The Close One

"You understand how important family is, or you wouldn't be here. Elijah Mikalson «Ты понимаешь, как ценна семья, Или тебя бы здесь не было» Элайджа Майклсон Июнь 2014       Укачивая в своих руках недвижимую светловолосую Сирену, звавшую на смерть славных моряков и воинов, рискнувших спасти ее из бездонных глубин окружающих вод, первородный вышел из дома, последовав за санитарами и их ношей в трупном пакете.       Он старался не слушать громогласные заявления лидера Августина, проигнорировал раздавшийся в сумраке шум позади тихой улицы, его сковали пугающие мысли.       Хваткие и опасные сомнения боролись со сделанным выбором, обезумевшие желания с врожденным честолюбием, воспитанное и провозглашенное им божественным благородство с вынужденной подлостью по отношению к себе, по отношению к своей семье.       Во благо, во имя будущего, во имя надежды на семью, стремительно развалившуюся на части.       Снова.       Провожая глазами санитаров, увозящих его сестру во временную «камеру заключения» перед ночным перелетом обратно в Америку, первородный сжал пальцы в кулаки, стараясь не воскрешать в памяти ее испуганный и поверженный взгляд. Игнорируя повеление-приказ отца отчитаться по исходу марш-броска по поимке Ребекки и Стефана, бессмертный прошел мимо коридора в дальнюю комнату охотника на вампиров и прислушался к звукам, доносящимся из близкой к его собственному убежищу комнаты в рамках их общего номера.       Она не убежала. Цветастые выражения о крайней степени боли и возмущения доносились за дверью в адрес всех настоящих и возможных врагов молодой вампирши.       Он по-человечески вздохнул, оттягивая определения собственного мнения по поводу пребывания около него темноволосой, наглой бессмертной, когда-то желавшей свободы больше всего на свете. Без должного стука и церемоний, вампир зашел в комнату, сразу замечая источник ругательств.       Она покоилась на чистых белых простынях, цепляясь за них в поисках поддержки, пытаясь сидеть ровно и не шевелясь. Ее полуголый вид казался смешным и болезненным: черная корсетная комбинация в смешном и не эстетичном сочетании с накинутой на низ живота простыней, пропитавшейся гноем и кровью. И открытые искалеченные ноги.       Вампирша выругалась на родном языке, ладонью оттолкнув медсестру, старавшуюся помочь ей избавиться от последствий нападения наследника бессмертного вурдалака. Ее ноги оказались в прямом контакте с его силой, а удар спиной об искореженную дверь автомобиля стал причиной временного паралича. Вампирское заживление справлялось с повреждениями позвоночника, но ноги, казалось, совсем не лечились.       Наследник Сайлоса, обреченный нести его силу и могущество оказался опаснее, чем казалось на первый взгляд. В тот момент, идя по следу Ребекки, первородный не думал о вероятности сражения со своим младшим братом, тем более, о столкновении с его огненной натурой.       Кол словно жил пламенем, струившимся потоком вокруг его рук. Явившись каким-то божественным явлением живой ярости перед «любимыми» родственниками на стоянке, игнорируя людей, полностью отдаваясь схватке. Он подобно карающему огненному молоту накинулся на бессмертных, стремясь обратить в кучку пепла окружающий мир.       Когда старший сын успешно ушел из-под удара с девушкой в охапке, а охотник на вампиров освободился от обломков поврежденной машины и проследил взглядом до младшего сына, не удивляясь могуществу. Вампирское заживление Майкла работало успешно, не заправленное дикой магией огня.       Вампирша поморщилась от едкого запаха паленной резины и бензина и, предусмотрительно, стояла около первородного, ожидая следующей атаки. Первородный невольно шагнул назад, не отдавая себе отчета в том, какой горький привкус имел стыд. Или ему хотелось, что это был стыд, а не раздражение за порушенные планы?       - Кого я вижу, папаша и брательник-предатель! – Насмешливый и язвительный тон Кола резал ледяными нотами. Майкл выпрямился, оценивая создавшуюся ситуацию, заметно оглядываясь на паром. Мысль об очередном провале в поимке Ребекки его несказанно злила, а явившаяся возможная причина неудачи готовилась к атаке, посмеиваясь.       Кэтрин поджала губы, сжимая руку в кулак и прижимая к груди. Ее сердце билось в тесной связи с дочерним, и Петрову отчаянно напрягала перспектива лишиться жизни в этой потасовке. Озираясь быстро по сторонам, вампирша отметила путь отхода и безопасного исчезновения. И теперь ждала момента.       - Я не хотел верить, Элайджа, - с омерзением в голосе и на лице проговорил ведьмак, показываясь на свет, играя пламенем в своих пальцах. – Я ведь уважал тебя всю нашу жизнь.       Кэтрин издала фыркающий звук, услышав озвученное признание. Элайджа проглотил колющую отдачу в разочарованном тоне младшего брата, ошибочно расценивая слова наследника Сайлоса как начало разговора.       - Кол, - начал старший брат, но Обреченный покачал головой. Казалось, он был готов закрыть уши, чтобы не позволить внятному голосу Элайджи проникнуть к нему в мысли.       - У Ника больше чести, чем у тебя, благочестивый праведник, - процедил сквозь зубы младший Майклсон. Огонь покрыл его предплечья, уничтожая рукава одежды. Пламя отражало его бесконтрольную ярость, этот чистейший гнев, едва ли сравнимый с злобой в роковой момент смерти Сайлоса и становления Обреченным.       – Ты – самый настоящий змей, сбросивший шкуру, - глаза Кола отметили присутствие Петровой. Кэтрин напряглась, разворачиваясь корпусом к предполагаемому пути спасительного бегства.       – Вы идеальная пара. Заслуживаете друг друга, - гримаса изменила лицо Обреченного, напомнив чем-то Клауса. – Позвольте, я разожгу пламя страсти.       Элайджа не успел ему ответить, замечая краем глаза, как бросилась в сторону Кэтрин, уходя от атаки, а отец попытался атаковать младшего сына напрямую. Кол контр-атаковал молниеносно, позволяя пламени устремиться одновременно и к брату с подружкой, и к Майклу. Разрушитель ушел из-под огненной плети, но наследник Сайлоса переместился и с разбега пнул отца в грудь, снося к джипу, впечатывая первородного в искореженную дверцу.       Вампирша осела на асфальт, вцепляясь в огромное колесо припаркованной машины, с мрачным видом от паленного запаха своих кудрей. Элайджа бросился на помощь отцу, отмечая безопасность Кэтрин. Кол стервятником кинулся вперед, собираясь голыми руками разодрать Майкла, но старший брат перехватил его, с трудом стискивая и выворачивая руки наследника.       Разрушитель оправился от атаки и выпрямился, кивая своему старшему ребенку.       - Время уходит, - заявил Майкл, переводя взгляд на Кола, который вспыхнул в пламени, окружая себя пеленой огня, но Элайджа, стиснув зубы, умудрился откинуть вурдалака от себя подальше, повреждая свои руки.       - Я пойду вперед. Выиграй время! - Разрушитель не дождался подтверждающего кивка и исчез с парковки, направляясь непосредственно на паром, чтобы помочь одному из лидеров Августина перехватить светловолосую девушку с невидимым клеймом QS01.       - Куда ты бежишь, папочка? – Кол быстро вернулся в боевую готовность, ступая по асфальту огненными шагами. Потеряв большую часть своей верхней одежды в успешной попытке освободиться от хватки брата, наследник Валентина остался в одних штанах, подпорченных выделяемой кожей магией, обращающейся огнем.       - Эй, мерзость во фраке, - глубоко дышал, извергая дым изо рта младший первородный, с презрением вглядываясь в черты брата. – По чьему следу вы идете сейчас? Точно не по мою душу. Возможно, Никки?       