охраной ты стоял! Просто стоял и смотрел! Ни слова, ни какого-либо жеста, знаешь ли. Джонсу казалось, что он всё делает правильно. Как надо, а если бы не так, то Керкленд точно бы сказал. - Ты не маленький ребенок! Я не должен тебе приказывать, что и как делать! Магистр считал иначе: раз он ничего не говорил о плане действий, значит, он не посчитал нужным озвучит эту информацию своему ученику. И не более. - Вот именно! Я могу сам постоять за себя и выполнить задание. Мне не нужен больше учитель! - Альфред практически кричал. Он и не заметил, что сжал кулаки, впиваясь остриженными ногтями себе в ладонь. - Хорошо, Альфред, я уйду. Артур думал, что сейчас, вот ещё секунда скандала, первого за столько лет, и он сам бросит всё. Убежит, как когда-то в учёбе с Франциском. И как всё оказалось просто! Из тесной каюты челнока магистр вышел спокойно. Даже чересчур спокойно. Так, словно никакого всплеска эмоций и не было. До Альфреда понимание своих слов и ситуации дошло, когда дверь, шипя, закрылась, оставляя ученика-джедая одного. *** Гиперпространство теперь казалось простым фактом, даже растянутые блики звёзд нагоняли отчаяние и тревогу. Керкленд задумчиво сидел в кресле второго пилота, справа от главного, и вертел в руках комлинк. Какие санкции против него и Джонса примет Совет? Наверняка он этого не знал. Просто надеялся, что все обойдется малой кровью. Естественно, конфликт придется заглаживать ему и Альфреду, бесконечное количество раз извиняясь за действия. Потом на Атону и к губернатору отправят боле опытных, спокойных и уравновешенных джедаев. Джонс подкрался позади сидящего магистра, обнимая того. Керкленд отшатнулся, откидывая тревожные мысли. - Я ...хотел как лучше, - Альфред тихо прошептал на ухо учителю извинения. - А получилось как всегда, - язвительно закончил реплику Джонса известной фразой Артур. Альфред вырос. Он уже не мальчуган-раб из далекого Татуина, ему не нужен учитель. Ему нужна свобода. Сейчас Керкленд понимал это как никогда остро. Время летело, ограждая их от дней былых, предоставляя возможность жить сейчас. Но, глубоко внутри, магистр понимал ещё тогда, в первые дни их знакомства — мальчишка станет взрослым, а он - ненужным. Сегодня Джонс показал себя с той стороны предназначения, с которой Артур был рад увидеть его таковым. Охрана представителей власти, их заместителей, родни, подготавливается годами в лучших школах боевых искусств и базах. Джонс самолично уложил их всех. Как пальцами щёлкнуть! Артур молчал не из-за поведения падавана, а из-за того, что не знал, как прекратить бой. Став на сторону Джонса — в глазах власть имущих в системе мог окончательно опозорить Орден и доверие к джедаям уплыло бы как медуза на Беспине. Активировать меч против падавана... Уж совсем глупость несусветная, а учитывая силу Альфреда как физическую, так и духовную.. - Альфред, не начинай... мы говорили на эту тему тысячу раз. Волнение сошло на нет, и Сила вещала проблесковым маячком о чувствах Джонса. Магистр Керкленд будто и привык слышать их, отличать так своего падавана от других, но… - Альфред, так нельзя! - вразумить непослушного и вспыльчивого Джонса так и не получалось. - А кто узнает? - покрывая легкими поцелуями шею Керкленда, ученик не сомневался — еще чуть-чуть и под напором чувств и своей неопределённости Артур капитулирует. И Альфред готов был ждать, осаждать искусно, как заправский оккупант — цель стоила затраченных на нее усилий. - Альфред! Заткнись уже. То, что последовало дальше, ошеломило самого Артура больше Джонса. Он притянул к себе последнего, жарко и жадно целуя. Так, если бы поцелуй — живительный глоток необходимой влаги. *** Ему не следовало (нет, точно ведь нет!) поддаваться Джонсу. Не сейчас, когда всё так плохо. Или все же хотел? Хотел оказаться в объятиях, хотел слышать бредовые комплименты в свою сторону, ощущать на коже сбитое возбуждением дыхание? Свет и тепло, исходящие от Джонса, манили к себе. Шептали: «Прикоснись, это не больно, это приятно». Сейчас Керкленду приятно как язык Альфреда прикасается к его соску, поглаживая и кусая. От таких действий ему становилось тяжело дышать, мысли разлетались, как стайка испуганных птиц... Артур не сдерживал вздохов и всхлипов — незачем. Кроме них двоих на корабле и во всей Галактике никого не было. Поглаживая спину Альфреда, Керкленд отметил, что его приказы о тренировках для тела падавана даром не прошли. Не то, что он - более худой, щуплый и ниже ростом. Очередной стон заставил Артура зажмурится и облизать пересохшие губы. Альфред запустил руку под белье — единственные вещи оставшиеся на них — стискивая и поглаживая член. Он только ловил слабую улыбку Джонса — ему не хотелось знать, откуда у его ученика такие