♫ David O'Dowda - The World Retreats
Прохладный ветер обдувал покрасневшие щёки, словно пытался остудить пылающий в груди кошмар. Найл сидел на крыльце своего дома и сжимал ладонью виски. Голубые глаза впились в край асфальтовой дороги. Шок до сих пор не выпускал из крепких объятий. То, что произошло больше часа назад, до сих пор окружало его. Умирающий Энди, всеобщий страх, животный взгляд мистера Крейта, капающая кровь, удары, дрожащая Шер, грозный голос Стива, звук падающей биты, непоколебимая Эшли, безумный вызов в её глазах, удары, крики. Найл неосознанно переживал заново жестокие события, не в силах вырваться. Безнадёжность обнимала его за плечи и трогала колени. Он чувствовал её присутствие всем своим нутром и смиренно принимал. – Найл! – послышался звонкий голос с дороги. – Найл! Что происходит? Хоран нехотя перевёл свой взгляд на приближающегося к нему Луи. Позади шёл Зейн. Оба парня выглядели неважно. Лицо одного украшали красно-жёлтые синяки от побоев, лицо второго – тёмные синяки под глазами от приближающейся смерти. Помимо общей обеспокоенности. – Что происходит? Почему никто не берёт трубки? Что случилось? – Томлинсон с трудом доковылял до сжавшегося Найла и положил свою ладонь на плечо соседа, немного отогнав безысходность. – Почему ты здесь сидишь? Слова комом застряли в горле Найла. Он до сих пор не понимал, что произошло. Показалось ли ему увиденное или это место и правда потеряло последний человеческий облик. Неужели только что были стёрты слабые иллюзии обыкновенной школы. – Найл, ты нас пугаешь, скажи что-нибудь, – тревожно задал вопрос Луи, пытаясь прочитать эмоции соседа. – Кто-то пострадал? Хоран встрепенулся от услышанного и перевёл растерянный взгляд на стоящего дальше Зейна. Малик моментально почувствовал, как его сердце болезненно потяжелело. – Нет... – слетело с губ парня, после чего он сделал пару решительных шагов в сторону Найла. – Что с ней?! Где она?! Луи завороженно выпрямился и округлёнными глазами уставился на потухшего Хорана. Он машинально преградил путь подходящему Зейну, предчувствуя лишние разборки. Найл поднялся с места и хотел что-то произнести, но громкий голос издалека прервал: – Мальчики! Подойдите! – всем троим пришлось напрячься, чтобы разобрать в женской фигуре на крыльце школы миссис Френс. Женщина позвала их жестом руки. Из главной двери вышли двое подростков: Энди и Эшли. Зейн бросился к ним первый, наполненный призрачными силами до краёв. Луи и Найл бежали следом, превозмогая боль. – Проводите их, пожалуйста, домой, – попросила учительница, как только Малик забрался на крыльцо, а затем добавила пострадавшим. – Вы двое можете пропустить пару дней, лучше отлежитесь дома. Зейн тут же подлетел к еле стоящей на ногах Эшли. Девушка одной рукой с силой сжимала руку Энди, а другой держалась за бок. Малик несмело дотронулся до её локтя, после чего она подняла изувеченное лицо. Зейн почти убрал свои пальцы, потому что ожидал увидеть в её взгляде прежнюю ярость. Однако в голубых глазах не было и намёка на неё. Нечто другое отдавало мутным блеском. Эшли испустила вздох, как показалось Зейну, облегчённый, и потянулась к нему. Малик с готовностью прижал её к себе сбоку, расположив руку на талии. Рука Эшли отпустила рукав Энди и буквально вцепилась в предплечье Зейна. – Что произошло? – в ужасе запищал Луи, вглядываясь в израненное лицо Энди. Томлинсон подошёл сбоку к парню и взвалил на себя его тело. Если бы не подлетевший с другой стороны Найл, они бы оба упали. Энди совсем не стоял на ногах. Последней его опорой была рука Эшли и мысль, что он