Кэтрин перевела взгляд на Элайджу, но тот молчал, а Кол быстро сообразил:       - Клянусь проклятой памятью нашей матери, старший брат, лучше бы вы охотились на Клауса. Он хотя бы способен выдержать это предательство, – вурдалак позволил огненным змеям опуститься к земле. - Как ты смеешь стоять на стороне тех, кто причиняет боль ей?! – громкость голоса повышалась, переходя в крик, - ты бросил ее там, Элайджа!       - Кол, - снова попытался обратиться к брату Майклсон, - Ты должен понять…       - Я не желаю понимать! – закричал Обреченный и выбросил вперед плети, ослепленный своей безумной силой и ненавистью. Элайджа успел пригнуться, ускользая вбок и оказываясь за спиной брата. Ударом в плечо и лопатку, Майклсон пробил ему пару костей, замедляя владение плетью, но Кол обернулся, рассекая воздух пламенем.       Магия бурлила в крови Обреченного, словно раздающийся эхом безумный смех позади миров. Тряхнув головой от настигающего его голоса, наследник Сайлоса получил грубую оплеуху от Элайджи, который морщился от раны на боку. Рухнув на одно колено, Кол краем глаза заметил перемещение драгоценной Петровой.       - Я видел, - прошептал себе под нос будущий Кесарь чудес, дернув не раненную руку назад. Элайджа успел сделать один вздох, как услышал вскрик Кэтрин, оказавшейся схваченной магическим лассо, обхватывающим ее ноги языками пламени.       Словно захваченную в плен девку, Кол потащил ее к себе по земле, позволяя магии окутывать ее икры, бедра, прожигая насквозь. Боль ослепляла девушку, тщетно пытающуюся освободиться, а Элайджа потянулся к ней на помощь, но младший брат атаковал его пяткой в живот, отбрасывая на землю. Старший Майклсон издал стон, оставаясь на коленях и поднимая взгляд снизу-вверх на Кола.       - Отпусти ее, - вежливо, но натянутым голосом попросил первородный.       Глаза Обреченного засверкали, теряя черты человека. Тьма съела белок, кровавые зрачки казались черными, а вены под нижними веками вспухли. Кол сложил губы трубочкой, внезапно выдыхая горячий воздух, заканчивающийся искрами от слабого огня. Его обувь оказалась уничтожена огнем, осыпаясь черным кусками паленой кожи.       - Хочешь ее спасти? – риторически проговорил он. – Спасти свою возлюбленную и неповторимую Катерину? – Кол удивительно точно передавал акцент и переливчатое ударение в звучании имени девушки. – Спасти ее, а не Ребекку? Где спало это желание обезопасить того, кем дорожишь, когда ты увидел родную сестру?       Элайджа слегка отклонился, словно ощутил невидимую пощечину. Кэтрин, сжав зубы, хныкала и взвывала от боли, перестав пытаться скинуть путы, держась на одном упрямстве в сознании.       - Это было необходимо. Вынужденно, - отрешенно отозвался первородный, перемещаясь на одно колено, но не вставая. – Для нашего будущего. Для будущего нашей семьи, Кол, - выразительные карие глаза искали отклик в вампирском облике наследника Сайлоса, пытались зажечь искру понимания.       - Они сломали ее, - вдруг охрипшим голосом выговорил Кол. – Ты охотишься за беспомощной, человеческой девочкой, в компании худшего кошмара нашей семьи. Я видел, что они… Как ты…       - У нас нет выбора, Кол! – Элайджа повысил голос, прерывая младшего брата. Обреченный замолк, его вампирские черты растворились, и в глазах словно поселились невыплаканные слезы за боль сестры.       - Мы должны быть терпеливы, - покачал головой старший Майклсон. – Иначе у нас не будет будущего. У нас не будет ничего. Ты ведь это знаешь и понимаешь о чем я говорю.       - Не желаю больше слушать, - на выдохе произнес Кол и резко швырнул пленницу в сторону, отпуская из огненного плен. Кэтрин рухнула спиной на преграду в виде покореженной двери, ощутив острую боль в позвоночнике и тут же теряя чувствительность нижней части тела. Невольное спасительное обезболивающее от страшных ожогов ног. Элайджа тут же оказался рядом с ней, поднимая ее за плечи и обхватывая вокруг талии рукой. Кол бросил последний взгляд на брата, пропитанный разочарованием и отверженной ненавистью и последовал за отцом.       