Мой рыцарь слеп и одинок, В кровавый час венчал клинок. Ночь сокрыла судьбу твою, И я легендами живу.
Короткий проигрыш позволил старшему отвлечь брата и сесть напротив него, касаясь теперь исполнителей только краем глаза. Широченные двери в зал были распахнуты – демонстрируя внутренний двор, откуда входили люди. Элайджа заметил новоприбывших – узкие черты лица, непривычная одежда – это были далекие путники. Особенно среди них выделялся высокий мужчина с длинными черными волосами, перехваченными на затылке. Челка падала ему на глаза, но острый взгляд оценивал открывшуюся перед ним обстановку, пока не остановился на певице, продолжавшей свою песню.Мой рыцарь тих и беззымян, Рука крепка, в душе - изъян. Тьмой покрыта меча сталь - В глазах теряется рассвета даль.
Клаус также заметил мужчину, который прямыми шагами приблизился к исполнителям, присаживаясь отдельно от скопившихся слушателей. Застывая на нем взглядом, первородный не сразу смог отвести глаза и погрузиться обратно в песню.Склоняет голову милорд, И доблесть украшает златом лоб. Мой рыцарь скрыт и уязвим, И днем, и ночью нелюдим.
Внезапно мелодия изменилась, убыстряя темп, и, вторя ей, голос девушки понизился. Вместо серебристого магического сияния показалось кровавое проклятье, завершая печально-обреченную историю. Маркос появился в зале в сопровождении темнокожего юноши, который успел сказать только пару слов, пока его не прервал Кесарь, подняв руку.Рвется пальцами струна - Мелодия обречена. Мой рыцарь глух и отречен, Да будет проклят клятвы звон.
Раздались поддерживающие и одобряющие аплодисменты, смутившие исполнительницу. Она переглянулась с музыкантом, опуская глаза себе под ноги. Сияние приглушилось, и громко раздался голос Маркоса: - Благодарю тебя, Веселина, за удивительное выступление. Я рад, что снадобья помогли восстановиться и твоей магии, и твоему голосу, - широкими шагами Кесарь приблизился к столу, занимаемому в том числе Клаусом и Элайджей. Девушка кивнула, вспорхнув со скамьи, и убежала, скрываясь в коридорах замка. За ней проследил взглядом новоприбывший гость, но Валентин обратил все свое внимание на первородных, улыбаясь. - Я надеюсь, что Вам пришлось по душе наше скромное жилище? – присаживаясь во главе стола, Маркос сложил руки в молитвенной жесте. Элайджа утвердительно кивнул и поблагодарил за гостеприимство хозяина. Тот просиял от слов, начав рассказывать о Шальном замке с дополнительным усердием – устройство, взаимодействие с граничащими землями лордов, принятие путешественников и караванов. Особенно он загорался при попытках объяснить суть Табора. - Мы открыты для всех народов и ответвлений магии, но особенной для нас стала связующая магия, которой покорились восемь ковенов. Она дикая, древняя, требующая отдачи, жертвы, но по-своему благородна. Подобно глине ей можно придать форму, но требуется время, чтобы создать нечто великое и монументальное, - Маркос жестикулировал, пытаясь охватить весь мир, а на его руках сверкали браслеты, изображающие кольцо поглощающей себя змеи. – Время пугает своей скоротечностью, как бы я не старался его подчинить. Клаус прищурился, предчувствуя следующий поворот разговора. В его сердце зарождалось сомнение, цвело понимание отношений в долг, который всегда красочен расплатой. Недавнее выступление славянской девушки отражалось в ушах тем языком, что говорила Некрасна. «На грубое слово не сердись, а на ласковое не сдавайся». Элайджа, напротив, проникся рассуждениями, особенно, когда Валентин произносил слова о единстве табора и верности принятой клятвы, несмотря на трагические события той ночи. - Деда погубил недостаток знаний. Мир огромен и бесконечен, в отличие от человеческой жизни. Время – наш и союзник, и наш враг, - Барон улыбнулся своим подчиненным, которые скромно поддакивали, оставаясь на своих местах. – Мой дед завещал мне заботу о нашем народе, он был богаче меня, а я решил быть хитрее. Схватить чужую магию, даже исчезнувшего колдуна, - опасный путь, поставивший всех нас в состояние постоянной тревоги. - А если верить пеплу – то Сайлос скорее жив, чем мертв. Его магия по-прежнему охраняется им самим, - заговорил темнокожий юноша, сидевший рядом с Маркосом. – Он словно Морфей, стоит