The Close One

«The road to redemption is long and winding, but worthy». Elijah Mikaelson «Путь искупления – долог и извилист, но он стоит того, чтоб по нему пройти». Элайджа Майклсон 1920е, Чикаго       Кэтрин возмущенно вскрикнула, когда Эмили хлопнула ее по ноге, не давая ступить на мельный рисунок на полу, который она творила уже второй час под четким руководством Яромира, стоявшего с раскрытым исписанным листом.       Эти магические формулы и результаты экспериментов последних нескольких дней казались вампирше тарабарщиной, но она понимала, что подруга и Яр трудятся не погладая рук. Пересекая гостиную, почти освобожденную от мебели, было очень сложно не наступить на магический знак на полу, перерисовываемый в очередной раз.       Элайджа заявился полчаса назад, принося требуемые травы и настойки. Он выжидал и наблюдал за происходящим, почти не вмешиваясь, дожидаясь объяснений Эмили после каждого усердного дня труда над созданием заклинания. Замерев подобно античной статуе, на единственном в комнате диванчике около узкого столика, вампир взглянул на Кэтрин с усмешкой, понимая, что ей придется разделить с ним место отдыха.       - Эта руна, - Яромир присел на одно колено, указывая на маленький символ внутри третьего круга. – Она слабая. Я понимаю, что ты хочешь полностью контролировать поток магии, но ты не учитываешь, как много тебе понадобиться сил, чтобы сковать бессмертного.       Беннет устало потерла лицо, испачкав щеки мелом, а потом взглянула на мужчину.       - Иногда я задаюсь вопросом, Яр, - ведьма аккуратно переместилась к указанному месту. – Кто ты на самом деле? Магия недолюбливает бессмертных, а вокруг тебя она словно вьется и ласкается.       Пирс поймала задорный взгляд мужчины, вспоминая свое первое знакомство с сущностью этого славянина. Он улыбнулся, прижав указательный палец к губам, и спокойно сообщил:       - Я – Арктический зверь, - его глаза на мгновение засветились желтым, а волосы как будто оказались припорошены снегом. – Неповторимый в своем роде. Природа любит меня, всегда любила. Магия же – прикрыв на мгновение ладонь, а потом раскрыв ее, Яр сдул со своих пальцев появившиеся снежинки.       - Он – оборотень, - произнес Элайджа равнодушным голосом, дотягиваясь до приготовленной для него чашке чая. – Редкий вид оборотней. Духовный оборотень, чей настоящий лик скрыт ото всех, кроме сородичей.       Яромир повернул голову и встретился глазами с первородным. Глаза оборотня загорелись болезненно-белым, засверкав по ободку зрачка золотым. Элайджа не был удивлен фокусами со стороны добровольного помощника и спокойно пригубил чай, держа блюдце в одной руке, а чашку – пальцами другой.       - Кажется, ты встречался с подобными мне, Элайджа? – скорее утверждал, чем спрашивал Яр. Майклсон повернул голову, выглянув в окно, замечая:       - Вчера было полнолуние, а ты до рассвета сидел с Эмили, изучая записи античности из своих запасов. Твои глаза иногда золотятся или теряют цвет до белого, когда ты описываешь магические циклы, - вампир почувствовал почти восхищенный взгляд Кэтрин, которая не сразу заметила эти особенности у Яра, видя сначала в нем обычного волка. – Ты проявил интерес к моему брату Никлаусу своеобразными словами. Также вел себя другой известный оборотень, Серебряный Лис.       - О, - выдал блондин, насмешливо хлопая глазами, словно восхитился. – Очень прославленные знакомые у первородного вампира. Я бы мог позавидовать…       - Мы не знакомы, - без эмоций отклонил предположение Элайджа. – Я только видел его и знаю, как он выглядит.       - Да, он не любитель заводить связи, - Яромир улыбнулся своим мыслям. – Редкий гость среди людей. Почти как призрак. Смею предположить, что твой брат – Никлаус, - распробовав имя, оборотень насладился каждым звуком. – Он знаком с Вечным Лисом.       Элайджа выдержал насмешливый взгляд Яра и снова глотнул остывший чай. Эмили неловко стерла неудачную руну, разнеся скрипящий звук, а Кэтрин с интересом оглядела Яра, который был доволен последней своей репликой, поставив точку в разговоре.       