обязан её проводить. Двое парней потащили избитого к дому. Учительница скрылась за дверью школы. Эшли издала невольное шипение сквозь зубы, стоило сделать первый шаг. Энди с трудом подавил в себе желание обернуться на неё напоследок. Зейн наклонился, чтобы подобрать её ноги и поднять её полностью на руки, но Эшли произнесла хриплым голосом: – Нет, не надо, Зейн. Так будет ещё больнее. Малик выпрямился. Ему потребовалось пара секунд, чтобы понять, о чём она говорит. Её били по тем местам, как раз где он расположил бы свои руки. Зейн кивнул и просто повёл её дальше. Каждый раз, когда она издавала мучительный стон, его душа содрогалась. Они с трудом спустились со ступенек. Эшли застыла на месте. Малик не сразу понял в чём дело, но она обессилено стала оседать. Он решил, что девушка теряет сознание, поэтому принялся звать её по имени, но голубые глаза были открыты и смотрели прямо на него. – Я устала... Я больше не могу, – выдавила из себя Эшли, полная отчаяния. В ответ Зейн притянул её к себе. Окровавленная щека соприкоснулась с его кожанкой. Прямо сейчас она хотела раствориться в этих объятиях без остатка. Исчезнуть раз и навсегда. Однако неожиданное касание сбило её мысли. Малик прижался губами к её лбу. И это прикосновение прошибло разрядом обоих. Она блаженно прикрыла глаза, обнимая руками его спину. Что бы между ними двумя не происходило, они по-прежнему были целым миром друг для друга. Эшли подумала о том, что если побои – это плата за то, чтобы Зейн был рядом, она готова терпеть их снова и снова. Малик допустил мысль о том, что он был не единственной угрозой её сохранности. В этом месте были гораздо большие монстры. И Зейн был единственным, кто бы смог её защитить. По крайней мере он бы сделал всё для этого. Луи вышел следом за Найлом из дома Софи и остановился посередине улицы, рядом с Хораном. Перед ними возле крыльца школы стояли двое молодых людей, заключенные в объятия. – Она никогда не полюбит меня так как его, – чуть слышно произнёс Найл, и Томлинсон внимательно посмотрел ему в глаза. – Найл, что произошло пока меня не было? – с напором спросил парень, отчего Хоран взглянул на него тяжёлым взглядом, от которого стало не по себе. – И что случилось сегодня?.. Пошли ко мне.▼▼▼▼
«Улица Ангелов/15» Луи с непонятным волнением достал из холодильника две бутылки пива и открыл их, после чего протянул одну гостю. Что-то подсказывало ему, что разговор будет невесёлым. И кислое выражение лица Найла только это доказывало. Хозяин дома откровенно не знал с чего начать. Как и Найл. В тишине оба парня сделали несколько глубоких глотков. Спиртное приятным холодком приободрило их. – Что произошло между Эшли и Зейном? – прозвучал первый вопрос, отчего Найл непроизвольно напрягся. – Когда они успели сойтись? – Думаю, это произошло ещё до твоего уезда. Примерно после нападения тех троих парней, – притворно равнодушно заявил гость и отпил неприлично много. Луи в это время погрузился в раздумья, глядя на Найла. Как можно было разглядеть влюблённость Хорана, но не заметить отношения двух самых близких людей под боком? Томлинсон тоже сделал большой глоток. Теперь произошедшее стало немного яснее. Вот почему Эшли была так напугана, когда Зейн чуть не умер. Вот почему она пошла с банкой на вечеринку к Эду. Только безумная влюблённость могла сподвигнуть на такие отчаянные меры. Вот почему Эшли до последнего не хотела съезжать из их дома, когда Зейн окончательно терял контроль и приставал к ней. Они уже тогда встречались. И довольно давно. – Они расстались? – вопрос вырвался сам по себе, после чего Найл