между Танатосом и вратами в Аид. Клаус прикрыл глаза, уставая от рассуждений о далеком и великом создателе заклинания, которое разорвало его неидеальную семью. Темные пятна в этой истории: Белая волчица и ее кровавая жертва, оставившая его в ожидании, мать, проклявшая его, а отец – неизвестный призрак, павший от руки Майкла. Элайджа задумался, пытаясь сложить известные ему клочки информации, и оглянулся на брата, который склонил голову и бездумным взглядом уставился на кровавое стекло. - Так же, как Сайлос, - продолжал Маркос. – Вы словно божества, владеющие временем, я поклоняюсь вам. Чудо бесконечной жизни явилось в Шальной Замок. Дед искал способ обрести величие в единовременном могуществе, но я вижу дальше – могущество и величие придет со временем. Время – истинная ценность этого мира. Присутствующие затаили дыхание, словно ожидая следующие слова Кесаря. Кол хмыкнул, опираясь локтем о стол, залпом опустошив свой кубок. Солнце продвинулось, передвинув кровавый след ближе к центру обеденного зала. Клаус наклонился вперед, а Элайджа неуверенным голосом проговорил: - Что ты подразумеваешь под своим утверждением, Маркос? Кесарь приоткрыл губы, собираясь сообщить свое предложение, а Клаус громче, чем нужно опустил руку на стол, заставив многих присутствующих подскочить на месте. - Не будь глупым ослом, брат, - вампир ухмыльнулся, показав ямочку на щеке. Его морского оттенка глаза заволокло красноватым отсветом, едва проявив темнеющие вены. – Ему нужно наше бессмертие. Элайджа хмуро взглянул на Клауса, но потупившийся в своей растерянности Барон без слов подтвердил озвученное первородным. Старший сын Майкла облизал губы, совладав со своим голосом, и произнес: - Ты не знаешь, что просишь, Маркос, - вампир пытался найти правильные слова. - Ни магия, ни природа не поддержит твой табор, едва ты вступишь на эту дорожку бесконечности времени. Ты проклянешь себя. - Заклинание бессмертия создано Сайлосом, - озадаченно перебил Элайджу Валентин. - Его власть над временем – это реальная легенда, наше учение… Клаус закатил глаза, видя, как сомневается старший брат, а потом сделал резкое движение, перемещаясь со своего места, подхватывая девушку, вскрикнувшую от ужаса. Обхватив жертву со спины, крепко удерживая одной рукой ее за талию, а второй – откинув в сторону голову, обнажая шею, первородный проигнорировал предупреждающий окрик Элайджи. - Мы же благодарные гости, - отозвался Клаус, показывая изменяющееся лицо бессмертного хищника. – Мы поделимся удивительной стороной владения временем, - клыки свернули, и вампир впился в горло девушки, насыщаясь кровью. Маркос подскочил со своего места, многие присутствующие закричали, бросившись прочь, а Клаус оторвался от едва живой жертвы, отпуская ее. Она обхватила рукой рану, пытаясь отползти от опасности. - Несовершенство созданного могущества, бесконечное и безумное опьянение, проклятье вечной жажды, - вампир улыбнулся, позволяя крови стекать на подбородок. – Вот как выглядит бессмертие, дарованное заклинанием нашего родителя. Маркос Валентин стоял на своем месте, возвышаясь над опрокинутым резным стулом. Его затрясло от увиденного, а ладонь крепко прижималась ко рту – тошнота накатывала волнами, но он сдерживал ее, стараясь принять увиденное. Клаус ухмыльнулся, облизав губы и ласково спросил: - Нравится? Февраль 2014 По истечении десяти дней подготовка к отъезду Элайджи из Нового Орлеана была закончена. Алиция смотрела на него двусмысленно: с холодным принятием и зверским, яростным презрением. Ведьма не стремилась поддерживать затевающуюся авантюру, как она говорила «привлекательную только из-за обиды и ревности по отношению к членам своей семьи», но почему-то перехватила руки покидающего особняк Элайджи – загадывая известные ей заклинания, вероятно, защиты. Ее магия истончится на расстоянии, но ей будет спокойнее от создания простейшего магического ореола вокруг первородного. Алиция кивнула, отпуская пальцы вампира, взглянула на Кэтрин, которая подобно привязанной дворняге тащилась за Майклом, остановившимся в ожидании сына. По-матерински добро, ведьма улыбнулась ей, хотя Пирс не глядела на нее, предпочитая смотреть в пол, и попрощалась с Элайджей. Они покидали