Оборотень продолжил поправлять помарки, сделанные Беннет, но внезапно оборвался на полуслове, выбрасывая вперед руку и вытаскивая Эмили из созданного магического символа. Пирс опешила, дернувшись в сторону ведьмы, но Элайджа обернул руку вокруг талии вампирши, двигая к себе и заставив нагнуться, защитившись его телом от активированного круга магии.       Надписи и символы начали светиться, загораясь подобно вспыхиванию фитиля свечи, молниеносно распространившись на весь рисунок. Огонь полыхнул кратковременно, но был способен обжечь, магия словно выжгла в пространстве созданное заклинание, но не оставила заметных следов на полу гостиной. Белый цвет мела казался живым, мерцая и переливаясь в тусклом освещении комнаты. Эмили зачаровано смотрела на притворившееся в жизнь заклинание, не веря, что ей удалось связать известные ей формулы воедино, превратив в новое произведение.       - Природа сама решила, - как-то грустно вздохнул Яр, проведя ладонью по предплечью ведьмы, которую спас от огня. – Жертвы не избежать. Я надеялся, что мы сможем зацепить крохи той силы, что сковывает великих…       - Но это же успех, - Кэтрин выпрямилась на своем месте, но не вырывалась из объятий Элайджи, который задумчиво всматривался в рисунок. – Это новое заклинание, которое способно запереть первородного охотника навеки вечные.       - Оно слабо, - Яр присел на одно колено, дотягиваясь до края символа. – Ему нужно прорасти подобно семени, посаженном в землю. Обрести корни и раскрыть свое могущество. Эмили, несомненно, ты – талантлива, но ты не обладаешь бездонным запасом магической силы. Если попытаешься использовать это заклинание сейчас, то не только потерпишь крах, но и сама погибнешь.       Беннет хотела что-то сказать, но потупила взгляд. Оборотень мягко поднялся и коснулся плеча ведьмы, ласково замечая:       - Не все рождены Великими.       - Слабое утешение, Яр, - Кэтрин вырвалась из рук Элайджи, перемещаясь к подруге. Нежно, осторожно вампирша провела ладонями по предплечьям, а потом сжала ее плечи, вызывая взгляд Беннет на себя. Эмили неровно кивнула, шепча:       - Все в порядке, - ведьма скорее убеждала себя, чем утверждала. – Все в порядке.       Кэтрин некоторое время глядела в глаза подруги, демонстрируя на удивление Элайджи невероятный уровень заботы, не характерный отчаянной беглянке Пирс. Та оставляла за собой людей подобно кровавым подношениям для Клауса, который без труда распоряжался ими, заставляя встречать смерть или скитаться по темным углам мира. Просто за легкую помощь Катерине Петровой, посмевшей бросить ему вызов своим выживанием да и обокравшей его.       Заглядывая в глаза Эмили, Кэтрин ждала проблеска слабого торжества, но уверенную в себе и могущественную ведьму Беннет одолела усталость, позволившая ей упасть в яму разочарования. Так выглядит ребенок, которой озадачен непониманием: как огромен мир и как он не является центром мира.       - Ох, Мила, - на своем родном языке вымолвила Кэтрин, видя, как потерялась Эмили, и аккуратно притянула к себе девушку. Обхватив одной рукой вокруг плеч, а вторую устроив на затылке, портя прическу Эмили, вампирша слегка покачивалась, словно баюкала в своих объятьях ведьму. Элайджа потрясенно уставился на них, а Яр с улыбкой смотрел на проявление чувств.       Эмили пришла в себя через четверть часа и отстранилась, стыдливо пряча глаза. Кэтрин быстро различила сложившуюся ситуацию, заявляя:       - Мы успешно завершили один из сложных пунктов нашего плана – отпразднуем, господа?       Яромир засмеялся, протягивая руку и утягивая Пирс в танцевальное па, крутанув вокруг своей оси, а потом наклонил назад. Она смеялась ему в ответ, довольная, в предчувствии своей свободы. Эмили подошла ближе к кругу, протягивая руку ладонью вниз, начав затягивать заклинание в свои пальцы. Рисунок собрался подобно паутине, сплетаясь с тенью руки. Пройдя к ближайшему углу, ведьма распахнула тяжелый переплет, покоившийся на полу, раскрывая его на пустой странице, и выпустила магию на лист.       Принимая вид текстового заклинания с пояснениями и формулами использования, ее создание заставило трепетать многовековой гремуар клана Беннет.       Возможно, Эмили не была самой Великой ведьмой в мире, но в роду Беннет никто и никогда не превзойдет ее силы. К сожалению, за эту силу пришла своя оплата, своя боль и своя потеря, но ведьма, смотря на подругу, воркующую с Яром, не знала, что время платить настанет так скоро. Февраль 2014       Ранним утром пошел снег. Мягкий, неожиданный и неуловимый – он не мог покрыть землю, кружась в воздухе в игре с ветром, исчезал, касаясь поверхности.       