неуверенно кивнул. – Знаешь почему? Хоран пожал плечами и застыл взглядом на бутылке. Он не знал, что произошло между этими двумя. Ему оставалось лишь догадываться, что у Эшли проснулся разум и она бросила своего насильника. А может быть у Зейна хватило совести, и он сам отказался от этих отношений. Так предсказывала Шер. Найл неосознанно покачал головой. Колючая обида не позволяла допустить и мысли, что этот мерзавец способен на что-то хорошее. Драка и то, что произошло до этого, никогда не сотрутся из памяти Найла. – Поэтому теперь Зейн такой спокойный? – вырвал из раздумий голос Луи. – Он не спокойный, он умирающий, – ухмыльнулся Хоран, а затем разом допил остатки пива в бутылке и продолжил. – Если ты помнишь, от новых таблеток Зейн стал невыносимым. Но после того, как ты уехал, он совершенно потерял контроль... Так Томлинсон узнал про Джиджи, с которой Зейн весело проводил время, и про вечеринку, на которой в порыве ревности чуть не пристрелил Эшли. Единственное, о чём умолчал Найл, это то, что Зейн успел изнасиловать Эшли, а затем пытался ещё раз, но Найл успел во время, в результате чего они подрались. Всё же Эшли просила не говорить об этом. Да и сил произнести это вслух у него не было. – Почему тогда сейчас Зейн совершенно другой? Далее Найл рассказал о том, как Шер приказали убрать Зейна и она вколола ему яд, как Эшли это заметила и устроила настоящий скандал, в результате которого Шер дала противоядие, и Эшли вколола ему. После проснулся «прежний» Зейн. Как предполагал Эд, яд серьёзно ослабил действие таблеток, поэтому Зейн менее агрессивен, и в то же время менее жизнеспособен. – А что случилось между тобой и Зейном? Найл принялся отрывать наклейку от бутылки, явно пряча взгляд. Луи это сразу заметил, но виду не подал. Как он предположил, их разлад был связан с Эшли. Один был в неё влюблён, второй с ней встречался. Ничего удивительного, что они перестали ладить. – Ты никогда не замечал, что Эшли неосознанно сама впутывается в опасные ситуации? – осторожно произнёс гость, внимательно следя за реакцией собеседника. – Вспомни, без неё ведь не прошло ни одно значимое событие с тех пор, пока она здесь. Она ведь пошла с ртутью на вечеринку Эда. Кто ещё на такое способен? Луи озадаченно свёл брови. Слова Хорана заметно отразились на его лице. Томлинсон невольно стал вспоминать все события. Взрыв дома Элеонор. Гарри чётко сказал Эшли идти домой, но она всё равно пришла на вечеринку прямо перед взрывом. А затем именно она вступила в словесную перепалку с Эдом, держащего её на прицеле пистолета. Эшли сдружилась с Элеонор и охотно ходила на её вечеринки, хотя Луи предупреждал её, что это плохая идея. В результате этого чуть не умерла от наркотиков, на которые её подсадила Элеонор. Даже сблизиться с Гарри Эшли решила после того, как Луи сказал ей: «Он сможет защитить тебя. Но проблема в том, что от Гарри тебя уже никто не защитит». Долгое молчание собеседника было ответом Найлу на вопрос. Гость уже открыл рот в готовности рассказать о сегодняшнем происшествии, как откуда-то послышался слабый грохот. И всё же стоящая в доме тишина позволила его услышать. Парни переглянулись и без лишних слов пошли на звук.▼▼▼▼