Новый Орлеан и летели в направлении Чикаго – Майкл сообщил, что они встретятся с текущим руководителем Августина, который и «спас» первородного охотника от гибели от яда оборотня. Элайджа отметил про себя, что отец периодически выглядит неважно, словно приступы слабости и немощности охватывают его тело, но потом он глотает смесь из своей фляги, заряжаясь и обновляясь. Кэтрин не сопротивлялась и молчала, как ей и было приказано, изображая тень самой себя – пустые глаза пугали, а тонкие руки едва заметно дрожали. Майклсон хотел сжать их, избавить от страха за свою жизнь, выступить гарантом ее неприкасаемости, но только он дотрагивался до ее плеча – она тут же одаривала его взглядом презрения, чистым и острым. Ее глаза и раньше проявляли неприязнь и разочарование в отношении его, но были окружены и слабой надеждой, в отличие от откровенного страха и ненависти, живущих в ней сейчас. - Прости, - невольно вымолвил Элайджа, пытаясь инстинктивно выровнять создавшуюся ситуацию. – Прости, я… Глаза Кэтрин расширились от смехотворного удивления. Без слов первородный понял, что ему не видать прощения, но продолжал иногда говорить слова извинения. Пирс почти всегда отворачивалась от него, словно отказываясь тратить свое бесконечное время на эти жалкие попытки. Они благополучно добрались до Чикаго. У выхода с терминала их ждали сопровождающие: Кэтрин оказалась на заднем сидении автомобиля рядом с Майклом, а Элайджа, отказавшись сесть в другую машину, устроился около водителя. Их странный кортеж из трех машин направился в противоположную от центра города сторону. Загородные дома выглядели однотипно – их путешествие закончилось около одного из таких: одноэтажное, с малым количеством комнат, возведенное из недорогих материалов. Майкл шел впереди их процессии, точно зная, куда направляется. Кэтрин плелась за ним, стараясь игнорировать вышагивающего рядом с ней Элайджу. Первородный быстро оглядел местность, как на крыльце показался молодой человек с заразной и, одновременно, безумной улыбкой, сверкавшей даже в его голубых глазах. Он раскрыл руки в приветственном объятии и умудрился нагло приобнять поднявшегося к нему Майкла. Элайджа и Кэтрин не оценили сей неуместного приглашения к телесному контакту, сторонясь незнакомца. - Я так рад видеть вас, Элайджа Майклсон и Катерина Петрова, точнее Кэтрин Пирс. Позволю себе заметить, что вашу красоту не передает ни одна фотокарточка, - он смотрел прямо на девушку, вызывая неприятное желание смыть его взгляд с себя. Вампирша приподняла подбородок, словно принимая комплимент, но в ее глазах не было намека на присущее ей кокетство. Приглашая в дом бессмертных, хозяин наконец-то представился: - Меня зовут Кай, и я сторонник Августина. Можно сказать, что в данный момент – я его возглавляю, - промурлыкав себе под нос знакомую и древнюю мелодию, он без стеснения предложил напитки: кофе, чай, воды, крови. Элайджа нахмурился, не желая тратить время на светскую беседу среди последователей Августина, а Кэтрин поджала губы в невозможности ответить что-нибудь остроумное и колкое. Кай увидел полное отсутствие интереса к приветственной вечеринке, которую он был готов разыграть, и потер ладони, сообщая: - Тогда, позвольте, я проведу вам небольшую экскурсию по нашей скромной лаборатории, - переглянувшись со своими охранниками, он повел вампиров по коридору, сворачивая у лестницы у входа в ванную комнату и распахивая дверь в подвал. Спустившись, бессмертные на удивление оказались в просторном помещении, где тут же загорелся свет, среагировав на движение, перед огромной металлической дверью, похожей на дверь в банковское хранилище и покрытой какой-то светящейся краской. Позже выяснилось, это смесь, изготовленная специально для защиты от побега или проникновения конкретных существ, содержащихся здесь. Охранники поправили надетые перчатки и после ввода кодов на панели доступа Каем открыли вход в лабораторию, скрытую от всего мира под землей. Коридор с укрепленными стенами, обшитыми звукоизоляционными материалами, освещался лампами с дневным освещением и оканчивался обычной пластиковой дверью с прозрачными вставками. Оказываясь в следующем коридоре, Элайджа отметил открытые исследовательские