Первородный не сомкнул глаз, но не чувствовал тянущей усталости – только привкус нерешительного волнения после изматывающей бури информации. Сидя в кресле, он неотрывно глядел в окно, замирая в ожидании, в нудной скуке своих мыслей.       Возможность стать человеком – слабое отражение старого желания найти покой и правильность в собственном существовании. Вероятно, бесконечность времени является тем самым проклятьем, которое нельзя снять, нельзя искупить и получить вознаграждение.       Жизнь прекраснее, когда она конечна.       Лидер Августина улыбался в тот момент, когда создал магию на глазах бессмертных, почувствовав, что Элайджа наконец-то слушает его, не отвлекаясь на сомнения и сопутствующую этот исследовательский мир жесткость. Кай провел пальцем по своему шраму, ласково подтверждая реальность произошедшего с ним.       - Я редко вспоминаю, но я намного старше, чем выгляжу, - он соединил ладони в районе запястий и подчеркнул жестом свое лицо, словно позируя на камеру. – Мое время стало течь по-другому после проведенной операции. Мне пересадили сердце, наполненное магией, чтобы узнать – получу ли я силу ведьмы. Как видите, слабое дыхание ее самой сильной способности – теперь со мной.       На лице Кэтрин отразилось отвращение, а первородный внимательно прислушивался к голосу Кая и его сердцебиению, разгадывая предложенную игру.       - Абсурдная гипотеза, возникшая из наблюдений за потрясающей вампирской способностью - регенерацией. Неважно, как часто и как жестоко кромсать тело, даже извлекать жизненно важные органы, - вампирское тело всегда восстанавливает утраченное, при этом, идентичное потерянному. Тело бессмертного замерло во времени, оно запрограммировано восстанавливать себя в определенной форме: полученный шрам до обращения остается, а любой другой - исчезает несмотря ни на что.       Кэтрин неосознанно коснулась своих шрамов на руке, ожидая продолжение объяснения. Майкл прислонился к стене, вероятно, уже слышав эту речь. Элайджа наклонил голову, ехидно отмечая:       - Поразительное наблюдение, - бессмертный прищурил глаза. – Но прошу не испытывать мое терпение.       - Прошу простить меня, - Кай задорно улыбался. – Я искренне восхищаюсь созданием с названием «вампир». Этим видом монстра, хищника. Хотя пристальное изучение позволило сделать вывод, что несмотря на вмешательство тех самых «чудес магического происхождения»: вампиры, ведьмы, оборотни – представители рода «Человек». Магия сделала вас сверхлюдьми: наполнила скоростью, силой, уничтожила в вас процессы старения и воспроизводства, но вампиры все же в своей основе - Люди. Монстры, произошедшие от людей. Магия подобно мутации сформировала ваш вид из рода человеческого, как сделала это с ведьмами и оборотнями.       - Великие умы, - усмехнулась Петрова. – Додумались, что магия создала сверхъестественное. Сейчас вы скажите, что магия способна обратить эту «мутацию». Запоздалые новости, доктор Франкенштейн, лекарство от бессмертия было создано отцом всех Бессмертных - Сайлосом и его верной напарницей Кетсией. И рецепт они не оставили ни в одной поваренной книге. Вы хотите защититься от вампиров, вернув их человеческую шкуру? Похвальный план, но абсурдный. Я сомневаюсь, что у вас в союзниках какой-либо колдун уровня Сайлоса. Они не приняли бы издевательства над детьми природы.       Кай перевел на нее взгляд, оценивая от кончиков волос до носков туфель. Пирс неуютно поежилась, проклиная свой язык на мгновение, надеясь, что скоро это мучительное внушение приглушится, и цепь спадет с ее шеи, позволяя сбежать.       - Ваше молчание можно трактовать как принятие правоты Кат-… Кэтрин, - Элайджа сделал шаг в сторону, пресекая рассматривание девушки Августином. Кай похлопал глазами и пожал плечами:       - Признаю, что многие знакомые нам ведьмы ненавидят, когда мучают волков, и предпочитают вырезать вампиров, а не спасать. Другие – приняли сотрудничество с ними. Некоторые считают, что человек никогда не постигнет природу и магию. Скептики, одним словом. – Августин положил на грудь руку, нервно постучав пальцем по шраму. – Да, обычные люди не способны творить магию, но мы компенсируем это хитростью и рассудительностью. Если мы не можем создать сами – то разгадаем уже существующий механизм.       - Вы хотите создать синтетический аналог лекарства от бессмертия на основе уже существующего? Какая фармацевтическая компания спонсирует ваши подвалы? – Кэтрин засмеялась и тут же прикрыла рукой рот, почуяв недовольство Майкла.       - Мы разгадаем его рецепт, - Кай торжественно хлопнул в ладоши. Элайджа тяжело выдохнул:       - Вы нашли какие-то записи или это пустая надежда на их счастливое обнаружение? Если вы хотите повторить лекарство, то вам необходим образец.       - Мы работаем над этим, - Августин уверенно смотрел в лицо первородного. – Вы уничтожили Сайлоса, открывая новые пути развития, которые он оберегал ото всех. Все сокровища, что он прятал, теперь мы можем обнаружить. У нас есть деньги и необходимая власть для этого. Мы ждали момента, чтобы добраться до оазиса, чтобы воззвать к бушующему морю неопознанного и таинственного, опуститься на дно этого океана… Нам нужно только время, - Кай выглядел блаженным. – Время в достатке у вас, не так ли?       - Я, по-прежнему, слышу пустые обещания, - произнес Элайджа, выждав минуту. Кэтрин пыталась скрыть улыбку, поджав губы, но напряглась, услышав слова Майкла:       - Я понимаю твое недоверие, сын, - первородный охотник подошел к нему и дотянулся до плеча вампира, сжал его в поддержке. – Кай скромничает, не желая спугнуть удачу, но мы действительно нашли тот самый образец, способный дать нам желанное. Покажи им, - посмотрел на Августина Майкл. - Пока не вышло время.       - Прошу за мной, - Кай махнул рукой, проводив их до лаборатории, скрытой за крепкой дверью. Охранник открыл ее, позволяя зайти всем гостям, а глава Августина завершил процессию, кивая двум людям в светлых халатах, ходивших среди клеток.       Посредине комнаты стояло пять клеток, в которых были заключенные – скованные и измотанные. Две девушки – одна совсем еще ребенок - и три мальчишки. Элайджа и Кэтрин поморщились от яркого запаха гниения. Одна из испытуемых уже не подавала признаки жизни, ее сосед едва дышал, иногда моргая – реагируя на свет, изредка направляемый на него.       - Они – вампиры, - заявил Кай, обходя клетки, позволяя присутствующим видеть себя. – Или были ими. Мы ввели им первый образец, и реакция их тела потрясла. Вон та, - молодой человек указал на безжизненное тело, - заживо гниет. Или сгнила? – вопросительно уставился на одного из лаборантов Кай. Тот кивнул, подтверждая. Августин вздохнул и продолжил говорить.       - Парнишка с кровавыми слезами, - указал Кай рукой на центральную клетку. – Теперь способен выдерживать свет солнца пару часов. Новенькая, - пройдя к ближайшей к выходу тюремной решетке, он присел перед ней. Ребенок сидела смирно, подняв взгляд на него, пустой и не фокусируемый. – Она демонстрирует поразительные изменения: отторжение крови. Покажите им!       Кай кивнул охраннику, который стоял рядом с ним. Грозный мужчина вытащил охотничий нож из голенища сапога и без страха провел по ладони. Трое вампиров среагировали на аромат крови, дернувшись к источнику запаха. Майкл поморщился, словно учуяв неприятный запах, а Кэтрин облизала губы. Девчонка уставилась на вытянутую к ней кровавую ладонь, улыбнулась, показав клыки, но ее глаза не стали черно-алыми. Элайджа проглотил ощущение опасности, слабая жажда от кровавого запаха беспокоила его, но пленную девочку – не особо.       - К несчастью, это уже третья партия, - Кай поднялся на ноги. – Они умрут. Мы пока не способны восстановить естественный процесс развития человеческого тела. С того момента, как оно замерло.       - Вы серьезно показываете, что создали или разработали на основе чего-то средство убийства вампиров, и демонстрируете его мне, первородному, - переместившись к Каю, он заставил Августина вздрогнуть, а охранники оказались на полу – Элайджа двумя ударами в спину лишил их ног. – Также я знаю, что вы провозглашали защиту людей от сверхъестественного.       Кай натянул улыбку, когда первородный дотянулся до груди с трепещущим магическим сердцем.       - Убить вампира или вылечить его: кажется, вы сами не понимаете, что хотите на самом деле, - Элайджа наступал на Августина, говоря унизительно спокойно среди тихих стонов боли. – Где гарантии, что вместо лекарства, вы создадите яд? В течение веков моя семья убивала за меньший уровень опасности.       - Я – гарантия, - сладкоголосо раздалось позади Майкла, стоявшего ближе всех к выходу. Первородный охотник отступил в сторону, позволяя присутствующим увидеть подростка. Тонкая, как тростинка, бледная как свет луны, с огромными, доверчивыми голубыми глазами и вьющимися волосами, отливающими бронзой, девочка стояла, сложив руки перед собой. Легкое платье висело на ней, подчеркивая хрупкость, а на шее висела снятая с лица маска – напоминающая намордник.       Кай подобрался, выдав измученную улыбку, а ребенок в ответ показала темнеющие вены под глазами и кровавый взгляд. Звериный оскал на ангельском личике казался настоящим богохульством.       - Позвольте представить, - Кай вытянул руку, указывая на девочку. – Джозетта, моя старшая сестра.       Элайджа мрачно оглядел ребенка, замечая, как осторожно и внимательно за ней наблюдает его отец. Смутное осознание этого покровительского взгляда казалось первородному миражом. Кэтрин хмыкнула, не удивившись наличию личных причин в этом светлом порыве помощи. Гарантия их желания спасти в лице ребенка, обращенного в вампира.       На том разговор был окончен. Элайджа поставил на паузу свои подозрения, решив увидеть, куда может привести этот путь. Возможно, люди способны сотворить чудо во имя близких, во имя семьи.       Когда их разместили в соседнем доме, предоставляя все возможные удобства, первородный заметил, что Кэтрин оказалась под очередным контролем отца – ее призвали на какую-то мелкую работу.       Элайджа в то время оказался слушателем лекций о сущности проводимых экспериментов, установления гипотез и теорий, которые вампир иногда пресекал, обладая знаниями в части областей в силу возраста и опыта. Несколько дней он изучал предоставленные материалы, запрашивал дополнительную информацию и просил пояснений, стараясь вникнуть в многовековой процесс изучения сверхъестественного со стороны людей, не имеющих ни доступа к ведьмовским таинствам, ни вечности вампира, ни инстинктивного понимания своей сущности оборотня.       Первородному пришлось признать: он был впечатлен. И куда страшнее явилось осознание: он был обнадежен результатами их выводов и конечных целей. Риск оказаться подопытным подобно отцу или другим заключенным казался смешным – ведь на этом свете слишком мало способов его убить, а обратить в человека – возможно, только один.       Опасное заключение в конце этого исследования: они не могут создать лекарство естественным образом. Природа не позволит, а магической силы для склонения на свою сторону невидимой руки бытия – у людей нет. Смешной фокус с кристаллом льда не совместим с увязыванием уничтожения проклятья бессмертия.       «Не все рождены Великими».       Большинство подчиняются мирозданию, большинство из нас – рабы Природы.       Элайджа вспомнил слова арктического зверя, почему-то сразу перескочив мыслями на брата. Несмотря на итог создания лекарства – младший брат сочтет любую вероятность существования такой сыворотки настоящей угрозой. Если слух дойдет до него раньше, чем оно будет создано, Клаус сделает своей новой миссией – ликвидировать Августин. Кол выбрал бессмертие сознательно, но оказался обречен своей сущностью – может поддержать его в этой миссии. Ребекка – единственная, кто захочет принять подобное лекарство, но она скрылась от любимой семьи. Возможно, только сестра поймет его.       Элайджа оторвался от созерцания слабого снегопада, услышав шум в ванной комнате. Кэтрин вернулась со своего задания, пролетев мимо кабинета, ругаясь на родном языке себе под нос. Вампирша заполучила привычку проклинать всю семью Майкла, едва тот исчезал из виду, и после полученных миссий всегда скрывалась в ванной, принимая душ почти час.       Прислушавшись к шуму потока воды, Элайджа мягко постучался и приоткрыл незакрытую дверь. Девушка застыла около раковины, открыв кран на полную мощность, тяжело опираясь окровавленными руками перед собой, и смотрела на свое отражение. Пугающе быстрое сердцебиение для бессмертной набатом звучало в ушах первородного, и он рискнул приблизиться к ней со спины.       