Arkham Origins: Revenge Of The Carol Of The Bells

      — Альфред, я только что говорил с Харли Квинн.       — Мне показалось, или вы сказали «арлекин», сэр? Разве цирк не закрывается в середине осени до теплых весенних деньков?       — Джокер больше не сам по себе, у него появилась «правая рука».       — Ох, он весьма расторопен. Не в пример вам, мистер Брюс.       — Это женщина. Ее настоящее имя Харлин Квинзель, но теперь она именует себя Харли Квинн. Наверняка Джокер приложил к этому руку. И она, по словам Гордона...       — Да, сэр?       — В каком-то роде влюблена в него, что, скорее всего, делает ее опасным противником.       — Его можно поздравить, я полагаю. Вероятно, это натолкнет и вас на мысль о том, чтобы внести... некоторое разнообразие и потратить свободное время на что-то иное, нежели изнурительные физические нагрузки.       — Альфред, у нее Барбара. А у меня — полчаса на поиски.       — Бог ты мой! Вы сообщили мистеру Гордону?       — Нет. Гордон должен добиться закрытия филармонии. Я разберусь с этим один. Альфред вздохнул, и Брюс ясно увидел, как он качает головой.       — Не могу отследить их местонахождение, но канал связи Квинн принадлежит радиокомпании GSP.       — Семь радиовышек, разбросанных по всему Готэму? Сэр, я настоятельно рекомендовал бы вам обратиться к мистеру Го...       — Я успею. Сигнал был четким, значит, уже три вышки. Попытайся получить изображение с камер тех, что находятся в Бернли и Ковентри. Я на подлете к Округу Даймонд.       Осмотр диспетчерской радиомачты Даймонд ничего не дал, и Бэтмен, спустя шесть с половиной минут — он установил таймер, как только Харли Квинн оборвала с ним связь — уже вновь запрыгивал в Бэткрыло, когда наушник заговорил мягким голосом с английским акцентом:       — Сэр, возможно, это именно то, что мы ищем. Камеры на улице фиксируют тела, на снегу у входа в радиовышку на окраине Ковентри.       Конечно, — подумал Брюс, — весьма удобно, чтобы не попасться на глаза полиции, патрулирующей все уголки жилых кварталов города.       — Внутренние камеры? — спросил Уэйн, почти машинально перенастраивая автопилот Бэткрыла, не дожидаясь, пока Альфред ответит.       — Нет сигнала, сэр. Смею предположить, это...       — ...ловушка. Да, определенно. Но у меня нет выбора.       — Тут ничего нового, сэр. Все же постарайтесь не наносить тяжелых увечий мисс Квинзель, это может спровоцировать Джокера. И удачи, мистер Брюс.