комнаты, снабженные дорогостоящим оборудованием. Кай шел за своими охранниками, иногда кивая трудящимся за отгороженными стеклами лабораторий ученым и исследователям. Некоторые из них с заметным интересом поглядывали на посетителей. Майкл остановился около одной из лабораторий, доставая свою флягу, задержавшись только на снятие с Кэтрин «невидимого поводка». - Следуй за Каем, - повелел первородный охотник. – Можешь говорить, но думай, что говоришь. Пирс сжала пальцы в кулаки, выдавив из себя улыбку. Элайджа собирался попросить отца о снисхождении к девушке, но Майкл обронил слова о том, что сыну следует без его опеки исследовать этот мир, созданный Августином. Кай дождался, когда Разрушитель скроется за дверью, уходя глубже в лаборатории. Кэтрин откинула назад свои кудри, поворачиваясь к Каю. - Продолжай, гид. Мне безумно любопытно, что организовали люди в защиту от нас. Августин задорно посмеялся, явно насладившись звуком ее сухого голоса, и повел их дальше, указав ладонью. Элайджа внимательно проследил за цепким взглядом Кая на Катерину, которая без страха повернула направо, следуя указаниям. Крик, завывающий и сиплый, раздался в конце коридора, как только какой-то врач в испачканной одежде выскочил из комнаты. Отпрыгивая к стене, мужчина прижимал к себе располосованную руку, готовую отвалиться от разрыва в локте. Охранники поспешили на выручку, и ревущий звук с ругательствами на одном из диалектов восточных языков снова донесся на мгновения захода крупных парней, вооруженных до зубов. Действительно, хорошая звукоизоляция. Кэтрин, замерев на мгновение, продолжила свой путь, останавливаясь около окошка, демонстрирующего происходящее в лаборатории. Кай едва ли взволнованно отдал короткие указания по помощи пострадавшему и группе появившихся санитаров, приступивших к успокоению пленника. На хирургическом столе, наклоненном слегка вперед, лежал отчасти скованный – ноги и одна рука были закрепленные – молодой парнишка – его освобожденная рука видоизменилась, напоминая смесь человеческой ладони с животной лапой – покрытая шерстью и с длинными загнутыми когтями. Его глаза светились желто-оранжевым, клыки проявились – знакомый образ, напоминающий гибридское воплощение. Парнишка ревел в голос, хотя его крик проникал в коридор, - его рот был раскрыт в болевой гримасе, слезы и пот текли по лицу. Он не давал охранникам приблизиться, махая видоизменной рукой словно обезумевшее животное. - К сожалению, - вздохнул Кай рядом с девушкой, заставив ее обратить внимание на него. – Этот эксперимент оказался провальным. Позвольте разъясню. Мы нашли упоминания о становлении Волком без влияния лунного света. Более того, помимо подконтрольного обращения есть определенные намеки на генетическую эволюцию оборотня, делая из него не бесконтрольное одержимое животное, по признакам не отличимое от семейства Псовых, - Кай прошел к закрытой двери с толстым круглым окном, заглядывая туда. – А настоящего представителя мутации человека и зверя. Элайджа сохранил невозмутимость, догадываясь о том, что были найдены сказки и легенды старого племени с севера Африки, с которыми давным-давно контактировал его младший брат. Тогда Майклсон опасался, что Клаус, заслышав эти смехотворные истории о величии пустынных волков, отправиться к ним, но гибрид тогда лишь пожал плечами и попрощался с Колом последним. Погрузившись в свои мысли, Элайджа не сразу заметил, что обронила Кэтрин, заглянувшая в круглое, затемненное окно. - И какая цель этих жалких потуг по контролю за оборотнями? Их итак мало на свете осталось, а вы еще и делаете из них подопытных крыс, - с грустью она посмотрела на спрятавшегося в углу волка, который сверкнул на нее глазами с желтой радужкой. – Они такие же люди, как вы. Кроме одной ночи в месяц. Кай подобрался, меняя на мгновение свое выражение лица с улыбчивого с озлобленного, но тут же вернул весело-задорную мину, ожидая продолжение. Петрова ответила такой же коварной улыбкой, пустой и соблазнительной: - Ваши эксперименты выглядят как хобби подпольного объединения маньяков-садистов. Вы держите их в клетках, - от ее взгляда не ушли стоявшие в каждой лаборатории оборудованные небольшие камеры с толстыми прутьями. - Хотите