Она не видела его, уставившись на свои пугливые темно-карие глаза, ранимо поджимая губы. Элайджа скинул с себя пиджак, медленно закатал рукава рубашки, растягивая время, чтобы позволить ей заметить его, но тщетно – Кэтрин стояла недвижимой статуей, поглощенная своим отражением.       Первородный подошел к ней близко, его дыхание касалось пушистых волос девушки, а его руки дотронулись до ее локтей, плавно направляя окровавленные ладони под поток воды. Кэтрин заморгала, словно собираясь пролить слезы, а потом откинулась назад, узнавая его запах. Майклсон был удивлен ее поведению, но был рад предоставить ей опору.       - Что же видели твои глаза? – прошептал ей на ухо вампир, намылив ей пальцы. Пирс дернулась, остановив его действия, сцепляя их руки в два замка. Ее голос был низким, чуть хриплым, когда она сказала:       - Они нашли двух идентичных близнецов с неактивным геном оборотня. – Девушка прикусила губу, прикрыла глаза. - Воскликнули: какая удача! – девушка попыталась изобразить задорный тон Кая. Неуловимое сожаление звучало в ее голосе как мираж:       - Я внушила младшему убить кого-нибудь. Он сжег их дом вместе со старой бабушкой. Несчастный случай по вине поехавшего младшего братца – такой заголовок сверкает в местной газетке. Сын весь в отца – так начнут приговаривать соседи – ведь их отец тоже активировал свой ген оборотня, забив их мать молотком, на глазах своих детей. – Пирс неопределенно пожала плечами, словно пытаясь сбросить невидимую тяжелую накидку.       - Второй близнец почти вырвался из этого ада. Он бросил своего брата, сбежал из дома, оказался в приюте! – Кэтрин посмотрела на свое лицо. - Он был в приемной семье, которая любила его, но теперь он на цепях в соседней камере с братцем, который совершит скоро первое обращение. Такая милая трагедия ради понимания очередной загадки: изменение в генетическом коде.       Ее улыбка была болезненной. Элайджа смотрел на нее, раздумывая над тем, что ей сказать в поддержку, и с трепетом пытался понять, что конкретно повлияло на нее. Ответ сам пришел из уст вампирши.       - Я не святая, - проговорила девушка. – Я не чувствую вины за то, что пытаюсь выжить. – Кэтрин сделала глубокий вздох, хрипящий, словно ей пробили легкое. – Я совершала куда более ужасные поступки, чем этот. Но парнишка сражался – как лев – за свою свободу. Встретил нас с оружием, смог даже зацепить твоего отца – за что поплатился… - девушка начала заговариваться, словно переживала этот момент вновь. – Но он смотрел в лицо своему врагу, даже когда его поволокли по земле. – Пирс убрала свои руки от его пальцев, перекрывая кран. – Храбрый парнишка.       - Любой зверь дает отпор, когда на него нападают, - рассудительно произнес Элайджа, не видя в этой истории нового откровения. - Храбрость редко отличается от инстинкта самосохранения.       Кэтрин повернула голову, посмотрев на него с знакомым плутовским взглядом: - А вам откуда знать, лорд Элайджа? – Ее глаза смеялись. – Вам-то откуда знать?       Они надсмехались, пробуждая тайное, запретное и отчаянное чувство внутри первородного. Отпечаток мерзости коснулся его сердца. Отголоски осуждения Алиции, надежда и знакомая теплота во взгляде отца на девочку-вампира, заразная одержимость в самоуверенности Кая и века исследований – все это давило и подкрепляло личное и пугливое желание.       Элайджа приподнял подбородок, не желая отвечать на явную провокацию от вампирши. Она сбросила свое оцепенение, опомнилась и пришла в свое привычное расположение духа, шагнув к душевой, не стесняясь, скидывала одежду с себя.       Бросив отчасти жалостливый взгляд на обнажившуюся спину девушки, первородный покинул комнату, не желая воспринимать подтекст ее издевательского намека. Внутри пытался зародиться эмоциональный шторм, но Элайджа старался сохранить лицо, вцепляясь в косяк двери, отделившей его от Кэтрин.       Попутный ветер трепал океанскую гладь его души, мешая усмирить жаждущую сущность, а под толщей воды скрывалась тьма. И никто не должен упрекать игривый солнечный свет за невозможность дотянуться до непокоренных глубин, где темнота покрыла своих обитателей смирением и покоем.