Это была самая холодная весна на памяти Зейна. Парень вышел из дома Эшли и поёжился от неприятного ветра. Не смотря на то, что уже прошла середина весны, погода была далеко не тёплой. Впрочем, как и внутреннее состояние парня. За последние пятнадцать минут, пока Малик довёл Эшли до кровати и уложил спать, пропали все жизненные силы. Перед глазами всё ещё были ссадины на её лице. В ушах всё ещё гудели её болезненные всхлипы. Он и представить не мог, что когда-нибудь снова увидит Эшли в таком состоянии. В душе уже не было ни злости, ни страха, ни грусти. Для подобных чувств не осталось ни сил, ни желания. Только пустота наполняла парня. Зейну оставалось ровно три шага до собственного крыльца, когда нога подкосилась слишком сильно, и тело грузно упало назад. Малик зажмурился от отголоска накатившей боли. Старая каменная дорожка была не лучшим местом для падения на спину. Парень попытался привстать, но тело окончательно расслабилось от горизонтального положения. Зейн поднял глаза на небо, задумавшись о том, какое же жалкое зрелище будет у жителей улицы, когда они найдут его тело возле собственного крыльца. Раньше он боялся, что умирать будет больнее, чем жить, но после того, как метадон стал привычным составляющим его организма, понял, что жить ничего не чувствуя гораздо хуже. Он не успел заметить, как ушла не только физическая боль, но душевная. Вместе с ней какие-либо чувства настигали его всё реже, а воспоминания пропадали всё чаще. Раньше он думал, что умирать в одиночку – самое страшное, что может произойти. Но сейчас ему было всё равно. Зейн всё больше походил на мертвеца. И дело было вовсе не во внешнем виде. Где-то неподалеку раздались посторонние голоса и шорохи, но Зейн был поглощён красотой синеющего от заката неба. Внезапно перед ним оказался Луи, а сзади его кто-то ловко, за подмышки, поднял наверх. Томлинсон схватил его за плечи, слегка встряхнул. Малику потребовалось усилие, чтобы сосредоточиться на происходящем. Сбоку возник испуганный Найл. Непонятное чувство прошлось горячей лавой по мышцам Малика, когда их взгляды встретились. Зейн дёрнулся как от удара и отошёл на шаг. Пока оба парня заталкивали его внутрь дома, Малик пытался понять, что это было за чувство и откуда оно возникло. – Как Эшли? – громкий голос вывел Зейна из раздумий. Парень нашёл себя на диване с кружкой горячего чая в руках. Справа от него сидел Луи, задавший вопрос, а чуть дальше, в кресле, Найл. Малик снова поймал на себе прежнее чувство, как только встретился с голубыми глазами. Ему резко стало не по себе. По какой-то причине он не мог смотреть Найлу в глаза. И предпосылок к этому он не находил в своей голове. – Нормально, насколько это возможно, – хрипло ответил Малик и отпил горячего напитка. – Я уложил её спать. – Надо будет завтра её проверить, – отозвался Луи, а затем, будто вспомнив, развернулся на Найла. – Что сегодня произошло? Через несколько минут Луи и Зейн узнают, что план по похищению миссис Френс не сработал. Эшли во всём призналась учительнице. И теперь Гарри и Луи были свободны. Однако это оказалось ловушкой, в которую угодил Энди, когда выведал им информацию. В качестве наказания Стив и мистер Крейт устроили показательное представление. Только завершить начатое не удалось – им помешала Эшли. Томлинсон погрузился в тяжёлые раздумья. Последние сомнения на счёт состояния Эшли развеялись так же быстро, как слова Найла дошли до рассудка парня. Больше невозможно было не замечать очерёдности случившихся событий. Эшли действительно страдала от последствий психологической травмы. Только почему об этом они узнали только после того, как Шер озвучила это? Луи растерянно откинулся на спинку дивана и закрыл глаза. Найл всё понял по реакции Луи, но не посмел озвучить их общую мысль вслух. Что нельзя было сказать о втором парне. Зейн сидел мрачнее обычного. Его стеклянный взгляд был устремлён куда-то вперёд. Одна рука сжимала обжигающую кружку, вторая вцепилась в обивку дивана. Со стороны могло показаться, что парень был рассержен, но Хоран знал его не первый день. Совершенно не так выглядела злость в исполнении Малика. Гость не мог распознать эмоцию на лице бывшего друга, однако нечто знакомое он всё же смог уловить в состоянии парня. Всё это время Зейн истошно пытался вспомнить кто такой Энди.▼▼▼▼