Кэтрин Пирс тяжело дышала, откидываясь назад головой, чтобы увидеть склоненное лицо первородного. Улыбка, достойная флиртующей француженки, показалась на ее губах:       - Не пойдешь за ним?       - Я задержал его, как было условлено, - спокойно ответил Элайджа, нахмурившись при взгляде на искалеченные ноги девушки. – Теперь тебе нужна помощь.       Пепелище было оставлено позади. Столкновение с живым огненным штормом в лице Кола стало неудачей для Майкла и Августина, упустивших Ребекку в компании Сальваторе. Элайджа молча выслушал обстоятельства успешного побега сестры, проглотил громогласные заявления отца о несостоятельности старшего сына, яростные приказы Кая своей сети разведки, которые недавно уже отыскали для них местоположении ценного научного объекта исследования – QS01.       Надеясь избавиться от компании помешанных на преследовании, Элайджа позволил себе высказать гипотезу о возможных передвижениях Ребекки по Франции. Глубоко в душе первородный ставил на бессмысленность наводки на дом давнего и преданного гибрида Никлауса – Льюиса. Пальцем в небо – ради возможности вырваться из порочного круга обсуждения дальнейших действия и проверить состояние Кэтрин. Бесполезная информация, раскрытая при первой встрече с появившимся оборотнем из-за известной паранойи бессмертного младшего волчьего брата и педантичности Элайджи в вопросах ближнего окружения первородной семьи, - информация об имени, данном при рождении, - Людовик Дюпре. И пустая ставка сыграла - Ребекка и Стефан были обнаружены в заброшенном доме.       Стечение никому неподвластных обстоятельств, и недавний провал обернулся удачей. Элайджа выполнил то, что от него требовалось, и вернулся в отель.       Теперь оказавшись в комнате с пострадавшей Кэтрин Пирс, первородный почувствовал звенящую в своей темноте пустоту. Девушка бросила на него ненавидящий взгляд, тут же морщась и откидываясь на подушки, державшие ее в полулежачем положении. Опустошенные пакеты с кровью валялись на полу, а медсестра вооружилась бинтами и щипцами, с зажатой в них ватой, пропитанной едкой смесью целебного раствора.       Предполагалось, что вампирское исцеление справится с ожогами, но прошло несколько часов с момента нанесения ранений, а ноги Кэтрин выглядели необъяснимо изуродованными: облезающая кожа с волдырями, наполненными гноем, ядовито розового цвета отпечатки огненных плетей с пульсирующей болью и проявляющимися пустолами. Она страдала при каждой попытке шевельнуться.       Предупредив о боли, медсестра попыталась обработать ближайший ожог с волдырем, но Кэтрин взвыла гиеной, когда вата с раствором коснулась поверхности пострадавшей кожи. Легкий шипящий звук, и целебная микстура вспыхнула вместе с ватой зеленовато-голубым пламенем.       Элайдж нахмурился, подходя вплотную к кровати, и взволнованно посмотрел на лицо девушки. Вампирша прокусила губу, на ее лбу вырисовался каплями холодный пот, но она фыркнула в ответ на озабоченный ее судьбой взгляд первородного. Боевой дух плутовки Петровой был силен.       - Что произошло? Что с ее ногами? – первородный едва мотнул головой в сторону медсестры, а та неровно качнула плечами, объявляя диагноз:       - Это магия, живая магия. – Ее голос дрожал. - Нам нужна ведьма, чтобы справиться с этими ранами. Мы недостаточно изучили колдовские зелья и способности, чтобы проводить…       Элайджа поднял ладонь в знак молчания, как в комнату без стука заявился Майкл в сопровождении довольного результатами операции Кая. Молодой человек с детским любопытством уставился на ноги Пирс, потирая руками: несомненно, ему сообщили о трудностях лечения. Он предвкушал очередную загадку, требующею исследования и понимания.       - Я же говорил, что мы найдем его около драгоценного двойника, - Кай замурлыкал себе под нос, и расспросил свою подчиненную о состоянии пациентки. Краткая справка и выводы о причинах неожиданно воодушевили безумца, заставив улыбаться. Элайджа стянул пальцы в кулаки, перехватывая замутненный от боли взгляд вампирши, чтобы не протянуть к ней руки. Кай оценил состояние девушки и пригляделся к старшему сыну Майкла, подплывая к нему нарочито близко и опуская руку на плечо, почти обнимая.       - Не переживай, Элай, - нагло обратился он, сжимая пальцы в поддержке. – Мы во Франции, Париж не так далеко, а Двор Чудес как всегда полон чудес! – насмешливая тавтология едва не исказило лицо Элайджи, но он сдержался, продолжая слушать Кая:       - Я свяжусь с давним знакомым, он несомненно… ммм… одолжит свою силу. Я немедленно позвоню!       Кэтрин застонала, попытавшись повернуться, но спровоцировала разрыв пустолы. Жидкость из разорванного пузыря вспыхнула, словно подожженный воск, расплавляя кожу вокруг себя. Девушка теряла сознание, словно захватываемая волнами бушующего океана, в тайне надеясь на поддерживающие руки повелителя благородных вод, но тщетно, и она беспомощно тонула.       Она пришла в себя в середине ночи, стараясь не шевелиться. Его присутствие тяжелым осознанием окутало ее недвижимую фигуру, когда раздался печальный и одинокий голос:       - Прости меня, Катерина, - шептал первородный, стоя на коленях, около кровати, вцепляясь пальцами в растрепанные кончики ее спутанных волос. Небрежный внешний вид Элайджи казался неестественным: расстегнутая жилетка, скинутый на пол пиджак, закатанные рукава мятой рубашки. Приоткрывая глаза, дыша тяжело, Кэтрин посмотрела на его смиренную позу почти поклонения перед ней. Словно рыцарь присягал на верность королеве, но Петрова ощутила терпкую мерзость во рту, чувствуя себя в плену скользкого змия.       - Поцелуй меня в зад, Элайджа, - выдавила сквозь зубы девушка в ответ на мольбы о прощении, заставляя его поднять склоненную голову. – Отстань от меня, ради всего…       - Почему ты не сбежала, когда я забрал вербену? – тихо спрашивал первородный, отказываясь воспринимать ее грубость и глухость к извинениям. – Почему ты все еще здесь? Ты же Кэтрин Пирс! Ты постоянно мне говорила об этом... Ты – выживающая, беглянка! Почему ты остаешься рядом все это время…       - Иди к черту, - только рявкнула Петрова. – Не твоего ума дела, цепной пес. – Ей стало смешно от пришедшего внезапного обращения. – Ты, в самом деле, – цепной пес, Элайджа. Лаешь, когда прикажут, скулишь, когда тебя бросают, но верно ждешь возвращения…       Первородный внезапно улыбнулся ей, не реагируя на яркие эпитеты, и с грустью отметил:       - И у меня есть брат – волк.       Раны на ногах пульсировали, слезы катились из глаз Кэтрин, упрямством державшейся в сознании и разглядывающей черты того, кто с размеренной уверенностью и благородством появился в ее жизни на том балу, стирая границы между реальностью и сказкой, утаскивая ее в мир вампиров и двойников.       - Я думала, ты – рыцарь, - пробормотала девушка, не осознавая до конца. – Я даже хотела, чтоб ты был моим рыцарем, - Элайджа приоткрыл губы, собираясь как-то ответить, но Кэтрин повернула голову, прерывая зрительный контакт и вздохнула:       - Но ты лишь жалкий пес своей семьи.       Первородный опустил плечи, но промолчал, так как расслышал приближающиеся шаги. Дверь в комнату медленно открылась, пропуская знакомую медсестру, которая вела за собой полупрозрачное видение, напоминающее человека. Белоснежная кожа, обесцвеченные волосы и светлая одежда – так выглядела приглашенная ведьма, владеющая тайнами духов и исцеления. Шаман с пепельной сутью и со льдистым взглядом бескрайнего севера.       Саманья.