***

      — Чего ползаете, как сонные мухи, а? — подгоняла Квинн, перегнувшись через край маленького балкончика и вцепившись в него тонкими белыми пальцами обеих рук. С высоты своего наблюдательного пункта она следила, как увальни Джокера в клоунских масках внизу готовят засаду, центром которой, как и полагается при классической ловле на живца, была крепко связанная испуганная наживка: Барбара Гордон, Трой, Сью и Билли-бой. — Эй, ты, охламон бестолковый, я, кажется, велела спрятаться, а это значит, СИДЕТЬ ТИХО И ЗАХЛОПНУТЬ ПАСТЬ! Бэтс может появиться в любую секунду, неужели это не ясно? Заканчивайте, надевайте на морды респираторы и по местам! Бегом! Бегом!       — Может, спустишься и сама потаскаешь эти чертовы бочки... — пробормотал один из громил в перекосившейся уродливой маске клоуна, опуская железный цилиндр (наспех окрашенный зеленой краской и обмотанный разноцветными трубками) рядом с еще двумя точно такими же зелеными бочками; несколько трафаретных физиономий Джокера ехидно ухмылялись с ярко зеленой поверхности каждого бочонка своими фиолетовыми растянутыми губами.       — Разговорчики! Мистер Джей вам не за болтовню платит! — взвизгнула Квин, так подскочив от возбуждения, что едва не перевалилась через перила, и двое верзил — оба в масках с ядовито-розовыми волосами (видимо, зеленый не сочетался с нарядом Квинзель, по ее же мнению) — было попытались ухватить взбалмошную девицу, но она резко обернулась к ним и снова заголосила: — Руки прочь! Все это, — она многозначительно взмахнула ладонями перед собой, чуть выставив правую ногу вперед, кокетливо согнув в колене и поставив на носок ботинка, и выпятив левое бедро, — только для мужчины, которого я люблю всеми фибрами души... а не для вас, неудачников.       Со странной мечтательной улыбкой она совершила изящный оборот на носке, словно стеклянная балерина в музыкальной шкатулке, и вновь уперлась ладонями в балконные перила, отчего-то повеселев и даже замурлыкав под острый припудренный носик какую-то мелодию, слегка раскачиваясь в незамысловатом ритме. Здоровяки за ее спиной, наконец сумев оторвать глаза от аппетитных форм в облегающей ткани и едва прикрытых пышной короткой юбкой, завлекательно раскачивающихся вправо-влево, лишь переглянулись и пожали плечами.       А прихвостни Короля клоунов этажом ниже достраивали что-то вроде круговой баррикады из железных бочек и переплетенных газопроводных трубок, в то время как поникшим в центре этого круга смерти четверым подросткам оставалось только безвольно ждать своей участи и надеяться, что это Рождество не станет для них последним. Но сперва до него еще следовало дожить...       Когда раздался взрыв и помещение внезапно начало заполняться плотной дымкой, источник которой возник словно бы из воздуха, Квинн отчаянно завопила: — Открывайте газ, болваны! ГАЗ!!!       Она металась по балкону как ошпаренная, силясь разглядеть в клубах дыма хоть что-то, однако могла лишь слышать вопли ужаса менее удачливых подчиненных. «Кто-то здесь есть! — истерически вопил один голос. — Где? Где? Я ни хрена не вижу! — лихорадочно откликался другой. – Да прямо зде... — сдавленный короткий писк откуда-то из дымных клубов. — Эй? Ты там чего, куда ты... а-а-а-а!»       Когда белая пелена стала понемногу редеть, Харли Квинн наконец-то смогла различить темные кляксы в форме лежащих человеческих фигур, с раскинутыми ногами и руками, они как будто вот-вот собирались ворошить этот медленно теряющий белизну и таящий на глазах снег, чтобы в конце концов получились незатейливые контуры сувенирных ангелов, чем так радостно занимаются дети, едва город одевается в снежный покров, хоть немного пригодный для уличного веселья.       И еще там была веревка. Веревка, считанные минуты назад связывавшая добычу клоунессы намертво по рукам и ногам...       — ТЫ ПОПЛАТИШЬСЯ ЗА ЭТО, БЭТМЕН! СЛЫШАЛ МЕНЯ?! ПОПЛАТИШЬСЯ!!!       В ярости Квинн выскочила в дверь между охранявшими ее увальнями.       Закрывая детей распахнутым плащом на тот случай, если охрана Квинзель решит стрелять вслепую — Барбара и Билли под правой рукой, а Трой и Сью под левой — Бэтмен выбежал на улицу, где их уже дожидался завершивший сборку Бэтмобиль. Двери авто бесшумно поехали вверх, будто взмах черных крыльев в усиливавшемся снегопаде. Ничего не говоря (хотя ей и было до чертиков стыдно, она понимала, что раскаяться еще успеет, во всяком случае когда ее друзья окажутся в бронированном авто), Барбара скомандовала друзьям, было застывшим с отвисшими челюстями, и те, вздрогнув, послушно забрались в салон.       — Эта машина доставит вас в полицейский участок, к твоему отцу, там ты будешь в безопасности.       — Бэтмен, мне очень... правда, очень жаль, что тебе...       — У меня мало времени. Присмотри за друзьями.       — Да... поняла.       Девочка уже наполовину залезла в машину, но тут остановилась и обернулась.       — Я только хотела сказать, что благодарна за...       Снежный вихрь, унеся ее неоконченную благодарность, ответил ей тихим протяжным воем в, казалось, бескрайней белоснежной ряби, в которой даже очертания и огоньки радиомачты почти стерлись из виду.       Мало времени... вспомнила слова Брюса девочка, и, более не мешкая, скрылась в черном салоне Бэтмобиля, двери-крылья вновь взмахнули, на этот раз опускаясь, и авто почти беззвучно рвануло в снегопад.