раскрыть секреты их существования, получить контроль над их даром и проклятьем… Я могу сэкономить Ваше время. Ответ прост – магия. Чары, колдовство, древнее искусство. - Мы и разгадываем магию, как любой другой феномен в этом мире, - готовый ответ на реакцию скептика. Кай не потерял лицо, а Элайджа шагнул ближе к девушке, которая пристально смотрела на лидера Августина. – Мы не глупцы и не отрицаем ее. Мы давно приняли ее, а теперь изучаем. У нас уже есть успехи в разгадке волчьего яда, который так опасен для вампиров. Кэтрин усмехнулась, уловив эту теневую угрозу, качнув головой и переводя взгляд на первородного, который промолчал на заявленную опасность. На мгновение, ей хотелось указать, что не каждому вампиру страшен яд, но Элайджа начал говорить: - Я оценил факт спасения отца от гибели, но также я заметил, что ваш способ «спасения» не неполноценное и не стопроцентное решение, - бессмертный уловил нервное изменение в сердцебиении Кая. – То, что он пьет каждый день из этой фляги… Это продляет ему жизнь, верно? Вы не спасли его, не вылечили его, а посадили на цепь, в зависимость от этой смеси и от вас, хотя отец осведомлен о существовании настоящего лекарства. По лицу Кая пробежала тень сладостной истомы, словно он жаждал вцепиться в каждое слово, произнесенное первородным, распотрошить заявления о несостоятельности успешных исследований. Элайджа не собирался отступать, продолжая свою речь: - При этом вы также заявляете, что способны сделать его человеком. Видя прогресс, который вы достигли с его лечением, я сомневаюсь не только в вашей компетенции, но и понимании мира, в который вы безрассудно залезли, вооружившись скальпелем и микроскопом. Кэтрин сложила губы трубочкой, едва не свистнув в поддержку первородного. - Не думайте, что Августин – единственная в своем роде … - Элайджа облизал губы, делая вид, что вспоминает определение этому сборищу, - организация, которая пыталась «разгадать» магию, рассуждая о том, что в прошлом – все было магией, пока не пришла наука, позволившая объяснить, как было сказано, - феномены. Магию никто не способен постигнуть и приручить – природа обрекает своих детей – ведьм и оборотней служить ей. Это постулат неизменен, как закон постоянства энергии. Мучая оборотней, прибегая к силам ведьм – вы остаетесь смертными, одержимым безумным желанием побороть истину о том, кто высшая точка развития этого мира. Кай наклонил голову, но не попытался противиться сказанному, а первородный усмехнулся этому молчанию: - Поверьте, люди такие же слуги природы, как и все остальные. Возможно, я поверю в то, что однажды вы создадите лекарство от бессмертия, присвоив себе величие великих ведьм, но вы никогда их не превзойдете. Добиваясь очищения людского мира от бессмертия и прочих отклонений от средне статического человеческого понимания жизни, вы поймете, что ответ в самом деле прост. - И какой же это будет ответ? – Кай решил произнести вопрос с аккуратностью, замечая появление Майкла, который хмурился и выжидал окончание разговора. - Вы – просто люди, - Элайджа подождал мгновение, дав Августину осознать его слова. Кэтрин с удивлением, ощутила родственность Клауса и его старшего брата в этой манере подачи своих выводов. – И мир полон недоступных вашему понимаю чудес, - Его глаза на окрасились в красный оттенок крови, чернота поглотила белок. Первородный сразу же сбросил свой вампирский образ, зная, что не произвел дополнительного эффекта, но спокойно дожидался реакции. - Вы хотите сказать, что мы обречены на провал, - Кай сохранил веселость во взгляде, а потом прошептал себе под нос латинские слова, демонстрируя возникновение на своей ладони кристалла льда. – Но чудеса случаются, даже в руках жалких смертных. И смею вас заверить – я не колдун, я только простой ученый, - выронив лед на пол, Кай медленно начал растягивать пуговицы рубашки. – Человек, который постиг понимание невидимой руки магии природы, - раскрыв грудину, он продемонстрировал полоску шрама, - и получил возможность вкусить ее плоды. Майкл опустил взгляд, а Кэтрин прислушалась к бьющемуся сердцу Кая. Элайджа недоверчиво оглядел Августина, уверенного в своих действиях. - Возможно, теперь вы заинтересовались в моем предложении?