Это субботнее утро Луи провёл в раздумьях об Эшли. За завтраком они с Зейном сказали друг другу всего пару фраз. В то время, как один переваривал случившееся, второй постоянно пытался что-то вспомнить. Казалось, чем больше Малик задавал себе вопросов, тем сильнее забывал своё прошлое. Самое паршивое, что моменты из жизни пропадали в хаотичной последовательности. Будто кто-то вырезал из разных мест киноплёнки. Это пугало парня и одновременно заставляло не подавать виду. Меньше всего он бы хотел однажды оказаться сумасшедшем Найлом. Луи прокричал соседу, что уходит, и открыл входную дверь с готовностью выйти. Однако тут же резко остановился, чуть не столкнувшись со стоящим на пороге человеком. – Привет? – неуверенно произнёс тот нежданному гостью. – Уходишь? – понуро спросил Гарри, отодвигаясь вбок. – Да, я хотел проведать Эшли, – быстро произнёс Луи, пошире открывая дверь и жестом приглашая гостя внутрь. – Но ты заходи. Это была их первая встреча с тех пор, как Гарри чуть не утопил своего старого друга. По опущенным плечам гостя Томлинсон ощутил источающую вину. Неловкость ситуации давила на них обоих. Луи решительно отмахивался от неё. Гарри же заметно терялся. – Ты что-то хотел? – спросил Томлинсон, наблюдая как Стайлс застрял в нерешительной позе, не смея заходить в гостиную. – Ты проходи внутрь... – Нам надо поговорить о том, что произошло... между нами, – гость медленно развернулся и растерянно заговорил, явно подбирая слова. – Не стоит, – Луи намеренно прервал и добродушно сжал его плечо в знак поддержки. – Я знаю, почему ты это делал. Я не виню тебя и не злюсь. Тебе было сложнее, чем мне, я всегда видел это. Выражение лица Гарри чуть посветлело. В зелёных глазах появился жизненный отблеск. Парню немного полегчало. Но всё же вина продолжала душить его, поэтому Луи невольно притянул его к себе и принялся похлопывать по спине, пытаясь утешить. Что бы между ними не происходило, они по-прежнему были друзьями. Теми настоящими друзьями, которые понимали друг друга без лишних слов. – Я не хотел... Они заставляли меня... Прости... – сорвано говорил гость, утыкаясь лбом в предплечье. – Прости меня, я снова оплошал. – Я прощаю тебя, хоть ты и не виноват, – спокойно произнёс Томлинсон, а затем отодвинул друга от себя, потряс за плечи и подарил добродушную улыбку. – Всё, перестань, мы и не такое проходили с тобой. Гарри не смог не усмехнуться в ответ. Он протянул собеседнику ладонь в знак примирения, и Луи охотно её пожал. Стайлс не переставал удивляться, насколько огромное сердце у этого парня. Самому же Гарри потребовалось немало усилий и времени чтобы понять, что такое прощать... – Пойдёшь со мной к Эшли? – предложил Луи, указывая на дверь. – На самом деле я не только к тебе приходил, – спокойно произнёс гость, и Луи потребовалось пара секунд, чтобы по выражению лица друга понять смысл сказанного. – Тогда я, пожалуй, пойду, – подошёл обратно к двери тот и перед тем, как выйти из дома, ухмыльнулся. – Надеюсь, вы не поубиваете друг друга без меня. Гарри хотел было ухмыльнуться в ответ, но как только оказался в прихожей один, его снова настигла растерянность. То, что он собирался сделать, ещё месяц назад было немыслимым. Ещё пару месяцев назад было нереальным. А в начале