познания. В ответ на ласки, Киркленд сделал тоже самое. Припустив ткань, принялся аккуратно поглаживать уже возбужденную плоть. Это был тот момент, когда до магистра должно было прийти понимание того, насколько Альфред желал его, как долго и усердно сдерживал порывы дабы не применить силу, не заставить пойти на уступки, а добиться-таки. Артур, прикрыв глаза, застонал. Ему нравилось, как же ему это нравилось! Альфред — разбойник, революционер, бандит в конце концов, но сейчас это не имело никакого смысла. Главное в минуту — прикосновения, приносящие фейерверк чувств. -Нет. Нет, Альфред, подожди... – Керкленд, чуть отстранился, чувствуя, что не в силах будет остановить близкую кульминацию. - Скажи, чего ты хочешь? - Тебя! - Альфред парировал так, будто это его учитель был невеждой, а он объяснял самое очевидное в мире: солнце по имени Альфред вертится вокруг своей планетки-Артура. Поднявшись с койки, Керкленд неуклюже нашел крем. Постоянные синяки, царапины и ушибы заставляли пользоваться такой вещью, держа при себе. И сейчас, за неимением лучшего, это было неплохим вариантом. Наблюдавший с интересом Альфред сидел, скрестив ноги и рассматривая учителя. - Держи, Керкленд выдавил немного крема на свою руку и на руку Джонса, садясь тому практически на колени. - И сделай вот так.. . Артур провел по члену Альфреда, размазывая по всей длине. - Но я могу и так...- с хитрой ухмылкой Альфред протолкнул внутрь несколько пальцев. Артур охнул, сцепив зубы. Непривычно, дискомфортно. - Аккуратнее, Ал, пожалуйста, - облизывая губы падавана, ощущая в себе растягивающие и поглаживающие движения. Глубоко вдохнув, Артур отстранился. Глаза Джонса, яркие в слишком желтом освещении, выдавали желание. Откровенное, спешное, голодное желание. Артур приобнял Альфреда за плечи, помогая себе рукой насадиться на его член. Задержав на секунду дыхание, Керкленд медленно выдохнул, закрыв глаза. Ответные объятия падавана держали крепко, не давая усомниться затуманенному разуму в действительности событий. Альфред целовал... Куда ни попадя, но целовал. Наверное, ласки и больше внимания требовалось такому ребенку. Артур лишь ограничивал, отплачивая сейчас с лихвой. Мерные, растянутые как мёд, движения заставляли Артура непринужденно вздыхать, привыкая к ощущениям. Но Альфреду такое положение, в прямом смысле, не нравилось. Достаточно было одного рывка, дабы переместить магистра под себя. Закинув ноги на плечи, и выйдя, Альфред так наивно и по-детски провел ладонью по щеке учителя. - Продолжай… - на немой вопрос Керкленд ответил прямо, заставляя Альфреда снова войти в него. Уже резко и нетерпеливо, совсем сбиваясь от стонов дыхания. Толчки постепенно набирали темп, вдавливая Керкленда в подушку, с которой он периодически съезжал. Ему было сложно дышать, весь воздух тратился на вскрики, которые он не мог держать в себе. Альфред казался совсем не отличает Артура. Такие яркие глаза застелила пелена похоти и, наверное, такие же были и у самого магистра. Керкленд чувствовал, как и насколько его любил падаван, даже не беря во внимание связь в Силе. Любовь ощущалась и так. Альфред ласкал рукой яички Артура, мерно поглаживая и резко сжимая. За что следовал ответ поцелуями-укусами, от которых губы ещё долго будут болеть. Он получил того, кого хотел. Полностью и целиком, без остатка отдаваясь ему в руки. Это было высшие наслаждение. Артур услышал рычание, тихое, переросшее в крик. Джонс с улыбкой навалился на него, придавливая своим телом ещё больше и шепча на ухо всякий бред, приходивший в затуманенное разрядкой сознание. Керкленд нежно потрепал его по волосам, давая время передохнуть. Сейчас от Джонса так излучался свет и тепло, что Артур утонул в нем. Что некая часть предалась ему, пристала к тому месту, где находится сердце и… он точно знал,что эту часть тепла ему больше не прогнать и не убрать из себя. Оставляя откровенные засосы на теле магистра, Альфред спустился поцелуями к все еще напряженной плоти Керкленда. С румянцем на щеках и опухшими губами, тот выглядел для Альфреда чересчур беззащитно. Как будто они поменялись возрастом. Со стороны, не зная точно кто есть кто, их иногда путали, удивляясь, что старший Керкленд. Джонс с интересом лизнул плоть, от чего Артур застонал. Не решаясь долго мучить процессом своего мастера, Альфред, облизывая и посасывая, взял в рот член, стискивая рукой мошонку. Такой игры Артур долго не смог вытерпеть. Тяжело дыша, со стоном и запущенными пальцами в и так уже запутавшимися волосами падавана, кончил. Сколько времени он пролежал, просто плывя взором по серому потолку каюты, они не знали. И только довольные, озорные глаза Джонса заставили непроизвольно заулыбаться. Артур как никогда был счастлив.