учебного года считалось предательством. Но с тех пор, как он «умер» и стал работать киллером, его мировоззрению пришлось необратимо поменяться. Только оказавшись в ужасающих обстоятельствах Гарри смог убедиться на собственной шкуре, что не всё, что мы видим, является правдой. Иногда реальность может быть более чем искажена. Стайлс тихо зашёл в гостиную, тут же привлекая внимания Зейна, который развалившись на диване смотрел телевизор. Как казалось со стороны. На самом же деле Малик плутал в лабиринте собственных воспоминаний. Хозяин дома мгновенно напрягся, выключил телевизор, принял сидячее положение и удивлённо уставился на гостя. – Я присяду? – спросил Гарри, явно не зная, как начать разговор, ответом был кивок. – Я хочу поговорить с тобой на счёт ситуации... с Джоан... Повисла невыносимая, испепеляющая пауза. Зейн внезапно почувствовал подкрадывающийся сзади ужас. Его спину прошиб холодный пот. Осознание, к чему ведёт этот диалог, буквально физически врезало Малику по лицу. Нет. Только не так. Зейна затрясло от абсурда ситуации. Неужели он дождался извинений только после того, как по-настоящему стал насильником? Только после того, как два раза пережил собственную смерть. – Прости меня. Если бы не мой затуманенный разум, я бы понял, что ты не виноват в том, что с ней случилось, – продолжил Гарри с опасной наблюдая за позеленевшим лицом собеседника. – Знаю, наверно это поздно. Но только после своей «смерти» я понял, что всё может обстоять иначе, чем нам кажется. – Не надо извиняться. Я виноват, что не воспринял его слова всерьёз и не смог остановить его, – выдал из себя Малик сквозь накатывающую тошноту. – Но ты ведь пытался. Это было твоей ошибкой, но не виной. Ты не заслуживал того, чтобы я сломал тебе рёбра. Мне нужно было трезво оценить ситуацию, а вместо этого я сломал тебе жизнь. Мне так жаль, что я так долго был таким упёртым. Луи, Эшли, Софи – они все говорили мне, что ты не виноват, но я смотрел лишь себе под ноги, многого не замечал, – с досадой и ощутимой злостью на себя говорил Стайлс, отчего каждое слово било глухим ударом по сердцу Малика. – Видимо, мне требовалось умереть, чтобы разобраться в этом... – Прекрати, – внезапно вскочил на ноги Зейн и тут же покачнулся так, словно сейчас потеряет сознание. – Ты не должен извиняться. Она была твоей сестрой. Гарри хотел парировать на это, но за мгновение Малик сделался ещё более зелёным и выбежал на кухню. Гость спохватился за ним, но остановился у двери, услышав мерзкие звуки рвоты. Стайлс осмелился зайти только когда открылся кран. Зейн стоял у раковины и полоскал рот. – Я, наверно, не во время. Не знаю, как теперь искупить свою вину перед тобой... Малик резко врезал по раковине ладонью. А затем ещё раз. И ещё раз. Ничего. Метадон служил вакуумом вокруг его тела. Он ограждал его от физической боли. Жаль, что она была единственным средством облегчить моральную. Малику ни на секунду не стало лучше. Через какое-то время он нашёл себя на полу в неконтролируемых рыданиями. Боль разрывала его изнутри сантиметр за сантиметр. Он не достоин был этих слов. Не после того, как изнасиловал бывшую девушку этого парня. Если бы у Зейна оставалась ещё хотя бы крупинка сил, он был закричал Стайлсу в лицо о том, что произошло. Что он не невинен. Чтобы Гарри избил его до смерти, убил. На этот раз окончательно. Но у Малика не осталось сил произнести что-то кроме рычания израненного животного. Он хотел остановить трясущего его за плечи Гарри, испуганно сжимающего его тело. Но тело перестало ему подчиняться. Сознание мутнело с каждой секундой, реальность расплывалась. Перед тем, как потерять сознание, Малик ощутил, как его скулы были пойманы в чужие ладони, а в глазах напротив бушевала паника. Они были всего лишь подростками. Мальчик, который всё это время чувствовал вину. И мальчик, который всё это время ощущал злость. Но на самом деле обоим нужно было лишь одно – прощение. Только тогда бы их души обрели покой. Но заслуживали ли они его?▼▼▼▼
Под покровом ночи тишина обходила каждый дом и заглядывала в тёмные окна. Сон убаюкивал жителей улицы. Помогала ему в этом общая усталость. Ушедший день унёс вместе с собой много сил и надежд, оставив за собой разрушительное отчаяние. В кромешной тьме по улице пробиралась чья-то фигура. Точнее сбегала подальше от здешних людей и порядков. «Улица Ангелов/15» Луи резко проснулся посреди ночи и рвано задышал. Очередной кошмар терзал его несколько часов. Парень откинул одеяло в сторону и принял сидячее положение. Переносить эти жуткие сны становилось всё сложнее. Каждую ночь Луи закрывал глаза и до дрожи боялся открыть их и обнаружить своё тело в камере. Парень зажал волосы руками и беззвучно закричал. Он больше не мог видеть перед собой разбитого Стайлса, которого за секунды делали озлобленным и заставляли наносить удары. Один за другим. Каждое столкновение кулака отзывалось вспышкой боли. Гарри наносил удары телу, но принимала их душа. Луи дотронулся до ноющей коленки. Телу тоже было больно. Луи встал на ноги и последовал на кухню выпить воды. Но стоило ему спуститься на первый этаж, как он почувствовал что-то неладное. Горький осадок расплывался по гостиной. Запах смерти был сильнее, чем когда-либо. Всего секунда, и парень бросился в ванную. Распахнув дверь, он застыл от ужаса. На полу без движений лежал Зейн. В крови. Томлинсон в панике принялся искать бинты, а затем делать жгуты и перевязывать руки выше ран, чтобы хоть как-то остановить кровь. Опьянённый ужасом Луи приподнял тело парня и потащил к крану в ванной, чтобы промыть раны. Холодная вода полилась по рукам парня. Внезапно Зейн заговорил. – Ты снова это делаешь? Серьёзно? – насмешливо и легко произнёс Малик, а затем повернулся лицом к испуганному Луи. Томлинсон не успел сказать и слова, прежде чем Зейн неожиданно вздрогнул и со всей силы толкнул второго парня от себя. Вышло не очень. Луи лишь испачкался пуще прежнего в крови, но всё же отошёл на шаг, чудом не наступая на лежащее лезвие. – Ты что здесь забыл?! – грозно закричал Зейн. – Где Лиам?! Луи замер на месте, наблюдая как Малик снова зовёт Лиама. Томлинсон неосознанно схватился ладонью за край раковины. Происходящее не было похоже на реальность. Скорее на очередной сон. Новый, жестокий кошмар. Поэтому парень посмотрел на своё отражение в зеркале, а затем резко ударил себя на лицу. В ответ его пронзила боль, не более. Луи по-прежнему стоял в кровавой ванне. Зейн перевёл озлобленный взгляд на соседа. – Я вопрос задал! Какого чёрта ты здесь делаешь?! Лиам сжалился над тобой и впустил переночевать? – ядовито прошипел тот, отчего Луи почти услышал как рвётся его сердце. – Что ты уставился на меня, идиот?! Выметайся отсюда! Живо! – Зейн... – чуть слышно прошептал Томлинсон, его последующие слова оглушили парня напротив. – Лиам умер. Его застрелили на лестнице. Помнишь? Малик застыл на месте, впиваясь поражённым взглядом в глаза Луи. Последний уже достаточно давно не видел как разбивается жизнь. Каждый раз это самое жуткое зрелище на Свете. Малик беспомощно осел на пол и опустил руки вниз. Томлинсон осторожно присел рядом и принялся обматывать запястья парня. Взгляд карих глаз за мгновение стал затравленным и пустым. Казалось, Зейн вспоминал, почему Лиам не прибежал на его голос. Луи закончил завязывать бинты и вновь посмотрел на соседа. Невыносимый страх отразился на лице Зейна. Он снова оказался сломленным, одиноким и никому не нужным мальчишкой. Как на том пне, когда полицейские оцепили дом после известия о смерти Лиама. Малик сжался от проснувшихся воспоминаний. Луи положил ему на плечо ладонь, не зная как утешить. – Что случилось сегодня между вами с Гарри? – решил сменить тему разговора Томлинсон, и ошарашенный Зейн посмотрел на него так, словно не разобрал вопроса. Луи хотел было повторить сказанное, но Малик нахмурился и издал непонятный звук, похожий на вздох. Зейн явно помнил о том, что произошло совсем недавно. Невыносимая боль большой волной прошлась по нему и нечаянно задела рядом сидящего Луи. Томлинсон неосознанно качнулся, осознавая, что Малик дрожит всем телом. Неприятное чувство затаилось глубоко в душе Луи, когда он попытался поднять друга на ноги, однако стоящие в карих глазах слёзы остановили его. Парень ещё не успел спросить Зейна о том, что случилось днём. Это была их первая встреча после того, как он ушёл к Эшли. Вернувшись домой Томлинсон застал перепуганного Гарри и отключившегося Зейна в его руках. – Вы помирились с ним? – настойчивее произнёс Луи, сжимая в руках плечи парня. – Он сказал мне, что попросил у тебя прощения. – Ему не за что просить у меня прощение. Я не заслуживаю его, – сдавленный голос прерывался нервными движениями рук, Зейн явно хотел снова схватиться за лезвие. – Чёрт, зачем ты пришёл?! Зачем?! Почему я не могу умереть?! Обязательно кому-то надо меня спасать! Дайте мне уже покончить с этим! Я не хочу больше жить! Не хочу! Парень рыдал навзрыд, выкрикивая свою боль наружу. Луи растерянно обнимал его сбоку, пытаясь успокоить, но в этом абсолютно не было смысла. Малик наконец притих, обмякнув в руках друга. – Я изнасиловал её, – тихие слова резко впились в сознание Луи. – Я не мог сказать это Гарри... Может теперь вы дадите мне умереть... – Кого? Затем последовал ответ. Зейн произнёс имя, глядя в серые глаза напротив. После этого уже ему удалось увидеть, как разбивается жизнь. Луи медленно отстранился, впитывая в себя жгучее горе. А затем безмолвно ушёл. Наверно впервые в жизни Зейну выпала реальная возможность наконец завершить начатое. Парень посмотрел на лезвие и впервые ощутил отвращение. Ему ни капли не полегчало от своего признания, скорее наоборот. В этот раз он смог убить себя бесповоротно... Через несколько минут Луи зайдёт в седьмой дом, поднимется на второй этаж, свернётся на кровати калачиком и тихо заплачет. Эшли проснётся почти сразу и обнаружит рядом Луи, разбитого вдребезги. Она поймёт всё без единого слова и тут же прижмётся к нему всем телом. А затем начнёт успокаивающе гладить его по мягким волосам и шептать о том, что всё в порядке, с ней уже всё в порядке. Но от этого Томлинсону не станет легче. Эшли будет шептать слова утешения о том, что они уже встречались, что она пережила подобную ситуацию гораздо страшнее, что она всё равно любит Зейна, что он не виноват, он был под действием наркотиков. До тех пор, пока Луи не упадёт в сон. А она и дальше не будет выпускать его из своих объятий, потому что знает: ему сейчас гораздо больнее, чем ей. Они были всего лишь подростками. Мальчик, который постоянно испытывал боль, оберегая других. И девочка, которой становилось легче, спасая других. Им обоим нужна была забота о себе. Но пока они лишь научились заботиться друг о друге. Разве не в этом и была их сила?